Небылицы старого дома, или Бояться совсем не страшно

– Фенечка. Слово мне очень знакомо.

Я напрягла память. Фенечка – браслетик из бисера. Девочка из буфета любит браслетики?

Девчонки горестно покачали головами, совсем как две мудрые старушки.

– Ой-ой-ой, зря я так порадовалась, понадеялась, – фыркнула Ой в отчаянии. – Всю сказку порушат. Все тайны разболтают. Все чудеса прогонят.

– Ай-ай-ай! – всплеснула руками Ай. – Ну разве мы так договаривались? Нельзя про все выспрашивать! Если не доверять, ничего интересного не произойдет.

– Мы не болтуны. Нам непонятно, о чем вы говорите. Вы свалились нам на голову неожиданно, – буркнул брат. И совсем тихо добавил. – Вот ежики не верят в чудеса.

Ему очень не нравилось новое прозвище. Я умоляюще посмотрела на братца. Лешка демонстративно отвернулся, но больше не бурчал.

– Разве можно обижаться на горожан? – примиряюще произнесла Ай. – Они же совсем недавно познакомились с этим домом.

– Мы других друзей можем найти, – отозвалась вторая малышка.

– Но ведь это Татка нас нарисовала. Она наша большая подруга, – заступилась Ай.

Сестрички отошли в сторонку, чтоб посовещаться.

– Ты разве забыла про черное перо? – долетело до моего слуха. – И ничего он не вредный. Ежик мальчик, а мальчики несговорчивые.

Мне хотелось вмешаться в спор, сказать, что без брата я ни за что не пойду в гости. Но благоразумно промолчала, потому что загадочный спор продолжался.

– А кто будет с Пискуном воевать? А черное перо?

– Мы тоже умеем воевать, – не так уверенно пискнула Ой. Она сердилась, а может, хотела казаться сердитой.

Мы с Алешкой замерли. Решалась наша судьба. Нам отчаянно хотелось подружиться с сестричками, узнать про черное перо, Пискуна.

– Ой, Ай мы с Ежиком постараемся больше не задавать ненужных вопросов. И очень хотим в гости к Фенечке, потому что верим в чудеса и хотим приключений!

5

Девчонки снова рассмеялись. Предполагаю, они вовсе не собирались от нас уходить. И хором пропели: «Друг за дружку мы горой! Не разлить нас водой!»

– Ну! – требовательно сказала Ай, приставив пальчик к маленькому рту. – Повторяйте нашу клятву!

– Смешная клятва, девчоночья! – недовольно проворчал Лешка, но я наступила ему на ногу. Он пожал плечами.

Чуть запинаясь, я торжественно повторила и вправду смешные слова клятвы. Лешка нехотя буркнул вслед за мной клятву скороговоркой.

– Давай перышко, Ежик. – Ой повернулась в сторону брата совершенно счастливая.

– Какое перышко? – в недоумении брат развел руками.

– Черное.

– Откуда вы про перо знаете? – прищурился брат.

– Мы много чего знаем. Мы знаем такое… – Ой понизила голос, словно опасаясь, что нас подслушают. – Что у вас задрожат коленочки.

– Перестань пугать, – сказала Ай и пошла к буфету.

– Как мы туда попадем? То есть поместимся? – Брат рукой показал на маленьких сестер и поднял руки над нашими головами. – Мы по сравнению с вами великаны.

– Ежик не испугался Петрушино. – Ай прижала палец к губкам, показывая важность известия. – Вывод: перышко волшебное.

– Непонятненько, – потряс Алешка головой. – Ничего не стыкуется. Я не знаком с Петрушино. Не видел Пискуна. И вообще перо я выдрал в бою у…

– Уф-ф, дорогие дети, сказки начинаются с невероятных превращений. – Ой строго погрозила брату пальчиком. – Теперь ясно? Неси волшебное перо!

У Лешки отвисла челюсть, но возражать он не стал и понесся в спальню.

В первый же день нашего приезда в деревню брат поссорился с черным петухом, который бродил по дворику и неприветливо косился в нашу сторону. Петух рылся в мусорной куче, всем видом выказывая хозяевам дома игнор.

– Один петух задавался, пока в супе не оказался! – дразнился брат, насмешливо вывалив язык и прыгая на одной ножке.

Петух гордо вскинул голову и вызывающе прокукарекал: «Кука-ре-кии-и!» Последний звук получился хриплым и смазанным – сиплое «кии-и» вместо боевого «ку».

– Кии-и, а надо ку! – покатился со смеху братишка. – Ты курица, а не хозяин курятника! Ну-ка, вали с нашего двора, нечего мусор разгребать! Я не хочу за тобой подбирать сучки, дрючки. А то как кину палкой-выгонялкой!

Брат подобрал с земли сучковатую ветку.

Петух нахохлился. Его глаза налились кровью. Нагнув ярко-алый гребень, он кинулся на обидчика, словно понял насмешку. На лету петух клювом разодрал кожу на щиколотке опешившего от неожиданности брата. Мы с мамой кинулись наутек с криком: «Беги, Леша!» Но брат не отступил. Он запустил в петуха палку. Палка не причинила тому вреда, лишь чиркнула по хвосту.

– Уходи, пока я добрый! – вскрикнул брат. – В другой раз не промахнусь!

Петух от злости подпрыгнул, захлопал крыльями, залопотал что-то злое. Он отбежал на безопасное расстояние и готовился к атаке, разгребая лапами песок.

– Ах, ты так, черная курица? Я тебе покажу, кто тут хозяин! – заорал брат.

– Алешка, угомонись! Пусть гуляет где хочет. – Баба Маруся, наблюдая драку, смеялась. – Энтово петуха никто не трогает. Забияка, каких свет не видывал. Он моего Ваську вчерась до смерти напугал. Чуть глаз не выбил.

Но брат носился за петухом по двору и помойкам весь день. Под вечер он показал трофеи – два черных пера. Одно, длинное и изогнутое, переливалось синеватым огнем, второе, поменьше, отливало червонным золотом.

– Выдрал из хвоста! – Алешка был расцарапан, но горд. – Теперь надолго запомнит куриный командир, кто в доме хозяин.

Из густого бурьяна послышался злобный клекот. Мне померещилось, что оттуда прилетело шипение: «Рано радуеш-ш-шь-ся!» Но тогда я не придала этому происшествию значения, подумав, что в деревне много всяких звуков и шорохов.

Алешка порылся под подушкой, в нетерпении швырнул ее на пол, скомкал одеяло.

– Волшебное перо, скажут тоже. Чуяло мое сердце, что неспроста петух околачивается во дворе, – услышала я ворчание братца.

Маленькое перо он отдал малышкам, большое осталось чернеть на подушке.

– Рассказать?