Непрожитая жизнь

упорно старался вспомнить причины своего появления здесь, но сердце этого не хотела.

Сначала я проснулся и посмотрел в окно. Потом мне позвонила Джанесс и я захотел с ней увидеться. Но, желание пропало так же

быстро, как и появилось. Опять смотреть на нее, но не целовать. Опять она расскажет что-то о своей семье и уйдет домой. А ведь таких слишком много в жизни.

Может, он бежал именно от этого, чтобы больше ни с кем не видеться и никого не слышать. А, может, просто надо было сменить обстановку. Завал на работе, проблемы с родителями, упорный взгляд вперед и вера, что там, где-то вдалеке, все обязательно решится, станет лучше, чем сейчас. Но мало кто понимал, что счастье заключается в моменте, который окутывает его прямо здесь.

Бывает такое, что будущая жизнь путает мысли, убеждает в том, что рядом, не за горами, есть приятное место и теплые дни с любимыми людьми. Коротая часы напролет, человек из простого города смотрит на звезды и улыбается ночи. А утром улыбается солнцу.

7 глава

Встать не с той ноги – сомнительное суеверие, когда у тебя их всего две. Как можно перепутать между собой те части тела, которые по праву считаются практически одинаковыми. Тут другой выбор – либо ты настроен провести свой день с полным удовлетворением от того, что все должно быть хорошо, либо ты расстроен, что твоя жизнь очередной раз преподнесла сомнения в

себе и в людях. Никто из них не похож на каждого, но лишь от выбора зависят дальнейшие события.

Фрейя верила в это, а также в то, что многое можно изменить одним лишь желанием, а также приложить действия. Сначала, это просто мысль, а потом нечто большее. Она проснулась и посмотрела в окно, лежа на кровати. Нынче ее жизнь прекрасна, в отличии от той, что была раньше. Невзгоды детского возраста, ссоры с девочками и мальчиками из

соседней комнаты. Жизнь девушки началась не слишком сладко, в одном из детских приютов. «Ловфорчайлд» никогда не был знаменит своим существованием, он не манил к себе людей, которые хотели бы забрать ребенка с собой. Старенький мрачный дом посреди темного леса. Рядом был еще другие: столовая, кухня, приемная и туалеты. Все было огорожено высокими заборами, а напротив стояла школа. Каждые маленькие девочки и мальчики смотрели туда через окна, то мучались, что вряд ли когда-то смогут посетить это место. Самому необходимому учили их тут, в соседнем доме. Импровизированная школа и учителя были подобием того, что могло бы им сулить в случае более лучшей жизни. Многие из них обижались на своих родителей, некоторые скорбели, когда знали, что пришла смерть с косой и забрала неподготовленных людей.

Сборище маленьких беспомощных детишек – можно было бы представить, что все именно так. Но, со временем силы каждого возрастали, а Брелина любила их без памяти. В каждом маленьком сердце она видела надежду на свою счастливую старость, что никто не забудет ее и обязательно будет рядом в тяжелую минуту.

– Так, дорогие мои ребятишки, на сегодня с математикой покончено, – воспитательница отложила книгу в сторону, – а теперь поговорим о другом. О том, что беспокоит вас всех, – ее глаза искрили теплым добром, ей нет нужды кого-то обижать.

– Когда нас заберут домой?! – мальчик, низкого роста, со светлой прической и голубыми глазами.

– Милый мой, я надеюсь, что очень скоро, – она грустила, но улыбалась. Надежда – это последнее, что может поднять затонувший корабль со дна океана.

Каждый раз, после окончания уроков, они обсуждали другие вопросы. Почти всегда они касались их личной жизни. «Ловфорчайлд» со временем стал забытым приютом. Несмотря на то, что его расположение хорошо влияло на детей своим мягким свежим воздухом, среди народа, в городе, считалось, что это самое последнее место, куда может попасть

беспризорник. Все дети об этом знали, как Брелина, а потому, она всеми силами старалась сохранить их любовь между ними и свою к ним.

Этот детский дом казался обычным, если смотреть со стороны. Но, от него благоухал аромат сирени. Именно его запомнила Фрейя и все остальное, что было в нем. Теперь она выросла, сумела купить собственную квартиру. Дешевую, но зато свою, и работать официантом в «УайтКаф». Часами напролет пролетали дни. Один за другим, одинаковые, как посетители кафе, которым надо быстро перекусить или провести встречу со старыми знакомыми. Иначе, никто сюда не приходит, но доход достаточный, чтобы можно было жить. А она еще и улыбалась.

После выделенной суммы с момента выпуска из детского приюта, она подзаработала еще немного и смогла немного обустроить свою жизнь. Ей приятно вспоминать Брелину, тех детей, которые выросли и, девочку, которой она была. Нельзя вычеркнуть из жизни то, что хоть как-то дало тебе толчок вперед и веру, которую необходимо использовать.

* * *

Прошла неделя, может больше с тех пор, как она вспоминала свои детские годы. Фрейя видела в каждом дне новую мотивацию, а также стимул не опускать руки. Сегодняшний день должен был стать обычным, если бы не звонок, когда она была на работе.

– Алло, здравствуйте! Позовите, пожалуйста, к телефону Фрейю

– Я вас слушаю, – девушка с приподнятым настроением включила всю свою внимательность.

– Это Тари, дочь Брелины, – голос с другой стороны линии был менее приветливым.

Невероятно. Она не слышала этого имени слишком давно, примерно шесть лет. Тари была самой тихой из всех, поэтому воспитательница забрала в свой дом именно эту девочку, чтобы восполнить недостаток материнской любви из раннего возраста. Ее дети давно выросли, а вот она была маленьким маяком, но большим счастьем,

если приложить к этому любовь, как к драгоценному камню нужно приложить мастерство.

– Привет, Тари, – Фрейя была счастлива.

– Привет, дорогая, – ее голос был невозмутимо спокоен, чем и насторожил молодую официантку, – приходи сегодня одна, в двадцать ноль-ноль.

– Хорошо, – девушка проглотила ком в горле, – буду.

И повесила трубку. Этот звонок знаменовал собой больше, чем что-то просто хорошее. Девушка давно не видела своего самого дорого человека в жизни и готова вновь испытать ту жгучую жару в сердце.

Дальнейшее время дня тянулось очень долго. Ей хотелось поскорее вырваться из кафе, сбросив одежду официантки. В голове кружился рой приятных воспоминаний, она была одна из самых любимых детей воспитательницы. Наравне с Тари. Возможно, между ними возникали несогласия и споры, но Фрейя всегда старался найти выход из ситуации. Она не любила скандалов, хотела лишь мира и добры. Тем более, в «Ловфорчайлд», где протекала и так не самая счастливая жизнь.

– Крошка, хочешь, я куплю твой вечер? – выпивший мужчина смотрел на нее стеклянными глазами.

– Прошу прощения, но сегодня я занята, – девушка улыбнулась и поспешила уйти.

Мужская ладонь пыталась догнать ее аппетитные ягодицы, но столкнулась с другими. Они явно были не очень. На этот жест обратила внимание злая тетенька после тяжело трудового дня, и отвесила смачную оплеуху. Фрейя уже переоделась и вышла через другую дверь.

Сегодня дождливая погода, хотя на улице лето. Небо затянуло серыми тучами, но девушку, одетую в темное пальто и легкую шапочку,

это мало интересовало. Минуя высокие дома, она шла почти вприпрыжку, ее походка знаменовала собой легкость и непринужденность. До боли знакомый город, внутри каждое укромное место отдавало приятными воспоминаниями.

Здесь мы гуляли все вместе. А тут нам показывали маленьких котят, которые уже сейчас стали взрослыми. И, если спустится ниже, а потом повернуть влево, то можно разглядеть среди деревьев детский приют. Интересно, он до сих пор существует или, уже, его век подошел к концу?

Мало людей обращаются к тебе только тогда, когда наступил роковой час или вовсе не собираются искать контакта. Фрейя могла надеяться только на самое лучшее, иначе зачем вспоминать и жить тяжелым. Ее сердце всегда стремилось думать только позитивно и видеть во всем хорошее. Оно помогает жить.

8 глава

Наверное, это выглядит достаточно глупо, когда тобой овладевает дикое желание добиться милости другого человека или просто кого-то другого, лишь бы усилия не казались напрасной тратой времени. И, все же, не всегда такое на самом деле случается, несмотря на многое то, что приходится проходить. От начала и до конца.

Хьюго помнил тот день, когда начал тонуть в море. Но, до этого, много разной любви, событий. Жаркая страсть, которую он называл любовью между ним и Марабеллой. Много желания соития под блеском Луны или просто на лоне в квартире. С тех пор, как они разошлись с бывшим обожаемым человеком, в его жизни мало что изменилось. Хотя, ему во снах иногда и приходили воспоминания о том вечере, когда он

плыл на корабле за любимой, сейчас он старался больше уделять внимания своему здоровью.

Не настолько сильно известный писатель, чтобы верить людям в их честолюбие перед ним. Он не хотел признавать себя знаменитым, но тщетно продолжал держаться намеченного курса. Ридчарсон иногда звонил ему или писал на почту письма с предложением встретиться за чашечкой кофе. А, для этого, необходимо было как минимум приехать обратно в Тьенс.

– Привет, дорогой мой знаменитый прозаик, – Ридчарсон в своем репертуаре. Ему удалось сохранить почти свою обычную форму, только множество морщин покрыли его лицо, а взгляд стал не таким проницательным, – твоя книга! Это шедевр!

– Спасибо, – Хьюго по телефону был угрюмым и задумчивым.

– Я не думал, что когда-нибудь случится этот день, – голос бывшего редактора был приподнят, звенел, – «Лиефдэ Вур» стал настолько знаменит, что у меня заканчивается место в бумажнике! Ха-ха-ха! – он остановился и перевел дыхание, – ты же вроде бы утонул. Как тебе удалось сохранить книгу?!

– Честно говоря, не припоминаю, – писатель задумался, – в памяти отложилось лишь то, что я иду на дно и обнимаю рукописи крепкой хваткой. Удивительно, что бумаги остались практически целы, а чернила настолько стойкие, что их только слегка размыло водой.

– Прекрасно! Ты просто гений! – Ридчарсон продолжал восхищаться своим бывшим подопечным, – может найдем время, посидим за чашечкой-другой, в том самом кафе, – ему нужно было услышать немного одобрения.

– Прощу прощения, мистер Ридчарсон…

– Давай просто Бенор. Мне так проще будет. Тем более, мы с тобой больше уже не деловые коллеги.

– Я не тот, что был раньше, – писатель посмотрел вниз, на свой слегка отвисший живот, – всего скорее, у меня больше не получится писать книги…