Избранные произведения в 2-х томах. Том II. Подменыш (роман). Духовидец (из воспоминаний графа фон О***)

– Послушай, Гвинни, – сказала она. – ты читала сегодняшнюю газету? О несчастье с аэропланом в Солт-Лэйк-Сити? Обещай мне, что ты не будешь летать.

Она слышала, как задрожал голос Гвинни.

– О! Ты обо мне беспокоишься? Спасибо тебе – спасибо! Конечно, я не буду летать, если ты этого не хочешь.

И затем – не может ли она придти к ней сегодня вечером – увы! – только на минуту?

Но Эндри отказалась. Она чувствовала себя не совсем хорошо. Она приедет завтра, нет, лучше послезавтра!

В десять часов – снова звонок. У телефона был Ян: он ждёт внизу в приёмной. Ян попросил её сойти – только поскорее, он очень спешит. В одну минуту она надела шляпу, накинула пальто, побежала по коридору, спустилась в лифте. Она улыбалась, потому что снова повиновалась ему буквально по первому слову, – сегодня, как и всегда в жизни.

Ян вскочил с кресла и пошёл ей навстречу.

– Видел Штейнметца, – воскликнул он, – только что отвёз его на вокзал. Сумасшедшая история – то, чего он от меня хочет, ещё никогда не бывало! Я рассказал бы это тебе, Приблудная Птичка, если бы имел хоть пять минут свободных. Но я должен тотчас же ехать в клуб для разговора с одним человеком из Уолл-Стрита – по тому же делу. Проходя мимо «Plaza», хотел быстро сказать тебе «добрый вечер». Как дела, Приблудная Птичка?

– О, спасибо! – ответила она.

– Я очень скоро еду в Европу, – продолжал он. – С ближайшим пароходом. Завтра вызову тебя – как только буду знать решение. Приеду за тобой сюда, или назначь где-нибудь, слышишь? А пока извини, Приблудная Птичка, мне действительно надо спешить.

Он взял с кресла свою шубу, надел её. Полез в карман за перчатками и выронил несколько бумажных долларов на пол. Поднял их, сунул в карман брюк.

– Да, Приблудная Птичка, – сказал он, – может быть, тебе нужно…

Улыбаясь, она перебила его:

– Нет, Ян, мне ничего не нужно.

– Отлично, – воскликнул он, – хорошо! – По рылся в кармане и передал ей коробочку. – Вот, Приблудная Птичка, это я тебе привёз из Мексики. Это – Гуитцилопохтли.

– Как? – спросила она.

Он вынул карандаш. Написал это слово и дал ей записку:

– Выучи хорошо: Гуитцилопохтли. Это один из богов ацтеков – очень могущественный святой. Если с ним хорошо обращаться, приносит счастье…

Она смотрела ему вслед, как он выходил из приёмной залы. Затем медленно пошла в столовую к ужину. Ян – постареет ли он когда-нибудь! Он выглядит совсем таким же, как тогда, на Капри. Высокий, белокурый, загоревший на солнце. Точно так же он смеялся и тогда. Также сияли его светлые глаза. Он остался таким же. В каждом жесте – тот же самый Ян. Конечно, он привёз ей какую-нибудь древнюю вещицу, что-то священное и мистическое…

Она открыла коробочку. Смешной бог в два дюйма ростом, вырезанный из молочного опала. Безобразный человечек сиял в свете столовой лампы.

Как ветер, появился здесь Ян – и снова исчез. Был ли он на самом деле? Конечно – ведь она держит в руке его опалового бога.

Глава 6. Кораблекрушения

Ян! Он подобен выскользнувшему из рук в ванне куску мыла. Его постоянно видишь, но как только хочешь схватить, он тотчас ускользает из рук!

В мартовскую ночь Эндри бежала по холодным и сырым улицам Манхэттена. Вернулась обратно, продрогшая от холода и сырости. Она чувствовала, что едва ли заснёт, и приняла три большие таблетки героина.

Проснулась она от телефонного звонка. Было ещё совершенно темно. Она включила свет.

Вызывал Ян: пусть она подъедет к бюро Северо-Германского Ллойда, там он будет её ждать.

Эндри посмотрела на часы: больше двенадцати. День был мрачный и туманный. Она взглянула в окно и не смогла различить даже деревьев в парке. Оделась, спешно позавтракала, поискала автомобиль – не нашла ни одного. Тогда она быстро пошла по серым улицам к подземке.

– Прекрасно, что ты приехала! – воскликнул кузен, идя ей навстречу. – Я уже думал, что в темноте ты проскочила мимо.

Он уезжал уже сегодня – на «Дрездене». Предложение он принял.

– О чем идёт речь? – спросила Эндри.

Он пожал плечами.

– Не могу тебе сказать. Глупо, что я не рассказал тебе вчера вечером. Но я вёл вчера ночью и сегодня утром длинные переговоры с тем господином, другом Штейнметца. Он поставил определённые условия. Я дал обязательство ни с кем не говорить об этом. Я должен отыскать в Европе людей, современных врачей, которые взялись бы сделать один научный опыт, одну операцию. Адски интересная история, но я не имею права даже намекнуть, в чем её суть.

Она почувствовала, как побледнела. Попросила у него папироску, быстро закурила.

– С каких пор ты занимаешься медициной? – спросила Эндри.

– Совсем нет, – воскликнул он, – непосредственного отношения к этому я не имею. Я должен лишь найти врачей, которые смогли бы и хотели взяться за дело. Знаю, что это нелегко. Вначале каждый рассмеётся мне в лицо. Будет хорошо, очень хорошо заплачено. Я приготовился выслушать не один отказ. И всё-таки я это устрою, найду подходящего человека. Я должен видеть, что из всего этого получится. Это грандиозная шутка, на которую здешние господа, конечно, смотрят серьёзно.

Она перебила его:

– Ты говоришь – шутка?

Он подтвердил:

– Конечно, ничего иного, даже если идёт вопрос о жизни и смерти. Очень наглая шутка, все равно – удастся она ли нет. Но я хотел бы ещё раз посмеяться от всего сердца. Поэтому я благодарен старому черту Карлу Протеусу Штейнметцу за то, что он подумал обо мне и я могу сунуть и свои пальцы в этот сумасшедший пудинг.

Она подумала: «Этот пудинг – я».

– Когда отходит твой пароход? – спросила она.

– Как только я взойду на борт, – засмеялся он. – Я жду здесь агента Ллойда и с ним перееду в Гобокен. Если ты, Приблудная Птичка, захочешь мне писать, вот адрес: Берлин, отель «Бристоль».

– Итак, ты уезжаешь сейчас, – сказала она, – сейчас, как всегда. – Она откинулась на спинку кресла, закрыла глаза. Её охватила сонная усталость.

– Ради кукушки, что с тобой? – шутил он. – Ты лежишь смятая и скомканная, точно маска, брошенная после маскарада!

Вошёл агент. Ян быстро потряс ей руку, поцеловал в щёку.

– До свидания, Приблудная Птичка!

– До свиданья! – прошептала она.

Когда он уехал, она пошла к билетной кассе, справилась о ближайшем отходящем пароходе, выбрала себе каюту. Попросили заплатить. Она полезла в карман и увидела, что имеет при себе лишь пару долларов. Вызвала по телефону Централ-Трест и попросила Тэкса Дэргема тотчас же приехать на Бродвей в Ллойд-бюро и привезти ей деньги.

Она ждала минут десять. Но приехал не секретарь, а сам Паркер Брискоу, видимо взволнованный.

– Тэкс передал мне, что вы здесь, – сказал он. – Я привёз деньги. – Он подошёл к окошечку и подал служащему деньги: