Люди и судьбы. Истории из жизни

В голове проносится: «Как мне надоели эти разговоры! Вот уже год одно и то же – учись, учись…»

– Вот опять вы за своё. Ну, поймите вы меня! Не собираюсь я ни в какой институт!

– Тише, ребят разбудишь, – шепчет Майбрамна.

Я шурую в топке кочергой и кидаю полено в ненасытную пасть.

– Вот объясните мне, неразумному, зачем занимать чье-то место? Пусть поступают те, кто хочет, кто определился с выбором специальности. Мне-то это зачем?

– Как зачем? – возмущается классная.

– Да лучше быть хорошим слесарем, чем плохим инженером. Вот отец у меня: четыре класса, а на работе уважают. Почётные грамоты, премии к праздникам, фото на Доске почета. А кто, например, хлеб растит тому инженеру? Кто дом ему построит? Кто локомотивом управлять будет, когда инженер с семьёй к морю синему отправится? А?

– Да как ты не понимаешь, что образование в современном мире просто необходимо? – вспыхивает Майбрамна. – Даже слесарю!

Рядом с лавкой шлепается чей-то ботинок. Вслед за ботинком сердито доносится из угла комнаты:

– Когда же вы угомонитесь? Дайте поспать!

Майбрамна переходит на шёпот:

– Эх, Вовка, Вовка! – её теплая ладонь треплет мне волосы. – Ладно, пойду тебе смену будить и сама прилягу.

Она встаёт, делает шаг, а потом склоняется ко мне и шепчет на ухо:

– А может ты и прав… Но запомни мои слова: какую дорогу ты ни выберешь, учиться будешь всю жизнь. До самой старости…

– Белов! К доске! – резкий голос за спиной сорвал меня со стула. Я вскочил от неожиданности под дружеский смех одноклассников. Какое-то мгновение озирался вокруг, не понимая, где доска и какой сейчас урок. Потом понял, рассмеялся со всеми вместе и погрозил Юрке-шутнику кулаком.

– К доске, говорите? Не, я лучше так, с «камчатки».

Окинул взглядом собравшихся за столом и заговорил:

– Ребята! Сидел и смотрел фотографии вместе с вами, и в какой-то момент вспомнился мне один давний разговор с Майбрамной. Она сказала мне такое, чему я не поверил и забыл. Тогда забыл, а вот сейчас вспомнил. Вспомнил её пророчество, что буду учиться до самой старости. Мудрая женщина!

Пока я говорил, Колька возился с ноутбуком и как только возникла пауза, вывел на экран портрет Майи Абрамовны. Большие чёрные глаза вновь с любовью смотрели на свой 10 «Б».

– Майбрамна! – обратился я к экрану. – Вы оказались правы. Окончив школу, я уже в сентябре снова сел за парту. Военкомат постарался, направил в Московскую морскую школу. На следующий год призвали на срочную и опять – учебный отряд. А через полгода, на корабле, командир группы заявил:

– Забудь всё, чему тебя учили в учебке, кроме корабельного устава ВМФ. Сейчас начнём настоящее обучение.

Шли годы, а я учился. То одному, то другому. С женой учились семейной жизни. На работе – повышал квалификацию. Закончил вечерний техникум по специальности. Пять лет работы в Танзании – вообще отдельная песня, чему только ни пришлось там научиться. Да я и сейчас, выйдя на пенсию, учусь. Спросите, чему? Отвечу, – я с улыбкой окинул всех взглядом. – Учусь, как прожить на эту самую пенсию.

За столом тоже заулыбались, понимающе закивали, Петька помянул недобрым словом пенсионный фонд. Я подождал, когда за столом уляжется оживление и продолжил:

– А теперь – о главном! Проходят годы нашей жизни, пятьдесят или шестьдесят лет, – и мы осознаём, что потеряли близких, что уходят друзья. А мы так и не сказали те главные слова благодарности, которые согрели бы их сердца. Мы стесняемся открыть свои чувства, мы откладываем на потом. Мы забываем, что этого «потом» может и не случиться, что потом чай в кружке остынет, и год завершится. Потом здоровье ухудшится. Потом приоритеты поменяются, и жизнь закончится. Не откладывайте ничего на потом! Говорите о своей любви, говорите, что чувствуете. Не забывайте слов благодарности для тех, кто этого достоин. Не буду задерживать ваше внимание. Давайте поблагодарим нашу Майбрамну. Ведь это она приложила руку к тому, кем мы стали. Низкий поклон вам, дорогая наша Майя Абрамовна!

Я глубоко вздохнул и умолк. Одноклассники молчали. Кто-то прятал глаза, смахивая предательскую слезинку. Кто-то шмыгал носом, тяжело вздыхая. Потом поднялась Наташка, и тут же зашумели стулья. Все встали и посмотрели на портрет.

– Светлая память вам, дорогой наш Учитель и Друг!

Встреча подошла к концу. С шумом мы оделись и высыпали на улицу. Постояли, не обращая внимания на моросящий осенний бисер дождя. Мы не прощались друг с другом. Мы говорили «до свидания» и «до новых встреч». И уносили в сердцах чувство радости и давно забытой детской легкости от встречи с юностью.

Я расправил плечи и зашагал к метро. Тропинка, укрытая опавшей листвой, петляла между домов. Вот так же мы ходим по жизни то вправо, то влево, пока не выйдем на прямую дорогу. Сейчас я уверенно шёл вперёд. На меня больше не давил груз невысказанных слов благодарности. И я не боялся сбиться с курса, ведь свет от путеводного маяка стал только ярче.

УЧИТЕЛЬНИЦА ПЕРВАЯ МОЯ

И школьный вальс опять звучит для нас.

В советское время на радио существовала традиция передавать песни по заявкам радиослушателей.

Первого сентября в эфире звучали песни для учителей. Я включала трёхпрограммный громкоговоритель и под звуки знакомых, всеми любимых, задушевных песен погружалась в воспоминания о своих первых днях в школе и о своей первой учительнице.

Давно, друзья веселые,
Простились мы со школою,
Но каждый год мы входим в этот класс.
В саду березки с кленами
Встречают нас поклонами,
И школьный вальс опять звучит для нас…

…Первое сентября 1958 года. Первый день в школе. Первоклашек с цветами собрали возле незнакомой женщины.

Она привела нас в класс и рассадила за парты по росту, а сама встала к учительскому столу. Назвала своё имя: Зинаида Акимовна. Располагающая, со спокойным голосом, она сразу мне понравилась.

По виду она была возраста моей мамы. Светлые волосы, светлые глаза, приветливое лицо.

Она обрадовала нас, сказав, что будет с нами все несколько лет начальной школы, а потом мы пойдем учиться дальше, и у нас будут другие учителя. Рассказала, что наши предшественники выросли, и что они не хотели с ней расставаться. Я подумала, что мы сумеем её уговорить остаться с нами до окончания школы.

Начались школьные будни. Учиться было интересно. Вокруг нас была атмосфера тепла и разумной строгости – её создавала наша учительница. У неё мы получали первые уроки жизни. Например, на всю жизнь мне запомнился прочитанный в классе рассказ «Синие листья» с ключевой фразой: «Нужно так давать, чтобы можно было взять».

Домашние задания мы выполняли в группе продленного дня. Нередко с нами сидела другая учительница, проверяя наши тетрадки. И однажды в её смену, по школьной привычке заглянув в чужую тетрадь, я обнаружила у соседки по парте орфографическую ошибку. Я поспешила сообщить ей об этом до проверки. А та спокойно сказала: «Сдам так. Если я исправлю, учительница снизит оценку за помарку. Эта учительница ошибку не заметит». И девочка оказалась права, ошибка была не замечена. Наша же учительница была внимательной и требовательной.

Она умела создавать нужную атмосферу и настраивать нас на учёбу, работу, отдых.

Мы были для неё, как открытая книга. Забавно: выставляя мне пятерки в тетрадке, она верхнюю перекладину цифры выписывала с петелькой и шутила «кудрявая, как ты».

На мой день рождения учительница подарила мне сказку Виталия Губарева «Королевство кривых зеркал». С высоты своей мудрости она понимала, как важно видеть свои поступки со стороны.

А время летело.

Промчались зимы с вёснами,
Давно мы стали взрослыми,
Но помним наши школьные деньки.
Плывут морями грозными,
Летят путями звездными
Любимые твои ученики.

Я сделала семейный фотоархив для путешествий во времени от прошлого века до наших дней. И вот она на фотографии, учительница первая моя, и опять я на неё смотрю. Строгая прическа, строгое платье. Косметика для учителя в те времена была под запретом. Годы спустя моя мама рассказала мне, что однажды Зинаида Акимовна пришла в школу с помадой на губах и получила выговор от завуча.