Психосоматика и психотерапия. Исцеление души и тела

Учтите лишь, что возместить ущерб своей жертве можно, только прочувствовав боль, которую причинили человеку, а это невозможно сделать сердцем, «замороженным», «анестезированным» после ранней психотравмы, погруженной в забвение. И тогда вместо покаяния и компенсации человек удовлетворяется демонстративными или навязчивыми «угрызениями совести», которые выполняют роль символической отмены совершенного проступка. Процесс переживания вины останавливается на инфантильном страхе наказания.

Невротические защиты от тревоги, вины и стыда переполняют психику, забирают много энергии, искажают восприятие, затрудняют общение. Но благодаря этим защитам невротик сохраняет способность функционировать хотя бы в практической сфере. Бояться все же лучше, чем тосковать, сходить с ума или умирать от психосоматической болезни.

Агорафобия

В Кризисный стационар поступила женщина 32 лет, буду называть ее Диана. Она боялась одна далеко отходить от дома, испытывала страх замкнутого пространства, не могла пользоваться общественным транспортом, особенно метро, где возникали панические атаки. Из-за страха темноты спала со светом. Ее мать после рождения дочери развелась с мужем-алкоголиком, переехала в Москву, работала в КГБ. Диана осталась в Грузии у отца, который не отдавал ее матери. В шесть лет, когда девочка играла во дворе, во двор на большой скорости въехала черная «Волга», из нее выскочили несколько мужчин, втащили ее в машину и увезли. Диана звала на помощь, отбивалась от женщины, которая зажимала ей рот так, что она задыхалась (это оказалась ее мать). С тех пор часто видела описанную сцену в пугающих сновидениях.

Диана окончила Институт культуры, вышла замуж за военного переводчика, родила дочь. Узнав о неверности мужа, настаивала на разводе. Муж отказывал ей в этом, угрожал лишить материнских прав и жилплощади, убеждал в наличии у нее шизофрении. Диана сама сомневалась в своем психическом здоровье, так как стала несобранной, заметила, что начала быстро уставать, запустила домашнее хозяйство. Из-за периодически возникающего страха перед движущимся транспортом и толпой ходила на работу и с работы в сопровождении соседки. Нарастала тревога, Диана не могла спать из-за кошмарных сновидений, появились ощущения онемения кожи правой половины головы, лица, правой руки, опасалась инсульта. Возникло навязчивое желание самоубийства как избавления от душевных страданий. Опасалась, что потеряет контроль над собой и реализует это желание. Прятала от себя острые предметы, не выходила на балкон. Стала выпивать, хотя боялась спиться, как отец. После очередной ссоры с мужем приняла 20 таблеток седуксена. Муж вызвал «скорую помощь».

При поступлении в Кризисный стационар жаловалась на внутреннее напряжение, тревогу, подавленность, раздражительность, плохой сон и аппетит. Диану по-прежнему беспокоило онемение в правой половине головы, лица, в правой руке, она опасалась инсульта. Часто плакала, боялась утраты контроля над своим поведением, сумасшествия, импульсивной попытки самоубийства. После беседы со мной мать согласилась выйти на пенсию и помогать дочери воспитывать ребенка. Диана решила развестись с мужем и переехать к матери. Муж в беседе со мной осознал неблагоприятное влияние затягивания супружеского конфликта на свою карьеру и дал согласие на развод и выплату алиментов, а также позволил теще перевезти к себе внучку и вещи дочери.

Диана включилась в кризисную группу, где благодаря своей активности и общительности вскоре заняла одну из лидирующих ролей. Она приобрела много друзей в стационаре и при выписке сказала, что он стал для нее родным домом. После лечения Диана переехала к матери; практически исчезли фобические расстройства, самостоятельно ездила на работу в автобусе. Однако перед оформлением развода вновь усилился страх передвижения на транспорте, из-за чего не могла ездить на работу. После повторного курса лечения добилась развода, вышла замуж за жителя Подмосковья, тяжело переживала отдаленность от друзей, отсутствие телефонной связи. Тревожилась за дочь-подростка, требовала от нее раннего возвращения домой, отчета об отношениях с мальчиками. На улицу выходила только в сопровождении, брала с собой набор лекарств. В течение двух лет проходила амбулаторную психотерапию. Стала свободно перемещаться на транспорте, окончила курсы французского языка, работает экскурсоводом, летает на отдых за границу.

Агорафобия, которая развилась у Дианы наряду с другими навязчивыми страхами – это прежде всего выраженный и стойкий страх перед большим скоплением людей, общественными местами (особенно в метро и самолете). Пациенты избегают таких мест, неохотно удаляются от дома без сопровождающего. Расстройство часто начинается с панической атаки в общественном месте.

Появляются головокружение, тошнота, страх потери контроля над функцией мочевого пузыря или прямой кишки. Возникает страх повторения приступа, который затем реализуется в ситуациях, когда человек не может незамедлительно вернуться в безопасное место или получить немедленную помощь в случае развития приступа. Формируется фобическое поведение с избеганием ситуаций, провоцирующих приступ. Хронизация расстройства может привести к утрате трудоспособности. Нередко присоединяются психосоматические нарушения, депрессивная симптоматика с суицидальными тенденциями, злоупотребление успокаивающими средствами и алкоголем.

Специфические и социальные фобии

Заядлый любитель подледного лова упал с лодки в ледяную воду, заболел ангиной с осложнением на сердце и приобрел страх холода. От одного слова «холод» он буквально трясся всем телом от страха. При температуре воздуха ниже +10 градусов выходил на улицу, только заткнув нос ватой и крепко сжав рот. Терапевты, один за другим, отказывались от него. Он пришел ко мне, уже ни во что не веря, просто от отчаяния. К гипнозу относился с большим скепсисом, но читал про аутотренинг и решил попробовать. Три месяца тренировок – и вот он уже ходит на лыжах при любой погоде, благо снова наступила зима.

Специфические фобии нередко начинаются в дошкольном возрасте. Наиболее распространенными являются страх высоты, грозы, домашних животных, загрязнения и инфицирования, лечения у зубного врача. Выделяют ряд ипохондрических фобий – таких как кардио-, инсульто-, канцеро-, сифило-, спидофобия, страх сумасшествия, смерти, а также лучевой болезни, из-за которого раковые больные отказываются от радиотерапии.

К навязчивым страхам присоединяются защитные ритуалы: символические действия пассивно-оборонительного характера. Последние всегда психологически понятны, обоснованны, конкретны (например, навязчивое мытье рук при навязчивом страхе загрязнения). Обычно больные сохраняют критичность к навязчивым страхам, хотя на высоте страха она может утрачиваться. Возможно присоединение фобий другого содержания, навязчивых мыслей и действий.

Социальные фобии начинаются в подростковом и юношеском возрасте. Ядром расстройства является страх публично совершить что-то неприличное, недозволенное. Типичные фобии: страх не удержать кишечные газы в общественном месте, рвоту во время застолья, невозможность помочиться в общественном туалете; страх внезапно без оснований ударить близкого человека, страх разговора с вышестоящим лицом или выступления на публике и т. п.

Страх оценивается пациентами как необоснованный, они стыдятся обнаружить его, избегают находиться в центре внимания, особенно в малых группах или в интимной обстановке. Так, больные со страхом покраснения на людях боятся проявить неловкость или замешательство в обществе. Опасаясь, что окружающие заметят на их лице краску смущения, они проявляют застенчивость, испытывают внутреннюю скованность, напряжение мышц, дрожь, учащенное сердцебиение, потливость, сухость во рту и т. п.

Течение болезни хроническое, возможны спонтанные ремиссии; нарушения адаптации зависят от содержания фобий. Зачастую весь образ жизни пациента подчиняется ликвидации условий для возникновения приступа. Меры по его предотвращению постепенно усложняются и превращаются в сложную ипохондрическую систему. Она может включать переезд в «экологически чистый район», смену работы, ограничение нагрузки и контактов, щадящий образ жизни и т. п.

Паническое расстройство

Паническое расстройство (эпизодическая пароксизмальная тревога, невроз страха). Название происходит от имени греческого бога Пана, появление которого приводило все живое в ужас. Паническое расстройство начинается обычно после 20 лет, чаще у зависимых по характеру женщин. Отмечается четкая семейная предрасположенность.

Приступ возникает без видимого повода, в том числе во время сна, в результате чего наступает внезапное пробуждение. Интенсивная тревога или недомогание достигают максимума в течение нескольких минут. Приступ развивается внезапно и достигает своего пика в течение десяти минут. Больные опасаются остановки сердца, удушья, потери сознания, сумасшествия, смерти; иногда они мечутся, просят о помощи.

Во время приступа появляются хотя бы четыре из 14 симптомов.

1. Ощущение нехватки воздуха, одышка.

2. Пульсации, сердцебиения.

3. Дискомфорт в левой половине грудной клетки.

4. Головокружение, неустойчивость.

5. Слабость, дурнота, предобморочное состояние.

6. Озноб, дрожь.

7. Волны жара и холода.

8. Потливость.

9. Сухость во рту, тошнота или чувство дискомфорта в животе.

10. Ощущения онемения, покалывания, ползания мурашек.

11. Чувство замешательства и стыда.

12. Чувство нереальности происходящего и отчуждения своего психического или физического «Я».

13. Страх совершить неконтролируемый поступок, сойти с ума.

14. Страх смерти.

Сильное беспричинное беспокойство или общее недомогание достигают максимума в течение нескольких минут и длятся до получаса. У демонстративных личностей приступы продолжаются дольше и сопровождаются ощущением комка в горле, слабостью и судорогами в конечностях, нарушениями походки, речи или голоса, слуха или зрения.

Приступ продолжается не более 30 минут и заканчивается обычно обильным мочеиспусканием, рвотой или поносом с последующим сном. Затем пациенты оценивают свое поведение во время приступа как нерациональное и неадекватное. В то же время у них развивается страх повторных приступов, который они скрывают от окружающих.

Предотвращению панической атаки может способствовать замедление дыхания до одного вдоха в восемь секунд. Убедившись, что вегетативный приступ не приводит к катастрофе, больной находит средство от него, которое зависит от его самодиагностики. Если он расценивает паническую атаку как сердечный приступ или гипертонический криз, он носит с собой сердечные лекарства. Если считает приступ «нервным», пользуется транквилизаторами. Однако при их длительном симптоматическом использовании дозу препарата приходится повышать; кроме того, нерегулярный прием транквилизаторов может способствовать учащению приступов, а длительный, больше 2 недель, – к развитию лекарственной зависимости.

Расстройство часто усложняется страхом инфаркта, инсульта, смерти. В ряде случаев со временем формируется генерализованное тревожное расстройство.

Генерализованное тревожное расстройство

Со временем из панического расстройства зачастую формируется генерализованное тревожное расстройство. Тревожность уже не связана с ожиданием приступа, как при паническом расстройстве, она ощущается постоянно. При этом опасения возможного несчастья с самим пациентом или его близкими быстро сменяются неопределенными дурными предчувствиями. Пациенты постоянно чем-то озабочены, ожидают неприятностей, взвинчены и суетливы.

Генерализованное тревожное расстройство часто проявляется в форме преходящих вегетативных расстройств. Это чувство пустоты в голове, ощущение неустойчивости и головные боли, боли в области сердца, колебания артериального давления. Пациенты испытывают ощущение внутренней дрожи, болезненные мышечные зажимы, периодически – озноб, при волнении у них повышается температура, они быстро устают. Нередки также дискомфорт под ложечкой, вздутие живота, урчание, отрыжка, запоры.

Генерализованное тревожное расстройство диагностируется, когда в течение не менее шести месяцев преобладает внутреннее напряжение, повышенные опасения и озабоченность относительно повседневных событий и проблем.

Для постановки диагноза необходимо не менее шести из следующих симптомов.

А. Двигательные нарушения: дрожь, подергивания, напряженность и боли в мышцах, неусидчивость, повышенная утомляемость.

Б. Повышенная вегетативная возбудимость: одышка, «ком в горле», сухость во рту, головокружение, сердцебиение, тошнота, холод или потливость рук, приливы жара или холода, частое мочеиспускание, понос.

В. Настороженность: ощущение пребывания на грани срыва, повышенная пугливость, затрудненная концентрация внимания, нарушения засыпания или частые пробуждения, раздражительность или нетерпеливость.

В отличие от депрессии тревога проявляется и без пониженного настроения, сохраняется способность получать удовольствие. Может наблюдаться трудность засыпания, но обычно не бывает того, что характерно для депрессии: ранних пробуждений, потери аппетита, утраты способности к концентрации внимания или суточных колебаний настроения. При депрессии больные обычно описывают первым снижение настроения с последующим развитием симптомов тревоги, а при генерализованном тревожном расстройстве вначале появляются симптомы тревоги и потом уже может постепенно развиться депрессивная симптоматика.

Чаще всего заболевают женщины в 20–30 лет. Для больных характерны повышенная психиатрическая заболеваемость у прямых родственников, неуживчивость в браке, интеллект выше среднего, энергичность и упрямство. Наряду с этим, отмечается впечатлительность и тревожная мнительность, завышенная самооценка в моральной и деловой сфере и заниженная – в интимно-личной.

Нередко у пациентов удается выявить длительные стрессовые воздействия и единичные панические атаки в прошлом. Течение расстройства хроническое, преобладают расстройства в жизненно важных системах: сердечно-сосудистой и дыхательной. Больные обычно обращаются к терапевтам, считая психический компонент расстройства проявлением своего характера.

Тесты