Непрожитая жизнь

– Молодчинка, – Анвен улыбнулась в ответ, – оказавшись рядом с домом, посмотрела по сторонам, подмигнула птичкам, их журчащему трению, насладилась погодой и зашла в квартиру, – она остановилась, чтобы перевести дыхание, – а у тебя как прошел день?

– У меня все, как обычно, ничего нового, – Трикси сказала это с максимальным спокойствием, – это, наверное, тоже хорошо, ведь неожиданные потрясения способны принести гораздо больше разочарования, чем зона комфорта или место ожиданий.

– Это прелестно! – женщина смотрела на нее проницательным взглядом, – тебя ничего не тревожит?

– Смотря с какой стороны посмотреть. А так, вроде бы и нет.

– Ну, если что, ты всегда знаешь, где меня найти.

– Да, спасибо за это, мамочка, – девушке тяжело было произнести эти слова, но необходимо. Анвен каждый раз рада, когда так к ней так относятся.

А, о чем можно еще мечтать или тревожиться, если в голове сидит только одно желание – найти маму и папу. Трикси не помнила их имена, только буквы «П» и «М». Что должно было случиться, чтобы одним днем она осталась без них, а город разделился на два мира. Среди прохожих и сонных дорог, в одном из переулков Олуасэта можно набрести на знакомый силуэт многоэтажки, оттеняемой вечерним солнцем. Там подойти к двери и мысленно представить то прошлое, которое тяжело забыть и нелегко отпустить. Провести руками по отпечатанным цифрам на двери и попытаться сквозь грани прощупать важные знаки, точный номер на двери квартиры.

Иногда она представляла себе эту встречу. Вот пришла к дому, который неким образом узнала. Открыла подъезд, потому что из него выходил сосед, зашла внутрь. Ощутила аромат копченного мяса и поспешила подняться по следу шлейфа. Постучалась бы туда, где на двери написано «77» и ей открыла бы женщина преклонного возраста. По ее губам текло бы варенье, а сзади муж с тесаком. И лужа крови под тапками.

«Бр-р-р, зачем я опять это представила?!»

Ощущение не из приятных. Трикси не понимала, почему именно таким образом представляет долгожданную встречу и, почему так часто видела одну и ту же картину – ссора родителей, красная жидкость на полу, детские крики, перемешанный со смехом и оглушительный удар входной дверью.

Несмотря на свой сознательный возраст, она продолжала верить, как и все люди, только в лучшее, а значит, и ее встреча с родителями в будущем, должна принести много радости и успокоения. Ее чуткое сердце верила в то, что многие пробелы в памяти, где каждый раз всплывает один и тот же гештальт, будут

исчерпаны. Анвен никогда не рассказывала ей о Питере и Мейв. И тут вовсе дело не в какой-нибудь неприязни. Просто она их не знала, так же, как о них не помнила Трикси.

– Ма-а-ам, я хочу поговорить, – Трикси заглянула в комнату к женщине.

– Да, мое солнышко, я тебя слушаю, – Анвен отложила в сторону очки и книгу, – присаживайся рядом со мной. Обнимемся и поговорим.

Девушка не знала с чего начать. Она никогда не была так близко к обсуждению столь щепетильной темы. Дрожь в коленках помогла унять мачеха, мягко положив на них свою руку.

– Я не знаю, с чего лучше начать наш разговор.

– Давай по порядку.

Самым тяжелым испытанием, которое может постараться пройти человек является разговор на откровенную тему. И болезнь тоже. Они обе мучались от недосказанности и желали правды для своего близкого человека.

– Я хочу найти своих настоящих родителей.

И эта фраза не удивила Анвен. Она много раз слышала разговоры падчерицы за дверью в комнату. Трикси пыталась держать обсуждение этой тайны в тишине, наедине со своим сердцем. Но, когда ее окутывало ощущение безнадежности и пустоты, приемная мама была практически рядом. Ей не сразу удалось принять рвение девочки к жажде правды, но ведь она сама учила. Человеку нужно знать, для чего жить и ради чего стараться.

– Милая моя, я тебе прекрасно понимаю, – женщина была спокойна.

– Правда?! – на лице девушки появилась надежда, напряженный воздух между ними улетучился

– И вовсе не осуждаю, – она всегда была спокойна, даже в самых патовых моментах.

– Честно?! – тяжело, однако, этой девушке поверить в свою смелость.

– Честно, – в этом слове не было лукавства.

Их короткий разговор был лаконичен и спокоен. Никто не хотел причинить боли тому, кто стал самым дорогим человеком в целом мире.

– А, как я появилась у тебя, здесь, в этой квартире?

– Одним лишь небесам известна история. По правде говоря, я не помню, куда направлялась, но тот день, который был четырнадцать лет назад, запомнился мне по сей день.

– И, все это время ты была рядом…

– Да. Тогда я увидел маленький комочек, сжавшийся в углу. На улице бушевала плохая погода, а у тебя даже не было сил встать на ноги. Ты молча лежала и практически уснула, когда после оказалась у меня дома.

Многим мы обязаны жизнью. Особенно тем, кто, наплевав на себя, посвятил целую жизнь и все сердце неизвестному человечку. Анвен в течении всего того времени боялась, что мечты не могут исполняться. Душа изнывала от боли, когда представляла,

что маленькая девочка, ставшая красивой девушкой, однажды, уйдет не предупредив. Для нее это стало бы самым большим горем, как и то, если бы Анвен не решилась стать той, кем хотела. В ее глазах кипело желание быть мамой и это сбылось. Она не пожалела о своем выборе, который приняла еще тогда, долгими годами ранее.

«Я выберу быть счастливой сейчас, чем потом или вообще никогда.»

И теперь…

– Любовь моя, – Анвен обратилась к Трикси, – все, что было в моих силах, я дала тебе. Теперь отпускаю. Помни, здесь тебя любят и ждут. Но новую жизнь лучше начинать с исполнений желаний.

4 глава

Словно с плеч упала гора. Трикси посмотрела на мачеху яркими глазами и заметно посвежела. Несмотря на условия добра и радушия, в которых росла девочка, она ожидала увидеть другие эмоции, более скованные и отрешенные. Девушка была приятна удивлена и обняла Анвен, а потом поспешила вернуться в свою комнату. Ей хотелось поскорее познакомиться с теми, кто раньше считались родителями. Но, женщина обратилась к ней в последний момент.

– Девочка моя, я вынуждена сказать тебе горькую правду, – она остановилась, чтобы медленно подойти к раковине и набрать в стакан прохладной воды, – с давнего времени меня не покидает болезнь.

– Что это значит? – в голосе девушки слышалась легкая паника и растерянность.

– Не бери близко к сердцу, но у меня не может быть других детей, кроме тебя, потому что я…, – вновь потребовалась короткая пауза, – знай, что я благодарна небесам за такой подарок, когда принесла домой маленькое чадо. И, тебе, которая все время была самым лучшим ребенком. Теперь же мне нужно отпустить все прошлое для другого, надеюсь, лучшего будущего.

В мгновение истины все замерло и с интересом наблюдало за происходящей картиной. Девушка сама для себя должна решить, какой выбрать дальнейшее продолжение жизни. Перед глазами открыты все дороги, в груди чувствуется легкий воздух, который поднимает желание

стремиться к лучшему. С этими мыслями Трикси покинула Анвен на кухне и ушла к себе в комнату.

Нельзя ее расстраивать. Человеку слишком тяжело принять, когда уходит другой, самый близкий.

Она будет всегда помнить эти десять лет с небольшим, как самое приятное и теплое, случавшееся с ней. Ее благодарность была выше того, что имело касание Анвен и теплой квартиры под одной крыши.

Не только она хотела найти своих маму и папу. Мейв каждый день падала на колени и смотрела ввысь. Иногда ноги ужасно трещали и приходилось совершать прошение сидя на диване. Трудно осознавать, что маленькая девочка в самый неподходящий момент могла самостоятельно сбежать и оставить ее наедине с тираном, которого она выбрала мужем вот уже двадцать лет назад. Питер оставался в тени. Он не присылал писем, не показывался в городе и не возвращался обратно, чтобы навестить свою семью. После очередной пьяной пятницы он разозлился на мир, на жену, ребенка, который сбежал из дома, и сам решил раствориться в серой дымке Олуасэта. Ему перестала быть приятна компания женщины, красота которой потихоньку угасала. Нужен новый вызов, с великими амбициями в тленном теле. Он тоже изо дня в день терял свою былую удаль. Шишка перестала принимать прежнюю форму, но тестостерон, которого осталось совсем немного из-за страсти к алкоголю и возраста, лишь иногда пытался взбудоражить тело мягкими позывами.

Я найду себе молоденькую красавицу, каждый день буду играть с ней в игры, особенно на раздевания. Ближе к старости она будет ухаживать за мной как те, которых видно в шоу-бизнесе. Моя жизнь будет прекрасна, и грязная Мейв… Пусть остается одна у своей дряхлой книжной полки.

Он повторял эту фразу настолько часто, что Мейв запомнила ее наизусть, включая все слова в хронологическом порядке. Она не хотела, чтобы муж уходил. Но, так же не могла противостоять его порыву и мощной мускулатуре рук. Питер вообще не чувствовал отсутствие четырехлетней дочери. Ему важны были только еда, алкоголь и секс. Всего из перечисленного и побольше. Через три года он ушел.

Женщина, приближавшаяся к старости, не заметила особой разницы. Теперь ей приходилось намного проще и, по крайней мере, дочери все же очень сильно не хватало.

* * *

Грейди помнила теплое касание щеки во сне, когда она, вероятнее всего, протирала глаза во сне. Подобное казалось самообманом, ведь жгучее ощущение отпечаталось в памяти, будто шероховатые губы целовали ее во сне. Но лучшим решение была вера всевышнему и его пожеланию выбрать ее, как самую лучшую прихожанку религии.