Договор дороже жизни

Договор дороже жизни
Гарегин Робертович Заргарян

Люди постоянно задаются единственным вопросом – за что? Абсолютное большинство не находит ответа и отворачивается от веры, жизни ломаются, разрушаются семьи и суицид становится панацеей от прогрессирующего сумасшествия. Стоящему на развилке дорог необходимо сделать выбор, ему кажется, что он хозяин своей судьбы, только так ли это? Может быть, выбор за нас уже сделан? Шахматная партия начинается, гроссмейстер готов жертвовать фигурами

Пролог

Шахматная доска с расставленными резными фигурами безмятежно расположилась на нехитром деревянном столике с узкими черными ножками. На лакированной поверхности у самого края старались не упасть на пол часы с двумя циферблатами и пластиковыми кнопками для остановки времени. Два одинаковых блокнота для записей и две одинаковых шариковых ручки. По разные стороны друг от друга стояли задвинутые под стол два офисных стула, обитых дорогой высококачественной серой замшей. Осталось дождаться только соперников, чтобы игра началась. Только вокруг не собрались восторженные зрители, некому было наблюдать за большой цифровой голограммой с проекцией предстоящей партии. Не было и просторного зала с ровными рядами кресел, где могли разместиться люди и эксперты. Вокруг кучевых облаков с обжигающей синевой поверху лишь ледяной ветер, гуляющий произвольно среди белоснежных масс. Птицы не рисковали залетать на такую высоту, опасаясь обморожения и гипоксии. Солнце беспрепятственно обжигало воздух, который замерз настолько, что светилу не хватило настойчивости справится с ледяной температурой и растопить хрусталики летавшего повсюду инея. Девственно чистый кристальный запах колокольным звоном порождал завораживающий звук пугающей тишины.

Игроки появились одновременно, материализовавшись из микроскопических водных капель, не спеша проследовали (или спланировали?) к столу. Их до боли белоснежные одежды развевались по ветру и слепили глаза. Арктический воздух сгустился и стал осязаем. Аккуратные бороды переплелись с черной бездной вакуума и седой древностью первозданного Большого взрыва, сотрясшего вселенную. Взгляды устремились на расставленные на доске фигуры. Взгляд первого участника излучал бесконечную теплоту и любовь, согревал заботой и бесконечным состраданием. Взгляд второго пугал паталогическим равнодушием и бездонной пустотой, от которой хотелось бежать, не останавливаясь до конца следующей reincarnatio. И желательно не споткнуться, чтобы не исчезнуть, не оборачиваться, чтобы не быть разложенным на атомы, не дышать, чтобы не задохнуться.

Партия началась, сделан первый ход белой пешкой с С2 на С3. Черные ответили ходом коня с G8 на F6… А в это время на Гавайях изрыгнулся потоками лавы вулкан Мауна-Лоа.

Разве можно винить высшие силы в равнодушии к людскому горю, к отсутствию сострадания и прочей сопливой шелухе из дешевого мыльного бразильского сериала? Разве можно сомневаться в благочестии и бескорыстной любви того, кто создал известную Вселенную? Может быть не человек венец творения, но некий СМЫСЛ, который непостижим и иррационален для понимания конечной цели? Не зря сказано в Писании: «Не суди, да не судим будешь». Перед каждым человеком на протяжении всей жизни всегда есть две дороги, по одной из которых можно пойти, в руках заряженный пистолет и мысли о его применении, в бумажнике несколько засаленных купюр и варианты их обмена на товар или услугу, ночной телефонный звонок и вечная борьба ответить или нет. Мы чувствуем себя свободными, но эта эфемерная свобода всегда ограничена ВЫБОРОМ! Мы не свободны.

Попытайтесь понять стратега, склонившегося над исчерченной цветными карандашами картой, с разбросанными по столу курвиметрами и линейками, открытой пачкой сигарет и заполненной окурками пепельницей. Кто может кинуть в него камень и сказать, что он не стремится к достижению высшей цели? Что не желает добра своей Родине, его помыслы не чисты и неблагородны? Вряд ли найдется смельчак, который сможет бросить перчатку в лицо изможденного бессонными ночами генерала и сказать: «Ты бессердечный истукан и бессовестная скотина, посылающая людей на смерть». Да, полководцу чужды сентиментальные эмоции, он не имеет права на слезы и минутные слабости, иначе подорвет веру в само понятие единоначалия, подорвет веру в себя со стороны подчиненных. Что бы не творилось в его душе, это останется навсегда за семью замками под грифом «Секретно». И только по прошествии десятков лет может быть он опишет свои страхи и эмоции на страницах перезревшего мемуара, чтобы исповедаться перед поколениями и спокойно умереть.

Пускай на его карте не тысячи людей со своими страданиями, надеждами, мимолетными фантазиями, долгожданными и столь редкими письмами из дому, печалями по ушедшим друзьям и однополчанам, а всего лишь прямоугольники красного цвета с кривыми стрелками, рубежами, пунктирами и рокадами. Полководец планирует, проводит расчеты, стараясь предугадать действия противника, прогнозирует и просто молится, сокрушая атеизм незримой надеждой. Его мысли, словно скоростные болиды, несутся по гоночному треку, одна опережает другую с единственной целью – пересечь финишную черту первой. Против этого красного прямоугольника мотострелкового полка, очерченного на краю леса умелой рукой с помощью офицерской линейки, наступает целая моторизированная дивизия. Подразделение измотано оборонительными боями, укомплектовано неполностью, да и с боеприпасами туго. Командир полка убит два дня назад, командование взял на себя начальник штаба. Через тридцать минут оборонительного боя полководцу придется взять ластик в руку и стереть красный прямоугольник. На левом фланге образуется брешь, которую нечем закрыть, резервы припасены для второго эшелона…

Может быть Бог и создал человека, но человек изобрел мораль, которая Господу незнакома. Его главное творение – ВСЕЛЕННАЯ, она системна и гармонична, в ней нет места морали. Созданная система подчинена только одному незыблемому закону, названному Эволюцией. Сомнения не допускаются и расцениваются изначально доказанным преступлением без права защиты и апелляции. Многие ли задавались вопросом, как поступит самка антилопы гну при нападении прайда львов? Кинется ли она защищать свое потомство ценой собственной жизни? Или пустится бегством со всех ног, спасая свое тело от хищных зубов? Для человека ответ очевиден и заключается в спасении своего ребенка, пускай и ценой собственной гибели. Очевиден ответ и для антилопы, которая, не задумываясь, унесет свою задницу подальше от места охоты изголодавшихся львиц. Лучше пожертвовать одним жеребенком, используя возможность произвести на свет с десяток в будущем. Для животного краеугольным камнем является выживаемость вида, а не отдельной особи. И какая же из матерей права? Спасшая своего ребенка и скоропостижно скончавшаяся, или бросившая, но народившая в последствии хотя бы еще двух? А говорят, правда однобока… Ложь!

К черту мораль. От нее тошнит и хочется блевать. Нет свободы, есть только выбор, нет закона, кроме эволюционного, и слабость лишь удел сильных. А слабым посылка в коробке с белым порошком сибирской язвы, завернутым в бумагу формата А4 с надписью DEATH и нарисованным смайликом, с подготовленным катафалком и похоронной командой у двери, готовой увезти бездыханное тело на городское кладбище.

Глава 1

Старенькая «Мазда» марки 626 красного цвета, скрепя кузовом, надрывала двигатель, поднимаясь на склон холма по узкой проселочной дороге. На зеркале заднего вида болтался дешевый клубничный ароматизатор. Из магнитолы «Kenwood» о своей любви к цыганке пел Меладзе. В машине сидело четверо человек, на первый взгляд, ничем не примечательных и не связанных между собой общими интересами. Двое вели непринужденный разговор, стараясь произносить слова на тон ниже, насколько позволяла шумоизоляция автомобиля. Такие беседы ведут между собой знакомые, но не близкие люди, чтобы попытаться произвести на окружающих первое положительное впечатление. Здесь и чрезмерная наигранность, и показная начитанность, не всегда систематизированная, и блатные жесты типа «смотри, как я постоянно трогаю свой кокаиновый нос», и несуществующие выгодные знакомства, способные изменить жизнь нового знакомого.

Вертел рулем плотного телосложения парень с короткой темно-коричневой прической. Местами уже пробивала седина, больше заметная на висках. На нем была белая футболка с надписью красными буквами «I love New York» и потертые джинсы. На вид не более тридцати, можно было дать и меньше, но тяжелый взгляд карих глаз на порядок прибавлял в возрасте. Смуглый цвет кожи с жадностью поглощал падавшие через лобовое стекло солнечные лучи. Все внимание водитель уделял дороге, хотя иногда кивал головой, делая вид, что слушает собеседника.

В пассажирском кресле растекся обладатель двадцати пяти килограммов лишнего веса. При росте в метр семьдесят он не отличался подвижностью, но за высоким лбом скрывались незаурядные способности. Помятая рубашка была расстегнута наполовину и местами выглядывала из-под таких же мятых шорт, одетых поверх шерстяных трико. Наверное, это считалось модным… где-то на Марсе. Из левого кармана торчал батончик «сникерса». На немного заплывшем лице уместились не только большие глаза, не по пропорциям тонкий нос, две полоски губ, но и утонувший в жиденькой бородке двойной подбородок.

На заднем сидении, упавшие в сон, прислонились друг к другу две молодые девушки, как две капли воды похожие друг на друга. Вот почему парни разговаривали в пол тона. Длинные светлые волосы красавиц переплелись в сплошной струящийся водопад. Местами разорванные джинсы, оранжевые футболки марки «Адидас», старые кроссовки – все едино. О близнецах ходит много поверий. Им приписывались мистические силы, они были предвестниками различных событий, зачастую близнецов считали противоположными друг другу, что нашло отражение в религии. Ахурамазда и Ахриман, Осирис, и Тифон, братья-близнецы Ашвины, Аполлон и Артемида, Кастор и Поллукс, Ромул и Рем. У одних народов в честь близнецов устраивались праздники, у других же матерей, родивших неимоверно похожих друг на друга детей, нередко убивали или изгоняли, вменяя им супружескую измену и сожительство с дьяволом. Чего стоит только один указ короля Испании в XV веке о сожжении матерей, родивших близнецов.

Девушки были красивы, и это подчеркивали густые брови, тонкие аристократические носики, однотонный цвет нежной бархатной кожи и плавные изгибы шеи и плеч. Водитель не раз бросал заинтересованный взгляд в зеркало заднего вида, что не мешало ему вести уверенно автомобиль по изможденной, не видевшей ремонт годами, дороге, отмеченной рытвинами и крутыми поворотами. Красота всегда притягивает взор и ею никогда не надоест любоваться.

Сразу же за полоской асфальта и поросшей травой обочины росли величественные сосны с редким вкраплением тонких белоствольных берез. Среди деревьев то и дело мелькали столбы электропередач. Земля была устлана сплошным ковром из кустарника, мха, перегнивающих веток и блуждающих теней, отгоняющих дневной свет восвояси. Моросил мелкий дождь, но бегающие туда-сюда дворники резво сметали капли с лобового стекла. Песню Меладзе сменила размеренная мелодия Стинга, певшего что-то про войну и, видимо, про страдания человечества, столкнувшегося с агрессией, страхом и витающей в воздухе смертью. В такт движению машины на панели приборов махала головой выгоревшая на солнце сувенирная собачка. Тихо урчала автомобильная печка, загоняя в салон чуть теплый воздух.

Молодые люди, оказавшиеся по воле случая в пенсионном транспортном средстве и объединенные вездесущим провидением в единую группу, возглавили авангард ежегодной экспедиции, снаряженной филиалом археологии государственного университета. Высшее руководство ВУЗа с недавних пор в силу дополнительного финансирования со стороны государства практиковало мероприятия такого рода. Кому-то было предложено совершить туристический поход в горы, кто-то подался поднимать сельское хозяйство за минимальную плату. Конечно же, «лотерейные билеты» раздавались с учетом местного менталитета и в зависимости от наполненности родительских кошельков. В любом случае довольными оставались все: и преподаватели, выполняющие «Госплан», и студенты, обыденные и похожие будни которых уступали место насыщенным приключениями дням. Да и родители не оставались в накладе, оставаясь на время предоставленные самим себе, спихнув бремя ответственности на курирующих преподавателей. А сколько разговоров предстоит во время семейных посиделок, когда субботним вечером придут в гости друзья, перед которыми стоит похвастаться об ответственности за моральный облик своих детей и их социальную интеграцию в прогрессирующее общество. «Чилдрен туристо – облико морале. Ферштейн?», как говорил один небезызвестный персонаж. Ну или что-то на это похожее.

В конце лета прошлого года команда молодых археологов открыла целое поселение древнего человека, но природные условия не позволили располагать достаточным временем для раскопок. Тайга вносит свои коррективы, не прощая необдуманных и скоропостижных решений, с ней приходится считаться и подчиняться, играя по ее правилам. Поэтому сейчас, с первыми шагами весны, когда уже прошла капель и талые ручейки по обочинам дорог начали подсыхать, но ночи еще были заражены зимней прохладой, группа сорвалась с места. На час от них отстала университетская «Газель» с еще девятью членами команды.

Единственным, кто был лишен привилегии назвать себя в будущем археологом, был водитель «Мазды». Звали его Роберт. В их семье существовала традиция называть старших сыновей в честь деда, чтобы имя предка не терялось в веках. Вот и Роберта не миновала восторженная участь, да он и не сильно расстраивался по этому поводу. В конце концов весь мир соткан из стереотипов, суеверий и предрассудков. В наш век эволюционного прогресса, когда наука вытеснила религию на периферию ежедневной востребованности, люди все-таки еще плевали через левое плечо и обходили стороной черных кошек.

Роберт преподавал историю в университете для студентов первого курса. Рожденный в семье с приличным достатком, он с детства стремился к самостоятельности, всегда избегая помощи со стороны родственников и знакомых, как бы эта помощь не проявлялась, будь то предложение пирожков от влюбленной студентки или внушительная сумма от родителей на приобретение бытовой техники для дома. Даже свою старушку на колесах, разменявшую второй десяток, Роберт купил на сэкономленные деньги, хотя отец не раз предлагал ему деньги для приобретения более престижного и комфортабельного средства передвижения. Он снимал убогую однокомнатную квартиру, в которой сделал мало-мальски приемлемый для души и финансов ремонт, обклеив стены однотонными обоями и выкрасив пол коричневой краской. Вся его жизнь: работа – сон, сон – работа… Из личной жизни только книги перед сном да аналитические передачи о геополитике. Минимум активности в «Одноклассниках», в WhatsApp только переписка по работе на счет расписания лекций и веб-страницы по истории человечества.

Неделю назад, ничем не примечательным весенним утром, он проснулся от пульсирующих набатов в висках, и, превозмогая жуткую головную боль, дотянулся до дешевого смартфона с треснувшим экраном и позвонил в деканат с просьбой предоставить отпуск. Впервые за три года. Пребывающее в хорошем расположении духа начальство оказалось столь благосклонным, что пошло на встречу и удовлетворило желание своего сотрудника, не взирая на грозовые низколетящие облака и вездесущую слякоть на улице, не располагавшие к хорошему настроению. От такой нежданной щедрости Роберт растерялся, забыв выпить две приготовленных таблетки аспирина, ведь планов на отдых у него просто не существовало, и он хотел уже было передумать по дороге в университет, тем более суровое лицо кондуктора троллейбуса рекомендовало это сделать. Но подписанный рапорт на отпуск и случайно нахлынувшее чувство безразличия ко всему происходящему расставило все по своим местам. Отпуск, как и зима в нашей стране для государственных чиновников, всегда приходит неожиданно. На голову обрушивается град свободного времени, осознание отсутствия обязательств перед обществом опьяняет, не нужно просыпаться спозаранку и идти на работу, весь день подчиняясь законам социального муравейника. В этот момент жизнь на полную катушку начинает принадлежать тебе, каждая секунда подчиняется только твоему решению, выбор действий состоит уже не из пары вариантов, а ширится в геометрической прогрессии. И грудью чувствуешь вкус поступающего в легкие воздуха.

Возвращаясь пешком домой, ведь куда-то спешить уже не было необходимости, Роберт с удовольствием пересекал перекрестки улиц, всматривался в лица прохожих, наблюдал за вечно спешащим городским транспортом, за паутиной людской суеты. По дороге он зашел в магазин, купил палку докторской колбасы, десяток яиц, пачку семечек и мороженого, чтобы, сидя перед телевизором, было чем порадовать привыкший к полуфабрикатам желудок. Он уже представлял, как придет домой, приготовит на скорую руку яичницы с луком, поставит сковородку на стул перед диваном, включит телевизор и насладится бездельем. На десерт семечки и ведерко сливочного мороженого только добавят изюминки вечеру. Лишняя порция серотонина в крови не помешает. Можно даже поиграть в стратегию на смартфоне. Или набрать в интернете «Собаку Баскервилей» и порадовать взгляд безукоризненным методом дедукции, разработанным непревзойденным сыщиком всех времен и народов. Точно, вчера начался новый сериал в бесподобной интерпретации Шерлока Холмса с великолепным Бенедиктом Камбербэтчем, как можно было про это забыть?

Но его намерениям не суждено было сбыться. Как только нога переступила дверной порог, наверное, аппарат только этого и ждал, раздалась трель мобильного телефона. Прежде чем ответить, Роберт включил свет и снял куртку. Первой мыслью подумал о звонке из университета об отмене отпуска, а то, грешным делом, размечтался. Но нет, на экране было написано имя Жорика, хозяина двадцати пяти лишних килограммов, что сейчас растеклись по соседству в автомобиле, который предложил месячную экскурсию в девственные края современного таежного края в компании молодых и бесшабашных людей. Их знакомство длилось уже лет пять, с момента празднования годовщины в честь основания университета. Они были одного возраста. Снабженец и кладовщик по совместительству, не теряя надежды и с завидным упорством, набивался в друзья, но учитель истории постоянно держал безопасную дистанцию. Для чего, Роберт не смог бы ответить. Может быть, за последние годы привык к затворничеству и после неудачного опыта в амурных делах боялся к себе подпускать кого бы то ни было ближе комфортной дистанции. Отношения всегда предполагают определенную ответственность, которую приходится охранять круглыми сутками, на что пока сил не имелось.

Ох и напился он тогда. В какой-то момент память решила подвести хозяина и захлопнула за собой дверь. Уже утром, проснувшись от жуткого похмелья, прочитал смс и позвонил отправителю. Им оказался Жорик, который пролил свет на вчерашние события, все описал в красочном свете. Именно ему Роберт был должен за вызов такси, увод с вечеринки и своевременное сопровождение до дома. Было стыдно, но событие состоялось и прошлого не вернуть. Пришлось провести вечер в клубе с новым знакомым, возвращая долг.

Как ни странно, Роберт был рад звонку Жоры и его предложению. «Что Бог не делает, все к лучшему», как говорится. Тем более и планов на отпуск не существовало, а нести ответственность за спонтанное решение как-то не хотелось. Пусть судьба плывет по течению, негоже сопротивляться подаркам фортуны, их стоит вовремя разглядеть и не прогнать с порога. И вот теперь Роберт крутил баранку, с остервенением пытаясь избежать очередного ухаба или рытвины, слушая уже сотый анекдот Жорика.

– И люди тэ жэ…– закончил анекдот последний и громко рассмеялся.

На Роберта накатила волна смеха, и в тандеме с Жориным голосистым раскатом в салоне на секунду взорвались флюиды положительных эмоций, с головой обдавших спящих близнецов. Девушкам ничего не оставалось, как проснуться, тем более, и машина все-таки угодила в яму, что переполнило чашу терпения бога сна и, не желая больше трястись в дребезжащей колымаге, он удалился в свой туманный размеренный край. Одна из сестер потянулась, расставив локти в сторону. Вторая зевнула.

– Мы уже приехали?

Сидевшая за пассажиром девушка через зеркало заднего вида посмотрела на водителя, в предвкушении ответа. Но не дождалась его. От брошенного в его сторону взгляда у Роберта засосало под ложечкой и пропал дар речи. Во рту все пересохло, пришлось сделать глоток живительной минеральной воды. На лбу появилась испарина, сразу вспомнился момент, произошедший в шестнадцать лет, когда его сосед по парте наглым образом вырвал из рук листок бумаги, на котором были написаны банальные слова «Мария + Роберт = Любовь», заключенные в нарисованное красной ручкой сердце. Поначалу пришлось долго оправдываться, краснеть, приводить абсурдные доводы, пытаясь справиться с приливом крови в висках, а в последствии применить кулаки. Больше всего пугало разоблачение. Не перед всем классом, а перед объектом своих наивных фантазий.

– Давай лучше спросим у этого весельчака, – ответила за Роберта вторая сестра и ткнула своим миниатюрным кулачком в плечо Жорика.

Тот бросил быстрый взгляд через плечо, но сквозь проступившие от смеха слезы смог рассмотреть только размытые очертания лица девушки. Жорик повернулся назад, попутно вытирая глаза ладонью и доставая из кармана батончик «Сникерса», который изрядно подтаял и был измят, потеряв первоначальную форму. Машину тряхнуло еще раз, прежде чем она преодолела очередной поворот. Автомобиль покатился вниз со склона с завидной сноровкой бобслеиста, водителю оставалось только периодически нажимать на педаль тормоза. Сестры окончательно пришли в себя, поудобнее устроившись на заднем сидении. Жорик протянул им шоколадку.

– Не желаете ли подкрепиться?

Та, которая сидела за Робертом, оказалась проворнее. Вторая надула губки, отчего ее лицо преобразилось, став похожим на лик ангела, сошедшего с небес. «Они студентки, да и разница лет в десять должна тебя смутить как минимум. Умерь свой пыл дорогой ты мой товарищ». Но это были всего лишь мысли, которые никак не могли повлиять на заинтересованность водителя к представительницам слабого пола. Особенно к одной из них. Каким-то непостижимым образом учителю истории удавалось их различать. Хотя, разве можно различить капли? Скорее всего, заметные интуитивно различия в жестах, в тональности голоса, в искрах, вспыхивающих в глазах, в изгибе губ во время улыбки позволяли не путать девушек. Конечно же, с первого раза заметить разницу было практически невозможно, на это потребовалось время и определенная внимательность, но в конечном итоге наблюдательность принесла свои плоды. Роберт познакомился с девушками в прошлом месяце на студенческой вечеринке, и этого времени хватило, чтобы одна из них заняла все его мысли. Может быть, он согласился на поездку только из-за участия сестер в экспедиции.

– Расслабься Свет. У Жоры, наверное, есть еще один «Сникерс». Так ведь? Давай мой друг, не тормозни – сникерсни.

Света посмотрела на виновника инцидента и наткнулась на растерянный взгляд. Роберт немного притормозил, пытаясь избежать крутого виража на очередном повороте. Возникшая сцена отвлекла его внимание от дороги, чего делать было абсолютно нельзя. Качество дорожного полотна ухудшалось с каждым километром. Из-за рваных облаков периодически выглядывало солнце, обещая дню тепло. Почки на деревьях уже изрядно набухли, готовые взорваться зеленой листвой в любой момент. Наполненный озоном воздух радовал легкие стерильной чистотой. Птицы осмелели, задерживаясь дольше обычного на ветках, расправляли крылья, подставляя перья под согревающие лучи, о чем-то весело чирикали и каркали. Жизнь расцветала после вынужденной зимней спячки.

– Конфуз, – Роберт подмигнул товарищу.

Индикатор количества топлива начал предательски моргать. До места назначения еще десять километров по проселочной дороге и нужно было принять решение. В багажнике лежала полная двадцати литровая канистра, но останавливаться не хотелось. «В любом случае хватит», подумал Роберт. Пискнула мелодия смс на смартфоне от оператора, сообщавшего о грандиозных возможностях с приобретением нового тарифа. Сеть еще ловила, несмотря на минимальный уровень антенны. Но отсутствие мобильной связи не слишком беспокоило мужчин, благо в бардачке лежал университетский спутниковый телефон «Thuraya» с необходимым лимитом, так что от цивилизованного мира группа не будет полностью оторвана. Вопросы безопасности никогда не сбрасывались со счетов, ведь любое планирование всегда должно начинаться с решения вопросов сохранности жизни.

Пока девушки решали, что же делать с единственным батончиком… и с Жориком, машина выкатилась на берег небольшого озера, окруженного со всех сторон высокими стройными соснами. Полоска грунтовки запетляла между деревьями, под колесами затрещали ветки и упавшие шишки – последствия сильных зимних ветров. Местами еще лежал серый рыхлый снег, из-под которого на дорогу сочились многочисленные ручейки. Ветерок слегка тревожил хвойные лапы, отчего казалось, что лес приветливо им машет. С ветки вспорхнула разомлевшая на солнце сорока и несколько мгновений сопровождала непрошеных гостей, потом поняла бессмысленность своей затеи и улетела по своим птичьим делам. Пару раз машину занесло, когда колеса попали в чересчур размытую колею. Транспорт вильнул задом, и лишь благодаря своевременно добавленной мощности посредством педали газа, продолжил движение. Роберт опасался застрять, зная, насколько обманчива подтаявшая земля. Грунт казался размытым на какой-то сантиметр, но стоило зазеваться, и зимняя «липучка» на небольшом подъеме превратится в лыжи биатлониста. В этом случае от девушек толку мало, а с напарником вытащить автомобиль быстро не получится. Придется застрять уже не физически, а по времени.

Жорику с трудом удалось избежать тотального прессинга со стороны слабого пола. Сестры пришли к логическому соглашению, разделив батончик шоколада пополам. Через минуту в машине вновь звучал смех, но уже не грубый мужской, а звонкий и такой заразительный девичий. Шкала настроения неумолимо ползла вверх. «Как он запоминает такое количество анекдотов, у Романа Трахтенберга уроки что ли брал?». Для Роберта это оставалось загадкой. Хотя, у каждого таланта есть хозяин. Да и своевременно применить свои достоинства тоже нужно уметь. Однажды они даже поспорили, слушая радиопередачу, в которой известный шоумен принимал звонки и досказывал за звонившего слушателя анекдот. Так вот, Жорик не просто не ошибся ни разу, а даже в большинстве случаев опережал Трахтенберга, хотя последний об этом и не догадывался. Хороший был вечер, пускай и на кухне со сковородой жаренной картошки, нарезанной колбасой и литровой бутылкой водки. Пришлось раскошелиться на дорогой коньяк марки "Царь Тигран", столь разрекламированный Жорой:

– Ты знаешь, что этот благородный напиток назван в честь выдающегося царя Армении?

– Ты забыл мой друг, кто я? Тигран II Великий – царь Великой Армении, сын Тиграна I, родился в 140 году до нашей эры.

– Так вот, – Жорик оседлал любимого коня, – тридцатилетний "Царь Тигран" выдержан в дубовых бочках. Во вкусе неповторимое сочетание ванили, шоколада, корицы, яркой вишни, имбиря, чернослива. В нем безумный аромат блаженного удовольствия. А богатый золотисто-каштановый цвет? Насыщенный и слегка маслянистый вкус заполняет клетки согревающей легкостью, а яркое и длительное послевкусие отправляет в мир восточных пряностей и тайн. Если же предложишь еще и сигару…

– Включи тормоз. Ты хоть знаешь, сколько он может стоить?

Пришлось взять в долг, чтобы вернуть долг другу, а впоследствии удержать из собственного бюджета солидную сумму, чтобы рассчитаться с долгом. Полнейший абсурд. Правда, и выпили они его вместе. Стоит отдать должное, Жорик не лукавил, и напиток действительно оказался превосходным. Но уж точно, не для кармана преподавателя. Хорошие вещи стоят хороших денег, и эта зависимость сродни теореме Пифагора на счет квадрата гипотенузы от суммы квадратов своих катетов. А инкассатор все не спешил переворачиваться поблизости, так что вряд ли Роберт еще когда-нибудь рискнет попробовать «Тиграна». Если только не рассчитывать на реванш в споре. Хорошая идея, стоит развить мысль, когда представится удобный случай.

– Ну вот, почти приехали, – Жорик ткнул указательным пальцем в стекло, показывая конечный пункт назначения, и возвращая Роберта из прошлого в реальный мир.

Среди деревьев показался одноэтажный домик, уютно разместившийся на противоположном берегу озера, до которого оставалось не более трехсот метров. Объехать водоем по периметру было делом двух минут. Как раз вовремя, «лампочка» топлива уже горела вовсю, напоминая о времени кормежки железного коня. Высохшие камыши синхронно танцевали по ветру, скрывая берег. Преодолев еще несколько поворотов, машина остановилась возле завалившейся на бок охотничьего домика, сколоченного, уж точно наспех, из грубо отёсанных бревен. Время и влажность не пощадили древесину, позволив зеленому мху расти без видимых ограничений, отчего строение больше походило на дом сказочного лешего. Стоит ли удивляться, что увидишь такое место и на ум без промедлений приходят образы персонажей из средневековых сказок. Джон Рональд Руэл Толкин точно был здесь. По этому поводу нужно поспорить с Жориком, может быть удастся отыграть бутылку коньяка. Еще рядом должны стоять ступа и метла, а домик может в любой момент встать на курьи ножки о повернуться к лесу передом. Чем бог не шутит, так это преданиями и мифами, которые всегда основываются на исторической правде, и только человеческое воображение способно исказить истину, разодев ее всеми фасонами приукрашенного вымысла.

Деформированная входная дверь, как пить дать, скрипела на петлях и нуждалась в смазке, хотя бы солидолом. Строение имело только одно окно с треснутым, но заклеенным скотчем, стеклом. Благодаря мху создавалось некое подобие изоляции, что препятствовало проникновению в помещение сквозняков. По периметру домика была разброшена щебенка, которая узкой лентой добегала также и до каменного колодца. Под окном, вкопанная в землю, на прогнивших ножках стояла деревянная лавочка. Возле входной двери были сложены ровные ряды поленьев, немного отсыревших, но пригодных для разведения огня. Тут же стояло оцинкованное ведро, заполное древесной золой и использованными упаковками от полуфабрикатов. Шифер на крыше местами потрескался, а по углам просто сломался. Наверное, только чудом дождевая вода не просачивалась во внутренние помещения. К стене были прикреплены две бамбуковых удочки и рыболовный сачок. В десяти метрах, покосившись на бок, передразнивая пизанскую башню, стоял уличный туалет. К нему вела узкая тропинка, поросшая мелким сорняком по бокам.

Все вышли из машины, с удовольствием вдохнув чистый воздух соснового леса, бесцеремонно хозяйничавшего в округе. Роберт присел на корточки и подобрал несколько шишек, повертел их в руках, оценивая эстетическую ценность. Сестры наперегонки бросились к маленькому деревянному мостику, вдававшемуся на два метра в озеро. На берегу перевернутыми лежали три лодки, две из которых явно нуждались в капитальном ремонте. Легкий ветерок раскачивал камыши. Солнечные блики с удовольствием играли в догонялки на водной глади, отражавшей редеющие облака.