Идеальный мир Антония Атропина

– Дай Бог тебе здоровья, дочка, – распрощалась с ней старушка. – Вот бы в мире все такими были, наступил бы рай на земле!

Указанная в визитке квартира оказалась на втором этаже. На коричневой двери с облупившейся краской висел приклеенный скотчем листок с распечатанной на черно-белом принтере надписью: «Антоний Атропин. Целитель». Катя в нерешительности замерла у двери, поймав себя на мысли, что полностью солидарна с мнением главврача, интервью которой за время поездки в метро прочла полностью.

«Они ведь на этом и наживаются, – думала она. – Пока в человеке живет надежда, он многое готов отдать. И чем ближе к смерти, тем больше. А так называемым целителям только это и нужно, чтобы успеть максимально обобрать умирающего».

Катя присела на холодные бетонные ступеньки, потерла ладонями глаза.

«Что я тут делаю? – упрекнула она себя. – Вместо того, чтобы быть рядом с тетей в ее последние минуты жизни, я побежала хвататься за какую-то сомнительную соломинку! Что, если я вернусь, а она умерла?..»

Катя резко встала и уже повернулась лицом к лестнице, чтобы уйти, как вдруг облупленная коричневая дверь распахнулась – и из-за нее выскочила взъерошенная женщина.

– Шарлатан! – яростно выкрикнула она. – А еще знахарем называется!

И, проскочив мимо Кати, женщина устремилась вниз, спотыкаясь на высоченных каблуках.

– О, а я вас помню! – вывел из ступора раскрывшую от удивления рот Катю знакомый голос. – Да-да! Ваша фигура!.. Я знал, что вы рано или поздно передумаете.

В дверях стоял тот самый парень, которого она давным-давно видела на перроне.

– Я не… – начала было Катя.

Но не успела она возразить, как Антон втащил ее в квартиру и захлопнул дверь.

К удивлению Кати, это оказалось обычное жилище без всяких свечей, пентаграмм, хрустальных шаров и черных кошек. От большинства среднестатистических квартир эту отличали высокие сводчатые потолки с лепниной. Но это было наследие позапрошлого века, а вовсе не причуда хозяина. Повсюду царил холостяцкий беспорядок, хотя Катин внимательный взгляд и выхватил несколько инородных предметов. В доме явно бывала и женщина. Впрочем, лишь бывала, так как женская рука к этой вековой пыли, грязным полам и разбросанным повсюду шмоткам явно никогда не прикасалась.

– Представьте, попросила, чтобы я излечил ее от, как она выразилась, ненужной беременности! – возмущенно воскликнул Антон.

Катя даже не сразу поняла, что речь идет о нервно покинувшей его квартиру женщине.

– Я хочу лишь давать людям жизнь, а не забирать ее! – Антона при этих словах аж передернуло от отвращения. – Да и вообще, с каких это пор беременность стала считаться болезнью?

Он вдруг замолчал и пристально взглянул на Катю.

– Я ошибся. Вы не за себя пришли просить. Так? Что ж, похоже, я опять в пролете и лишен возможности поработать над вашим телом. Жаль, такой хороший экземпляр…

Катя смутилась, вновь, как и тогда на перроне, почувствовав себя куском гранита перед скульптором. Однако, вспомнив, для чего пришла, принялась излагать свою проблему. Антон слушал молча, а потом еще долго безмолвствовал после того, как она закончила рассказывать о постигшей ее тетушку беде.

– Мне нужно подумать. Пожалуйста, подождите. Я вернусь минут через десять, – наконец сказал он и, уйдя в другую комнату, захлопнул за собой дверь.

Для Кати это были самые мучительные минуты в ее жизни. Когда же Антон вернулся, ответ ее разочаровал:

– Простите, но ваш случай слишком тяжел. Боюсь, что я уже ничем не могу помочь. Состояние вашей тети – критично.

– Откуда вы знаете, в каком она состоянии? – вскричала Катя. – Вы ведь даже в руки не брали ее медицинскую карту!

– Просто знаю свои возможности. Поверьте.

Какое-то время они молчали. Антон смотрел в пол, Катя – на него. Она и так не очень-то доверяла всем этим целителям-самоучкам, и ей стоило большого труда решиться на эту поездку. И вот теперь она получила такой ответ!.. «Быть может, он цену набивает? – мелькнула у нее мысль. – Ведь чем больше убедишь пациента в тяжести его положения, тем больше денег можно вытрясти. Может, он и никакой не целитель вовсе? Обдерет, а после смерти тети скажет, что сделал все возможное…» Но другой голос, голос отчаяния, перебил эти рассуждения: «Если она умрет, разве ты сможешь себе простить, что не использовала все шансы?»

– Сколько? – мрачно сказала Катя.

– Что? – удивленно переспросил Антон.

– Если, по-вашему, жить достойны лишь те, кому это по карману, я готова платить! – Она нервно полезла в кошелек и дрожащей рукой принялась искать зарплатную карту: Катя работала по вечерам, чтобы оплачивать тетушкино лечение. – Так сколько?

– Поймите, дело вовсе не в деньгах, – поспешно запротестовал Антон. – Я просто чувствую, что в вашем случае бессилен. Я берусь лечить лишь тогда, когда действительно могу помочь. Но я не способен вытаскивать людей, извините за прямоту, с того света!

– А Саша рассказывала, что можете! – выпалила Катя.

На какое-то время снова повисла напряженная тишина.

– Саша… – тихо повторил Антон. – Саша – это особый случай! – вскричал он. – Да и вообще, это вышло всего один раз. Я больше так не могу!

– Откуда вам знать? Ведь вы даже не попробовали!

Катя уже не могла сдерживать слез и разрыдалась, хотя и давала себе зарок никогда не проявлять подобных чувств перед посторонними. Именно поэтому все и думали, что она никогда не плачет – всегда лишь смеется.

– Прошу вас, – прошептала она. – Мне больше не к кому обратиться.

Антон уперся лбом в стену, ударил по ней кулаком.

– Но я же и правда не могу…

– Пожалуйста! Очень прошу!

Он оторвал лоб от стены и заглянул ей в глаза:

– Обещаете, что, если ничего не выйдет, не возненавидите меня?

Катя поспешно закивала, вытирая слезы.

Антон накинул потрепанный серый свитер (тот самый, который она давным-давно видела на перроне), и они вышли на улицу. К удивлению Кати, у целителя оказалась довольно-таки хорошая машина – новенькая красная «ауди», резко контрастирующая с его обшарпанной одеждой и обстановкой в квартире. При виде этого автомобиля Катя тут же подумала о том, сколько же все-таки можно заработать на этой «нетрадиционной медицине», и с горькой усмешкой вспомнила свои жалкие поиски зарплатной карты. Похоже, такие услуги ей не по карману…

Они выехали на Садовую и покатили в сторону Невского проспекта.

– Я ведь вижу, Катерина, что вы не верите в то, чем я занимаюсь, – нарушил молчание Антон.

– Да, не верю, – честно ответила она, покраснев.

– Для чего же тогда обратились ко мне?

– Потому что больше не к кому.

– А если я вас обману? – усмехнулся он. – Вытрясу у вас все деньги и ничем не помогу? Вдруг я шарлатан?

– Вы шарлатан?

– Нет!