Найленир. Эльфийская баллада

Думал наречь её в будущем вечной женой я,
Но не пробыть даже день с нею нынче, не вечность…

Милы мне речи её, и светла она взору,
Но не терзалась ни разу душа у Леира,
Нет, я не знал о любви, но не знал, что не знаю…
Как же я жил – и теперь как мне жить и что делать?»

«Разве в страданьях любовь? Это доля людская.
Эльфов любовь – вековечная тихая радость».
«Нет мне и радости, радость моя – в этой ране!»
«Страсти людей преходящи. Задела случайно

Дева горячею речью, пылающим взглядом…
Скроется с глаз, и пройдёт наважденье дурное».
«Нет, не пройдёт. Если радость эльфийская вечна,
Вечна и боль. Неизменчиво сердце Леира».

«Сердце твоё неизменчиво, но обманулось.
Стихнет гроза. Будет светлая грусть об утрате.
Нет, не способны о смертных печалиться эльфы,
Многое в мире утратится – эльфы пребудут.

Только подумай – состарится скоро царевна,
После – умрёт. Значит, сердцу опять станет вольно.
Рано ли, поздно – Альне отплывёт к своим предкам,
И на земле никогда не появится больше».

«Как тогда жить, если знать, что она не вернётся?
Вечно скорбеть, что ни дня с нею рядом и не был…»
«Сын, не пугай меня речью безумной! Подумай —
Если о каждом завядшем цветке станем плакать —

Слёз нам не хватит. Представь её скорую старость.
Сам удивишься, с досадой немой отвернёшься!
Где же цветок и желанный, и милый? Исчезнул!
Облако в небе, мираж, сновиденье без смысла.

Светлые девы – они будут молоды вечно.
Лишь под Вечерней Звездой неизменное Время
Молча стоит и эльфийским делам не мешает,
Это властитель людской – и властитель жестокий».

«Нынче мне враг оно, нынче оно мне в награду.
Я ощущаю теперь каждый день и минуту,
Как убегает, скользит, утекает сквозь пальцы…
Могут быть годы пусты, а мгновение – полным!

Нет, не пугает меня увядание девы:
Встретил её я в ночи – и запомнил иначе!
Буду всегда её знать лишь такой, как увидел,
Видеть такой, как узнал. А пугает разлука…

Выйдет ли замуж Альне? Кто-то к ней прикоснётся,
Кто-то другой примет беды её и болезни…
Как мне прожить в вековечном лесу те секунды?
…Или останется девой, отца потеряет,

Кто защитит её? В мире темно… Пожалеет
Кто её в старости, кто её к предкам проводит?
Горькой судьбе отдаю её, мне неизвестной….
Девы эльфийские, смертную выбравши долю

Смогут столетья спустя повстречаться с любимым!
Мне же и этой отрады не будет – что делать?
Ни обещанья ей дать не могу, ни оставить».
«Верно, не можешь, и даже об этом не думай!

Девам эльфийским сто лет доживать без отрады
Мы позволяем. Но мужу, наследнику трона!
Это неслыханно, это позорно и страшно!
Если могучему дубу ещё украшеньем

Можно повесить венок из цветов вечно-свежих,
То не украсить завядшими – древо живое.
Скоро за десять морей твой отец отплывает,
Чтоб отдохнуть от трудов многолетних в почёте.

В час тот наследник воссядет на царство. Он должен
Эльфами править, с женой, что достойна супруга,
Вечной и чистой, прохладной, как воздух небесный…
Этого долга, Леир, ты оставить не смеешь!

Вижу, сильно твоё горе, сынок. Но – смиряйся.
Помни одно: ничего не меняется в мире,
Тот, кто меняет – меняется сам безвозвратно,
И, оторвавшись, вернуться уже не сумеет,

Проклят и вечностью будет, и временем тоже,
Если закон он нарушит, пойдёт против эльфов».
«Кто бы сказал мне – закон это или преграда?
Небо создало его, или предки создали?

Мама, не гневайся, я не пойду против предков,
Против тебя и отца. Но одно несомненно:
Нынче оставлю невесту. Мне Мелиэль чужда.
Слова не дам ей, и клятвы её не желаю!

Сделать иначе – солгать ей, обречь на страданья
И ожиданье пустое. Лишить её права