И усадив «Я» рядом на кровати,
Ведёт с ним долгий скучный разговор.
О внутреннем своём самораспаде,
Неся с «Я» каждый раз какой-то вздор.
Что, мол, нельзя без маски жить на свете,
Что засмеют его соседи и друзья,
Что на глобальном праздничном банкете
Мол, те придут одни, а он припрётся с «Я».
И «Я» вздохнёт и, опустив глазенки,
С понурым видом быстро скроется в ночи.
И на обратной стороне иконки
Напишет букву «Я» и «Если что – стучи».
Слова я прячу за словами…
Слова я прячу за словами,
А мысли крашу в белый цвет.
Стихи стираю я стихами,
Ломая гордости хребет.
И, скрючившись, как старикашка,
На людях выпрямляю грудь.
Играю сам с собой в пятнашки,
Меняя глупости и суть.
И встав нагим перед стеною,
Залив молчанием огонь.
Звенящей жуткой тишиной
Я режу на куски гармонь.
Но иногда в ночи глубокой,
Закрыв глаза и зубы сжав,
Брожу я в правде одиноко,
Сам, наконец, собою став.
Я дух бы перевёл…
Я дух бы перевёл,
Заснул бы на минутку.
И мысль свою оплёл
Цепями не на шутку.
И в этом быстром сне
Я повстречал блаженство,
На самом лёжа дне,
Достигнув совершенства.
Смотря на мир с конца
И чувствуя начало,
Постиг бы я Отца,
И что его терзало,
Когда он создавал
Вс? сущее на свете,
Переведя в астрал
Молчание в сюжете.
Я дух бы перевёл
И с Богом пообщался,
И Библию прочёл,
Хотя бы попытался.
Но свет в моей душе
Там был чернее тучи.
Я, будто в мираже,
Лежал в навозной куче.
Проснулся я в поту.
Мне это всё приснилось.
Воздвигнуть красоту
Во сне не получилось.
Полсотни лет…
Полсотни лет минуло, не моргнув,
Обдав меня водицей родниковой.
И я проснулся, так и не заснув,
Надев на голову венец терновый.
И, в руку взяв обугленную трость,
Закутавшись от холода в багрянец,
Вонзив в ладонь с размаха ржавый гвоздь,
Пустился с криком в иудейский танец.
Войти пытаясь телом в роль Христа,
Я душу приготовил к вознесенью.
Меня всего сжимала теснота,
И здесь я был для Сатаны мишенью.
Но Бог мне пальцем сверху пригрозил,
Мол, очередь твоя ещё не скоро.
«Тебе в полста, гляди, так много сил,
Не примут небеса к себе танцора».
И, сняв венец терновый с головы,
Я вынул гвоздь и смазал рану йодом.
Убрав стрелу печали с тетивы,
Я стал простым земным обычным Богом.