Немного пожить

Немного пожить
Говард Джейкобсон

Ей девяносто с чем-то там лет. Она почти уже ничего и никого не помнит, даже своих сыновей. Но язвительности не утратила. Целыми днями она вышивает мрачные высказывания и изводит домашних помощниц запутанными историями своих любовных похождений.

Он – последний перспективный холостяк Северного Лондона. Он застегивает пуговицы без посторонней помощи, ходит на своих двоих и не брызжет слюной, когда говорит. Но, в отличие от нее, он ничего не забыл, даже то, что хотел бы забыть.

Этим двоим осталось не так много времени на земле… Но вдруг и его хватит, чтобы залечить сердечные раны и найти новый смысл жизни? Чтобы пожить немного?

В своем новом романе британский писатель, лауреат Букеровской премии Говард Джейкобсон («Джей», «Меня зовут Шейлок») с присущей ему иронией, парадоксально грустной и ободряющей одновременно, побуждает своих героев противостоять неизбежному, а читателя – задуматься о собственных возможностях и шансах.

Говард Джейкобсон

Пожить немного

Howard Jacobson

Live a Litle

© 2019 by Howard Jacobson

This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK and The Van Lear Agency

© Кабалкин А. Ю., перевод, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «ИД «Книжники», 2021

* * *

Посвящается Митнику – естественно

Книга первая

1

– Мне не хватает слов, – говорит Принцесса сыну. Она, правда, не уверена, с которым из своих сыновей разговаривает.

– Что такое, мама, что случилось?

– Ничего не случилось. Слов не хватает, вот и все.

– Ты для этого позвонила?

– Думаю, ты скоро узнаешь, – говорит она, – что сам мне позвонил.

Она хватает телефонный аппарат со шнуром и стискивает трубку так, словно хочет ее задушить. Нежные прикосновения никогда не были в ее правилах.

– Нет, мама, ничего подобного. – Он тоже душитель, профессиональный игрок на понижение, он подавляет зевок так, чтобы она услышала, как сильно ему хочется спать. – Я ни за что не стал бы тебе звонить в два часа ночи.

– Не преувеличивай. Двух еще нет.

– А такое впечатление, что есть. В общем, я тебе не звонил. Может, надо было, но нет, не звонил. Словом…

– «Словом» что?

– Что ты хотела мне сказать?

– Перестань демонстрировать по телевизору свой жилет. – Наверное, ты говоришь о Пене. Думаю, он бы тебя поправил: у него не жилет, а футболка.

– Неважно, как это называется, рубашку надо застегивать доверху.

– Скажи об этом Пену, а не мне.

– Кто такой Пен?

– Твой сын.

– Мой сын – ты.

– У тебя не один сын.

– Который из них он?

– Тот, с пасторскими замашками.

– А ты?

– У меня замашки мота.

Он знает, что она все знает сама.

– Выступать по телевизору в жилете – не мое воспитание, – говорит она.

– Анархо-синдикалистами ты нас тоже не воспитывала. Мой драгоценный братец делает идеологические заявления, за которые отвечает только он сам.

– Ты о жилете?

– Я о футболке. Недовольную молодежь возбуждает вид пожилого политика в футболке.

– Кстати, помнится, меня тоже. У отца Пена – это же был, наверное, его отец? – был полный гардероб жилеток. Я называла это «жилетницей». Он бросал старые на кровать и ждал, пока я их выстираю. Пен был зачат на куче жилеток, так что мне вряд ли следует удивляться.

– Мама!..

– Откуда такая брезгливость? Лично тебя зачали на заднем сиденье «роллс-ройса».

– Если ты позвонила только для этого, то я кладу трубку.

– Ты считаешь, что носить жилетку – это неряшливость?

– Нет, я считаю, что это хуже неряшливости, это притворство. Жилетки соблазняют легковерных. Тебя, например, они однажды соблазнили.