Айшет. Магия разума

Лес, лесник, трое сопляков, которые на его дочь руку подняли… тут можно и концов не найти. Знал староста про разбойников, которых Шем положил в рядок, да и браконьерам от него доставалось. Опасный он человек. А искать все равно придется.

Что еще хуже: лесник – это не просто так себе мужик с хутора. Это – человек барона.

Личный. Облеченный доверием. И поднять на него руку – это барону прямое оскорбление. За такое и вся деревня пострадать может. Если Рианка с братьями и правда чего натворила…

Закон прост.

Поднял ты руку – ну так и получи. Женихов уводить не запрещено, отродясь девки таким баловались. И за косы друг друга драть – тоже. Побеги Рианка одна с лесничьей дочкой ругаться, ей бы с рук сошло. Но если она братьев попросила…

Тут лесник в своем праве. Мог головы всем троим открутить, и никто слова не скажет.

А Дерк за детей рогом упрется. Опять деревне убыток… вот как поступить?

Что ж это соплячье взрослых-то никогда не слушает?

Староста мечтательно поглядел на хворостину. Может, еще не поздно воспитывать-то? Родных чадушек? Авось, чего и дойдет?

* * *

Я спала.

Вопреки всем рассказам, у меня все было в порядке. Кошмары не снились, мертвецы во сне не приходили. Куда им, бедолажным?

Мама потрясла меня за плечо.

– Шани, проснись.

Утро? Уже?

Я перевела взгляд за окно.

Темнота… ночь. Что случилось?

– Староста приехал. С сыном и мельником. Респеном.

Я вздрогнула.

– И? Мам?

– Мы с ними поговорим. А ты… – Мама потупила глаза, а потом как в омут бросилась. – Поговори с Михом. Можешь сказать ему, что мы тебя ненадолго в город отсылаем. Но к семнадцати вернешься. Или еще как… сама подумай.

Я посмотрела маме прямо в глаза.

– Спасибо.

Мы обе понимали – не вернусь. Но вот дала нам с Михом судьба последнюю встречу, и это уже счастье. Я не выброшу его в колодец.

Хоть раз, хоть одна встреча, но пусть у нас будет! Хоть попрощаться, погреться у его тепла. Я знаю, это нехорошо, но я потом уйду. Отпущу Миха в другую жизнь, и он будет спокоен и счастлив, а у меня… пусть у меня хоть воспоминания останутся!

Мама взъерошила мне волосы.

– Про Риану и ее братьев ты ничего не знаешь. Не были, не приходили. Поняла?

Я кивнула.

Все я поняла. Спасибо, мама…

И принялась спешно одеваться.

– А Корс?

– Спит.

* * *

Кажется, я себя немного переоценила. Ноги пока еще подкашивались. Слабость такая, дурная, словно после болезни. Тошнотная, гадкая…

Но к Миху я слетала птицей. И повисла на шее.

Последний раз.

Впитать в себя тепло, уют, последний раз поглядеть в его глаза, ощутить золотистое сияние его любви…

Эгоистично?

И пусть! Я ведь тоже его люблю.

Ночные гости посмотрели неласково, но я уже вылетела во двор.

– Мих!

– Шани!

И это золотистое сияние ласкового солнышка… Шелковистое, ласковое, пронизывающее весь мир, и меня в том числе. Не такое, как моя сила. Не холодное, словно лед, а теплое, уютное, нежное…

Несколько минут мы просто молчали. Потом я заговорила первой.

– Мих… отец меня к тетке отсылает.

– Что?!

Для парня это стало ударом. Я видела.

Золото продернулось красными нитями боли. Помутнело, дрогнуло стеклом…

– Сказал – на зиму.

– Но ты же вернешься?