Фантасмагория душ. Рассказы и стихи

Оказавшись внутри изрядно потрёпанного тела мужчины, полулежащего на лавочке, новая хозяйка, не спрашивая разрешения и не посоветовавшись с вышестоящим начальством, стала наводить порядок. Почистила закупоренные капилляры, ритмично пожамкала сердце, добавила молодой энергии в обмякшие мышцы. Щёки старичка после усиленных манипуляций гостьи порозовели, пальцы дёрнулись, словно нащупали струны гитары, веки с осторожностью, медленно поднялись. Глаза взглянули на серое облачное небо, разрывая которое, то тут, то там в открывшиеся прорехи, толкаясь локтями, начали пролезать солнечные лучи. Видимо, слухи о воскрешении некоего рядового, ничем не примечательного жителя одного из курортных городишек дошли до самого Светила, и оно послало своих гонцов воочию посмотреть на происходящее чудо.

А потешная Душа, видя возросшую популярность и сыплющиеся со всех сторон «лайки», решила ненадолго задержаться в седовласом старце. К тому же, ей наскучило скакать по разным квартирам, как неприкаянной. Когда-то ведь надо обрести собственное жильё с постоянной пропиской и синим штампом в паспорте. Тем более Фортуна сверкнула ей белозубой широкой улыбкой во весь рот. В вышестоящих божественных сферах издали указ, разрешающий без проволочек получать гражданство таким легкомысленным особам, как она.

Тем временем Константин Иванович Скоробогатов, а именно так величали нашего Костю, приободрился. Он потянулся, сидя на лавочке, будто бы недавно лишь кемарил, а не ускоренной походкой, срывающейся в галоп, нёсся к вратам, у которых ждал его вечный охранник из Божественной гвардии Архангел Михаил. Смахнув с себя пыль десятилетий, старичок встал. Затем, пританцовывая, он начал разминать ноги, напевая себе под нос песенку, пронизанную запахом Чёрного моря и солоноватыми каплями, удивительным образом долетающими до него:

«Ах, Одесса, жемчужина у моря.
Ах, Одесса, ты знала много горя.
Ах, Одесса, любимый милый край,
Живи, моя Одесса, живи и процветай…»

Постояв так немного, Костя поправил брюки и, со смаком хлестнув по небольшому округлому пузику подтяжками, скоренько-скоренько пустился к себе домой, где его ждала любимая жёнушка, с которой он прожил уже полвека.

Кто знает, а может, бульвар находился совсем не в Одессе, а, например, в Севастополе или даже в Геленджике, а песни – это так… Весёлые, да и ладно…

Ведь души настолько глупы, что им совсем неведомы границы между государствами и прочие никому не нужные запреты и ограничения. Они выбирают людей, не ориентируясь на их национальность, вероисповедование или политические взгляды. Захотелось некоей Душе явить миру чудо воскрешения, она и явила. Потому что просто ей так вздумалось…

В раздумьях о смерти

Нам говорят – не думайте о смерти,
Не омрачайте жизнь давящей темнотой.
Туда людей заманивают Черти,
Воруя у наивных простачков покой.

И страх, почувствовав себя свободным,
Засев внутри, сжирает по кусочкам плоть.
А счастье, выбежав в одном исподнем,
Несётся прочь, крича, что силы есть: «Господь!

Господь-спаситель, помоги, дай веру,
Что вечно жить предписано нам на Земле!
И силы дай убить в себе Химеру,
Мы не желаем быть у страха в кабале!»

Стал мир от рассуждений Бога светел.
Не став нас, бедных, за носы водить,
Господь, недолго думая, ответил:
«Я дал вам смерть, чтоб вы могли счастливо жить».

Безумие

Нити, управляющие безумием, не изучены.
Человек в этом состоянии непредсказуем.
Логика в его действиях отсутствует.
Но иногда закрадывается сомнение:
Может, наоборот, мы – безумцы, а он один лишь разумен…

Из словаря-фантасмагории:

Безумие – это состояние человека, когда его нутро отвергает общепринятый порядок вещей, не желая следовать кем-то когда-то установленным правилам. Индивид ввергает себя в это нестандартное, по мнению других, условие существования по собственной воле или от бессилия души, не пытаясь скрыть стремление очутиться в иной реальности, нежели та, где находятся окружающие его люди.

Дорога человека с подобным недугом или прозрением, как кому нравится, упирается в развилку из трёх направлений. Тот, который не от мира сего, напичканный таблетками, или становится цветущим деревом, спокойным, даже чуточку величавым, лишь изредка покачивающим листвою на ветру, или безумец навсегда покидает нас, оставляя жалкое тело на потеху публике.

Третий путь ведёт ко всеобщему признанию гениальности, если зёрна творческого начала, посеянные Богом в человеке ещё при рождении, выдают хоть какой-то видимый результат.

А какой путь выберете вы, встав однажды утром, взглянув совершенно случайно на себя в зеркало и увидев взъерошенное сознание, сгустки волос, смотрящих в разные стороны, и неуёмный, постоянно бегающий взгляд?

Взгляд, который ну никак не хочет останавливаться в одной точке, потому что не находит в ней приюта и вселенского покоя. Взгляд, который скачет по кочкам, пытаясь побывать на всех мало-мальски твёрдых поверхностях в этом огромном болоте неопределённости.

Человек попытается остановиться, отдохнуть, перевести дух. Но не тут-то было. Выбранная им в качестве опоры кочка мгновенно начнёт всасываться дурно пахнущей топью.

«Буль!» – и уже на месте, где совсем недавно была твёрдая почва, останутся лишь круглые разводы, которые тут же сотрутся коричневой с зеленоватым оттенком гладью. Здесь всё кончено. Взгляд перепрыгнет на другой островок, пытаясь на нём обрести постоянную прописку. Не получится. Сотрудник паспортного стола скажет ему твёрдое –нет, не положено. И безумец, взмыв в воздух, ненадолго зависнув там, с надеждой устремится к другим берегам.

Разум, копируя болото, превратится в сжиженную бесформенную массу, в которую другим захочется засунуть обе руки и с чувством отрешённости пожамкать приятную на ощупь субстанцию. «Может, что-то и удастся вылепить», – выдвинут предположение «повара» в белых халатах, создавая то чудовище, то милого пушистого козлика.

«Забавляйтесь, забавляйтесь», – подумает про себя безумец, понимая, что потуги их напрасны, а результаты непредсказуемы. Действительно, пройдёт совсем немного времени и скульпторы – профессионалы или дилетанты – поймут тщетность попыток сотворить что-то дельное. Но это только с их точки зрения…

Безумец засмеётся, даже захохочет во весь голос, распугивая окружающих его голубей. Он назовёт несмышлёнышами тех, кто пытался что-то там починить в его мозгу. Ведь это не-воз-мож-но!

И только История – старая дева в дырявом, обветшалом платьице, о чём-то пошептавшись с отвергнутым, кинет два шестигранных игровых кубика на длинное деревянное поле, называемое нардами.

«Стук-стук», – подпрыгнут в паре два рандомных существа, сделанные из кости неизвестного животного. Они покатятся по гладкой лакированной поверхности доски с нанесёнными на неё кавказскими узорами и через секунду встанут как вкопанные, показывая на удивление публике «шеш гоша».

Почему именно нарды? Так ведь История – женщина непостоянная. Вы сядете с ней играть в шахматы – она достанет из кармана колоду карт. Вы захотите постучать в домино – она начнёт передвигать шашки. И в этот момент как из табакерки выпрыгнет чуть-чуть сумасшедший Ван Гог или покажет язык Эйнштейн, в крайнем случае, высунет нос из костра Джордано Бруно. И скажет так тихо, с нотками безумства, – «Земля на самом деле не круглая, а плоская и стоит на трёх китах. Ошибался, каюсь…»

И одержимый в один миг превратится в почитаемого всеми гения, ведь выпавшие зары показывают две шестёрки. Вот вам и Марс – партия. Ничего страшного, даже если эту игру закончат после смерти непонятого другие. Там, на небесах, галочка, поставленная в клеточке зачёта, учтётся. Наверху свой ЕГЭ. И сдавать его придётся на всём протяжении времени понимания собственного Я – когда оно было в теле и когда из такового вылетело. А был ли человек безумцем или входил в разряд нормальных – скидку он не получит, отвечать будет по полной программе…

– Тук-тук, – в дверь тихо постучали. Пора заканчивать писать. – Кто там?

– Мы санитары по вызову соседки сверху, – вкрадчиво, располагая к диалогу, объясняют люди в белых халатах, – здесь проживает безумец?

С опаской оглядываюсь. За спиной – никого, да и вообще я в квартире один.

«За мной, что ли, пришли?» – пытаясь рассуждать здраво, поправляю взъерошенные волосы. Поворачиваю ключ в двери, впуская непрошенных гостей. А как не впускать, они же власть – наделённая разумными уколами и ровными пилюлями.

Ставлю последнюю точку в предложении, чтобы всецело отдаться в руки медицины. Спокойненько, без истерик и битья посуды, сажусь на стул. Я же безумец не буйный, а рассудительный. Наполеоном или Цезарем себя называть не стану…

Что ждать от дней?

Что ждать от дней, спешащих вереницей,
Несущих на себе несчастье иль покой?
Багровые далёкие зарницы
Вс? завлекают нас своею красотой.

А мы, подобно тем слепым котятам,
Дрожа, вдыхаем запах матери Земли.
Ползём во тьме, питаясь ароматом,
Пища, взбираясь на горящие угли.