Ричард Длинные Руки – бургграф

Второй моряк, высокий и настолько жилистый, как будто с него содрали всю кожу, обнажив мышцы, чем-то напоминает муляж из анатомии, тем более что весь какой-то красный, будто докрасна обожженный на солнце или слепленный из красной глины. Он присматривался ко мне испытующе поверх пивной кружки, но помалкивал.

Капитан наконец кивнул на него:

– Это мой боцман, Иварт. А этот, говорливый, Сенешаль. Не сенешаль, а Сенешаль, хотя говорят, что и настоящий сенешаль приложил к его появлению на свет руку. И не только руку.

Я ответил вежливо:

– Счастлив встретить таких людей.

Капитан усмехнулся:

– А я уж как счастливы мы, что родились такими!

Сенешаль коротко ухмыльнулся:

– Родились?

– Стали, – поправил себя капитан с ясным удовольствием. – Стали!.. Так за что вы готовы платить так щедро?

– Просто за разговор, – сообщил я легко. – Дело в том, что я прибыл издалека. Не хочу хвастаться, но всего пару недель тому назад я был еще на Перевале…

Моряки переглянулись, боцман кивнул, как будто я подтвердил какие-то его догадки, а капитан спросил с недоверием:

– Это что же… с той стороны?

– С той, – подтвердил я.

– Там, говорят…

Он не закончил, я мягко прервал, ибо если я плачу, то я и расспрашиваю, а не меня:

– Главное, чего там нет, так это моря. Кораблей там отродясь не видели. И я не видел. Вот сегодня впервые… А уж про загадочный Юг, который вы своими глазами видели, у нас только слухи! Вот и восхотелось мне побывать на той стороне океана. Но в порту первое разочарование: почти все каботажники плавают только вдоль берегов, а открытого моря побаиваются.

Первый матрос, который Сенешаль, хохотнул:

– Побаиваются? Не то слово.

– Дрожмя дрожат, – добавил Иварт. – Они даже смотреть боятся в сторону открытой воды.

– Почему? – спросил я.

Он хмыкнул:

– Когда плаваешь, не выпуская из вида берег, не страшно даже плотникам. А открытое море… В большом море есть еще и свои моря, поменьше. Где с горячей водой, где с холодной, а где и вовсе…

Он перехватил строгий взгляд капитана, поперхнулся, а второй сказал поспешно:

– Да-да, каботажники – это не моряки. Это так. Поджатохвостые.

– Вот-вот, – согласился я. – Поджатохвостые. А про вас говорят с почтительным страхом и уважением. Только вы, сказали они, умеете переплыть океан.

В глазах капитана промелькнуло глубокое удовлетворение, как мы, мужчины, легко ловимся на лесть, чуть напыжился и сказал с той скромностью, что паче гордыни:

– Ну почему же… Еще Кучырь ходит… И даже Седьмой…

– Уже не ходит, – поправил боцман. – После того как вернулся чудом на половинке своей посудины. И без мачт… Если бы ветер не пригнал… Из всей команды Седьмого осталось трое.

Капитан кивнул:

– Да, не ходит, а жаль. Да и Кучырь поговаривал, что пора бросать эту игру с морским дьяволом. Ладно, мы в самом деле ходим на Юг. И что дальше?

Я сказал просто:

– Хочу туда.

За столом воцарилась тишина, матросы смотрели вытаращенными глазами. Сенешаль попытался что-то сказать, но боцман, повысив голос, рыкнул мощно:

– А почему нет? Если благородный господин хочет, почему он должен себе отказывать? Если у него, конечно, есть чем заплатить.

– Есть, – ответил я как можно небрежнее, играя богатенького наследника, который уже дорвался до папиного сундука. – С этим проблем не будет.

В наступившем молчании капитан в задумчивости барабанил пальцами по краю стола, звук был такой, будто стучали камешками.

– Вы где остановились?

Я сдвинул плечами.

– Нигде. Я намеревался сразу на корабль….

Они переглянулись снова, все то же нечто неуловимое скользнуло между ними, словно мгновенно обменялись целым каскадом слов и мыслей, сжав их неведомым архиватором. Капитан проговорил наконец с непривычной для человека его наружности деликатностью:

– Благородный сэр… нам, конечно, приятно, что вы платите за такое дорогое вино и весь ужин, но… как бы это сказать помягче, благородных лордов так часто бьют по голове… и хотя у вас шлемы, но что-то в черепушке перебалтывается, верно? Вы что же, всерьез решили, что вот так можно прийти в порт, заплатить за проезд и сразу же отплывете?

– Нет, – признался я. – Сперва приведу коня и свою собаку.

Они снова переглянулись, в глазах капитана я увидел даже восхищение такой наивной наглостью.

– Ах да, еще коня и собаку! А почему не стадо коров?

– Думаю, – ответил я в тон, – коровы и за океаном – коровы. А такого коня и такой собаки не найти. Впрочем, как и такого корабля, как у вас.

Он вздохнул:

– А где поселитесь?

– Не знаю, – ответил я честно. – Я же сказал, что въехал в город и сразу – в порт. Знатоки указали на этот кабак.

Матросы уже смеялись откровенно, капитан качал головой: