Дикторат. Эффект молнии. Часть 2

– Стран? – подала голос чумашка. – Страны – это территории больших кланов?

– Ну да, – осеклась от неожиданности, а затем кивнула Льюн Ти, метнув недоумевающий взгляд на Лиссу. – Районы Сибири и Азии считались наиболее безопасными. Так оно и вышло. Натуральный конец света в Европе, цунами, тайфуны, общие изменения на Североамериканском континенте заставили массово мигрировать жителей в почти не пострадавшую Австралию, а также на восток. Говорят, что до этого отношения между государствами на этих территориях были напряженными, их даже называли «холодной войной». Но во время всемирной катастрофы никто больше не вспоминал о войнах. Всем было горячо, – хмыкнула девушка. – Надо было выживать. К сожалению, больше трети населения Земли погибло во время катастрофы или в результате её последствий, исчезли многие виды животных, растительности… Всем пришлось перестраиваться. Жизнь на планете разделилась на «до» и «после» астероида. Теперь на Земле всего две страны, остальные территории – их республики…

– И сколько же людей живёт в ваших республиках? – хмуро спросил Эдэр.

Тонкие брови Льюн Ти снова приподнялись в изумлении.

– Вы не знаете?

– Не имеем понятия.

– Три м-миллиарда, – сказал Иван.

– Я правильно понимаю, что миллиард – это тысяча миллионов? – уточнил Тим, бледнея.

– Да.

– То есть вы хотите сказать, что здесь живёт три тысячи по тысяче тысяч человек? – переспросил Эдэр. Никол присвистнул, чумашка ахнула.

– Но это ведь даже дети знают в киндергартах[5 - От англ. Kindergarden – детский сад]… – пробормотала девушка.

– Мы не знаем, – помрачнел Эдэр.

Повисла пауза. Льюн Ти оглянулась на Михаила, Ивана и Веронику. Те лишь пожали плечами. Недоуменное лицо девушки скоро озарила догадка, и Льюн Ти заливисто рассмеялась:

– Уф-ф, дошло… Вы разыгрываете меня! ОМГ! Слушайте, но как натурально! У вас, молодой человек, – указала она жестом на Эдэра, – талант актера. Да вы, наверное, и есть актёр, судя по гриму… Шикарно! Я повелась, честное слово, а меня развести не так-то просто…

– Нет, Люся, никто тебя не разыгрывает. Наши гости действительно несколько… эээ… отстали в образовании. Я позже объясню, в чём дело. Обещаю, – заметил Михаил. – Я сам сначала так подумал. Но нас всё ещё интересует Аномалия. Расскажи, пожалуйста,

Льюн Ти растерянно оглянулась, взъерошила волосы на затылке, и медленно сказала:

– Аномалия… Угу, ладно. – И скомандовала пирамиде: «Аномалия».

В пирамиде появились рельефы, зелёные холмы и столб из скал, уходящий под облака – всё точно так же, как было на карте в летающей машине Ивана.

– Мы называем эту зону Аномалией, потому что многое из того, что там происходит, толком учёными ещё не изучено и не поддаётся объяснению. Когда в мире жизнь более-менее устаканилась, оказалось, что над образовавшимся плато ни самолёты, ни любые другие летательные аппараты, даже нынешние, самые современные, пролетать не могут. Плато стало чем-то типа Бермудского треугольника… Магнитные вихри, которые раньше на Земле не наблюдались, здесь бушуют вовсю. Даже со спутников не удавалось сделать нормальных фотографий – долгое время плато закрывали облака, но даже когда они рассеялись более-менее, снимки получаются крайне неточными. Предположительно из-за тех же магнитных вихрей и перекосов магнитного поля. На земле тоже было опасно находиться – повышенный радиационный фон после взрыва, даже на значительном расстоянии от кратеров, буквально выкосил всё живое. Вода в некоторых реках до сих пор остаётся отравленной. В общем, мёртвая зона. Поэтому на заседании Мирового комитета по Безопасности и Экологии было решено объявить эту территорию закрытой. Границы Аномалии охраняются военными. На безопасном расстоянии, конечно. Здесь, где находимся мы с вами, уже давно всё в порядке. Оцепление снято, и местность отдана на откуп учёным. Наша группа, к примеру, изучает новые породы, которые появились на разломах рельефа. Кстати, благодаря кроинию, обнаруженному на осколке астероида гениальным профессором Вайцехом, у нас и появились все эти летающие штуковины, – Льюн Ти шутливо пнула сиденье в воздухе. – Достаточно чуть ли не одной частицы, и, пожалуйста, пользуйтесь. Я всё думаю намазать микрон под хвост корове на соседской ферме. То-то посмеёмся.

Хихикая, Льюн Ти сделала паузу, но ожидаемого взрыва смеха не последовало – мужчины с иными, суровыми лицами и девушка-дикарка смотрели на неё молча и напряжённо.

Льюн Ти нахмурилась и закусила губу. Похоже, она что-то начинала подозревать. Но девушка тут же отмахнулась рукой от мыслей, словно от невидимой мошкары.

– То есть вы хотите сказать, что в зоне Аномалии жизнь невозможна? – первым прервал молчание Тим.

– Конечно, если не считать горную флору, – кивнула девушка. – Скудная растительность, травы, мутировавшие по большей части и сумевшие приспособиться к новым условиям. Людям и животным там выжить невозможно.

Иван хмыкнул чуть слышно, но Михаил тут же осадил его жестом.

– Что смешного? – удивилась Льюн Ти.

– Н-ничего. Это я о своём, прости, – сказал Иван.

И воцарилась тишина. Глоссы сидели один мрачнее другого, пока Лисса не шепнула хмуро:

– В общем, лопухи, зовите меня ромашкой.

Брови Льюн Ти снова изумленно изогнулись. Эдэр пробасил хрипло:

– Не до шуток, Лиссандра. Как я понимаю, Льюн Ти, клан жрецов является здесь правящим?

– Что? Кто? – переспросила Льюн Ти, одним движением руки убирая пирамиду обратно в кубик.

– Нет. У нас нет жрецов, и вообще практикуется свободное вероисповедание, – поспешил внести ясность Михаил. – Мы находимся на границе Северо-Азиатского Альянса, большой страны, в которой нет никаких кланов, только демократические республики, как уже рассказала Льюн Ти. Второе государство на планете – Объединенные Штаты Южного Полушария. Они далеко отсюда. За океаном. Зона Аномалии и прилегающие к ней территории считаются свободными, они никому не принадлежат…

– А войска чьи? – перебил его Эдэр.

– Наши. Но, как мы считали, они просто охраняют опасную местность от любопытных туристов, которые одно время совались туда и погибали. Безмозглые экстремалы, знаете ли…

– Не знаем. Мы много чего не знаем, – буркнул Эдэр. – Но мы не настолько наивны, чтобы считать ничейными земли, на которых стоят войска.

– Боже мой, молодой человек, но вы не правы, – подала голос Вероника, – здесь работают исследовательские группы со всего мира, причём совершенно свободно. Военные нам не мешают, а мы не мешаем им. Они просто отвечают за безопасность.

– Да, конечно, – вторила ей Льюн Ти. – Мы из Альянса, а ребята из западного жилого модуля – из Штатов. В других дискавери-лагерях так же. Мы работаем ради науки, ради всей Земли.

– Свободно вы работаете только там, куда вас пускают, – заметил Эдэр.

– А какой смысл погибать в мёртвой зоне? – спросила Льюн Ти.

– Кто руководит допусками к Аномалии? – продолжал наседать Эдэр.

– Пожалуй, это решается на уровне президентского совета, – пожала плечами Вероника.

– Где находится этот Совет?

– Далеко, в Сибири.

– Шесть часов полёта, – вставил Иван.

– Нам туда не нужно, Эд, – осторожно сказал Тим.

– Посмотрим. Кто руководит тут, на месте? Где находится командование военных? Какое у них оружие? – Эдэр спрашивал с нажимом, как начальник стражи в участке.

Хозяева поморщились. Тим тихонько толкнул его в бок. Лисса громко выдохнула.

Иван попытался разрядить обстановку:

– Эдэр, всё т-тебе расскажем, к-куда ты т-так спешишь?

– Главное вы пока рассказывать не торопитесь. Есть смысл скрывать? – Эдэр выдернул иголку из сгиба локтя и встал в полный рост. В комнате стало темнее. – Я требую ответов.