Перекрёсток

Повесив телефон на пояс, девушка повернула обратно, но тут увидела парящую в небесах птицу – крупную, белоснежную, с большим размахом крыльев. Будь у нее длинная шея, можно было бы решить, что это лебедь ли аист. Птица покружилась над головой и полетела прочь. Посмотрев, как растворяется в синеве белая точка, девушка пошла вниз по течению к тропинке.

Назад она бежала и видела перед собой не рощу, а дымящуюся реку с необыкновенным цветочным обрамлением. Попадись ей такое фото, она бы ни за что не поверила, что это реальный природный пейзаж, а не компьютерная графика.

В этот раз треск ветки за спиной раздался так близко, что девушка вскрикнула и бросилась бежать быстрее. Лишь на выходе из рощи она рискнула на секунду обернуться. Ничего особенного вроде не увидела, но все-таки взгляд за что-то зацепился. За что-то странное.

Солнце разогнало последние утренние тени, высушило траву и осветило карьер целиком. В ярком свете, среди ровной зелени страх рассеялся, девушка перешла с бега на быстрый шаг, восстанавливая дыхание. На ходу она лихорадочно крутила мысленную картинку, пытаясь понять, что же успела увидеть. И уже у самого дома поняла, что именно. В роще под деревом стояла тень. Тень человека. Плоская черная тень. Без человека.

Полина поскорее выбросила из головы пугающий непонятный образ, зашла в дом, сняла у порога испачканные влажной землей с песком кроссовки и босиком пошла на кухню. Взяв со стола кружку, девушка допила остатки холодного чая и застыла, посмотрев на окно. Она точно помнила, что оставляла кружку на подоконнике. Полина ополоснула ее под краном, поставила на решетку сушилки и внимательно оглядела всю кухню, высматривая следы постороннего присутствия. И в этот момент словно увидела себя со стороны: напряженная поза, широко распахнутые тревожные глаза…

– Боже, – выдохнула девушка, опуская плечи, – да купи ты себе валерьянки, ну что такое, в самом деле…

Она отправилась наверх переодеваться, дальше планировался поход на море. Конечно, купаться в середине мая было рановато, но позагорать на мягком солнце в самый раз.

Собрав пляжную сумку, Полина прошлась по комнатам в поисках какого-нибудь небольшого покрывала или старого полотенца, которые не жалко бросить на песок. Копаясь в комоде в гостиной, на дне ящика девушка обнаружила фотографию – старую, мятую, черно-белую, сильно обрезанную по краям. На снимке была маленькая светловолосая девочка двух-трех лет в белом платье, сидящая в бархатном кресле в стиле королевы Анны. От тех, кто находился рядом, остались лишь кисть женской руки с правой стороны и часть мужского пиджака с левой.

У Полины хранилось совсем немного детских фотографий, едва набрался бы десяток, и то начиная лет с пяти. Она не знала, какой была в младенческом возрасте и чуть постарше. И вот теперь, разглядывая малышку на старом фото, девушка как-то сразу поняла, что это она и есть. Полина себя узнала, вот только кресла такого не помнила совершенно. Невыносимо хотелось заглянуть в обрезанные части снимка, наверняка рядом стояли ее родители, о которых девушка не имела представления. Любые попытки расспросить о них бабушку разбивались о стену ледяного молчания. Бабушка поджимала губы так, что, будь ее воля, она бы наверняка вся свернулась внутрь; светлые глаза становились пустыми, совсем прозрачными, и у Полины пропадало всякое желание, как поговаривала бабушка, «ворошить прошлое».

Вспомнив, зачем пришла, девушка вытащила из ящика большое махровое полотенце вылинявшего желтого цвета и вернулась в спальню. Там она достала из глубины платяного шкафа чемодан и бережно спрятала фото в карман крышки. Сгустком тепла грудь согревало ощущение прикосновения к фрагменту своего неизвестного прошлого, где у нее была семья, белое платьице и большое бархатное кресло.

Глава 7

Других желающих позагорать в такое время не нашлось. Пустынный пляж чистой светлой линией окаймлял спокойную воду. Крикливые чайки суетились у берегов острова, и большая белая птица кружила над крепостной стеной. Полина спустилась по центральной лестнице, решила далеко не уходить и расположилась напротив ступенек, у спасательной вышки. Девушка расстелила полотенце, сняла платье и направилась к воде. Крупный желтый песок, мелкие цветные камешки и ракушки походили на «секретик» под стеклом, какие они делали с подружками в детстве, гуляя во дворе. В укромном месте выкапывали маленькую ямку, складывали туда цветки с бусинами, записку с нарисованным сердечком или какие-то другие детские сокровища, сверху это добро закрывалось кусочком стекла и засыпа`лось землей. Потом землю следовало аккуратно расчистить пальцем посерединке, и тогда открывалась маленькая разноцветная тайна, крошечный секрет.

Вода у берега прогрелась хорошо. Девушка зашла по щиколотку, затем по колено, постояла, привыкая, и все же рискнула окунуться целиком. Быстро работая руками и ногами, она поплыла вдоль берега, где было потеплее. Полина любила воду, хорошо плавала, но опасалась глубины и старалась не терять дна под ногами.

Чистейшее море мигом смыло все страхи с тревогами, вернув ясность и радость от нового места жительства. Еще оттого, что впервые в жизни можно провести целое лето хозяйкой в собственном доме, а не туристом в гостинице, с сожалением провожающим каждый драгоценный день отпуска.

Всего в нескольких метрах от нее вдруг ударил вверх фонтан воды и кто-то громко фыркнул. Сначала почудилось, что это пловец в черном гидрокостюме, но показался плавник – и стало понятно: дельфин. Полина задохнулась от восторга, она никогда не видела дельфинов так близко. Восхищенно наблюдая, как он играет, выкатывается из воды глянцевым черным колесом, девушка самой себе немедленно поставила условие: не обращать внимания ни на какие странности, что бы ни мерещилось, что бы ни происходило. Остаться здесь до осени, загореть, вернуться в счастье и полностью избавиться от тяжелого осадка на душе, который так и норовил взбаламутиться и напомнить свое гадкое послевкусие при любом удобном моменте.

Дельфин уплыл в сторону острова, и девушка вышла на берег погреться. Она села на полотенце, обхватила колени руками и подставила спину солнцу. Блаженное умиротворение разлилось по всему телу, как долгожданная награда, как главный приз марафонского забега…

Тут из-за острова показался катер и направился в сторону порта с рыбозаводом. Полина прищурилась, приставила ладонь козырьком ко лбу, силясь рассмотреть человека за штурвалом, но расстояние не позволяло.

Спину стало припекать, девушка вытянулась на полотенце, закрыла глаза и сняла черные очки, чтобы они не оставили белых кругов. Глубокое расслабление растворило все ненужные тревожные и тоскливые мысли, будто ее выпустили на воздух из тесного, душного подвала. Даже захотелось глубоко вдохнуть полной грудью и медленно, с облегчением выдохнуть.

Почувствовав, что достаточно хорошо прогрелась, Полина приподнялась, чтобы перевернуться, и увидела, как неподалеку из воды показалась человеческая голова. Двигалась голова так, словно человек не плыл, а пешком расхаживал по дну. Вскоре на берег вышел мужчина среднего роста с телосложением профессионального пловца, отряхнулся, как мокрая собака, и направился к лестнице. Был он абсолютно голым, если не считать того, что все его тело покрывала какая-то зеленовато-бурая короста, подобно ракушечнику на днищах кораблей.

Полина перевернулась на живот и уткнулась лицом в полотенце. Идея посетить местного невролога показалась не такой уж плохой. Мало ли как могли сказаться стресс и перемена климата? Сходить с ума в таком красивом курортном месте категорически не хотелось, поэтому визит к врачу девушка решила не откладывать, а пообедать в ресторане и заодно спросить официанта, где находится поликлиника.

Солнце встало в зенит, пора было уходить, чтобы не обгореть. Купальник успел высохнуть, Полина надела платье, хорошенько отряхнула от песка полотенце, собрала сумку и пошла к лестнице, ощущая себя прогретой, пропитанной солнцем насквозь, до каждой клеточки.

Несмотря на обеденное время, ресторан пустовал. Девушка заняла свое прежнее место на веранде и стала разглядывать остров. Он служил неизменным магнитом для взгляда, до того необычно выглядел холм посреди моря с крепостной стеной на вершине. Тот же белый катер шел теперь со стороны порта в обратном направлении, за ним торопилась моторная лодка. Они прочертили прямую пенную дорожку к острову и скрылись за ним. Полина невольно позавидовала тому, кто находился в лодке: у него был доступ на такую закрытую, практически заповедную территорию.

Официант – все тот же мальчик – принес меню и сделал комплимент ее первому быстрому загару.

– Спасибо, – улыбнулась Полина. – Подскажите, пожалуйста, где у вас поликлиника находится?

– Что-то случилось? – сразу посерьезнел паренек.

– Нет, так, на всякий случай знать хочу.

– Знаете, где администрация?

Девушка кивнула.

– Недалеко от нее. Хотите, схему нарисую?

– Хочу. Принесите мне той же вкусной рыбы с картофелем и какой-нибудь овощной салат на ваше усмотрение.

– А шампанского? – лукаво улыбнулся официант.

– Давайте! – рассмеялась Полина.

Ожидая заказ, она представляла, какой вид открывается с острова на береговую линию и город, как это должно быть красиво в любое время суток. Девушка так ясно видела панораму Тумангана, словно в этот момент стояла на вершине, у самой крепостной стены.

Вернувшийся официант положил перед ней тетрадный листок с тщательно прорисованным маршрутом от администрации до поликлиники. Судя по схеме, это действительно было недалеко. Полина поблагодарила, убрала листочек в сумку и принялась за еду. Она посчитала, что от центра набережной до мэрии где-то минут пятнадцать спокойным шагом, и решила сходить к врачу сегодня же, хотя бы записаться на прием.

Глава 8

Двухэтажное здание городской поликлиники старой постройки окружали ухоженные цветочные клумбы, что придавало ему нарядный вид, а болящих, видимо, должно было настраивать на скорейшее выздоровление. Зайдя внутрь, Полина подошла к регистратуре. За стойкой сидела уютная милая бабулька в белом халате, от одного вида которой уже становилось легче. Она внимательно выслушала девушку и сказала:

– Сейчас доктор может принять. На второй этаж поднимайся, деточка, пятнадцатый кабинет.

Полина поблагодарила и направилась по коридору искать лестницу. Дверь одного из кабинетов приоткрылась, из него вышли врач – молодой мужчина – и пожилая дама в цветастом платье с глубоким декольте. Они продолжали разговор, женщина часто демонстративно покашливала и морщилась, указывая на грудь. Доктор что-то говорил ей, успокаивающе улыбался, затем вытянул руку… вернее, не руку, а извивающееся щупальце с широкими серо-розовыми присосками, и прижал одну к груди женщины. Полина замедлила шаг, остановилась и присела на стул у стены. Глубоко втянув ноздрями воздух, она задержала дыхание и не дышала, сколько могла.

Доктор с женщиной тепло попрощались, врач скрылся в кабинете, а пациентка направилась к выходу. Когда женщина поравнялась с ней, Полина откашлялась и неуверенно произнесла:

– Извините, скажите, пожалуйста, чем он… врач вас только что слушал? – И девушка ткнула пальцем себе в грудь.

– Стетоскопом, чем же еще? – Дама недоуменно взглянула на нее и добавила с сочувствием: – Нехорошо вам, милая? Позвать доктора?

– Н-нет, спасибо, мне туда, выше.

Девушка встала и побрела к лестнице, обеими руками держась за ручки пляжной сумки, висящей на плече.

Поднявшись на второй этаж, она подошла к пятнадцатому кабинету, негромко постучала, приоткрыла дверь да так и застыла на пороге. За столом у окна сидела женщина в белом халате, приятная, средних лет, с огненными волосами. Ореолом желто-оранжевого пламени пряди развевались, покачиваясь над ее головой, а в воздухе стоял отчетливый запах жженой сухой травы.

Полина аккуратно закрыла дверь и отступила на шаг назад. Перед глазами возникла бредовая, но очень четкая картинка: вместо пляжа она сидит в закрытой палате дурдома и санитар через окошечко с решеткой просовывает ей жестяную миску с комком холодной каши.

Девушка развернулась, как солдатик, и быстрым шагом пошла обратно.

Выскочив на улицу, Полина промчалась мимо ярких клумб, словно за ней гнались, и замедлила темп только перед мэрией. Пересекая площадь, она остановилась у скульптуры перевести дух и собраться с мыслями. Литые фигуры, довольные уловом, урожаем и друг другом, нависали над девушкой торжественной бронзовой мощью, создавая вокруг постамента непробиваемый центр спокойствия. Полина постояла пару минут в ореоле железной безмятежности и произнесла тихо, чтобы услышать могли только бронзовые уши:

– А вдруг у меня какие-то способности экстрасенсорные открылись? Пока еще кривые, но со временем ведь выправятся, правда? Может, в будущем еще и зарабатывать новым дарованием смогу.

Из-за края постамента показался бок серо-голубого клубка размером с футбольный мяч. Он выглянул и замер, словно изучая девушку. Вблизи было заметно, что клубок сплетен из тонких полых прозрачных стеблей, внутри которых, как по трубочкам, катается множество крошечных голубоватых и серебристых шариков.

– Надеюсь, ты не ядовитое и не кусаешься, – с тяжелым вздохом произнесла девушка и помахала ему рукой.