Флирт с одиночеством. Роман

В комнате царил бардак, словно тут пробежало стадо слонов: разбросанные детские игрушки, перевернутые стулья, на подоконнике завядшие растения, с разорванным боком мужской туфель, занимающий почетное место в центре комнаты и разбитая люстра на потолке. Странно, но Адам ничего не помнил, что было этой ночью. Как будто кто-то специально стер его память и сейчас наблюдал за ним с некой издевкой.

«Где я?» – появилась первая мысль.

Подойдя к зеркалу, Адам посмотрел на свою фигуру. Кажется, он сильно похудел за эту ночь.

«Почему я в последнее время так критичен к своей внешности, может, в моей жизни появилась женщина?» – пронеслась вторая мысль.

Затем мужчина осмотрел локтевые сгибы, пытаясь отыскать следы от уколов.

«Слава Богу, я не наркоман», – третья мысль немного успокоила его.

«Я был в каком-то полуподвале, в полумраке свечи сидел на мягких подушках, и пахло благовониями. Какая-то неуклюжая девушка с грязными ногтями колдовала надо мной, расставляя глиняные чашки, и я наслаждался спокойными ароматами зеленого чая с жасмином! Кажется, чай назывался «Поцелуй влюбленной женщины». Нет! Я пил другой чай, с каким-то необычным тоскливым названием. Пела канарейка, живая птица с совершенно волшебным голосом, кто-то играл на флейте и… – вдруг прокрался маленький эпизод из тумана воспоминаний, – и была женщина, была, точно… я помню ее глаза… грустные, родные, длинные реснички с блесткой… тонкие губы… она сидела рядом, и ее рука была на моих коленях. Это она заказала «Флирт с одиночеством!»

– А черт! Черт! – схватился он за виски, пытаясь вспомнить подробности чайной дегустации.

Он долго не мог найти свою одежду, бродя по незнакомой ему квартире абсолютно голым. Наконец, на кухонной плите он отыскал свои скомканные брюки и там же рубашку. Было досадно, что она лежала краем на сковородке с остатками жирной пищи. Но мужчина не медлил и начал одеваться. Ему поскорее хотелось выйти из этой душной квартиры.

«Пусть про испорченную рубашку думают, что это новая мода, ведь есть же мода на рваные джинсы».

В коридоре, у двери, среди кучи обуви, Адам обул на босу ногу один из своих ботинок и спешно стал искать второй. При наклоне его сильно качнуло, так как закружилась голова.

«Значит, что-то пил потом или курил…» – предположил он, уже хватаясь за ручку входной двери, но передумал, еще раз посмотрел в зеркало на свой удручающий вид.

«Да, женщина была. Кажется, ее звали Маша. Нет! Маша была девственница и была в совершенно другой встрече, в другой игре… Ничего не помню, ничего, кроме этих глаз с блёстками на ресничках. Глаза цвета морских камней во время прилива, – мужчина опять схватился за виски. – Я тогда подумал, что глаза этой женщины будут еще прекраснее, когда на них появятся слезы. Еще у нее губы не пахли дешевой губной помадой, как у Маши. Их поцелуй был одиноким и грустным с привкусом зеленого чая с еле уловимым ароматом жасмина. Так обычно прощаются навсегда, понимая полную невозвратность…»

Адам зашел в туалет, но там даже не было унитаза, рядом лежали стопки керамической плитки. Пахло свежим цементом.

«Странные люди…, ремонт начинают с сортира… А может это и правильно».

На кухне, на столике, находилась пепельница с множеством окурков. Под ней лежал листок бумаги. Мужчина узнал свой размашистый почерк и взял его в руки, чтобы прочитать. Написано было канцелярским карандашом, и сначала видно было, что человек писал в какой-то спешке, потом скорость снижалась, и степень нажима на карандаш увеличивалась до прорыва бумаги, в самом конце графитовый стержень не выдержал и отломился, так и не дописав слово.

«Было неприятно, потом стала рождаться боль, но не сразу, постепенно. По мере осмысления, что произошло со мною, я представляю, как он ласкает ее, как она извивается в его объятиях, и у меня появляются неконтролируемые слезы, и это не слезы радости, это горькие соленые слезы разочарования. Мне больно, все остальное уходит на второй план, мне хочется изменить что-то, но вокруг сплошная тьма. Я держусь и, мне кажется, это внешнее спокойствие безумным. Может я ошибка природы? Я себя ненави..»

Адам вздрогнул и память внезапно вернулась к нему. Он признал свою квартиру и в подтверждение отыскал в ящике стола свою любимую кулинарную книгу «Рецепты правильного приготовления норвежской семги». Неожиданное открытие привело мужчину в неистовое состояние. Ему захотелось пробежать стометровку или отжаться сотню раз от пола, но это состояние внезапно исчезло и сменилось на угрюмо подавленное. Впервые за все это время Адаму захотелось заплакать. Там, в темном полуподвале, под вкрадчивым взором чайного мастера он прощался со своей любимой женой навсегда.

«Мой хороший, мой любимый, – плакала Лаура, целуя все еще своего мужа, – я люблю тебя, но разумом понимаю, что нам надо расстаться, потому что мы разные, разные, тебе нужна другая женщина, а я тебя угнетаю, и каждый раз ты страдаешь. Лучше расстаться сейчас, чем потом. Видишь, я плачу, ты плачешь. Это лучше, чем мы будем плакать потом…».

Первая измена

– Почему ты пришла на эту встречу? – спросил он, медленно посасывая ледяное пиво и наблюдая за воробьями, которые беззаботно купались в луже.

Алкоголь уже начинал действовать на голодный желудок. Они сидели в тихом уютном скверике. Девушка ответила не сразу.

– Я пришла на встречу, потому что, во-первых, чувствую одиночество, а во-вторых, ты мне нравишься, и с тобой приятно общаться.

– Тебя мучает бессонница? – предположил Адам и пригубил пиво.

– Даже часто, так и лежу с открытыми глазами и смотрю в потолок.

Создавалось впечатление, что девушка чего-то ожидает, но целовать ее мужчина не решался. Рядом в сквере были посторонние люди, которые отвлекали его глупым смехом и криками.

– От бессонницы помогает глоток хорошего вина или рюмочка дорогого коньяка, – сказал он с видом знатока.

– Мне нравится виски, – отвлеченно ответила девушка и опять замолчала.

– У меня глаза цвета виски…

Адаму не нравилось, что он говорит намного больше, чем она. На все его вопросы она отвечала как-то недосказанно и спокойно.

– Ты одинока? – спросил он и впервые взял ее за руку.

– Да! – призналась она, посмотрев ему прямо в глаза, и он понимающе улыбнулся.

– Подарки твоих предыдущих мужчин? – заметил он золотые украшения на пальцах.

– Почти, – и девушка затихла.

«Интересно, заметила она мое обручальное кольцо? Конечно, заметила, просто не спросила или знала заранее и не удивилась».

– И с тобой наверно часто происходит, ты знакомишься с молодым человеком, а потом знакомишь его со своими друзьями, и так повторяется снова и снова…

– Обычно так и происходит.

– А где ты работаешь сейчас? – поинтересовался он и отпустил ее теплую ладонь.

– В страховой компании.

– Можешь, застрахуешь меня от несчастного случая? – грустно улыбнулся он опять.

Алюминиевая банка случайно выпала из его рук, и Адам с каким-то обреченным видом наблюдал, как пиво впитывается в ткань ее одежды.

– Ты знаешь, шампанским меня обливали, но чтобы пивом, – и девушка улыбнулась.

– Когда ты мокрая, ты еще более сексуальная. Хочешь, я оболью себя тоже?

– Думаю, не стоит! – засмеялась она, – Ведь ты пока не застрахован!

– И тебе нравится там работать?

– Нравится. Это лучше, чем было до.

– А что было до?

– Раньше я работала в морге.

– И что, видела изуродованные трупы после автокатастроф?

– Чего я только не видела, – и девушка зевнула, прикрыв ладошкой рот.