Королева легенд

– Я только хотел сказать, что Лейф, похоже, из тех, кто втягивает вас в неприятности ради забавы или удовлетворения любопытства. Вы нравитесь ему больше, чем другие восставшие. Что же вы сказали ему в подземельях, раз он так привязался к вам?

Рен обдумала вопрос. По правде говоря, она почти ничего не знала о Лейфе, только то, что он был способен сыграть роль сумасшедшего заключенного и доверил Рен спасти свою жизнь, тогда они улизнули на спине страшного дракона.

Это их связывало.

Лейф доверял ей, значит, она доверяла ему. Все просто. Принцесса позволила легкой улыбке тронуть ее губы. Лейф, действительно, казался человеком, который может впутать Рен в неприятности. Она вспомнила, как блестели его глаза, когда он настаивал на встрече с торговцем. Лейф определенно был склонен к озорству. И он казался не таким серьезным, как другие участники восстания.

Но у Рен это не вызывало неприязни. Она устала от опасений и серьезности. Ей нужен был кто-то, с кем можно быть безрассудной. Свежий взгляд Лейфа на жизнь позволял отвлечься от суматохи, царившей у Рен в голове.

Очевидно, некоторые мысли принцессы отразились на ее лице, потому что Хосену подошел к ней, нахмурив брови.

– Не будьте наивной, принцесса Рен. Вы знаете, что должны быть осторожны. Не подвергайте риску жизни других людей ради того, чтобы доказать, чего стоите.

Это была правда, которая ее задела.

Рен поступила безрассудно несмотря на то, что желала совершить благородный поступок. Она не могла свернуть с намеченного пути. Слишком много жизней зависело от успеха этой миссии.

Рен вздохнула, ее плечи поникли.

– Я знаю. Но все это душит меня. Два месяца я находилась с повстанцами, и, если бы Брэм добился своего, я была бы под замком, ограждена от неприятностей. Я и так невольница, несмотря на всю свободу, которая мне предоставлена.

Семья Рен никогда не прятала ее таким образом.

Ты просто не была наследницей трона.

– Следите за тем, что делаете, – сказал Хосену, пытаясь успокоить ее. – Пока королева в отъезде, король Сорен планирует вечеринку со своими ближайшими друзьями. Он привез женщин с Драконьих островов в качестве подарка для них.

– Что? – прошептала она. Вечерний воздух был мягким, но кожа Рен внезапно стала холодной и липкой.

Мой народ… рабы? Для верлантийского короля?

Она должна остановить это. Она должна…

– Рен. – Хосену произнес ее имя без титула, положив руку ей на плечо и нежно сжав, словно это могло остановить вертящуюся спираль мыслей.

Когда, черт возьми, он успел подойти ко мне?

Принцесса несколько раз моргнула и попыталась сосредоточиться.

Эльфийский шпион снова надавил на ее плечо.

– Ты должна быть женщиной, которая выжидает во дворце своего часа, собирает информацию и планирует побег, а не женщиной, которая готова совершить какую-нибудь глупость. Оставь шутки при себе. Сделай глубокий вдох и сосредоточься.

Хосену был прав. Рен паниковала. Ей было трудно набрать воздух в легкие, и когда она попыталась вдохнуть, словно тысячи иголок пронзили грудь. Упоминание о Сорене и о том, что он делал с ее народом, напомнило о собственном порабощении и пытках, которым она подвергалась. Рен засунула воспоминания о пережитом в коробку, которую никогда не планировала открывать снова, но она осознавала, что может очень долго хранить эту тайну.

Может поэтому ты видишь Роуэна?

– Глубокий вдох, – снова сказал Хосену спокойным умиротворяющим голосом. – Ты можешь это сделать. Тебе нужно быть на высоте, когда встретишься с торговцем. Иначе я мало что смогу сделать, чтобы защитить тебя.

«Я буду охотиться на тебя», – эхом отозвался голос Аррика в голове Рен.

– Аррик… Он… Как у него дела? – выпалила она. Рен должна была знать. Хосену медленно моргнул, она обдумала свои слова и побледнела. – Я хочу знать не о самочувствии, а о его передвижениях и планах.

Принц безжалостно преследовал Рен и повстанцев. Необходимость разделения лагеря на три части и, следовательно, ослабление сил группы – это еще одно доказательство решимости Аррика найти принцессу. Хосену колебался. Он отпустил плечо Рен, будто внезапно вспомнив, что она принцесса, а он стражник, и выпрямился. По выражению лица Хосену нельзя было определить, о чем он думает. Каким ужасам ее муж подвергает мир?

– Он делает то, что у него получается лучше всего, – наконец сказал Хосену, слишком осторожно. – Заботится о том, что важно. – Хосену многозначительно посмотрел на Рен. – Он послал людей на Драконьи острова, чтобы подготовить дворец к его прибытию. Его и твоему.

Рен фыркнула от такого высокомерия.

– Как будто он сможет вернуть меня и совершить то, что задумал. Они будут сражаться с Арриком до самого конца.

– Нет, если ты будешь на его стороне.

Принцесса задохнулась от возмущения.

– Я никогда не буду на его стороне.

Хосену изучал Рен, его глаза блуждали по лицу принцессы.

– Я не встречал никого, кто мог бы скрыться от Аррика или перехитрить его.

– Я сделала и то и другое, разве нет? – пробормотала она.

– Это пока. – Зловещий ответ Хосену заставил Рен вздрогнуть.

– Ты прав в одном, – призналась она. – Я должна держать себя в руках. Проявление эмоций ни к чему хорошему не приведет. – Пауза. – Как ты можешь работать на него, если шпионишь от имени повстанцев? Ты кажешься слишком… хорошим.

Слишком добрым. Слишком озабоченным благополучием Рен, не похожим на бессердечного верлантийца.

Не все темные эльфы злые.

Это была тревожная мысль. Их королевство всегда было полно монстров, маячивших на горизонте.

– Я приму комплимент с благодарностью, – ответил Хосену с кривой улыбкой на губах. – А что касается контроля над эмоциями… это то, над чем вы будете работать, когда появится время. Надеюсь.

– И что бы это значило? – она скрестила руки и выгнула бровь. Шпион, казалось, с каждой минутой становился все более загадочным.

– Это значит будьте осторожны, не нужно недооценивать принца Аррика, не доверяйте кому попало свои секреты и мысли.

Хосену оглянулся в направлении палатки Вьенн, затем пробормотал:

– Кровь не делает человека честным. Вы видели короля Сорена и Аррика, этого должно быть достаточно.

Пока они вдвоем возвращались в лагерь до того, как повстанцы заметят отсутствие Рен, она размышляла над тем, что имел в виду Хосену. Конечно, это правда – тетя что-то скрывала. Но разве это не было разумно, учитывая, что большая часть повстанцев все еще не доверяла Рен? К тому же никто не обязан раскрывать все свои секреты.

Так почему же Хосену сравнил тетю с Сореном, и почему он так относится к Аррику?

Что же задумала Вьенн? И как это повлияет на Рен и на жизнь Драконьих островов?