Последний отзыв
Книга довольно хорошо написана в виде рассказов старого человека молодому парню, основанных на событиях его реальной жизни, охватывающей период с нача...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Рейх. Воспоминания о немецком плене (1942–1945)
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Весьма показательна для Сатирова реакция на увиденную в пути в период возвращения на родину толпу немцев, изгнанных поляками из Силезии. Вспоминая слова оскорбленной осенью 1941 г. насмешками двух молодых немецких солдат русской женщины, которая предсказала, что ее судьбу – голодной и скитающейся с малыми детьми – скоро разделят и немецкие женщины, мемуарист замечает: «И все-таки мне почему-то невесело от того, что исполнилось пророчество женщины из Ангары» (с. 323).
Подобная позиция позволяет нам гордиться подлинным величием духа, которое проявилось в мыслях и поступках таких наших соотечественников, как Г. Н. Сатиров, в обстановке, когда многие в своих действиях руководствовались своеобразно понятым «правом войны».
Мемуары Г. Н. Сатирова дают весьма богатый материал для тех, кто изучает проблемы, связанные с жизнью и бытом советских военнопленных в Германии. Особенно ценны зарисовки, характеризующие духовные помыслы, идеологические и нравственные ориентиры, определявшие их лагерное поведение. Представляет интерес и послевоенное осмысление феномена режима нацистской Германии, предпринятое русским интеллигентом не по заказу, а самостоятельно, по внутреннему побуждению, без использования идеологических штампов, на основании своего личного опыта.
М. Г. Николаев
РЕЙХ
ВОСПОМИНАНИЯ О НЕМЕЦКОМ ПЛЕНЕ (1942–1945)
ГОД 1942
[Первые семь страниц текста отсутствуют, восьмая, очевидно, продолжает описание пребывания автора в рабочей команде на фабрике МАД (г. Дармштадт), выпускавшей оборудование для пивоваренной промышленности.]
…жженым желудем). С 12?00 до 12?30?миттаг[80 - Обед (Mittag, нем.).] (0,75 литра баланды, состоящей из воды, соли и прогнившей сушеной капусты). После 18?00 ужин (та же баланда). В 20?00 тагшишт[81 - Дневная смена на предприятии (нем.).] загоняется в сарай-барак и запирается на замок до утра.
Крадучись и озираясь, подходит ко мне немец-токарь.
– Во зинд зи хер?[82 - Откуда вы?]
– Фон Кавказус[83 - С Кавказа (нем.).].
– Зо? Сталин аух фон Кауказус, гельт?[84 - Сталин тоже с Кавказа, не так ли?]
– Я, я[85 - Да, да (нем.).].
– Сталин гут, нет вар? Роте арме аух гут. Кайн агент, Фриц Штайнбрешер ист кайн ферретер[86 - Сталин – это хорошо, не правда ли? Красная армия тоже хорошо… Не бойтесь, Фриц Штайнбрешер не может быть предателем.][87 - В адресных книгах Дармштадта за 1941 и 1942 гг. среди жителей пригородного Пфунгштадта (Pfungstadt) (далее сам персонаж сообщает Г. Н. Сатирову о том, что там находится его дом) фамилия Штайнбрехер не упоминается. Несколько лиц с такой фамилией проживало в самом Дармштадте, но ни одного с именем Фриц.].
– А кто вас знает!
Весь цех заставлен станками и верстаками, монтирующейся и готовой продукцией. Всюду шнеки, триеры[88 - Шнек – стержень со сплошной винтовой поверхностью вдоль продольной оси, здесь: транспортирующее устройство для сыпучих материалов; триер – машина для разделения зерна и примесей.], подъемники, конвейеры, котлы, какие-то трубо- и воронкообразные аппараты. Все это скоро отправят на Brauerei und Malzfabriken[89 - Пивоваренные заводы.], а пока используется нами для маскировки: сидишь в котле, пока мастер пинком не выгонит тебя из ферштека[90 - Укрытие.]. Моя работа называется Transport: погрузка и выгрузка, переноска и перевозка. Все прочие мои товарищи работают у токарных станков и верстаков.
Работа каторжная, а паек голодный. Все пленяги потеряли человеческий облик, выглядят призраками. Не слышно смеха, оживленной речи, шуток. Даже брани никогда не услышишь. Лишь одна мысль непрестанно сверлит мозг, лишь одно чувство гложет сердце: жрать, жрать!
Не умывшись, хлебаем вечернюю баланду. Потом, не раздеваясь, влезаем на койки. В 20?00 нас запирают.
Спим ли? Нет, светлых, обновляющих снов не ведаем. Скорее это забытье, полубредовое состояние, а не сон.
Разговоров мало, да и те лишь о еде. «Ридна маты»[91 - Родная мать (укр.).] часто на устах. Но образ матери всегда ассоциируется с чем-нибудь вкусным, аппетитным, съедобным, что изготовлено ее руками. Например: «Ах, какие вареники варила моя мамочка!» Скажет и загрустит сердешный.
Да, гастро-элегические настроения – характерная черта нашего душевного состояния.
Слесарь Адам вертится около меня.
– Ну ви, гут?.. Я, я шлимм. Шлеште цайт. Аллес гет капут… Ну ви ин Русслянд?![92 - Ну как, хорошо? Да, да, плохо. Плохие времена. Все гибнет. Ну, как в России?]
– Прима[93 - Прекрасно.].
– Зо-о? Вифиль гельд руссише арбайта фердинт?[94 - Вот как? Сколько зарабатывает русский рабочий?]
– Генуг. Бис цвайтаузенд рубель[95 - Достаточно. До двух тысяч в месяц.][96 - Согласно классической советской работе А. Н. Вознесенского «Военная экономика СССР в период Отечественной войны» (М., 1948. С. 116–117), среднемесячная зарплата рабочих в союзной промышленности в 1940 г. составляла 375 руб. в месяц.].
– Цвайттаузенд! Ист маглишь?[97 - Две тысячи! Возможно ли это?]
– Яволь!.. Унд дойче арбайтер?[98 - Конечно… А немецкий рабочий?]
– Гелернта арбайта фуфцишь марке про вохе…Унд вас кёнен зи дафир кауфен?[99 - Квалифицированный рабочий – до 50 марок в неделю… А что вы можете купить на эти деньги?]
– О, айне менге шене динген[100 - О, множество хороших вещей.].
– Вифиль костет гуте зонтаганцуг?[101 - Сколько стоит праздничный костюм?]
– Бис хундерт рубель[102 - До ста рублей.][103 - В 1941 г. мужской костюм в среднем стоил 367 руб. См.: Скрытая правда войны: 1941 год: неизвестные документы. М., 1992. С. 293.].
– Нет тойер. Бай унс аух бис хундерт марке[104 - Недорого. У нас тоже до ста марок.].
– Я, абер русише арбайтер мер фердинт[105 - Да, но русский рабочий больше зарабатывает.].
– Фрайлишь. Альзо зи майнен, дас руссише арбайта бесса лебт альс дойче?[106 - Разумеется. Итак, вы считаете, что русский рабочий живет лучше немецкого?]
– Бин иберцойгт[107 - Я убежден.].
Из бюро вышел обермайстер. Адам поспешно отошел от меня.
Длинный высокий корпус глаголем. С другой стороны трехметровый каменный забор. Штахельдрат[108 - Колючая проволока.] по верхушке забора и по кровле корпуса. Узенькая дорожка, окаймленная с обеих сторон колючей проволокой. Она ведет из барака-сарая в кухню-столовую. Асфальтированный двор со штабелями железа, с газкоксом и брикетом. И нигде ни кустика, ни травинки. Так выглядит наш двор – wahrhaftige Gef?ngnis[109 - Истинная тюрьма.].
Вот схематический план[110 - Автором даны только обозначения. Сам план на странице отсутствует.]:
А – цех
Б – шмиде[111 - Кузня.]
В – вахштубе[112 - Комната вахманов.]
Г – кладовая
Е – эссштубе[113 - Столовая.]
Ж – кантине[114 - Немецкая столовая.].
З – аборт[115 - Уборная.].
И – целле[116 - Карцер.].
К – наша камера.
Л – склады.
Подобная позиция позволяет нам гордиться подлинным величием духа, которое проявилось в мыслях и поступках таких наших соотечественников, как Г. Н. Сатиров, в обстановке, когда многие в своих действиях руководствовались своеобразно понятым «правом войны».
Мемуары Г. Н. Сатирова дают весьма богатый материал для тех, кто изучает проблемы, связанные с жизнью и бытом советских военнопленных в Германии. Особенно ценны зарисовки, характеризующие духовные помыслы, идеологические и нравственные ориентиры, определявшие их лагерное поведение. Представляет интерес и послевоенное осмысление феномена режима нацистской Германии, предпринятое русским интеллигентом не по заказу, а самостоятельно, по внутреннему побуждению, без использования идеологических штампов, на основании своего личного опыта.
М. Г. Николаев
РЕЙХ
ВОСПОМИНАНИЯ О НЕМЕЦКОМ ПЛЕНЕ (1942–1945)
ГОД 1942
[Первые семь страниц текста отсутствуют, восьмая, очевидно, продолжает описание пребывания автора в рабочей команде на фабрике МАД (г. Дармштадт), выпускавшей оборудование для пивоваренной промышленности.]
…жженым желудем). С 12?00 до 12?30?миттаг[80 - Обед (Mittag, нем.).] (0,75 литра баланды, состоящей из воды, соли и прогнившей сушеной капусты). После 18?00 ужин (та же баланда). В 20?00 тагшишт[81 - Дневная смена на предприятии (нем.).] загоняется в сарай-барак и запирается на замок до утра.
Крадучись и озираясь, подходит ко мне немец-токарь.
– Во зинд зи хер?[82 - Откуда вы?]
– Фон Кавказус[83 - С Кавказа (нем.).].
– Зо? Сталин аух фон Кауказус, гельт?[84 - Сталин тоже с Кавказа, не так ли?]
– Я, я[85 - Да, да (нем.).].
– Сталин гут, нет вар? Роте арме аух гут. Кайн агент, Фриц Штайнбрешер ист кайн ферретер[86 - Сталин – это хорошо, не правда ли? Красная армия тоже хорошо… Не бойтесь, Фриц Штайнбрешер не может быть предателем.][87 - В адресных книгах Дармштадта за 1941 и 1942 гг. среди жителей пригородного Пфунгштадта (Pfungstadt) (далее сам персонаж сообщает Г. Н. Сатирову о том, что там находится его дом) фамилия Штайнбрехер не упоминается. Несколько лиц с такой фамилией проживало в самом Дармштадте, но ни одного с именем Фриц.].
– А кто вас знает!
Весь цех заставлен станками и верстаками, монтирующейся и готовой продукцией. Всюду шнеки, триеры[88 - Шнек – стержень со сплошной винтовой поверхностью вдоль продольной оси, здесь: транспортирующее устройство для сыпучих материалов; триер – машина для разделения зерна и примесей.], подъемники, конвейеры, котлы, какие-то трубо- и воронкообразные аппараты. Все это скоро отправят на Brauerei und Malzfabriken[89 - Пивоваренные заводы.], а пока используется нами для маскировки: сидишь в котле, пока мастер пинком не выгонит тебя из ферштека[90 - Укрытие.]. Моя работа называется Transport: погрузка и выгрузка, переноска и перевозка. Все прочие мои товарищи работают у токарных станков и верстаков.
Работа каторжная, а паек голодный. Все пленяги потеряли человеческий облик, выглядят призраками. Не слышно смеха, оживленной речи, шуток. Даже брани никогда не услышишь. Лишь одна мысль непрестанно сверлит мозг, лишь одно чувство гложет сердце: жрать, жрать!
Не умывшись, хлебаем вечернюю баланду. Потом, не раздеваясь, влезаем на койки. В 20?00 нас запирают.
Спим ли? Нет, светлых, обновляющих снов не ведаем. Скорее это забытье, полубредовое состояние, а не сон.
Разговоров мало, да и те лишь о еде. «Ридна маты»[91 - Родная мать (укр.).] часто на устах. Но образ матери всегда ассоциируется с чем-нибудь вкусным, аппетитным, съедобным, что изготовлено ее руками. Например: «Ах, какие вареники варила моя мамочка!» Скажет и загрустит сердешный.
Да, гастро-элегические настроения – характерная черта нашего душевного состояния.
Слесарь Адам вертится около меня.
– Ну ви, гут?.. Я, я шлимм. Шлеште цайт. Аллес гет капут… Ну ви ин Русслянд?![92 - Ну как, хорошо? Да, да, плохо. Плохие времена. Все гибнет. Ну, как в России?]
– Прима[93 - Прекрасно.].
– Зо-о? Вифиль гельд руссише арбайта фердинт?[94 - Вот как? Сколько зарабатывает русский рабочий?]
– Генуг. Бис цвайтаузенд рубель[95 - Достаточно. До двух тысяч в месяц.][96 - Согласно классической советской работе А. Н. Вознесенского «Военная экономика СССР в период Отечественной войны» (М., 1948. С. 116–117), среднемесячная зарплата рабочих в союзной промышленности в 1940 г. составляла 375 руб. в месяц.].
– Цвайттаузенд! Ист маглишь?[97 - Две тысячи! Возможно ли это?]
– Яволь!.. Унд дойче арбайтер?[98 - Конечно… А немецкий рабочий?]
– Гелернта арбайта фуфцишь марке про вохе…Унд вас кёнен зи дафир кауфен?[99 - Квалифицированный рабочий – до 50 марок в неделю… А что вы можете купить на эти деньги?]
– О, айне менге шене динген[100 - О, множество хороших вещей.].
– Вифиль костет гуте зонтаганцуг?[101 - Сколько стоит праздничный костюм?]
– Бис хундерт рубель[102 - До ста рублей.][103 - В 1941 г. мужской костюм в среднем стоил 367 руб. См.: Скрытая правда войны: 1941 год: неизвестные документы. М., 1992. С. 293.].
– Нет тойер. Бай унс аух бис хундерт марке[104 - Недорого. У нас тоже до ста марок.].
– Я, абер русише арбайтер мер фердинт[105 - Да, но русский рабочий больше зарабатывает.].
– Фрайлишь. Альзо зи майнен, дас руссише арбайта бесса лебт альс дойче?[106 - Разумеется. Итак, вы считаете, что русский рабочий живет лучше немецкого?]
– Бин иберцойгт[107 - Я убежден.].
Из бюро вышел обермайстер. Адам поспешно отошел от меня.
Длинный высокий корпус глаголем. С другой стороны трехметровый каменный забор. Штахельдрат[108 - Колючая проволока.] по верхушке забора и по кровле корпуса. Узенькая дорожка, окаймленная с обеих сторон колючей проволокой. Она ведет из барака-сарая в кухню-столовую. Асфальтированный двор со штабелями железа, с газкоксом и брикетом. И нигде ни кустика, ни травинки. Так выглядит наш двор – wahrhaftige Gef?ngnis[109 - Истинная тюрьма.].
Вот схематический план[110 - Автором даны только обозначения. Сам план на странице отсутствует.]:
А – цех
Б – шмиде[111 - Кузня.]
В – вахштубе[112 - Комната вахманов.]
Г – кладовая
Е – эссштубе[113 - Столовая.]
Ж – кантине[114 - Немецкая столовая.].
З – аборт[115 - Уборная.].
И – целле[116 - Карцер.].
К – наша камера.
Л – склады.
Последний отзыв
Книга довольно хорошо написана в виде рассказов старого человека молодому парню, основанных на событиях его реальной жизни, охватывающей период с нача...
Далее