Разведчики Зеленой страны

Тогда посыпались советы:

– Учиться в ремесленном!

– А почему не в Суворовском? – спросил кто-то.

– Осенью поработает в колхозе, а зимой будет учиться.

– Ему надо в семью…

Советы эти были не очень-то нужны Егору. До Ташкента он ехал вместе с демобилизованным офицером из их части, капитаном Маловым, которому и поручили доставить Егора к полковнику Сапегину. И только настойчивость самоуверенного Егора и уверения в том, что «тут близко, я не маленький, сам доберусь», привели к тому, что в этом городе он очутился один. При желании Егор мог бы вернуться к Малову в Ташкент. Капитан любил воспитанника их части и, конечно, устроил бы его жизнь, но возвращение к Малову казалось мальчику отступлением, изменой Максиму Ивановичу Сапегину. Поэтому Егор даже не рассказал ребятам о Малове.

В глазах ребят юный фронтовик увидел столько горячего сочувствия, что ему сразу стало легче. Вот уж не думал Егор попасть в такое положение! Но трудности всегда только раззадоривали его воинственную натуру. Страстное желание во что бы то ни стало разыскать своего фронтового отца безраздельно овладело всеми помыслами и чувствами Егора.

– Буду искать полковника Сапегина, – сказал он твердо. – Буду искать, пока не найду! Понимаешь, мне без него жизни нет. Я дал слово приехать к нему. У него и так беда с рукой, а вдруг он тяжело заболел и некому помочь? Мне его надо найти. Это же мой фронтовой отец, понимаешь! Он меня не раз от смерти спасал… Теперь, после войны, мы сначала отдохнем с ним, поохотимся в лесах на обезьян, а потом зимой я буду учиться.

– Обезьян?! – задохнулись от восторга ребята.

– Да, будем охотиться за обезьянами, за барсами, за медведями и за дикими козлами для зоологических садов. – Егор помолчал. – Я должен разыскать полковника Сапегина, тики так. – Так в его скороговорке прозвучало украинское выражение «тильке так» – только так.

– Тикитак! – повторил Борис, которому понравилось новое слово.

– Тикитак! – повторили за ним ребята.

И это слово запрыгало, как мячик, перелетающий со стороны на сторону:

– Тикитак! Тикитак! Тикитак!

– Тики так, – задумчиво повторил Егор.

В наступившей тишине густо зажужжал шмель.

– Придумал! – воскликнул Борис вскакивая. – Наше пионерское адресное бюро поможет. Кто нашел Лялину маму? Помните? Все говорили – приехала, приехала, а никто не знал где. А она на вокзале лежала больная. Мы ее нашли. А кто разыскал Тиму Савинова и Олю Равич в соседних кишлаках, когда приехали их родные? Кто? Пионеры!

Ребята вскочили. Каждый восторженно кричал что-то свое.

– Тише! – нетерпеливо крикнул Борис.

Ребята притихли.

– Неужели мы, – воскликнул Борис, – не разыщем в городе одного человека, его фронтового отца? – Борис показал на Егора. Стало совсем тихо. – Да если мы пойдем сейчас в город, да по своим улицам, да к знакомым ребятам и попросим их помочь, да по соседям и все будем спрашивать о полковнике Сапегине, то не только полковника, а если он потерял пуговку, то и ту отыщем.

– Хлопцы, – обрадовался Егор, – полковник Сапегин из себя невысокий, стройный, а когда сердится, то шевелит маленькими черными усами. Да его на второй день после приезда вся улица бы знала… А глаза у него светлые, и левая рука ранена.

Ребята, толкаясь, бросились к выходу из парка.

В парке остались четверо: Егор, Борис, Ромка и младший брат Ромки – «живодер Павлик».

– Вот видишь, – с воодушевлением сказал Борис, – а ты совсем было скис. А еще фронтовик!

– Мировые ребята! – с восторгом отозвался Егор, глядя вслед мелькавшим майкам. – Да если они найдут полковника, я последнюю рубаху отдам!

– А Барса? – вдруг спросил Павлик.

– Что ты! – сказал укоризненно Егор. – Я же его везу полковнику Сапегину! Я Барса под расписку взял.

– Барс не твой, – напомнил Павлик, сердито глядя на Егора.

Борис и Егор покраснели, но притворились, что не расслышали слов Павлика. В самом деле, кому же теперь должен принадлежать Барс?

Борис Ладыгин сидел на краю каменного водоема, любовно поглядывая на Барса, лежавшего у их ног, и думал о том, что никогда не узнал бы он Барса, если бы собака не узнала его первая. Ведь он помнил Барса совсем иным, почти щенком, веселым, игривым, а теперь у пса и следа не осталось от былой игривости и нежности.

– А демобилизованные собаки возвращаются к своим прежним владельцам? – спросил Борис.

В глазах мальчика Егор увидел выражение дружеского доверия. Стоило Егору сказать «не возвращаются», и Борис не стал бы спорить. Но Егор не мог соврать.

– Не знаю, – только и сказал Егор и вдруг понял, как ему дорог Барс.

– Ага, ага! – злорадно закричал Павлик.

– Ну ладно, – вдруг сказал Борис, – пусть будет так, как решит Сапегин!

– Люблю боевых! – с восторгом сказал Егор.

И Борис, не раз пытавшийся попасть на фронт, правильно понял это определение: «боевой» – как «смелый», «щедрый», «готовый поступиться самым дорогим», «настоящий друг».

Пальцы Егора, нервно сжимавшиеся в кулак, нащупали в кармане брюк небольшой предмет.

– Хочешь? – спросил Егор и протянул Борису маленький черный пистолет.

– Маленький браунинг! – воскликнул Борис.

Егор нажал спуск. Пистолет щелкнул, и на нем сверху, посредине, зажегся огонек.

– Пистолет-зажигалка, – объяснил Егор. – Кто не знает, думает – настоящий.

– Ну что ты! – вспыхнул Борис. – Такой подарок! Разве можно такую вещь взять?

Егор насильно взял правую руку Бориса, зажатую в кулак, раскрыл сжатые пальцы и сунул в ладонь пистолет-зажигалку.

– Чур, друзья, – сказал Егор.

– Мне нечем будет отдарить, – смущенно ответил Борис.

– Вот еще! – сказал Егор, сразу придя в отличное расположение духа. – Почему не сделать человеку приятное, если можешь? Я и тогда хотел вам помочь насчет карты, а вы сразу: фрр… фрр… Что там у вас за тайна такая?

– Ох! – вскочил Борис, прижимая браунинг к груди. – Ведь я совсем забыл! Мне же надо быть в половине второго в одном месте! Понимаешь, в этом нет никаких секретов, но… – Он замолчал. И, заметив обиженное выражение лица Егора, добавил: – Вечером расскажу. Ромка, бежим скорей к Гаруну!

С этими словами Борис и Ромка побежали к выходу. Павлик побежал было за братом, потом остановился и крикнул Егору через плечо: