Штрафной удар

– Ага.

– Сейчас.

Через пять минут Денис наконец реконструировал события сегодняшнего дня. Действительно, с Турецким связался Антон Рыбак, футбольный магнат, владелец клуба «Буревестник». Связался потому, что у упомянутого клуба возникли большие проблемы с одним молодым дарованием. Дарование отказалось играть за «Буревестник», потребовало расторгнуть контракт, а когда его нахальные требования, естественно, были отклонены, исчезло в неизвестном направлении. Ситуация сложилась довольно тревожная, чтобы не сказать скандальная.

Тезка президента клуба, восемнадцатилетний Антон Комаров, совершивший, по словам Турецкого, немало футбольных подвигов в прошедшем году, новый год, вероятно, решил проводить в новом клубе, возможно где-нибудь в Европе. Едва ли он захотел порвать с футболом. Но пропал, исчез, как в воду канул. И его нужно срочно найти, потому что такое внезапное исчезновение Комарова может нанести ущерб как футбольному клубу «Буревестник», так и самому футболисту.

Рыбак попросил Турецкого порекомендовать ему сыщиков, которые в приватном порядке смогут разыскать Комарова и установить с ним конфиденциальную связь. Турецкий, разумеется, посоветовал обратиться в «Глорию», и Рыбак отправил вместо себя тренера Рябова.

– Имей в виду, Денис, – сказал Турецкий, – дело это шумное, да ты, наверное, и сам знаешь, по ящику во всех спортивных новостях талдычат, что Комаров разорвал контракт.

– Да не болельщик он, – послышался рядом ворчливый голос Грязнова-старшего.

– Ах да… Ну неважно. Все равно резонанс большой. Это, сам понимаешь, как минус, так и плюс. Неизвестно, чего тут больше, можно и рога пообломать, а можно приличные дивиденды получить.

– Бабло в смысле срубить? – усмехнувшись, уточнил Денис.

– Ну и это тоже. В общем, только не руби сплеча, подумай, но в то же время не мешкай, потому что если этот малый вдруг контракт с каким-нибудь «Миланом» подпишет, большой скандал выйдет, от которого всем мало проку. Тут надо разобраться в этих спортивных законах, они меняются все время, я и сам толком не знаю, что там к чему, кто прав, а кто нет. Знаю одно: Рыбак – мужик порядочный, обманывать мальчишку из-за нескольких десятков тысяч баксов не станет. Ну – удачи.

– Сан Борисыч, а как же…

– Саня, да бросай трубку, сейчас Батистута пенальти бить будет! – зарычал Грязнов-старший.

– Все, Денис, пока, пока! – заволновался Турецкий.

Н-да… Денис покрутил головой. Лихо это у Турецкого выходит – «из-за нескольких десятков тысяч…». У самого небось зарплата с гулькин нос.

В ожидании Агеева с Рябовым Денис посвятил Демидыча в события этого дня.

– Футбольные тренеры – те еще психи, – согласно покивал многоопытный Демидыч, поглядывая на дверь.

Фили между тем все не было.

– А фанаты футбольные еще хуже, – добавил Денис. – Это вообще караул. – Летел я прошлым летом из Шотландии домой, через Испанию, то есть сперва нужно было из Глазго в Севилью попасть. Так там на борту были болельщики каких-то «рейнджеров», что ли…

– Есть такая команда, – кивнул Демидыч. – «Глазго рейнджерс».

– Ага. Так вот представь, они, когда узнали каким-то образом, что экипаж болеет за других, за какой-то «Фелтик»…

– «Селтик», – поправил Демидыч. – Это команда такого же уровня, тоже из Глазго. У них вечный антагонизм, вроде как у «Спартака» с киевским «Динамо» или у «Реала» с «Барселоной»…

– Ну «Селтик», так «Селтик», один черт. Я-то этих тонкостей не знаю. Так вот, эти придурки устроили прямо в самолете форменный дебош. Чуть ли не кресла выкорчевывали, представляешь? Беспредел такой был, что наш «боинг» посадили на полпути, в Лондоне. И я там лишние сутки проторчал. Представляешь, какая досада?!

– Да, не повезло, – саркастически обронил Демидыч. – И как ты это пережил, в Лондоне-то?

– Тяжело пережил, что и говорить, – вздохнул Денис.

Они посмотрели друг на друга и засмеялись.

Прошло еще четверть часа. Денис уже подумывал о том, чтобы снова позвонить Турецкому и взять у него телефон хоть Рябова, хоть самого Рыбака, но тут наконец-то вернулся Агеев. Вид у него, надо признать, был слегка сконфуженный.

– Не успел, – коротко бросил Филя и плюхнулся на стул.

Денис с Демидычем озадаченно посмотрели друг на друга. Это было в высшей степени необычно: во-первых, то, что лучший топтун Москвы и Московской области (так искренне считал Денис, но не говорил Филе в педагогических целях), так вот что такой опытный сыщик, как Филя, не смог догнать клиента, а во-вторых, то, что он отделался одной лишь коротенькой фразой. Обычно Филя фонтанировал, рот у него не закрывался, причем вне зависимости от успеха конкретной операции. Кроме того, Филя был несколько бледноват и растерянно хлопал длинными ресницами. Он налил себе минеральной воды и теперь пил ее большими глотками.

– Ну не беда, в общем, – немного уже раздражаясь, сказал Денис. – Я могу Турецкому опять позвонить. Или можем вообще в справочнике посмотреть телефоны «Буревестника». И потом, у нас его домашний номер есть, на худой конец… Правда, им-то лучше не пользоваться, но все же… Или Макс в Интернете чего-нибудь раскопает…

– Не поможет, – махнул рукой Филя и вытер рукавом рот. – С ним теперь не созвонишься.

– Да говори ты толком! – разозлился Денис. – Почему не созвонюсь?! Его что, застрелить за это время, что ли, успели?!

Филя открыл рот и молча подвигал губами, как рыба, выброшенная на берег. Потом все же сказал:

– Как… Откуда ты знаешь? Что, нас уже менты за задницу взяли?!

Теперь настал черед Дениса открыть рот.

Наконец выяснилось следующее.

Филя заприметил темно-синий джип Рябова в какой-то сотне метров сворачивающим на Рождественский бульвар. Подобраться ближе к нему не было никакой возможности, слишком уж плотное движение. Правда, спустя несколько минут на выезде к Большой Лубянке все стали в капитальной пробке по причине не то заглохшего чайника, не то сломавшегося светофора. Видимо, виноват все же был какой-то скверный водитель, остановившийся в самом неподходящем месте, во всяком случае, возмущенный рев клаксонов все нарастал. И тогда Филя просто выскочил из своих «Жигулей» и побежал к «мицубиси». Слава богу, он успел: джип стоял в правом ряду, и его уже начали объезжать. Может быть, именно он-то и сломался, подумал было Филя и постучал в тонированное стекло. Никакой реакции не последовало.

– Виктор Афанасьевич! Господин Рябов!

Никто не отзывался. Дергать дверцу Филипп, опытный сыщик, не стал, и, как показали дальнейшие события, был совершенно прав. Он обошел машину справа по тротуару и заглянул в кабину со стороны лобового стекла. Зрелище ему предстало грустное. Виктор Афанасьевич Рябов, несостоявшийся клиент детективного агентства «Глория», был непоправимо и окончательно мертв. Он сидел, привалившись к боковому стеклу, по лбу у него стекала темно-красная струйка. Водительское место рядом с ним пустовало.

Дальше Филипп действовал как и положено настоящему профессионалу. Нашел ближайшего постового, показал ему свое удостоверение частного детектива, порекомендовал оградить какое-то пространство вокруг джипа и поскорее вызвать милицию. Оставил свой телефон, а сам немедленно вернулся в офис за Денисом, потому что его присутствие наверняка скоро потребовалось бы.

…В 16.55 Денис расписался под запротоколированными собственными показаниями, которые с него снял следователь районной прокуратуры Нефедов. Анатолий Анатольевич Нефедов смахивал на артиста Гафта, которому не давали бриться и спать несколько суток. Анатолий Анатольевич был печален и даже хмур. В самом деле, оснований для радости у следователя было негусто.

Денис узнал от него, что Рябов убит выстрелом в темя, то есть пистолет был приставлен к голове сверху (следы порохового ожога подтверждали, что выстрел был произведен с нулевого расстояния). Выходного отверстия не было, так что пуля осталась в теле футбольного тренера. Выстрел производился в машине, посреди оживленного движения, и, выйди пуля наружу, она могла разбить стекло, что неминуемо привлекло бы внимание. Значит, сработано было профессионально. Шофера, кстати, так и не нашли. Может, он и есть убийца? Но Нефедов обсуждать эту версию с Денисом не стал.

Нельзя сказать, чтобы следователь держался высокомерно, нет, но никак не давал перевести разговор в коллегиальное русло. Продолжалось это, впрочем, недолго. Ровно до того момента, когда в кабинет вошел Турецкий. Нефедов Турецкого, видимо, знал, потому что тут же молча поднялся и предложил ему стул.

Денис позвонил Александру Борисовичу (точнее, своему дяде, у которого Турецкий в это время смотрел итальянский футбол) немедленно после появления Фили Агеева и сообщил о случившемся. На что Турецкий по-отечески порекомендовал Денису не нервничать, не суетиться и предоставить событиям идти своим ходом.

Легко сказать – не нервничать! Утром он выполняет работу для своей клиентки, а уже в обед ее муж превращается в хладный труп. Теперь надо думать: сообщать следователю о знакомстве с супругой покойного или не надо? Если говорить, то все, или сослаться на конфиденциальность поручения Вероники и не раскрывать суть дела? Самое неприятное, конечно, если б пришлось столкнуться с женой, то есть теперь уже вдовой Рябова, в прокуратурских коридорах.

В конце концов Денис решил: будь что будет и как пойдет, так и пойдет. На его счастье, Нефедову в голову не пришло спросить о Веронике Рябовой, а тут и Турецкий подоспел. Дальше все пошло как по маслу. Московские районные следователи побаиваются шишек из Генпрокуратуры, потому как без их благосклонности не видать собственной карьеры. Турецкий подтвердил все, что Денис уже говорил Нефедову: дескать, клиента именно он, А. Б. Турецкий, прислал в «Глорию», а уж почему Рябов вдруг удрал – тайна сия велика есть. Может, спешил человек.

– А что он хотел получить от частных детективов? – спросил Нефедов. – Какие именно услуги? Надеюсь, он успел вам это сказать, Александр Борисович?

– Увы, понятия не имею, – легкомысленно отозвался Турецкий. – У меня времени особо не было. Мне позвонил его коллега, попросил кого-нибудь порекомендовать. Я сказал, что знаю стоящего парня. – Турецкий кивнул на Дениса. – Так что, возможно, дело у Рябова и срочное было, кто знает. Может, ему, к примеру, за неверной женой надо было последить? – с иронией предположил Турецкий, даже не подозревая, что вгоняет Дениса в предынфарктное состояние.

– Все может быть, – покивал Нефедов. – По всему выходит, что нечто срочное. Этот Рябов, если все было, как говорит Денис Андреевич, а не верить ему у меня нет оснований, был слегка не в себе.

– Вот видите, – кивнул Турецкий. – Он и мне показался взбудораженным.

– Вы говорите, – осторожно сказал Нефедов, – что вам позвонил коллега Рябова. А кто именно?