Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова

– Ничего, пусть поживёт у нас полгодика, нечего ребёнка мотать по гостиницам, – возражала она.

– Давайте не будем сейчас ничего решать, – вклинился Юра в их разговор, – мы ещё ничего не знаем, какие там условия, где будем жить. Когда всё станет ясно, тогда и решим, как лучше.

На том все и согласились.

***

Всё началось месяц назад. Леонид Парфёнович пришёл с совещания. Входя в помещение лаборатории громко сказал: «Коллеги. У меня есть важный разговор. После обеда прошу не задерживаться». Все насторожились, нечасто шеф объявлял о важном разговоре для всех. После обеда, ровно в два часа все сотрудники до единого сидели за своими столами. Вышел из своего кабинета и Леонид Парфенович.

– Во-первых, хочу нас всех поздравить. Та система, которую мы с Вами разрабатываем, утверждена Главным конструктором и включена в состав изделия. Как Вы все, надеюсь, понимаете, для нас это большая честь, но и большая ответственность.

Сотрудники возбуждённо зашумели, а Люда спросила: «А зарплату нам добавят?» Все засмеялись.

– С этого дня все, занятые разработкой системы, начнут получать правительственную надбавку. Размер пока не знаю, но она будет.

– А заняты будут все? – спросила технолог.

– Естественно, мы ведь одна лаборатория, один коллектив. В ближайшее время мы с Вами уточним состав рабочих групп, распределим работу. Работы много и сроки очень сжаты. А сейчас нам с Вами нужно решить один очень сложный вопрос и решить его сегодня.

Все притихли и внимательно посмотрели на Леонида Парфёновича.

– Компоненты первого изделия прибыли на полигон и там приступили к их сборке. Теперь все совместные совещания Заказчика с Разработчиками и представителями заводов будут происходить только на полигоне. Через месяц начнётся полномасштабное тестирование, затем натурные испытания. Всё это потребует постоянного присутствия представителей по каждой системе.

– Это что, кто-то из нас будет постоянно жить на полигоне? – спросила девушка-чертёжник.

– Да, совершенно верно. Но это касается только научных сотрудников, а таковых у нас, увы, не так и много. Правда, мы с директором договорились, что это будут полугодичные командировки. Затем человека меняем.

Все как-то приуныли и старались не смотреть на Леонида Парфёновича. Перспектива жить полгода на полигоне никому, кажется, не понравилась.

– Вопрос очень сложный, – продолжал Леонид Парфёнович, – это не так легко, на полгода уехать от семьи, от своего быта. У кого-то дети, у кого-то жёны, которых нельзя оставить, кого-то нельзя отправить, потому что он ведёт важную тему в лаборатории, занимается разработкой системы. А заниматься научной работой на полигоне вряд ли получится.

Леонид Парфёнович обвёл взглядом притихших за своими столами сотрудников лаборатории и остановился на столе, за которым сидели Людмила и Юрий. Хотя они работали в разных группах, но почему-то оказались за столом вместе. Не понравился Юре Константинову этот взгляд. Другие сотрудники, определив, куда смотрит шеф, тоже повернули свои головы к их столу.

– Ну что ж, – сказал Леонид Парфёнович, – Вы все правильно меня поняли. Люда и Юра Константиновы в нашей лаборатории в должности младших научных сотрудников работают не так давно, своих тем не ведут, пока не ведут, – поправился Леонид Парфёнович, – с ребёнком, как я понимаю, проблем нет. Дедушка и бабушка, родители Людмилы, с удовольствием понянчатся с внуком. Юра с Людой разлучаться не будут – я договорился с директором, что нашу систему будут представлять два научных сотрудника. Так что, Константиновы, будем считать, что вопрос решён.

– Леонид Парфёнович, это понятно, – Юра встал, – кроме нас поехать, безболезненно оторваться от Москвы, от работы, больше некому. Но как мы сможем представлять систему, которую сами плохо представляем? Извините за тавтологию.

Леонид Парфёнович улыбнулся.

– Юра, я сам пока не до конца представляю себе нашу систему. Но не переживай, на полигоне есть телефон спецсвязи – будешь звонить по всем вопросам мне. По мере готовности будем Вам высылать документацию. Вы ребята молодые, справитесь.

Через месяц всё было готово к командировке. Получены разрешения для работы на полигоне, заготовлены необходимые письма Заказчику и представителю Главного конструктора. Оставалось зайти в одноэтажный особнячок в тихом переулке Москвы к Валентине Николаевне. Она должна была подготовить билеты на поезд и объяснить, как попасть на полигон.

За прошедшие пять лет ничего не изменилось. Всё так же стояли огромные липы, только теперь они были укрыты снегом. Валентина Николаевна тоже не изменилась, такая же улыбчивая и добродушная.

– А я Вас, молодые люди, помню. Вы были у меня после института.

– Да, и мы Вас помним, – ответил Юра.

– Знаете, Юрочка, меня трудно не запомнить. Я одна, а Вас через мой кабинет прошли сотни.

Юра понял, что сказал глупость и покраснел. Как тогда, на первой встрече в Леонидом Парфёновичем, когда начальник Первого отдела пронёс конверт мимо его протянутой руки.

– Когда вернётесь через полгода, этого домика уже не будет, принесли предписание на снос, – со вздохом сказала Валентина Николаевна.

– А где же Вы будете располагаться, наверное, в институте? – спросила Люда.

– Не знаю, Людочка, начальство ещё не решило. Только я больше работать не буду. Досижу до переезда и – на заслуженный отдых.

– Ну что Вы, Валентина Николаевна, Вы ещё очень хорошо выглядите, – сказал Юра и сразу понял, что опять сказал что-то не то.

– Спасибо, Юра, – сменив тон, сухо ответила Валентина Николаевна, – вот билеты на поезд, отправляется завтра с Казанского. Купе. Но это в порядке исключения. Обычно берём плацкарт. Станция назначения указана. Когда сойдете с поезда, пройдёте на привокзальную площадь, с правой стороны, как выйдете, будет стоять автобус на полигон. Спросите у водителя. Вот документы для проезда, предъявите на КПП. Прибыв на место, найдёте комендатуру, там Вам выпишут пропуска для нахождения в посёлке. Жить будете в общежитии института. Устроившись, найдёте Астафьева, это представитель Главного конструктора, он насчёт Вас в курсе. Всё остальное Александр Васильевич Вам объяснит на месте. Вопросы есть?

– Нет, вроде всё понятно, – ответил Юра.

Валентина Николаевна вышла из-за стола и протянула Людмиле пакет с документами. «Хорошо, что не вскочил, – подумал Юра, – нужно завести себе привычку, всегда ходить с портфелем».

– До свидания, – попрощалась с ними Валентина Николаевна, – успехов и хорошо устроиться.

Она повернулась и села за свой стол. Люда и Юра попрощались и вышли из кабинета.

***

«Через пять минут Ваша станция, стоим три минуты, поторапливаемся», – сказала заглянувшая в купе проводница.

Из поезда на станции сошла компания, человек десять, и бодро зашагала на выход из вокзала.

– Они, наверное, тоже на полигон, – сказала Люда.

– Не знаю, может быть. Давай за ними, – ответил Юра.

Точно, компания, выйдя из здания вокзала, быстро направилась к автобусу, стоящему на площади.

– Извините, Вы на полигон? – спросил Юра, заглянув в автобус.

– Ну а куда же ещё, – весело ответил один из пассажиров, – садитесь быстрее, пора ехать.

Через полчаса автобус въехал в посёлок. Все вышли и быстренько разбежались по домам, стоящим на улице. Юра с Людой остались одни. Автобус, закрыв двери, уехал. Было достаточно холодно, да ещё ветерок поддувал. На небе сверкали миллиарды звёзд. Столько звёзд в московском небе никогда не видели. На улице показался мужчина, у которого Юра спросил, как пройти в комендатуру. Мужчина объяснил, и они с Людой пошли. Юра тащил два чемодана, они были хоть и не очень большие, но тяжёлые. Люда несла сумку. Когда подошли к зданию, на котором было написано «Комендатура гарнизона», уже достаточно замёрзли. Но самое неприятное – дверь была закрыта. Вокруг никого не было видно.

– Юрочка, я уже замерзла. Пойдём искать гостиницу, нужно же нам где-то ночевать, – дрожа сказала Люда.

– Конечно, пойдём, поищем.

Они побрели к домам, которые светились окнами. Зашли в ближайший. В коридоре было тепло и шумно. Проходящие с удивлением глядели на них. Возле темного окошка регистратуры стоял диван, и они сели.

– Вы новенькие, только приехали? – спросила проходящая мимо девушка.

– Да, вышли с автобуса и пошли искать комендатуру, но она закрыта.