Жизнь как предмет роскоши

– Да вот – приплутала маленько. Как-то тут необычно стало, – сказала она оторопело озираясь.

– Ничего, мать, отстроимся! Адрес кажи.

Дарья Петровна назвала адрес. Военный нырнул в планшет:

– Так, мать. Вовремя спросила. Смотри, вон там позади – видишь обгорелое – общага, – указал он ей на обугленную пятиэтажку. – Сразу за ним – и есть твой дом. Видать прошла уже. Крепись, мать! Всё наладится.

Уже отъезжая он ей прокричал:

– Скажи всем, чтоб возвращались!

Автомобиль чихнул газом, подлетел и громыхая закрытым на проволоку багажником стал удаляться.

Оставшись одна Дарья Петровна смотрела в указанном направлении. Её губы теперь непроизвольно шептали: "Общежитие".

Выйдя из оцепенения она двинулась к указанному зданию. В какой-то момент в памяти всплыли слова сына: "Забудь". Она даже засомневалась, по телу прошла неприятная слабость. Но, как и в Луганске, она откинула все сомнения и бодро зашагала, тем более, что уже почти достигла цели.

Подойдя поближе Дарья Петровна опять начала сомневаться, тот ли это дом. Как-то всё неузнаваемо. Хоть вот и табличка. Она подошла поближе, надпись была почти выщерблена, но часть номера оставалась "пять", Ну, да дом "сорок пять", третий подъезд.

Соседние окна глядели на Дарью Петровну пустотой, на четвёртом этаже что-то выгорело, первый подъезд сбоку – полуразрушен. Но вот их третий подъезд – цел, и даже – вот их по первому этажу окошки стоят занавешены, и стёкла на месте.

Возле подъезда припаркованна легковушка. Это она разбитая? Вся какая-то во вмятинах, неопределенного цвета машина стояла под окнами. Дарья Петровна приняла бы её за такую же брошенную, как она уже проходила мимо, но что-то её в этой оценке смущало. "Колёса", – смутно догадалась она, и свежий след в пыли, показывали, что этот транспорт всё же рано списывать в утиль, и он совершенно недавно ехал.

Обойдя машину Дарья Петровна вошла в подъезд, поднялась на пять ступенек, повернулась, прикоснулась к двери – та плавно открылась.

"Надо же", – подумала Дарья Петровна и шагнула внутрь. На неё сразу же сильно пахнуло канализационной смешанной с хлоркой вонью. И она тут же наткнувшись на большой бак застоялой воды. Громыхнув криво лежащей на баке крышкой она испуганно обошла это препятствие, и вышла на свет комнаты. В лицо ей ударил новый запах.

=== 2 ===

Ахмат, Умар и Якуб мирно отдыхали, они только что горячо обсудили последние изменения стоимость рубля и свои возможности быстрой конвертации денег в другую валюту. Уставший после суточного дежурства Умар подсунув под голову плюшевого медведя, не раздеваясь лежал на покрытой бежевым атласным покрывалом разложенном диване, отяжелённая пистолетом кобура стягивала портупею к полу, автомат стоял рядом красиво приспособленный в кадке с усохшей пальмой. Вспотевшие в обуви ноги Умара просили воздуха, но пошевелиться лишний раз даже чтоб разуться – ему было лень, и остальные опять начнут возмущаться дикой вонью от ног. Придётся тогда вставать и мыть их, а кроссовки засовывать подальше под кровать и потом искать. Лучше уже так немного полежать, тем более всё тело болело от синяков и ссадин.

Ахмат с Якубом в расстегнутых рубашках расположились рядом с Умаром в креслах, сладко вытянув тоже обутые ноги на журнальный столик. Их автоматы лежали рядом на полу. Оба были погружены в смартфоны, они неторопливо листали страницы своих тик-токов на новеньких Apple. Ахмат откровенно любовался своим последним роликом, который поддержал весь аул. На фоне пленного он там выглядел просто орлом. Это был крутой успех – уже второй пленный с начала контракта, и всё – с Ахматом, но теперь он мечтал об офицере.

На кухне пытаясь разогреть оставленную ему кашу, громыхал Джамал, его утром срочно вызывали и он так и не успел позавтракать. Вот – только с Умаром приехали.

Эта каким-то чудом уцелевшая квартирка, которую среди царившей вокруг разрухи они – четверо земляков с трудом разыскали – была их островком покоя. Они даже пусть кусками и кустарно, но закрыли окна, найдя и приладив стёкла из других квартир. Воевать им по контракту ещё три с копейками месяца. А там, если поступит команда, и того больше, поэтому надо как-то и поберечь себя, расслабиться. Тем более, что особых перспектив на дальнейшее продвижение линии фронта явно нет. Так что это логово пригодится надолго.

Электричества правда тут, как и везде по городу, как впрочем и воды – нет. Но они притащили большой от грузовика аккумулятор, которого хватит очень надолго. Не сидеть же в темноте. Да и заряжать технику надо. Если остаться с разряженным смартфоном, то от скуки хоть волком вой.

Воду тоже притащили с запасом, хоть и противно – вонючую, годную только для канализации, от которой дико разило, хоть они нещадно заливали всё хлоркой. От дерьмовой жратвы вечно несёт, плюс кто-то да и нассыт мимо. Короче, наладили парни свой быт, и сейчас после нескольких месяцев тарарама наконец тихо кайфовали от тишины: контракт идёт, деньги копятся, а можно и в нарды поиграть, и отоспаться за все дни, подлечить ушибы и ссадины.

Город вщент? Им ли – чеченцам за это переживать, после того что было сделано с их родиной? Что им до этого города? Они видели и похуже. Хоть и куда уже хуже? Кому надо – пусть отстроят, а нет- так и нет.

На скрип двери первым выглянул Джамал.

– Ты не закрыл дверь, – услышал он голос моментально пробудившегося от дремоты и схватившего пистолет Умара.

Остальные тоже автоматически потянулись к "калашам".

На пороге стояла какая-то крашенная в блонд старуха в светлом парусиновом брючном костюме, с голубым платком на плечах, и с тележкой на колёсиках. Джамал молча смотрел на неё. Она как-то немного по инерции сделала несколько шагов дальше. Дошла до двери комнаты и обомлев удивлённо уставилась на кроссовки Умара.

– Здравствуйте, – прошептала она оторопело. И через паузу добавила, – Хозяйка – Дарья, Артюхова.

Ахмат и Якуб моментально отложили свои смартфоны и тоже стали смотреть на старуху.

– Здравствуйте, ребята, – тихо как можно вежливей повторила она, слегка кланяясь.

Первым заговорил Ахмат:

– Тут мы теперь хозяева. Так тебе чего надо, мать?

Дарья Петровна стала, подёргивая правой рукой свою тележку озираться, очередной раз видимо не узнавая местность:

– Да вот, пришла вещички кое какие забрать…

Ахмат с Якубом переглянулись…

=== 3 ===

В Луганск домой Дарья Петровна вернулась только ближе к ночи. Уехать-то в Север у неё получилось быстро, а вот обратный автобус подождать пришлось. Хорошо, что нашёлся, потому что где ночевать ей в Севере она не представляла и, пока ждала обещанную маршрутку, то прокоротала время на парковке, сидя на лавке у синего стола, к которому периодически подходили люди зарядить свой смартфон и подозрительно косились на незнакомку, от чего Дарья Петровна вжималась в сидение.

Из вещей в Луганск она притащила только вышитую её бабушкой иконку, которую ставила над кроваткой новорождённого внука и подаренный на свадьбу сына пейзаж – картину с видом их родного села, писанную его дядей с отцовской стороны – художником. Остальные вещи, даже детские игрушки ей забрать не разрешили. У Ахмата и его друзей тоже были дети.

– Ну как же так! – возмущалась поражённая случившимся женщина. – Я же – своя! Я же – из Луганска.

– Скажи спасибо, что они ещё не разобрались, что ты – мать украинского офицера, а то бы и по другому твой визит бы мог окончиться, – "утешил" её сосед.

О своём фиаско Дарья Петровна со временем не сдержалась и в слезах рассказала и сыну, на что тот только вздохнув ответил:

– Мать, не скули! Они тебе жизнь подарили. Я же сразу сказал: "Забудь!"

Готика

Моя мама – крутая, я от неё в захвате, просто не перестаю тащиться. Все люди как люди, а моя мама – академик. Умная и красивая, и кстати – молодая. В этом деле раньше сядешь – раньше выйдешь, меня мама в двадцать лет родила, так что теперь дружим и она донашивает мои шмотки. То есть донашивала, пока мы свои углы в этом мире спокойно имели. Ну, а теперь – главное, что живы.

Тут мы с мамой вообще сравнялись, как сёстры. Она тоже в своей жизни не испытывала, чтоб по её окнам из ракет лупасили. Максимум в их деревне пацаны из рогаток камешками по окнам на свидания звали. Короче, из моего рассказа вы уже догадались, что началась война.

Я, как самая хитрая, решила переждать у деда. У них городок маленький, домики, подвалы, колодцы, огороды… Место испытанное, мы тут год назад пандемию карантинов пережидали. Ставишь в саду стол, рубишь курочку, бутылёк с перцовкой и пережидаешь с соседями, по ходу и дезинфицируясь. Мне уже тоже можно! А то я всё "мама" да "мама", мне уже двадцать пять.

Так вот, я как обстрелы услышала, то – за кота и к деду. Даже не знаю почему так обостряю именно на дедушке. У нас и бабушка слава Богу – вон на кухне пироги печёт. Но когда такая опасность, то конечно хочется за сильного мужчину спрятаться, вот я к дедушке и прибежала. Так что засели мы по семейному.

К нам сюда и гости зачастили: кто – на Киев едет, кто – наоборот, от Киева на дальше решился. Как-то оказались мы как бы перекрёстком. Мамина сестра – тётя Оля этим всем гостиничным хозяйством заведовала: принять, отмыть с дороги, расселить, накормить, и на дальше снарядить. А чисто у нас стало как никогда! Тётя Оля весь свой стресс на гостей и уборку обратила.

А мама, та – с другой стороны Киева с друзьями засела, но мы постоянно на связи. Она в интернете кипучую деятельность развернула. Всех вспомнила! И знакомых по всем странам, и организации, в которые за жизнь вступила. Короче, "зашла в активную переписку с зарубежными коллегами". Просила их всех выступать от университетов и ассоциаций с публичными обращениями. И сто пудов – давала в трубку послушать как настоящие канонады звучат страшно. Там в ответ мужеством восхищались, сочувствовали и звали к себе, но она решила быть с Киевом.

Так и сидели… бы.

Только мы всё изначально не правильно распланировали, потому что условия не так поняли. Надо было не лопухи с колодцами на местности изучать, а дислокацию аэропортов. Вот кто в Гостомеле жил – тем хлебнуть пришлось выше крыши, а тем, кто в Вышгороде – потише. А всё из-за аэропортов – туда шарахали в первую очередь. Потом их быстро захватили. И что изменилось? Стали по ним же шарахать с другой стороны. В конце они уже в таком состоянии были, что редкая птица взлететь оттуда сумеет, но гупать по ним не переставали.