Оценить:
 Рейтинг: 0

Годы испытаний. Честь. Прорыв

Год написания книги
2023
Теги
<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 36 >>
На страницу:
10 из 36
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Женя, а почему ваш товарищ такой грустный? – неожиданно спросила Наташа.

– А у него врожденная задумчивость: поэт он, потому везде и всегда что-нибудь сочиняет.

Все рассмеялись, а Миронов смущенно улыбнулся.

Компания подошла к опушке леса. Снег уже давно сошел, но было еще мокро, в ложбинах голубела вода, и всюду пробивалась иглисто-зеленая трава. Жигуленко погладил рукой травинки.

– Как сказал Багрицкий, «пошла в наступление суровая зелень».

Вошли в лес и разошлись: Рита – Дубров, Жигуленко – Наташа. Миронов остался один.

На обратном пути Наташа была чем-то расстроена. Она всю дорогу молчала. А Жигуленко, напротив, много шутил и смеялся.

Как только они свернули к военному городку, раздался сигнал тревоги. Наскоро попрощавшись с девушками, Миронов и Жигуленко бросились бежать в свои подразделения.

– Ну, как тебе понравилась прогулка? – на бегу спросил Жигуленко.

– Ничего… А что это Наташа такая грустная?

– Пустяки… Понимаешь, я хотел обнять ее. Ничего, я ее обломаю… И что это Канашов еще придумал: не дает даже в воскресенье отдохнуть по-человечески!.. Тревоги устраивает…

5

Хотя и рассказал Жигуленко о ссоре с Наташей, как о каком-то пустяке, но сам он понимал, что ему трудно будет помириться с ней. «Что ж, придется извиниться».

Вот и дом, где живут Канашовы, бревенчатый, старый, с одиноким деревом у крыльца. Жигуленко глянул на два крайних светящихся окна второго этажа, вспоминая карие, с удлиненным разрезом глаза Наташи и тяжелые светлые косы. «Нельзя же из-за какого-то пустяка портить отношения. Отец ее, наверное, еще не возвратился. А вдруг дома? Что тогда скажу?.. Нет, нет. Идти нельзя… Ты что, трусишь?»

На цыпочках Жигуленко стал осторожно подниматься на второй этаж. Темно. Зажег спичку, осмотрелся. Направо и налево двери с эмалированными белыми дощечками: «Кв. 3» и «Кв. 4».

Он долго стоял на темной площадке, раздумывая, и решил постучать в квартиру, в окнах которой горел свет. Постучался тихонько, чувствуя, как с каждым ударом сердце колотится все сильней и сильней. За дверью молчали. Он постучал настойчивее. И не успел отвести руку, как дверь распахнулась: на пороге, сдвинув к переносице широкие брови, стоял Канашов. Жигуленко от неожиданности не мог произнести ни слова.

– Товарищ подполковник, у вас нет лейтенанта Дуброва? – спросил он первое, что пришло в голову.

– Нет, – недоуменно пожал плечами Канашов.

– Мне сказали, что он с Ритой пошел к Наташе…

– Ах, к Наташе! Она, кажется, ушла в кино. Да чего это мы стоим у порога? – как бы спохватился он. – Пройдемте в комнату.

– Спасибо, я пойду, – замялся Жигуленко.

– Ну как хотите.

– Разрешите идти? – козырнул Жигуленко.

– Идите.

Казалось, Жигуленко только и ждал этих спасительных слов. Он повернулся и быстро застучал по лестнице каблуками. «Вот влип! Наверно, он обо всем догадался. Ну, теперь держись: покажет, как ухаживать за его дочерью. Говорят, он очень любит ее».

В конце лестницы Жигуленко внезапно столкнулся с какой-то старушкой и вышиб у нее из рук кошелку.

– Летают как сумасшедшие, дьяволы! Как с неба свалился, пресвятая богородица, – бранилась она, собирая рассыпавшиеся продукты.

Жигуленко попытался помочь ей, но она так яростно замахала на него руками, что он отступил.

– Да что мне, товарищ военный, с вашего извинения, – заворчала старуха. – Напугалась я до смерти, думала – потолок на меня валится…

Жигуленко выскочил во двор и бегом направился домой.

Глава шестая

1

Сегодня с раннего утра в штабе полка начался переполох. Ни свет ни заря пришел в штаб майор Чепрак, хотя и ушел отсюда только в два часа ночи. Заспанный, злой, он отругал дежурного по полку за то, что тот не проверил дежурных по конюшне. На рассвете дневальный заснул, а жеребец командира полка Ураган отвязался и до крови искусал мерина Тихого, и в довершение беды неожиданно появился на конюшне Русачев. Скорый на расправу, он тут же дал дневальному десять суток строгого ареста и отправил с адъютантом на гауптвахту, а Чепраку наговорил по телефону таких «приятных» вещей, что у того мигом пропал сон, и в пять утра Чепрак заявился в штаб.

Недовольный всем на свете, он поднял «по тревоге» машинистку и сел диктовать ей план боевой подготовки на лагерный период обучения. Позвонили из штаба дивизии, надо было снарядить команду на станцию для выгрузки трех вагонов дров. Чепрак распорядился послать взвод из батальона Белоненко. Следом позвонил Канашов и приказал подготовить новый расчет инженерного имущества и рабочей силы для оборудования района, где будут проходить показные занятия. Старый расчет Русачев не утвердил, назвав его филькиной грамотой.

«Опять полковой инженер что-то напутал, – подумал Чепрак. – Беда с ним! А ведь мне не разорваться».

Чепрак заперся в кабинете и начал работать над планом. Но не прошло и пяти минут, как его вызвал к телефону начальник штаба дивизии Зарницкий.

– Почему до сих пор никого не прислали разгружать дрова? Каждый час простоя транспорта обходится полку в сотню рублей. Вы что, хотите, чтобы их высчитали из вашей зарплаты?

За план боевой подготовки Чепраку так и не удалось сесть. В кабинет один за другим с приказаниями, нарядами шли штабные работники, хозяйственники.

А через час он окончательно потонул в ворохе бумаг, которые лежали на столе и все требовали безотлагательного рассмотрения, решения, распоряжений.

Когда Канашов прибыл в штаб, Чепрак сидел, взявшись за голову обеими руками, и не говорил, а рычал на всех. Увидев командира полка, майор вскочил, поздоровался и снова зашелестел бумагами.

– Что нового, товарищ майор? – спросил Канашов.

– Да вот команду надо сформировать и отправить срочно в укрепленный район… Опять там какая-то горячка… Только что получил приказание из штаба дивизии. А где я людей возьму? Все в разгоне. Хоть сам бери лопату и поезжай. С пяти часов на квартиру звонки.

У Чепрака был такой жалкий вид, что Канашов не удержался от улыбки.

– Ну, пройдем ко мне. Шаронова не видел? – спросил он, когда они уселись.

– Он уехал в батальон к Белоненко.

– Приедет – скажи, чтобы зашел.

– Товарищ подполковник, из штаба дивизии аттестации вернули. Заодно требуют и штат пересмотреть.

Чепрак принес толстую книгу – штаты полка – и начал доклад.

– Вот, к примеру, капитан Солодов, начальник связи – мозг и нервы штаба, его боевой пульт управления. А ленив, как боров. Вечно ходит заспанный и постоянно чем-то недоволен. Что ни поручи – бурчит. Решил я как-то проверить работу радиостанций, так они у него оказались наполовину без питания. Аккумуляторы сели. Или вот старший лейтенант Андреев. Разболтался до невозможности. На службу ему наплевать. Сплошные любовные похождения. Строит из себя донжуана. Как вечер, так за гитару и под окно к врачу Алевтине Васильевне. Романсы ей разные поет. Иностранный язык не учит, забросил. «Мне с врагом, – говорит, – не беседовать, а драться придется. Для беседы переводчики есть».

Канашов пристально посмотрел в глаза Чепраку.

<< 1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 36 >>
На страницу:
10 из 36

Другие электронные книги автора Геннадий Иванович Гончаренко