Нелюбим

Гр. Бобонец находился на подворье, когда в его калитку стукнул озябшим кулаком Тант. Был хозяин низок ростом, кучеряв, а лицо скрывал за толстыми стеклами больших очков. На голову его была водружена весьма опаленная меховая шапка, видимо та самая. Если так, значит, журналист, сочинявший заметку, слегка переусердствовал, живописуя события. Бобонец, как оказалось, колол дрова, легко раскалывая мокрые поленья резкими, выверенными ударами топора. Он оглянулся на лай собаки, воткнул топор в колоду и степенно направился к калитке.

– А, чтоб тебя! – закричал на взбеленившегося совсем кобеля. – Цыть у меня! Цыть! На место! Вот холера!

Собака, зная, видимо, шкурой серьезность характера хозяина, а также посчитав службу справленной, тут же умолкла и спряталась в конуру, едва лишь высунув наружу нос и кончик уха – чтоб не терять бдительности.

– Не бойся, не закусит, – успокоил Бобонец Танта, впуская его во двор. – А ты, хлопец, чай, не из газеты будешь? – не мешкая начал разговор самолично.

– Из нее, – кивнул Тант, не погрешив против истины.

– То-то я смотрю, молодой и одет не по-здешнему. Издалека?

– Из Сальви-Круса.

– Ишь ты, куда про нас слава докатилась. А, между прочим, кривая слава. Неправду все про нас писали. Я никакой Академии счета предъявлять даже не думал. И вообще, я не дурак, судиться с учреждением не собираюсь. Его государство поддерживает, а разве можно тягаться с государством? В одиночку-то? Это все равно, что бить самого себя кулаком по носу. Хотя конечно, спросить с кого-нибудь не мешало бы, уж больно шапку жалко! Вот, смотри, была шапка, и почитай что нет ее! А где новую взять?

Он стянул шапку с головы и повертел ею перед Тантом. Наш герой даже протянул руку и потрогал обожженную шкурку, тем убедившись, что взрывного тепла та не сохранила. Бобонец вытащил из-за обушка шапки окурок. Раскурил, пустив струю горького, как потеря, дыма.

– Вот я и говорю, где взять новую-то? – повторил он и устремил взгляд своих печальных глаз вдаль, за гребень гор, словно ждал хороших вестей оттуда.

– Про молнию расскажите, – скромно попросил Тант.

– Что ж про нее рассказывать? – не понял Бабонец. – Шапку вот спалила…

– С шапкой ясно уже, а вот как все было? Вообще? Расскажите, что видели? – настаивал Тант. – Откуда молния прилетела? Какая она была? Может, заметили в ней что-нибудь необычное? Все-все.

Хозяин крякнул и, потушив окурок о каблук сапога, сунул его в карман. Почесал затылок.

– Дык, понятное дело, дождь. Ломлю я с горы, что твоя лавина. До дома – рукой подать. Вон там это было. Видишь? У той сосенки. И вдруг эта штука, бомба эта – шасть мне наперерез да под ноги. Неожиданно, я даже подумал, что по ошибке. Шипит, что то сало на сковородке, и дрожит, словно ее лихорадка бьет. Я – тормозить, да куда там! С горы ведь, тело не удержать! Тем более что скользко уже, намокло все вокруг. Ну, и ткнул нее посохом. Не нарочно! А она – как живая, право дело. Луч или что-то такое, – будто руку протянула, да как шибанет меня промеж глаз! Я и с ног долой. Но очнулся быстро, только не от дождя, нет, а потому, что паленым здорово смердело, а я духа паленой шерсти не переношу. Глаза открыл, шапку с головы скинул и ну ее в лужу макать. Только тем и спас от полного уничтожения.

Бобонец был явно склонен преувеличивать роль в столкновении с молнией своей замечательной шапки. В другое время Тант и послушал бы его излияния на эту тему, но в данный момент ему было не до нее.

– Хорошо, – перебил он геройского пострадавшего, – хорошо, но, скажите, вы ничего больше не заметили? Может быть, вам что-то еще показалось? Что-нибудь необычное, что ли? Что к молнии напрямую, может быть, не относилось, но ей сопутствовало?

– Так все необычное! Обычно со мной ничего такого не случается, а раз случилось – необычное.

– Ну, что-то еще более, совсем необычное? О чем никому не рассказывали?

Бобонец исподлобья взглянул на назойливого репортера, сдвинул шапку на затылок и поскреб лоб корявыми, задубевшими пальцами.

– Показалось что, спрашиваешь? А что может показаться, когда головой в раскаленную топку влезаешь? Показалось – все, сгорю до тла, и гроба никакого не понадобится, кувшином дело ограничится. Ну, я сам шапкой в нее и запустил. Потому и не в претензии, понял? Шапки, конечно, теперь жаль. Иногда думаю, ежели б смирно стоял, может, и ничего, обошлось бы. А так, где теперь новую шапку взять? Это же не живая шерсть, не отрастет…

На этот раз остановить или перенаправить излияния гражданина в нужное русло не удалось. Его, что называется, понесло, и, окажись перед ним еще одна шаровая молния, и она не прервала бы потока его красноречия. Бобонец, как тот соловей, упивался своей речью и не слышал, не видел ничего вокруг. Тант, сообразив, что ничего нового от этого очевидца ему узнать не суждено, и не желая терять времени, просто повернулся и молча пошел обратно к калитке, что было, конечно, не слишком вежливо с его стороны. А что прикажете делать?

– А шапку где взять новую? – неслось ему вслед. – Где, спрашиваю, шапку-то взять?

Пес на четверть высунулся из конуры и вопросительно посмотрел на хозяина, не будет ли каких распоряжений? Но Бобонец пел о своем, и сторож посчитал, что речи те к нему отношения не имеют, и забрался обратно. Истерично закричал петух в курятнике, и вскоре там же раздался шум, похожий на групповое кудахтанье. Что- то ухнуло за спиной, Тант оглянулся и увидел, что обрушился снег с односкатной крыши крепко поставленного дома гр. Бобонца. Да, крепка и основательна жизнь на этой земле, но много ли в том толку? Нет, свой смысл, конечно, есть, как и у всего на этом свете, но Танту совсем не хотелось в него вникать. Не до того ему было, приехал он все-таки ради другого. Но все надежды, связанные с поездкой, похоже, рушились. И Тант в душе не постеснялся послать ко всем чертям и дом этот, и пса, и петуха с курами, и самого гражданина Бобонца с его облезлой шапкой – пусть сами разбираются со своим смыслом! Или с бессмыслием, если смысла не обнаружится, все равно. Столько надежд, полет за тридевять земель, и все, оказалось, для того, чтобы наткнуться на такого… крепкого человека. Впрочем, в запасе есть еще нефтяники. Что-то они скажут?