Напиток дивный!
Дуновение эоловой арфы пролетает в воздухе, в то время как он пьет. Раутенделейн, утомленная и строгая, поднимается из колодца, садится на край его и расчесывает свои длинные распущенные волосы. Лунный свет. Она бледна и поет самой себе.
Раутенделейн
(тихим голосом).
Ночью глубокой всхожу я одна,
Волны волос озаряет луна.
Нет никого, чтоб смотреть на меня,
Птички к далеким краям улетают,
Белые сонно туманы блуждают,
За лесом видны мерцанья огня…
Никельман.
(незримый в колодце).
Раутенделейн!
Раутенделейн
Иду!
Никельман.
Иди скорее!
Раутенделейн
Больно, мне больно! Платье так жмет.
Я дева глухих, заколдованных вод.
Никельман.
Раутенделейн!
Раутенделейн
Иду.
Никельман.
Иди скорее!
Раутенделейн
Месяц сиянье холодное льет,
В мыслях мой милый, мой прежний встает.
Звенят колокольчики в поле.
О чем колокольчики в поле звенят?
О чем колокольчики мне говорят?
О счастье? О боли?
Счастье и боль в них звучит заодно.
Время идти на глубокое дно,
Туда, где подводные травы растут.
Вниз, в глубину!
Долго я, долго я медлила тут.
Время прошло… Вниз, в глубину!
(Готова опуститься в колодец.)
Кто там зовет так тихо?
Гейнрих
Это я!
Раутенделейн
Кто ты?
Гейнрих
Я! Я! Приблизься, жизнь моя!
Раутенделейн
Уйди. Нельзя мне. Я тебя не знаю.
С кем говорю, того я убиваю.
Гейнрих
Ты мне всегда была – как радость дня.
Коснись моей руки. Узнай меня.
Приди.
Раутенделейн
Я никогда тебя не знала.
Гейнрих
Не знаешь…
Раутенделейн
Нет.