Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

– Ох, простите…

– За что? Я сам это заслужил. Не стоило лезть под оторвавшийся прицеп, – в конце концов, у меня есть люди, которым за это платят. Альбин, принеси девушке выпить. Смешать вам коктейль, Мойра? Нет, пожалуй, не стоит. Ни к чему давать повод для слухов, будто я спаиваю юных девиц. Кофе устроит?

Она кивнула, и Корандо вышел.

– Что ж, садитесь. Что вас так смущает?

– Гм… – Мойра покраснела, поняв, что не сводит с него взгляда. – Я думала, вы старый.

Блейк рассмеялся приятным, по-женски мелодичным смехом. Мойра пожалела, что не взяла его протянутую руку, не узнала, теплая ли она. Та же самая рука показала на висевшие на дальней стене написанные маслом портреты.

– Вот они – настоящие старики. Мой отец. Его отец. И старый пират, с которого все началось. Обадия Блейк.

Три темных жестких лица смотрели на нее традиционным для старинной портретной живописи взглядом, в котором чувствовался зловещий расчет или коварная алчность. Будто каждый размышлял, не продать ли художника в рабство.

– Они достаточно стары, чтобы это устраивало всех. Я называю их Старыми Пройдохами. Они все воспринимали чересчур всерьез. Варились в собственном соку. – Он улыбнулся, будто старой шутке. – Жадины и хапуги – вот кем они были. Хотели всего, что только можно пожелать.

– Наверное, теперь, когда у вас у самого есть все, что только можно пожелать, вы можете показывать на них пальцем и приговаривать: «Как вам не стыдно!»

Мойра сама удивилась своей безрассудной отваге.

– Да уж, Лягуш воспитал вас как надо, – рассмеялся Блейк. – Сам я его почти не знал, но мой папаша кое-что о нем рассказывал.

– Надеюсь, ничего хорошего.

Она улыбнулась вошедшему Корандо, который принес серебряный кофейник и фарфоровую чашку на серебряном подносе. Серебро и золото, побочные продукты горнодобывающей деятельности Блейка, были популярны в Крайгороде. Корандо носил в ухе большое золотое кольцо.

– Ничего. Вообще ничего. И вашим симпатичным ушам лучше этого не слышать. Нет, Альбин, останься. Думаю, моя гостья будет уютнее себя чувствовать в присутствии сопровождающего. Хотя одному Богу известно, сумею ли я сдержаться, если меня охватит страсть.

– Как пожелаете, сэр.

Мойра благодарно улыбнулась мужчинам.

– Что ж, – сказал Блейк, – как бы мне ни хотелось поболтать с симпатичной девушкой и помечтать о несбыточном, я пригласил вас по делу. Так что к нему и перейдем. Что вы чувствуете к человеку, убившему Лягуша?

Ответ не требовался. Все чувства отразились у нее на лице.

– Неужели настолько сильно? Альбин, поищи на том столе и дай госпоже Эйт солидографии, о которых мы вчера с тобой говорили.

В кабинете Блейка царил беспорядок. Казалось, у него никогда не хватает времени, чтобы прибраться.

– Плейнфилд, – сказала Мойра, вертя в руках два десятисантиметровых кубика. Внешность слегка изменилась, но сомнений не оставалось.

– Мы получили их вчера из Сумеречного города. У меня там свой человек, и он сделал снимки одного типа, который болтался среди тамошнего начальства и показался ему знакомым. Мой соглядатай – один из тех, кого мы изгнали после убийства Лягуша. Ему повезло – его подобрал тамошний краулер. Но он хочет вернуться домой. У него тут семья. И он пытается всеми силами заслужить право на возвращение.

– Что насчет Плейнфилда? – с трудом проговорила Мойра, чувствуя, что еще немного, и ее стошнит.

– Теперь он известен под именем Дибольд Амелунг, но и оно не настоящее.

– Что вы собираетесь предпринять?

– Пока ничего. – Блейк поднял руку, предупреждая возражения. – Пока. Всему свое время. Я мог бы приказать его убить, но тогда не удастся выяснить, что он замышляет. Я не узнаю, зачем он убил Лягуша. Я не узнаю, имеет ли он отношение к некоему странному явлению, которое мы наблюдали на Солнечной стороне. Альбин, проектор готов? Хорошо. Мойра, настоящее имя этого человека – Майкл Ди. Мы выяснили это некоторое время назад.

– И ничего не сделали? – злость застилала ей глаза.

– Моя дорогая, Блейк сделал все возможное, что отвечало его интересам. Согласен, это не так уж много. Этот человек, каким бы именем он ни назывался, не какой-нибудь головорез со Старой Земли. Он мог бы купить и продать весь Крайгород. Он очень стар, богат и могуществен. У него множество связей.

– И?

– Для вас все просто. Вам нечего терять. Зато у меня целая промышленная империя и сотня тысяч людей, о которых приходится думать.

– Неужели он настолько важная персона?

– Еще какая. Ему принадлежит целая планета. Он управляет частной межзвездной торговлей. Он получает доход от всех транспортных компаний, которые перевозят наши экспортные товары. Его брат – Гней Юлий Шторм, наемник с личным войском в двадцать тысяч человек и соответствующим количеством кораблей. Его имя связывают с Ричардом Хоксбладом, другим наемником. И у него есть друзья в Лунном командовании, которые могут наложить эмбарго на Черномир по одному его слову.

– Понятно. И что же настолько крупная шишка делает в Сумеречном городе?

– Ну вот, наконец-то наши мысли совпадают. Посмотрим несколько видеоклипов. Альбин?

Корандо приглушил свет и включил голопроектор.

– Это теневое облако, которое мы послали с отдаленной базы, чтобы прикрыть трассу между Белоземьем и Теневой Чертой.

Голопроектор показал темный столб, который, как мгновение спустя поняла Мойра, казался темным из-за ослабленного невыносимо яркого сияния.

– Мы отфильтровали картинку до предельного разрешения.

Голограмма сменилась другой. Появился еще один столб пыли, видимый слегка со стороны солнца, из-за чего часть его напоминала рой огненных мошек.

– Это отснял два года назад водитель грузового краулера, проезжавший в четырнадцати часах к северу от Теневой Черты. Тогда мы не сумели ничего понять – слишком далеко, к тому же на Сумеречной территории. Кто-нибудь мог бы подумать, что это пыль, вылетающая из жерла вулкана.

Третий видеоклип представлял собой неподвижную картину следов краулера при искусственном освещении.

– Это отснято около месяца назад водителем другого грузовика в двух с небольшим тысячах километров от Теневой Черты. Он решил, что наткнулся на следы окольной поездки Лягуша. Следы выглядели странно – слишком широкие. Мы проверили бортовой журнал Лягуша, и стало ясно, что их оставил не он. Что-то было не так. Странность не давала мне покоя, и я велел Альбину проверить все данные и поговорить с водителями. В итоге он обнаружил то, что я и предполагал. Единственным в Крайгороде, кто забирался столь далеко, был только Лягуш. Я велел Альбину еще раз все проверить, и он нашел нескольких водителей грузовиков, которые наблюдали на радарах или воочию пылевые столбы на севере, особенно дальше к западу, где их можно было увидеть с самой Теневой Черты. Альбин?

Голограмма сменилась мелкомасштабной картой Северного полушария к западу от Края Мира.

– Все считали, что об этом нет смысла докладывать. Всего лишь еще одна диковинка Солнечной стороны. Заинтересовавшись, мы нанесли эти места на карту. Похоже, все столбы появлялись вдоль этой черной линии.

– Тайный путь к Теневой Черте с Сумеречной территории, – поняла Мойра. – Наверняка это недешево.

– До чего же она сообразительна, Альбин. И след краулера это подтверждает. Его оставил грузовик-дальнобойщик Мичемов. Сумеречный город находится на Теневой Черте, хоть это и обходится в немалые деньги и человеко-часы, куда большие, чем можно себе позволить ради простого любопытства. Одно то, что они поставили ряд теневых генераторов на протяжении двух тысяч километров Солнечной стороны, – достойный восхищения подвиг. Даже не представляю, сколько оборудования и жизней могло на это потребоваться. Я узнавал у инженеров – они говорят, что такое возможно, но для этого нужно быть воистину сумасшедшим. Так зачем это кому-то понадобилось?

Пока Блейк говорил, Корандо дважды поменял видеоклипы. Первый изображал художественную концепцию некоего подобия краулера, второй – съемки реальной машины, слегка отличавшейся очертаниями. Судя по ракурсу камеры, не оставалось сомнений, что кадры отсняты на Теневой Черте. Возвышающиеся на фоне утесы отчетливо выделялись в ярком свете.

– Это было отснято раньше на неделе, недалеко от места, где мы нашли загадочные следы краулера, – объяснил Блейк.

– Не понимаю, – сказала Мойра. – На этом же никак не заработаешь.