Цена её любви – 2

Сопровождающие её спали, положив головы прямо на стол. Хлоя дремала на коленях Барни.

Пилигрима, на его счастье, уже не было, как и дочери хозяина. Сам же он ворошил кочергой в очаге, собирая тлеющие угли в кучу.

Здоровяк, обернувшись на стук двери, приветливо улыбнулся.

– Сеньорита, я собираюсь жарить рагу. Вы останетесь на обед? – Улыбка постепенно сходила с бледнеющего лица, глаза наполнялись ужасом. – Что с вами, леди Гламорган?

Изабель медленно подходила к доносчику, стараясь растянуть страх его последних минут. Она оскалилась, обнажив выпирающие клыки, и прорычала:

– Так что там тебе предсказала цыганка? Казнь после смерти её ребёнка?

– Да… – прошептал вмиг одеревеневшим языком испанец.

Изабель криво усмехнулась:

– Глупец, ты так и не понял, что она предлагала тебе молчать и остаться в живых. – Вампирша ухватила мычащего что-то нечленораздельное толстяка за грудки когтистыми пальцами и приподняла над полом. – Её детей сожгли на костре, и вот я пришла за тобой!

– Но… вы… же… живая…

– Давно уж нет, – последнее, что услышал клеветник, перед тем как «мертвячка» вырвала его сердце.

Тело Адриана с шумом упало на пол, задев головой угол деревянной скамьи, но он уже не чувствовал боли…

Изабель, услышав тонкий вскрик, обернулась. В её ладони, исходя паром, трепыхался мгновение назад изъятый орган. По тонким пальцам стекала кровь, издавая мягкий звук, нежными колокольчиками наполняющий уши хищницы. Сладкий гимн смерти врага, сконцентрированный в маленьких красных капельках…

Плюм-плюм-плюм…

– Ааааа! – завопила Хлоя, в ужасе уставившись на руку баронессы.

Барни прикрыл глаза любимой ладонью и прижал голову к груди.

– Тише, девочка, тише. Не нужно кричать, успокойся.

Опоздавший на несколько мгновений Дерик впервые пожалел пышногрудую девицу.

– Хлоя, поверь, на то есть причина.

Он приблизился к Изабелле и, забрав кровавый трофей, вставил назад между рёбер трактирщика, шепнув чуть слышно:

– Я просил никогда не делать подобного прилюдно. Старуха отомщена, ты выполнила часть своего предназначения и стала намного сильнее. Давай двигаться дальше, не становись такой, как графиня Бедфорд.

Изабель уткнулась головой в грудь друга, худенькие плечи вздрагивали. Рыцарь провёл ладонью по бледной щеке вампирши, пальцами вытирая холодные слёзы.

– Теперь я понимаю, почему ты такая, но любую силу можно обратить во зло или добро. Выбор за тобой.

– Добро…

Дерик сжал баронессу в объятиях, втянув ноздрями запахи леса и гари, сохранившиеся в волосах наследницы древних колдуний. Он, едва слышно, произнёс:

– Я всегда знал это…

***

Корабль, поскрипывая мачтами с туго натянутыми парусами, плавно двигался, огибая небольшой, покрытый густой зеленью остров.

Ричард, в отличие от остальных, не смог заснуть после обеда. Стены тесной каюты давили, а мощный храп Кевина навевал ненужные мысли. Он стоял на корме, возле рулевого, наблюдая за отработанными годами движениями крепкого матроса.

– Ты давно ходишь на этом корабле?

– Третий год пошёл, Ваше Сиятельство.

– Всем доволен? Хорошо кормят? – Бедфорд разглядывал босые ступни матроса, отбивающие пятками по деревянной палубе.

– Кормят-то неплохо, но если бы давали эля на пару черпаков побольше…

Граф рассмеялся:

– Тогда бы твои руки тряслись от пьянства.

Рулевой улыбнулся, сверкнув зубами, белым пятном выделяющимися на выдубленном ветром да солнцем лице.

– И то верно, Ваше Сиятельство, всего нужно в меру, а мера у нас большая.

– Куда ты всё смотришь?

– На мачту! – махнул рукой матрос в направлении квадратного, надутого ветром паруса.

Ричард разглядел чёрного ворона, примостившегося на рее.

– Откуда он здесь?

– Наверное, с острова прилетел. Ещё немного – и не сможет вернуться назад.

– Странно, впервые вижу такое. – Птица умудрялась удерживаться на месте, сопротивляясь резким порывам воздуха.

Матрос согласился с хозяином:

– Я тоже. Сидит уже долго и всё на вас смотрит, милорд.

– На меня? – искренне удивился граф.

– На вас. – Рулевой, громко высморкавшись, вытер пальцы о толстый плащ.

– А почему не на тебя? – Ричарду показалось, что ворон кивнул.

– Я не чувствую его взгляда, а то давно прогнал бы прочь ангела смерти.

– Ангел смерти? – Граф мог поклясться, что рассмотрел блестящие глазки-бусинки, пристально вглядывающиеся в его лицо.