Княжеский меч

Однако дальнейшее требовало подготовки. Остаток дня хозяйничал, разыскивая необходимые материалы. К вечеру кузнец открыл глаза. – Гришка, стервец, князю наушничает. А сам "твердо" дрянное купил. Алтын сжулил. Вот и зверится, что ответ держать страшно.

Узнав об опрометчивом заявлении подмастерья, Мефодий схватился за голову. – Что-ж ты паразит сделал. Ему только того и надо.

Хотел подняться, но со стоном откинулся назад.

Причитания совершенно не ослабили уверенности Олега в своих силах.

"Все будет по нашему". – Весело хмыкнул он. Последнее, что успел сделать до наступления темноты, начерпать из громадной бочки жира, и поставить к горну. К утру прогреется, останется только накалить.

Едва рассвело, продолжил эксперимент.

– Немчин ты что-ль? – кузнец, услышав суету возле горна, приподнялся на лежанке. Вроде отпустило. – С удовлетворением прислушался он к организму . Кряхтя доковылял ближе. Всмотрелся в раскаленный до оранжево- белого сияния кусок металла. – Странен больно. А ну, говори.– Попытался взять на голос мастер.

– После. Все после.– Отмахнулся Сергеев. – Пора решил он и глянул на кузнеца. – Давай дядька, попробуем. Разок только. Не выйдет, тогда и ладно.

–Глупость. – Мефодий отвернулся от бестолкового выскочки. Пустое.

Олег вздохнул. – Сам тогда буду делать. Мне на березу не хочется.

Вынул готовый к ковке криль, и попытался, удерживая одной рукой, растянуть. Получилось неважно. Кузнец не выдержал, доковылял к наковальне, и сердито забрал молоток. -Крути, давай. Неслух. Он сноровисто вывел металл в полосу. По мере работы его лицо менялось. Уже не кривил недовольно губы, работал с удовольствием.

Несколько прогревов, и вот уже начало проявляться очертания клинка. Железо, словно вспоминая свою предыдущую форму, ковалось легко. Прогрев заготовку еще раз, Олег опустил его в раскаленный жир.

– Ты что, сдурел? – Кузнец замахнулся на дурня. На всю зиму запас. А ты чего удумал.

Поздно. Поздно уже. – Отмахнулся подмастерье.

– И что? Наигрался? – Спросил Мефодий, когда, уже поздним вечером, они устало сидели в полутьме кузни. – Завтра начнем новый меч для князя.

Сергеев, умотанный дневной суетой, только пробормотал.– Завтра видно будет.

Но, ни завтра, ни на следующий день заниматься рутинной штамповкой не пришлось.

Кузнец ругаясь и ворча, закончил доводку клинка.

– Эх, немчин, Попали мы с тобой. – Сокрушался мастер, очищая голомень от нагара. Недовольно шоркая песчаником об поверхность меча. Но едва проявился металл готового клинка, Мефодий замер, и недоверчиво поднес к глазам. Узор, конечно, не классический булатный кружевник, но крупный и невероятно отчетливый, проявился даже без травления. Теперь подгонять и уговаривать мастера не приходилось. Он вошел в азарт и даже не доверил подмастерью черновую обточку. А когда пришел черед Окончательной заточки, он всмотрелся и неверяще пробормотал.– Быть не может. Крошить должен. Когда начнет?..

Но под тонкой струей воды смачивающей место заточки высверкивало идеально острое жало лезвия. Решив проверить острие пальцем, кузнец зашипел. Прикосновение отозвалось бритвенным порезом.

Странное чувство испытал Олег.-" С одной стороны. Меч этот – надежда их на спасение. С другой, возникла в сердце непонятная тоска. И чем лучше, красивее, становился меч, тем жальче было его отдавать в чужие руки".

И вот настал седьмой день.

– А может забудет? – с надеждой поинтересовался Олег .

– Гришка? Ни в жизнь. Ему для живодерства время не жаль. А тут особо. Он на меня давно зуб точит. Явиться. – Непонятно закончил мастер.

И как в воду смотрел. Ближе к обеду, раздались истошные крики, лай собак, и на поляну вынеслось с десяток всадников.

Первым Олег признал здоровенного Гришку. Но верховодил в процессии явно не он. Виденный однажды рыжебородый, забыть которого уже не удастся..

– Сам князь. – Успел прошептать кузнец, пока они ожидали гостей. Осадив коня возле самой кузни, главарь сполз на траву, и быстро приблизился к работникам.

"Неужели это и есть пресловутый организатор и постановщик всего действа?– Мелькнула нечаянная мысль. – Вряд-ли, простоват больно. Скорее, особа приближенная к императору.

Голос "Князя" прервал размышления.

– Гришка донес, что мечи твои дерьмо. Так-ли?

– Навет. Батюшка. – Отозвался Мефодий. – Сырой был еще, а он схватил и вдарил. – Слегка покривил душой ответчик.

– Значит готов меч? Иль сбрехал?

– За седьмицу вконец никак не сготовить. А начерно готов.– Нехотя признал кузнец.

– Ну так подай. Чего воду толочь? – приказал князь.

" Резок'. – Вновь подивился Олег.

Мастер вынес завернутый в тряпицу клинок. Подал с поклоном.

Князь, сдернул грязный лоскут, и дружный вздох за его спиной стал лучшим доказательством произведенного впечатления.

Травленый узор, почти матово черный в долах, сверкал зеркальным блеском на лезвиях.

Олег, замер в непритворном восхищении .

Князь поднес лезвие к губам и дохнул на поверхность. Внимательно глядя, на тусклое, пятно, дождался, когда оно полностью испарилось, коротко глянул на мастера, и перекинул меч за спину. Напрягся, сгибая. Клинок сверкнул на солнце изгибаясь. И с мелодичным звоном вернулся в прежний вид, едва испытатель отпустил конец.

Проверять изгиб не понадобилось. Ровный блеск показал идеальность формы.

князь, поудобнее ухватил рукоять, замотанную простой кожей, и примеряясь рубанул сухое деревце. Свистнул, сжатый лезвием воздух, блеснула серебристая молния. Словно и не ощутив преграды, меч разнес сушняк наискось. С легким шуршанием крона нехотя сползла на землю, обнажив идеально ровный срез.

Недоверие сменилось глубоким восторгом. Он скользнул рукой по лезвию, и отдернул руку, засовывая пораненный палец в рот.

– Подь сюда.– Шепеляво скомандовал правитель Григорию. – Свой меч вынь.

Слуга с готовностью подскочил ближе, и выхватив свое оружие, поднял на уровень лица, упершись в него руками.

Круговой взмах, и только легкий хруст сообщил, что Гришкин меч лопнул. Только брызнули по сторонам осколки. Не сумев удержать руку, Князь закончил рубящее движение.

Тело сподвижника дернулось. Зрелище разрубленной плоти заставило Олега кинуть взгляд в сторону.

А, князь, ничуть не смущенный таким окончанием проверки, повернул лезвие к свету. на идеально ровной поверхности, не оказалось ни единой зазубрены. Он крутанул меч, исполнив смертоносную мельницу, и закончил осмотр.

– Любо. – Рявкнул он так, что вздрогнули лошади. – Награду дам. Услужил.

Хотел кинуть меч в ножны, но вспомнив, что оружие еще не окончено, вздохнул.