Кто вы, мистер Конаки?

Кто вы, мистер Конаки?
Георгий Рифф

Жену бизнесмена Джека Конаки убили в молодости при невыясненных обстоятельствах. Спустя 20 лет ему представился шанс вернуть её в виде биоробота, точной искусственной копии, как казалось, запрограммированной только правдиво воспроизводить сохранившийся в памяти Джека образ. Но стоило ли беспокоить эту тень из прошлого?

Георгий Рифф

Кто вы, мистер Конаки?

1.

– Прошу вас, мистер Конаки, – одетый в строгий костюм менеджер компании Nylon heart изящным движением отодвинул стул перед большим чёрным столом. В его стеклянной поверхности, которая была совершенно пуста, отражались шкафы офисного кабинета.

NH была самым известным  производителем человекоподобных роботов на рынке. В основном это были производственные механизмы, зачастую напоминавшие человека лишь отдалённо. Но с недавних пор компания начала создавать биоэлектронных существ, ничем не отличавшихся от обычных людей ни внешне, ни поведением. Джек намеревался стать одним из первых обладателей такого технологического чуда.

– Меня зовут Дилан Эш, но для вас просто Дилан, – молодой человек опустился на стул с другой стороны, поддернул брюки и, поставив локти на стол, сложил пальцы в замок, – Итак, мистер Конаки, вы хотите вернуть себе в виде кибернетического организма свою погибшую жену?

– Да, – Джек секунду помолчал, – да, если это возможно.

– Это возможно, – представитель NH посмотрел на Джека теми бесцветными глазами, которыми обладают только бывшие военные, – но есть детали, которые нам нужно предварительно обсудить. Во-первых, вы должны будете подписать ряд документов, подтверждающих, что только вы несёте всю ответственность за конечный результат и потенциальные последствия.

– Это не проблема.

– Во-вторых, результат может отличаться от ваших ожиданий. Работать нам придётся с воспоминаниями 20-летней давности и не факт, что нам удастся воссоздать точный образ почившей Мэриам Конаки.

– У меня есть видеозаписи с ней. Много. Есть еще её работы – она писала стихи и статьи, иногда рассказы. Наверное, это могло бы помочь?

– Да, это облегчит нам задачу, но гарантировать полного соответствия мы все равно не можем, – Дилан поджал губы, как бы говоря, что он сожалеет.

Опустив глаза, Джек молчал какое-то время, разглядывая в столешнице перевернутое мутноватое отражение клерка. Затем наклонился вперёд, зачем-то двинув ладонь по столу, что сделало его позу неудобной, и посмотрел прямо на Дилана.

– Я готов рискнуть.

– Ну что ж, тогда внесите аванс и мы начнём.

2.

Мэриам Конаки погибла в 67-м году. Джек помнил, как звонил в полицию из холла в их большом загородном доме под Питсмутом, стоявшем на побережье в окружении высоких пальм, пока наверху в гостиной лежало уже окоченевшее тело его жены.

Как было установлено позже, женщина была задушена поясом от собственного домашнего халата. Орудие убийства было выбрано не самое удачное и убийце пришлось повозиться с жертвой. На месте преступления во множестве присутствовали следы борьбы – разбросанные вещи, опрокинутый журнальный столик, разбитый стакан. Осколки стакана распороли колени Мэриэм и на паласе осталось много пятен крови, которые говорили, что жертва, то вставая на ноги, то снова падая и повисая на удавке, предпринимала отчаянные попытки вырваться, увлекая за собой душителя по комнате. На момент убийства ей было 33 года.

Джек был безутешен. То, как он любил свою жену, сложно было выразить. Самому Джеку казалось, что это чувство, эта страсть были настолько сильным и всеобъемлющими, что до края заполняли Вселённую. После трагедии он сперва беспробудно пил. Потом хотел наложить на себя руки и исполосовал ножом вены, но его спас сосед, зашедший проведать Джека и вызвавший "скорую". Всего спустя две недели после смерти жены Джек угодил с глубокой депрессией в психиатрическую клинику, где на долгое время превратился в овощ – врачи боялись повторных попыток суицида, которые могли сильно подпортить им репутацию, и не стесняясь пичкали вдовца "надежными" препаратами.

Делом занимался молодой следователь – лейтенант Дуглас, искренне сочувствовавший Джеку в его утрате и даже навещавший его в "психушке". Полицейский несколько месяцев пытался установить виновника гибели Мэриам, но улик было мало. Какое-то время среди подозреваемых числился и сам Джек за отсутствием алиби, но полиграф с ним нечего не дал, да и мотива у него не было – их пара, как следовало из показаний родственников, друзей и знакомых, была просто образцовой. В то же время на халате Мэриам были найдены следы ДНК, не учтенного ни в одной базе, что было само по себе из ряда вон выходящим фактом.

В итоге все достижения следствия ограничились выводом, что данная ДНК, вероятно, принадлежала убийце, который действовал как маньяк, то есть не имел стандартного бытового предлога вроде наживы или мести. Образовался классический «висяк», который Дуглас, преодолев сопротивление начальства, отправил в архив и забыл, как страшный сон.

Из тех дней Джек лучше всего помнил, как провожал Мэриам в последний путь. Его измученный мозг, старавшийся вычистить из своей памяти все следы ужаса, связанного с гибелью жены, тем не менее отчетливо сохранил этот траурный образ. Вот здание городского крематория, серо-черное, выполненное в стиле католического собора. А вот Джек, мучаясь чудовищным похмельем, долго не может отойти от гроба, в котором лежит холодная, загримированная и прикрытая полупрозрачной фатой жена. Тут же толпа родственников и знакомых с цветами в руках, раздражающая своим участием и бессмысленными соболезнованиями. Джек явственно помнил запах формалина и пыли и то, как внутри него что-то оборвалось, какая-то самая последняя нить, когда тележка с гробом покатилась в печь.

3.

– Итак, мистер Конаки, сегодня мы начинаем серию нейроповеденческих исследований, которые помогут нам собрать данные для конструирования электронного образа вашей будущей невесты, – сострил инженер компании NH, закрепляя на теле Джека различные датчики. Грубоватость шутки была так очевидна, что спец сам смутился, осекшись и решив вдруг почесать затылок, но Джек не придал этому значения.

Он полулежал в очень удобном прозрачном кресле из силикона, напоминавшем ложе для астронавта в каком-нибудь фантастическом звездолёте. Кресло стояло посреди полностью белой шарообразной комнаты, из-за чего взгляду не за что было зацепиться и начинала кружиться голова. Приходилось рассматривать бейдж на груди возившегося рядом инженера, чтобы избавится от этого ощущения.

Джека несколько смущало, что он полностью обнажен. Но как пояснили в компании, если хочешь получить в конечном счёте не бездушную роботизированную куклу, а реального «человека», придётся раскрыть самые постыдные реакции и воспоминания. Да, на член ему датчики также прикрепили. Причём делал этот все тот же мужчина, который достаточно деловито схватил его детородный орган тонкими пальцами в латексной перчатке и начал лепить пластырем какие-то плоские металлические контакты.

– Итак, мистер Конаки, в ближайшие два часа компьютер будет предлагать вам различные стимулы, многие из которых покажутся вам крайне неожиданными и даже неприятными, возможно, пугающими. Вы будете видеть образы на экране вокруг вас – если обратили внимание, он здесь повсюду – будете слышать звуки, ощущать запахи и даже прикосновения. Ваша задача – не пытаться контролировать реакции своего тела. Постарайтесь просто расслабиться, – инженер зачем-то подмигнул Джеку и, на ходу вытаскивая из кармана пачку сигарет, удалился через дверь у него за спиной.

Свет погас. Сначала ничего не происходило, а затем в полной темноте напротив Джека вспыхнула тусклая мерцающая точка, постепенно увеличиваясь и приближаясь. Он явственно услышал чей-то шёпот, почувствовав, как волоски на его кожи встали дыбом то ли от страха, то ли от возбуждения. Первый этап начался.

4.

В течение месяца NH копались в памяти Джека, считывая его реакции в различных хитроумных тестах, анализировали дополнительные материалы – фотографии, видеозаписи с Мэриам, все её оставшиеся тексты. Данные затем собирались нейросетью в электронную модель искусственной психики, которая скрытым образом взаимодействовала с Джеком в новых испытаниях, так, чтобы он об этом не знал.

В один из дней Дилан снова пригласил мистера Конаки в свой кабинет.

– А-а, Мистер Конаки, – Дилан сидел за чёрным столом, на котором теперь появилась папка с документами, и был явно в приподнятом настроении, – очень люблю клиентов, которые выплачивают премиальные. И могу сказать, что результат вас не должен разочаровать, если только вы, конечно, будете соблюдать ряд правил. Вот паспорт образца, рекомендую с ним внимательным образом ознакомиться и подписать. Как говорится, дело осталось за малым – вашим росчерком на последней странице и тонной ваших денег на нашем счёте.

Джек пододвинул к себе довольно объемный документ на бумаге с водяными знаками. В шапке стояло название "Образец номер 3 – биокибернетический организм Мэриам К." Из паспорта, в частности, следовало, что данный искусственный организм не является человеком и не считается разумным существом, обладающим сознанием и, соответственно, не является субъектом права. Подчеркивалось, что искусственный объект ограничен в своих программных возможностях в части осуществления повседневной деятельности. Например, не рекомендуется оставлять изделие в одиночестве в общественных местах. Указывалось, что повреждение или уничтожение объекта не квалифицируется как убийство и должно рассматриваться в суде только как нанесение ущерба материальной собственности мистера Д. Д. Конаки. На этом месте Джек пробурчал "угу".

В документе было множество технических инструкций. К примеру, образец должен был регулярно заряжаться от сети, причём делать это он мог вполне самостоятельно, если владелец выбрал соответствующий пункт в настройках. Объект мог имитировать приём пищи, распитие спиртных напитков и даже выделительную функцию. Отдельно отмечалось, что робот может писать стихи, однако оговаривалось, что это будет лишь правдоподобная компиляция из ранее созданных человеком произведений.

Подгоняемый нетерпением, которое охватило его в последние дни, тем нетерпением, которое просыпается, когда ты уже в шаге от желаемого, Джек решил не читать все бумаги до конца, быстро пролистал до последней страницы и протянул ладонь за ручкой, которую держал в кулаке Дилан. Для менеджера не осталась незамеченной поспешность Джека.

– Хочу вас уведомить, мистер Конаки, – на Джека уставился все тот же бесцветный взгляд, чему, видимо, стоило придать значение, хотя сказать, что именно выражают эти глаза, было невозможно, – не все в ваших испытаниях прошло гладко, хотя это было и некритично для производства образца. Дело в том, что ваши воспоминания, касающиеся всего, что связано со смертью Мэриам, полностью заблокированы. Наши психологи объяснили это частичной амнезией, связанной с глубокой психологической травмой. Да, да, мы подняли медицинские архивы и знаем, что трагедия уложила вас в клинику с депрессией, я искренне вам сочувствую. Но все же я должен вас предупредить, что ваш опыт с новой Мэриам может в каких-то моментах отличаться от ваших ожиданий.

Джек молча вынул ручку из ладони Дилана и поставил подпись где следовало.

5.

NH привезла Мэриам на аллею в центральном городском парке, где росли высокие вязы и был старый огороженный кованным забором пруд. Её усадили на лавочке так, будто обычная женщина сделала паузу посреди прогулки и теперь с интересом наблюдала за проходившими мимо людьми. Один из сотрудников компании остался ждать неподалёку.

Когда-то, ещё в 50-е, Джек и Мэриам познакомились в этом парке. Это был июльский вечер, и многие выпускники постмутского университета пришли сюда, чтобы поздравить друг друга, напиться за кустами или встретить компанию для продолжения вечера. Психологи оценили эту часть воспоминаний Джека как наиболее чистую от травм, что было оптимально для его возможной реакции.

Джек пришел в парк чуть позже назначенного времени и ещё какое-то время рассматривал свою новую Мэриам издалека, прислушиваясь к своим ощущениям. Да, это определённо была она. Настолько она, что даже не верилось. NH сделали её несколько старше – теперь Мэриам было 38 лет. Как пояснили Джеку, точное воспроизведении его супруги в возрасте смерти, с одной стороны, могло нанести вред его рассудку, а с другой стороны, разница в возрасте была бы слишком ощутима.

Наконец он подошёл к ней, остановившись в паре шагов. Мэриам в модной белой шляпке и белом костюме, только что смотревшая на уток у пруда, вдруг обернулась, поймала его взгляд и улыбнулась. Складывалось впечатление, будто они виделись последний раз сегодня утром.

– Джек, наконец ты пришёл, я здесь уже полчаса сижу, – сказала Мэриам, придерживая шляпу за поле одной рукой и поднимаясь к нему навстречу.

– Мэриам…

– Джек, – она коснулась его руки, потом взяла его ладонь в свою, – Джек… все в порядке?

Да, это была она, её глаза, её взгляд, голос и интонация, её руки. Джек ощутил себя так, будто он совсем маленький ребёнок, которого после страшной обиды кто-то наконец заметил, пожалел и погладил по голове, его лёгкие сдавило, глаза наполнились слезами.

– Мэриам…

– Джек?