Как я была Мэрилин Монро. Роман

Как я была Мэрилин Монро. Роман
Глеб Карпинский

Роман «Как я была Мэрилин Монро» – эта история об одной провинциальной девушке, которая, как две капли воды, была похожа на секс-символ 50-х Мэрилин Монро. И во многом благодаря этому сходству судьба ее оказалась яркой, насыщенной и не менее драматичной, чем у известной американской киноактрисы. Действия происходят в России в конце 90-х, начале 2000-х. Читается на одном дыхании.

Как я была Мэрилин Монро

Роман

Глеб Карпинский

Произведение, не смотря на свою реалистичность, является сугубо художественным. Все совпадения по событиям и лицам случайны! Образ талантливой актрисы и просто красивой женщины Эли Монро, похожей, как две капли воды, на Мэрилин Монро, возможно, никогда не существовал на сцене по имени Жизнь.

Редактор Ирина Карпинская

Редактор Эльвира Габорец

Фотограф Виталий Юрчук

© Глеб Карпинский, 2019

© Виталий Юрчук, фотографии, 2019

ISBN 978-5-4490-6973-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

«Отец Небесный знает, в чем вы нуждаетесь еще до того,

как вы попросите Его о чем-либо».

6 гл. 8 ст. Евангелие от Матфея.

Дорогие друзья, спасибо Вам за интерес к данному произведению. Перед его прочтением мне хочется немного рассказать предысторию. Нетерпеливый читатель может, конечно, пропустить эту пояснительную главу от автора и перейти к самой книге, в частности, к воспоминаниям некогда известной в закулисных кругах нашего отечественного шоу-бизнеса актрисы. Она, действительно, по крайней мере, в период своей бурной молодости была похожа на секс-символ 50-х Мэрилин Монро. И во многом благодаря этому сходству судьба ее оказалась яркой, насыщенной и не менее драматичной, чем у известной американской киноактрисы.

Я познакомился с Элей Монро через моего друга, ее мужа. Тогда они жили на Фрунзенской набережной. Детей у них еще не было. Помню, как меня поразили резко бросающаяся в глаза роскошь и великолепное убранство квартиры. Антикварная мебель, драгоценные безделушки, французские шторы, превосходный гардероб из стильных шмоток, и многое-многое другое. Все стены были увешены портретами Мэрилин Монро в дорогих золоченых рамках. Среди них были и оригинальные фотографии Эли, но отличить подлинник от оригинала было на первый взгляд невозможно. Молодая жена светилась счастьем. По ее взгляду, жестам, мимике видно было, что она влюблена. Рома, действительно, был заботливым мужем, но не из ее круга. Для меня оставалась загадкой, как такие разные люди и вместе. Он только начинал свой путь оператора, подрабатывал на свадьбах и ночами монтировал халтурку. Позднее я узнал, что родом они были из одного города, и Рома чуть ли не со школьной скамьи был влюблен в свою будущую жену. В Москве они опять встретились, и Эля ответила взаимностью. Жили они на широкую ногу благодаря ее накоплениям. Долгое время она работала в одном из самых престижных московских клубов.

Потом они быстро как-то съехали, и я позднее узнал, что им грозила серьезная опасность со стороны каких-то бандитов. Это была темная история..

Через год я пришел в гости на Пречистинку рядом с Храмом Христа Спасителя. Как я понял позднее, апартаменты, где жили мои друзья, принадлежали бывшей жене очень серьезного человека, близкого и по сей день к администрации Президента. Аренда была очень высокая, позволить такое могли далеко не бедные люди даже по московским меркам. Просторная кухня со всеми удобствами, зал с кожаным диваном и висящим над ним широким экраном, какие-то редкие антикварные вещи за стеклом вдоль стен, журнальный столик с прозрачной столешницей, изумительная библиотека с редкими и дорогими книгами, красивая хрустальная люстра с позолотой и мягкие ковры из персидской шерсти. В коридоре у входной двери висел дисплей, по которому можно было наблюдать за придомовой территорией, подъездом и просматривать весь цокольный этаж дома. Никто не мог пройти незамеченным. Апартаменты имели очень высокие потолки и винтовую лестницу с декоративными балясинами, ведущую на второй надстроенный этаж, где у супругов располагалась спальня. Там же находились игровая и детские комнатки. К тому времени у Ромы и Эли родилась уже первая дочка. Жили они по-прежнему на широкую ногу. Рома к тому времени устроился режиссером монтажа в преуспевающую новостную компанию, но я не думаю, что его зарплата могла покрыть расходы, которые они делали. Несколько раз я был свидетелем дорогих подарков друг другу, а однажды, когда я с другом пошел на рынок, он поразил меня чрезмерной беспечностью, раздавая направо и налево попрошайкам-старушкам пятитысячные купюры.

Именно тогда Эля, узнав, что я пробую себя в роли писателя, предложила мне что-нибудь написать о ее жизненном пути. Она оказалась приятной собеседницей. Работать с ней было легко и интересно. Часто она даже переносила встречи со своими подругами, говоря им в трубку, что у нее сейчас сидит писатель. Это очень сильно подкупало меня, и я, действительно, старался собрать из ее многочисленных историй одну общую картинку.

Произведение вырисовывалось, как дружелюбное напутствие молодым девушкам, как добиться успеха в мире шоу-бизнеса. При этом подчеркивалось, что для этого не обязательно нужна постель и всякая пошлость, которой напичкан тот мир. Еще мне было приятно наблюдать, как молодая мама возится с ребенком. Их кухня всегда была завалена разнообразным детским питанием, бутылочками и баночками, среди которых я с трудом мог отыскать простую чашку для чая. Эля уютно обустроила детскую комнатку наверху и любила показывать гостям свою спящую дочку, так похожую на маму. Ей прекрасно шел образ матери и любящей жены. Помню, как-то она подарила мужу на годовщину свадьбы золотой перстень, и когда он загадочным образом исчез с его пальца, купила ему новый. Она не хотела видеть мужа расстроенным.

Став частым гостем в их семье, у меня появилась прекрасная возможность общаться с кем-то из окружения бывшей светской львицы. Мне, как начинающему писателю, было интересно видеть людей с любопытной судьбой. Среди гостей Эли Монро были знаменитости, политики, успешные бизнесмены, фотографы, журналисты, режиссеры, а также разбогатевшие на мужской похоти подруги, чаще всего с силиконовой грудью и ботоксом на губах. Часто эти гости были не особо общительные, и цель их прихода сводилась к тому, чтобы зайти на пять-десять минут в туалет, а потом с затуманенным взором уйти, иногда даже не попрощавшись. И в какой-то момент я осознал, что здесь творятся не вполне законные вещи

Однажды я узнал, что мой друг Рома едва сам чуть не погиб от передозировки. В тот день, как он потом рассказывал, к нему приходили небесные стражники, сияющие в лучах солнца, с прозрачными телами, словно сделанные из воды, и они предупредили его, что в следующий раз они заберут его окончательно.

«Бросай курить и вали из Москвы», – сказали они ему сурово.

И уже скоро, собравшись с последними силами, мой друг собрал семью и, не обращая внимания на протесты жены, отправил ее и детей поездом в Армавир. К тому времени, отношения между супругами накалились до предела, и Эля уже решила подать на развод, так как жить с наркоманом было опасно. Сам же Рома, отдав ключи от квартиры хозяйке, на подержанной и убитой Волге тоже вернулся в родной город, захватив с собой лишь небольшой скарб вещей, которые не влезли в вагон поезда. Он рассчитывал восстановить отношения с супругой после лечения. Я провожал его тогда. Друг был опустошен, многие друзья оставили его, узнав, чем он балуется. Сам он отправлялся в реабилитационный центр на Кубани, где такие, как он, раз подсевшие на героин взрослые мужики играли целыми днями в футбол, а вечерами хрустели печенками, запивая их сладким чаем. Центр, как ни странно, помог ему, но отношения с Элей восстановить на тот момент не удалось. Безденежье душило распадающуюся на глазах семью. К тому же, Эля была в положении, нервничала, в какой-то момент и она сорвалась, и, захватив с собой дорогую видеокамеру мужа, которую она надеялась продать за большие деньги, помчалась в столицу. Тот был в не себя, без камеры он не мог работать. У него на руках еще оставалась малолетняя дочь.

Не помню, кто кому позвонил первым, но я обещал ей не говорить ее взбешенному мужу заветный адрес. Был поздний вечер. Квартирка, в которой она обосновалась, располагалась в каких-то переулках Тверской улицы, и я с трудом отыскал тайную и уже имеющую вмятину от ударов ног дверь. Первое чувство было, когда я вошел внутрь, что это притон, где снимают комнату на ночь для любовных утех. Квартирка эта и была оформлена в гостиничном стиле в красных, раздражающих нормальную психику тонах. На столике стояло несколько немытых и недопитых чашек с пакетиками чая, и работал электрочайник, и то, нужно было при этом как-то удерживать специальную кнопку, которая самостоятельно не включалась. От величия Мэрилин Монро не осталось и следа.

Она сидела на телефоне с большим животом и обзванивала всех своих подруг и знакомых, предлагая купить у нее эту камеру. Ей срочно нужны были деньги. Воздух был сильно прокурен. От духоты и неприятной атмосферы голова моя закружилась. Эля посмотрела на меня с усмешкой. Ей казалось, что вот-вот она достигнет большого успеха и денежный дождь осыплет ее с ног до головы. В квартире были какие-то подозрительные личности совсем не из ее круга, которые бродили с видом утомленного и заблудившегося путника. Они не нравились мне, говорили не совсем понятным мне языком, и я чувствовал невольно опасность от знакомства с ними. Заметив мой вопросительный взгляд, Эля сказала мне, что расстается с Ромой, что тот давно поехал с катушек, и она его даже боится. Что ей нужно снова начинать строить свою жизнь, и как только появится возможность, она обязательно заберет свою старшую дочку в Москву.

От литературного сотрудничества я разумно отказался и с того вечера не видел больше Элю и даже не знал ее судьбы. Шло время, и как-то раз, волею случая оказавшись в Армавире на площади перед памятником Ленина, я вдруг вспомнил об Эле Монро. Я вспомнил, как она рассказывала мне один из счастливых моментов своей жизни, когда она молодая и красивая, в воздушной плиссированной юбочке показывала свои стройные ножки малознакомому уличному фотографу. И тогда было точно такое же летнее утро… Почти безлюдно, лишь голуби, пьющие из луж, да редкий одинокий прохожий, проходя мимо, бросал свой сонный и немного удивленный взгляд на таинственную мистерию, творящуюся в самом центре Армавира.

ВОСПОМИНАНИЯ ЭЛИ МОНРО

На основе интервью с актрисой Эльвирой Габорец

Глава 1

Вера в потусторонние силы пустила свои корни, очевидно, еще в глубокие времена, когда люди поклонялись необъяснимым и разрушительным с точки зрения неокрепшего разума силам природы. Древний человек непрерывно чувствовал на себе пристальные взгляды этого мира. Что бы с ним не случалось, плохая охота или, наоборот, удачный день, когда он был близок к опасности, но чудом избежал ее, древний человек объяснял это проявлениями к нему какого-то особенного пристального внимания со стороны этих сил. То есть собственная значимость изначально сидела в крови наших предков и передавалась от поколения к поколению вместе с молоком матери, сказаниями и учениями. Появлялись культы божков, жрецы, а вместе с ними жертвоприношения и первые зачатки жестокой власти, человек невольно одушевлял камни, горы, солнце, различные стихии, наделяя их волшебными качествами, уважая и остерегаясь их законного гнева. Только потом, выйдя из пучины невежества темных веков, его смелый потомок сбросил иго потустороннего сознания и стал покорять Вселенную. А в прочем это уже из рода фантастики… Никогда мы не перестанем быть язычниками, это с нами надолго и навсегда. Так и я, образованная девушка, довольно неглупая для своих лет, не удивилась, когда мне предложили встретиться на квартире у некого Экара и пройти какой-то обряд вуду для снятия возможной порчи, а заодно, и для привлечения удачи в делах. Все выглядело на первый взгляд забавно, и я с радостью согласилась.

– Все будет хорошо, – сказал тихим, змеиным шепотом Экар, загадочно улыбнулся и взмахнул топором.

Красные брызги попали мне на одежду, птица дернулась в агонии, неистово хлопая крыльями. Я зажмурилась от страха, чувствуя, что вот-вот мое девичье сердце выпрыгнет из груди и покатится, как резиновый мячик под лавку, а этот горе-кудесник с зачесанной на бок лысиной уже протягивал мне стакан с теплой кровью. У него были грязные ногти, все выглядело отвратительным и гадким, но я боялась отказаться.

– Пей, моя хорошая!

Я посмотрела на Вику, в надежде на ее благоразумие, но та лишь развела руками и сказала:

– А чо? Так надо, подруга!

На ее постной физиономии появилась неискренняя, почти нескрываемая улыбка благоговения, которую можно наблюдать у священника, только что отпустившего грехи смертнику. Ее розовые щечки надулись, как у жадного хомяка, а глазки сузились от удовольствия. Умолять ее было бесполезно. Вика надула большущий пузырь из жвачки, который тут же лопнул и повис липучими сгустками на бледных губах. Я с отвращением поморщилась, так как все это напомнило мне сцену из дешевого порнографического фильма, когда оператор берет крупным планом, а господа-режиссеры, спрятанные за кадром, с особым извращением и жестокостью выдавливают из каких-то тюбиков на почти невинное и крайне удивленное лицо девушки сгустки майонеза или кефира.

– Викуля, милая. Ну, скажи ты ему! – вырвалось из моих уст, но Экар уже всучил подруге обезглавленного, но еще трепыхавшегося петуха.

– На супчик!

Его шипящий змеиный голос гипнотизировал. Я сделала попытку встать и уйти, но этот чертов кудесник затворил за Викой дверь и с видом подвыпившего лихого хирурга взял свои руки в замок и хрустнул костяшками пальцев:

– Ну-с! Приступим!

Экар был удивительно подвижный, как заводной игрушечный робот, словно в его обтянутом кожей футляре всегда была вставлена волшебная батарейка. Движения его были прерывисты, глаза бегали из стороны в сторону, но при этом он всегда внушал людям свою исключительность, знание дела. Между девчонками мы его в шутку называли «сперматозоид», так как он никогда не ходил прямо, а какими-то зигзагами, особенно, когда выпьет. Сейчас он водил надо мной окровавленными руками, растопырив длинные пальцы, словно хищная птица, и я с трепетом наблюдала, как стекает с них жертвенная кровь петуха.

– Абдурахман- манн-ма…. – закричал он мне прямо в ухо визгливо, и я чуть не поперхнулась.

Он улыбнулся, довольный тем, что я послушная девочка, и снова пустился в свой дикий пляс шамана. Мне вдруг стало смешно, и я едва удержалась от смеха, когда этот кудесник стал нести полную околесицу на неизвестном мне наречии, величественно возвышаясь надо мной. На кухне слышно было, как гремит посуда и шумит вода из крана. Там о чем-то беседовали. Мое сердце невольно застучало. Ведь я уже приняла твердое решение расстаться со своим парнем, и весь этот цирк был придуман для того, чтобы Вика объяснила Леше, что я уже больше не его девушка. Самой мне признаться в этом духу не хватало, и я долго вынашивала план, как все это сделать менее болезненно. Случай помог нам. Последняя неделя лета была очень дождливой, и я простыла по-женски. Просить родителей на лекарства совесть не позволяла, они и так вбухали все в мою учебу, и Леша, узнав о моих стеснениях, предложил услуги знакомого экстрасенса, абсолютно бесплатно.

Помню, в тот же день я зашла к частнику и взяла петуха для обряда. Эта была тощая, неопределенного возраста птица с помятым черным хвостом и отмороженным гребнем. Хозяин продавал ее дешево, но, видя мои сомнения, отдал даром.

– Бери, бери! Как говорится, в помощь голодающим Поволжья, – сказал он. – Его давно куры гоняют, а у меня зерно заканчивается.

Петух, словно предчувствуя беду, вырвался из моих неумелых рук, и его долго и с матом ловили по всему огороду. Наконец, загнанного в угол сунули в мешок, где он благополучно затих, смирившись с судьбой.