Джаз-банда

– Кто старший твой?

– Артём, сами представьтесь, бля!

Мы в замешательстве, чел явно не врёт.

– Пиздишь, сука! – орёт Ростик.

Тот пытается кинуться на него, получает кастетом в зубы и падает на жопу. Начинает шепелявить кровавым ртом, что Артём – его родной брат.

Что делать – непонятно. Позвонить и спросить – рискуем мудаками прослыть. Я жду решения от Ростика, он – от меня.

– Пофиг, – говорит. – Делаем.

Снова бьём Енота ногами, пока не обмяк. Потом кладем его руку на табуретку, я бью трубой. Этот пидор орёт как сука. Вторую ломает Ростик.

Идём в ванную, отмываем инструменты и рвём когти.

Молодёжь заждалась, что там было – любопытствуют.

– Пиздец бензопилой в Техасе, – улыбается Ростик.

Хороший у меня был друг, весёлый, пока на почве религии умом не тронулся.

Едем к Артёму, гордые собой, ждём похвал.

Он уже в курсе.

– Мудаки, – говорит устало. – Одну руку только сломали. И зубы зря выбили.

Енот и впрямь был его родным братом. Младшим и очень непутёвым. Бухал, дебоширил, трепал нервы родственникам и постоянно подставлял Артёма. Допился до того, что на родителей стал с кулаками кидаться.

Прошли годы, а Енот всё бухает. Артём отрёкся от него, тот совсем опустился, и отсидеть уже успел, и побомжевать.

Иногда гляну на себя в зеркало – интеллигентный молодой человек, приятной наружности, насилие не люблю, зоны боюсь. Как далека та, прошлая жизнь.

11

Женские банды

В начале нулевых ходили слухи о лихих женских группировках, существовавших в городе в 90-х годах. О жестоких «Графинях», которые могли средь бела дня затащить жертву в машину, избить прямо в салоне и выкинуть через пару кварталов. О загадочных «Белых шарфиках», которые мстили парням за поруганные девичьи чести. О дерзких «Вагинах», воевавших с «Графинями» за какие-то сферы влияния. И о «Пирамидовских», на пару с центровской ОПГ державшей клуб «Пирамида».

Все рассказы о них выглядели байками, городскими легендами, но всё-таки откуда-то растут же ноги?

Как-то на пляже мы с Ростиком познакомились с двумя девушками, скорее даже женщинами, лет на десять на старше. С одной из них я завис на целую ночь у неё дома.

Девушка Алина с силиконовой грудью и утиными губами была бывшей главаркой тех самых «Пирамидовских». Она поведала, что все эти девичьи группировки из себя представляли.

«Графини» были проститутками.

В 90-е в северной части города функционировала мощная ОПГ, одним из приоритетных направлений которой была проституция. Городских проституток курировала некто Графиня. Под ней было несколько точек, как салоны, так и уличные пятаки, десятки «мамаш» и сотни сотрудниц. Графиня была Графиней не от знатного происхождения и статного вида – напротив, вида она была неказистого, роста маленького, кровей крайне неблагородных. Просто её звали Аграфеной.

Случаи с жертвами, схваченными и отхуяченными, действительно имели место быть. «Графини» жёстко расправлялись и с конкурентками, и с паршивыми овцами из своего же стада. А могли и заносчивого клиента проучить. Отчаянные были бляди, считали себя крутыми бандитками, которые работают с той самой ОПГ, а не под ней. Это принципиально разные вещи, к слову.

Вообще-то по тру-понятиям с проституткой нельзя даже садиться за один стол, можно лишь пользовать по прямому назначению.

Потом менты ликвидировали эту ОПГ, чтобы самим контролировать жриц любви. Несколько основных деятелей сели надолго. Фигуры помельче либо тоже сели, либо залегли на дно. Молодёжь рассредоточилась по другим городским бандам.

Аграфену посадили за похищения и принуждения – шлюхи давали все нужные показания. Большинство «графинь» во время героинового бума сторчались и сгинули на трассах.

История про «Белых шарфиков» была высосана из пальца журналистами с подачи ментов. В хронике происшествий мелькнула новость, что две неизвестные поколотили в парке мужичка и пытались оторвать ему член. Вскоре в травмпункт обратились ещё двое с отбитыми яйцами. Одному в пьяной ссоре их отбила жена. Другой не помнил подробностей, кроме одной – злодей был женского пола. Голодные до инфоповодов региональные писаки объединили все истории в одной статье про таинственную девичью банду.

И тут новый случай – в парке нашли мужика, задушенного белым шарфом. Журналюги тогда настолько достали мусорского пресс-секретаря, что на вопрос – «а где именно был шарф в момент обнаружения трупа?» он ответил – «на хую был намотан!». И бросил трубку.

Журналисты так и написали. Добавив, что случай не единичный, а шарф на члене – фирменный знак неуловимых мстительниц, некий зашифрованный посыл человечеству.

Дальше на пустом месте стали появляться очевидцы – кто-то где-то что-то видел, косвенным образом подтверждающее существование подпольного бандформирования «Белые шарфики». Дошло до того, что некоторые юные гопницы при разборках с себе подобными представлялись его участницами.

Но факт есть факт – не было никаких «Белых шарфиков».

«Вагины» на самом деле изначально назывались «Фемины». Конечно, это была никакая не группировка, а всего лишь кучка страшненьких студенток-феминисток, объединившихся вокруг полоумной преподавательницы, старой девы, люто ненавидящей мужчин.

Началось всё с безобидных посиделок после лекций, обсуждения вопросов неравенства и тихого негодования засильем мужчин повсюду. Потом начались попытки агитации – тупо всем подряд твердили, что мужчины – говно, и большинство женщин – тоже, а вот феминистки – это норм. Клеили листовки на остановках и устраивали провокации, задирая мужчин в трамваях, а потом вереща на всю ивановскую, что проклятые сексисты женщин обижают. Появилось название «Фемины», которое в народе переиначилось в «Вагины».

Преподшу ту за неадекватность уволили из института. Тогда она натравила на ректора своих подопечных. Дикие мужененавистницы с засранными старой девой мозгами пытались поколотить старика в подъезде. Не получилось, дед оказался резв не по годам и сломал одной драчунье нос. Были отчислены. Окончательно озверели. Избили двоих бывших однокурсниц, насмехавшихся над ними, и однокурсника-ботаника. Вроде даже было заведено дело, но не факт, в то время с мужскими драками разбираться не успевали. По городу поползли слухи о воинственных борцухах за женские права, к ним примкнули ещё десятки соратниц.

Закончилась недолгая эпопея этой нелепой бандейки смешной историей.

Преподша, окончательно поехав крышей, решила, что феминизм и проституция – вещи в рамках одного города несовместимые. «Вагинальный» отряд припёрся в один из уличных филиалов корпорации «Аграфена и Ко» поздним летним вечером, как раз когда клиент попёр. И начали громко вещать о недопустимости продажной любви. Шлюхи сначала разинули рты от удивления, потом заржали, а затем буцкнули дур. На потеху клиентам – были бы тогда телефоны с камерами, ютуб взорвался бы. Поговаривали, что даже Аграфена примчалась, и лично повозила преподшу мордой об асфальт. А потом присела и аккуратно нассала ей на башку.

С той поры «Вагины» словно испарились. Интересно, как сложились их судьбы, нашли ли себе мужичков добротных.

Блин, пишу и сам поражаюсь, насколько это дико.

Наиболее схожим подобием (хоть и весьма комичным) тогдашних молодёжных группировок была банда «Пирамидовские».

Легендарный клуб «Пирамида» расположен в самом центре города. Когда-то здесь окурки бросались прямо на пол из-за отсутствия пепельниц. Я ещё застал то время, когда сюда пускали со спортивным верхом.

Помню, в «Пирамиде», уже изрядно навеселе, вошёл в туалет – а в одной из кабинок некто справляет нужду по-тяжкому, оставив при этом дверь нараспашку. Видимо, меня возмутила такая неслыханная наглость, и я ударил срущего ногой в голову. После чего, возможно (точно не помню, но вполне возможно) воспользовавшись беспомощностью, забрал его телефон.

Напился той ночью как пёс, раздевался на танцполе, наблевал под стол.

Потом клуб закрывался на ремонт, после него полностью поменялись концепция и контингент. Теперь «Пирамида» – место, где тусят преимущественно мажористые рожи и барбосы с дорогими проститутками. Эскортницами по-современному.

Алина жила в соседнем доме, и в «Пирамиде» ошивалась лет с двенадцати. Была самой заметной среди сверстниц, а занятия каратэ и постоянные разборки придавали ей всё больше и больше веса. Постепенно вокруг неё сформировалась шайка дерзких гопниц, у каждой из которых имелась своя свита. Тёлки помладше стали собираться на задворках «Пирамиды», постарше висли в клубе. Быть причастным к «пирамидовским» было круто, даже парни не всегда решались вступать с ними в конфронтацию. Прецеденты бывали всякие, в том числе массовая поножовщина. Появилось всё более отчётливое разделение на возрасты, понятия мало чем отличались от пацанских. Даже какой-то дресс-код появился. Вроде, младшим возрастам нельзя было в джинсах ходить. Или в юбках, не помню уже.

Алина решила монетизировать ситуацию и объявила о несуществующем общаке. Ей заносили от двадцати до двухсот рублей с персоны в неделю; число «пирамидовских» приближалось к двум сотням.

А потом всё разом развалилось. Была версия, что взрослые мужчины заинтересовались денежным потоком и захотели подмять амазонок под себя, а те были горды и предпочли самораспуститься. Но, со слов Алины, потому, что всё это изначально было полнейшим абсурдом, и она со своими товарками просто повзрослели.