Тутанхамон. Гробница фараона

Тутанхамон. Гробница фараона
Говард Картер

Покорившие мир
Сто лет назад, в 1922 году, английский археолог и египтолог Картер Говард, в Долине Царей близ Луксора открыл гробницу Тутанхамона. Произошедшие признанно одним из решающих и наиболее известных событий в египтологии.

Автор подробно и увлекательно рассказал о ходе археологических работ, методике и технике раскопок, приемах сохранения и перевозки многообразного содержимого гробницы, включая царскую мумии. Дал исчерпывающий обзор и художественный анализ наиболее интересных образцов древнеегипетского искусства и ремесла, погребенных вместе с фараоном, и результаты анатомического обследования мумии.

Картер Говард

Тутанхамон. Гробница фараона

© Говард К., 2022

© ООО «Издательство Родина», 2022

Тутанхамон и его время

Даже не особенно внимательному читателю, проглядывавшему 30 ноября 1922 года очередной номер газеты «Таймс», должны были броситься в глаза многообещающие заголовки: «Египетское сокровище», «Важное открытие в Фивах», «Длительные поиски лорда Карнарвона». Под ними следовало краткое, но в то же время достаточно подробное сообщение «нашего корреспондента из Каира» от 29 ноября о том, что «сегодня после полудня лорд Карнарвон и мистер Г. Картер показали большому числу собравшихся то, что обещает быть наиболее сенсационным открытием века в области египтологии. Находка состоит, кроме других предметов, из погребальных принадлежностей египетского царя Тутанхамона – одного из царей-еретиков XVIII династии, восстановившего культ Амона. Не много известно о поздних царях, включая Тутанхамона, и настоящее открытие неоценимо увеличивает знания об этом периоде…». Далее корреспондент передавал сжатое описание «удивительной находки», основанное на первых, не совсем еще точных впечатлениях.

Сообщение «Таймс», подхваченное мировой прессой, действительно вызвало настоящую сенсацию, хотя обычно газеты не слишком балуют археологов своим вниманием. Из номера в номер появлялись новые срочные корреспонденции, и многие годы эта тема не сходила со страниц газет и журналов.

В небольшой и обычно тихий египетский городок Луксор устремились толпы репортеров, фотографов и радиокомментаторов. Из Долины царей, где находилась усыпальница египетского фараона, словно с поля сражения или важной международной конференции ежечасно неслись по телефону, телеграфу и радиосводки, заметки, очерки, репортажи, отчеты, статьи. Словом, умерший в возрасте примерно восемнадцати лет молодой египетский фараон, о существовании которого до сих пор знали только очень немногие ученые-специалисты, и которому даже в самых подробных исследованиях по истории Египта уделялось более чем скромное место, вдруг приобрел мировую известность. Его имя упоминалось наряду с именами Хеопса, Тутмоса III и Рамсеса II – великих правителей и завоевателей. Чем же объяснить эту внезапную популярность? Почему находка английского ученого привлекла такое внимание и вошла в науку как одно из наиболее значительных археологических открытий?

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо ознакомиться с некоторыми фактами и хотя бы вкратце восстановить в памяти полную бурных событий историю Египта времен правления последних фараонов XVIII династии (1584 – 1342 гг. до н. э.).

Читателю не следует удивляться многочисленным «вероятно», «возможно», «очевидно», и т. п., которыми будет изобиловать наше изложение. До нас не дошло ни хроник, ни летописей, в которых была бы закреплена история этого периода. Мы располагаем только случайными и неполными источниками; отдельные надписи и рельефы, немногие скарабеи, кое-какие упоминания в дипломатической переписке того времени, некоторые религиозные тексты – вот, пожалуй, все, за исключением археологических памятников, что имеет в своем распоряжении историк, пытающийся осветить то смутное время.

Здесь мы попытаемся в общих чертах рассказать о Тутанхамоне и его времени лишь то, что более или менее точно установлено наукой. Нам придется забежать несколько вперед и использовать не только те сведения, которые удалось получить в результате открытия гробницы Тутанхамона, но и все то новое, что накопилось за четверть века, протекшие со дня выхода в свет последнего тома книги Говарда Картера.

Фрагмент статуи Яхмоса I.

Музей Метрополитен (Нью-Йорк)

Основатель XVIII династии – правитель Фив фараон Яхмос I победоносно завершил дело своих предшественников и около 1560 года до н. э. окончательно изгнал из Египта азиатские племена гиксосов, которые порабощали долину Нила почти полтора века. В борьбе с угнетателями он сплотил отдельные номы Египта, разобщенные в годы социальных смут и чужеземного ига. Вновь объединив страну, Яхмос I, преследуя захватчиков, вошел со своими войсками в Южную Палестину и восстановил господство египтян в Нубии. Этим было положено начало новому периоду в истории Египта, так называемой эпохе Нового царства. Преемники Яхмоса, особенно Тутмос I и его внук Тутмос III, оказались достойными продолжателями начатого им дела. В результате многолетних непрекращавшихся походов они присоединили к Египту все примыкающие страны от южных районов Малой Азии до четвертого порога Нила. На 3200 километров с севера на юг растянулась империя фараонов. Египет стал гегемоном передневосточного мира, и с ним не могли тогда соперничать ни могущественная Хеттская держава, расположенная в Малой Азии, ни воинственное царство Митанни, находившееся в долине Евфрата и его притоков. В столицу Египта Фивы, да и в другие города стекались несметные богатства: золото из рудников Нубии, серебро, медь, слоновая кость, изделия искусных сирийских, кипрских и критских ремесленников, драгоценные камни, редкие породы дерева и, наконец, рабы. И, конечно, львиная доля шла в пользу фараона, храмов, знати. Небывалая роскошь господствовала при дворе фараона. Ему подражали вельможи и сановники. Кое-что доставалось, правда, и средним землевладельцам, но по-прежнему обездоленными оставались массы крестьян. К их обычным повинностям и тяготам прибавились новые, связанные с непрестанными военными кампаниями. Войны отрывали их от труда, разоряли, но не приносили почти никакой выгоды. Конечно, сказалось это не сразу. И в годы правления фараона Аменхотепа III (1455 – 1424 гг. до н э.), правнука Тутмоса III, Египет достиг такого могущества, какого он никогда не достигал ни до, ни после этого. Никто не решался противостоять сильнейшему из владык. Цари окружающих стран обращались с льстивыми посланиями в Фивы, униженно восхваляя их правителя и выпрашивая подачки. Письма шли от сирийских правителей, палестинских князьков, из далекого Вавилона и нередко сопровождались просьбами о присылке золота: «… Пусть брат мой пришлет золото в очень большом количестве, без меры, и пусть он пришлет мне больше золота, нежели моему отцу, ибо в стране моего брата золото все равно что пыль». Эти слова писал грозный Душратта, царь Митанни, перед которым трепетало тогда все Двуречье.

Возможно, что в юности Аменхотепу III не прочили престола. Во всяком случае, его главной женой была некая Тии, вопреки традиции происходившая не из царского дома. Обычно фараоны для сохранения чистоты крови женились на своих ближайших родственницах и дети от этого брака наследовали трон.

Гранитная голова Аменхотепа III в Британском музее, Лондон

Как бы то ни было, Аменхотеп III, нарушив законы предков и строгий этикет, отдал предпочтение Тии, которая, видимо, пользовалась большим влиянием у своего царственного супруга. Это, очевидно, вызвало недоброжелательство и недовольство в придворных кругах, потому что Аменхотеп III счел необходимым подтвердить права своей главной жены. От брака Аменхотепа III и Тии родился будущий фараон Аменхотеп IV. Аменхотеп III, наслаждаясь миром и роскошью, воздвигал дворцы и храмы, щедро одаряя жрецов, экономическое и политическое влияние которых сказывалось все сильнее и сильнее. К концу своей жизни, как обычно, Аменхотеп III сделал сына соправителем, а сам, возможно, отстранился от дел. Таким образом, страной управляли ненавистные знати и жрецам Тии и Аменхотеп IV, ибо и он не пользовался любовью из-за своей матери.

Конфликт, назревавший между молодым фараоном и его матерью, с одной стороны, и жречеством и знатью – с другой, объясняется, конечно, не личными симпатиями и антипатиями, а гораздо более серьезными и глубокими причинами. Противоречия между царем-деспотом и господствующей прослойкой, т. е. рабовладельческой знатью, принимают в то время четкие очертания. Фараон для сохранения своего владычества был вынужден опираться на военачальников, важнейших сановников, высшие круги жречества, но они же фактически ограничивали его власть. В руках знати, особенно жречества, сосредоточились огромные богатства и обширные земельные угодья. Храмам принадлежали целые города и поселения. Чтобы ослабить противника, следовало лишить его основного оружия – в данном случае идеологического влияния, ибо, естественно, власть жречества и тесно связанной с ним знати в основном зиждилась на религии.

Старая религия оказалась неприемлемой и по другим причинам. Фараоны создали первую мировую империю. Ей должна была соответствовать и религия. А древние ее формы с чисто египетскими характерными чертами мало удовлетворяли новым потребностям и оставались по-прежнему чуждыми жителям покоренных стран.

Египетская религия была довольно сложна. Первоначально каждый ном имел своих богов. Затем, по мере объединения страны, во главе пантеона обычно ставились боги того нома, который в данное время занимал господствующее положение. Так, когда в середине III тысячелетия к власти пришли фараоны V династии, происходившие, видимо, из жречества города Гелиополя, где почитался бог солнца Ра, последний стал верховным богом всей страны. В эпоху Среднего и Нового царства возвысились Фивы, и культ главного бога этого нома Амона распространился по всему Египту, причем его отождествили с Ра. Одновременно в номах почитались прежние боги, а наряду с ними обоготворялись земля (Геб), небо (Нут), воздух (Шу) и т. д.

В самом начале своего царствования Аменхотеп IV устанавливает культ нового бога Атона – солнечного диска. Солнцу поклонялись в Египте издавна. В некоторых номах бог Солнца (Ра, Атум, Гор) еще в древнейшие времена стоял даже во главе местных пантеонов. Но культ, введенный молодым фараоном, отличался, многими особенностями.

В первые годы правления Аменхотеп IV только выделял Атона среди прочих богов, объявив себя его верховным жрецом и усердно сооружая ему храмы. Этим он урезал доходы жрецов прочих богов, в первую очередь фиванских, что, естественно, не вызывало с их стороны особенного воодушевления, так же как и у знати, ибо царь стал окружать себя новыми людьми, далеко не аристократического происхождения. Примерно на шестом году царствования фараон решил радикальными мерами навсегда покончить со всеми домогательствами своих противников. Атон был провозглашен единственным богом, культ всех других богов был отменен, их храмы закрыты, жрецы, видимо, разогнаны. Стремясь стереть даже память о них, Аменхотеп приказал повсеместно уничтожать имена прежних богов. Особенно тщательно стиралось и соскабливалось имя Амона, ибо его жрецы были особенно ненавистны царю. При этом фараон не щадил ни имени своего отца, ни своего имени, так как в них входило столь неприятное ему слово («Аменхотеп» – значит «Амон доволен»). Он стал называть себя «Эхнатон» («Угодный Атону»). Более того, чтобы окончательно порвать со всеми традициями, царь оставляет столицу своих предков Фивы и в 450 километрах севернее, недалеко от современного Асиута, основывает на голом месте новую резиденцию, которой дается пышное название – Ахетатон («Горизонт Атона»). Теперь недалеко отсюда находится небольшая деревушка Тель-эль-Амарна. Поэтому столицу Эхнатона сейчас иногда называют Тель-Амарной, а весь период его царствования – Амарнским.

В результате реформы Эхнатона религия стала, несомненно, несколько прогрессивнее: ее универсализм более соответствовал потребностям египетской державы; кроме того, это был неоспоримый шаг вперед по направлению к более передовым на том уровне человеческого сознания монотеистическим представлениям. Отец Эхнатона, по-видимому, также питал известную склонность к почитанию Солнца. Недаром роскошная барка, в которой он вместе с Тии совершал увеселительные прогулки, именовалась «Великолепие Атона».

В начале царствования Эхнатона внешне все оставалось как будто по-прежнему: так же поступала дань в сокровищницы фараона, как и при его отце, так же безропотно гнули спины на работе миллионы земледельцев и десятки тысяч рабов, такие же униженные письма писали князьки сирийских и палестинских городов, так же полными хозяевами чувствовали себя «царские сыновья Куша» – наместники в далекой, знойной, богатой золотом Нубии. Но тучи уже сгущались на севере, в Сирии, где появляются племена хабири, которых иные исследователи отождествляют с предками евреев. Хабири вторгаются из окрестных степей и доходят до прибрежных финикийских городов. Некоторые правители встречают их с радостью, надеясь с помощью пришельцев избавиться от египетского ига, другие тщетно взывают к фараону, моля его прислать войска и спасти от опасности.

Почувствовав ослабление могущественного соседа и соперника, подняли головы и хеттские цари. Они не только содействуют хабири, поощряя их и снабжая оружием, но и сами отторгают некоторые пограничные районы. В последние годы правления Эхнатона Египет теряет значительную часть владений в Азии, где более полутора веков одно имя фараона наводило на всех трепет. Некоторые города и области добились самостоятельности, другие стали достоянием хеттов и хабири.

Статуя фараона Эхнатона из храма Атона в Карнаке.

Каирский египетский музей. Египет

Росло недовольство и внутри страны. Теперь не только жречество и знать, но и средние слои населения не поддерживали фараона, ибо, расправляясь с их помощью со знатью и жрецами, Эхнатон ничего не давал им взамен. Наконец, нельзя недооценивать и значение идеологического фактора. Народ за многие столетия привык к своим богам, верил в них, и, конечно, никакие декреты не могли заставить его в течение нескольких лет забыть веру предков. Неудачи в Азии приписывались отступничеству царя и гневу исконных богов.

Словом, Эхнатон оказался в изоляции, и, чтобы удержаться на престоле, он должен был, впервые в истории Египта, прибегнуть к помощи наемников, видимо обитателей Эгейских островов. Таково было внешнее и внутреннее положение страны к концу семнадцатилетнего правления «еретика», или «преступника из Ахетатона», как называли его впоследствии, чтобы не произносить преданное проклятию имя.

В последние годы правления, возможно под воздействием своей матери Тии, продолжавшей пользоваться большим влиянием, или просто осознав приближение катастрофы, Эхнатон отказался от крайнего ригоризма.

На тринадцатом году правления Эхнатона старшая его дочь Меритатон была отдана замуж за принца Сменхкара; другая дочь – Анхесенпаатон стала впоследствии женой Тутанхамона, будущего фараона Тутанхамона. О происхождении Сменхкара и Тутанхатона ничего неизвестно. Во всяком случае, все гипотезы и догадки египтологов, занимавшихся этим интересным для политической истории Египта и существенным для установления правильной хронологии вопросом, можно свести к двум основным предположениям: они были либо сводными братьями Эхнатона, либо его сыновьями от других жен. В пользу первой гипотезы свидетельствует то, что в гробнице царицы Тии в Фивах в 1907 году была найдена мумия молодого человека, как думают некоторые специалисты, – Сменхкара. В гробнице Тутанхамона Г. Картер обнаружил в драгоценном ковчежце прядь волос Тии и золотую статуэтку Аменхотепа III, которого молодой фараон называет своим отцом. Но судя по мумиям, они родились слишком поздно, чтобы быть детьми Аменхотепа III. Тогда придется предположить, что последний жил очень долго после вступления на престол Эхнатона, однако памятники об этом молчат. Но вполне возможно, что, так как имя Эхнатона было предано анафеме, то называть его отцом было неудобно; поэтому, возможно, Тутанхатон так назвал своего деда. Во всяком случае, мумии Сменхкара и Тутанхатона обнаруживают несомненное семейное сходство с изображениями царя-еретика.

Брак Сменхкара с Меритатон был заключен примерно на тринадцатом году правления Эхнатона, и юный царевич был вскоре, если не тотчас, объявлен соправителем фараона. Болезненный юноша прожил недолго – около трех лет – и скончался, видимо, незадолго до смерти царя-еретика. Во всяком случае, никаких сколько-нибудь заметных следов правление Сменхкара не оставило. Как уже упоминалось, мумия его сохранилась в усыпальнице царицы Тии. Что касается Эхнатона, то его, видимо, погребли в гробнице в скалах, окружающих Ахетатон.

Мумия фараона не дошла до нас, так как, очевидно, после реставрации культа Амона мстительные жрецы не ограничились повсеместным уничтожением имени царя и имени Атона, но и надругались над своим мертвым врагом, лишив его тем самым, по представлениям древних египтян, посмертного существования и вечного блаженства.

Таким образом, открылся путь для вступления на престол второго наследника – Тутанхатона. Его права узаконил брак с прямой наследницей принцессой Анхесенпаатон, дочерью Эхнатона и его главной жены Нофертити. Так как время смерти Сменхкара неизвестно, мы не знаем, был ли Тутанхатон некоторое время соправителем Эхнатона или же вступил на трон только после кончины последнего. Как это можно заключить на основании некоторых изображений, найденных Г. Картером в гробнице Тутанхамона, Эхнатон все же пережил Сменхкара и успел сам назначить Тутанхатона своим преемником. Царствовал Тутанхатон приблизительно шесть лет. Умер он в возрасте восемнадцати-девятнадцати лет, что установлено медицинским обследованием мумии. Таким образом, в год смерти Эхнатона ему было не более двенадцати лет, и совершенно ясно, что править самостоятельно он не мог. За его спиной должны были стоять и действительно стояли более опытные и зрелые люди, которые держали в своих руках все нити управления государством. Одного из них мы знаем: это Эйе, будущий фараон, преемник Тутанхатона. Он был «везиром, носителем опахала по правую руку царя, главным из друзей царя» и «отцом бога», т. е., по-видимому, отцом одной из жен фараона.

О самом Тутанхатоне известно очень мало. До открытия его гробницы на основании надписи на большой стеле, воздвигнутой им в Карнаке, в главном храме бога Амона в Фивах, было установлено, что он возвратился к культу прежних богов и вернул жрецам Амона все их права и достояние. Реставрация произошла не сразу. Некоторые сдвиги, видимо, наметились еще при Эхнатоне, но все, же первые три года Тутанхатон продолжал оставаться в резиденции царя-еретика. Только после того как оппозиция окончательно взяла верх, он перебрался в Фивы, и имя Атона стали уничтожать с такой же энергией и настойчивостью, с какой за несколько лет до этого уничтожали имя Амона. Тутанхатон стал теперь именоваться Тутанхамоном, царица Анхесенпаатон изменила свое имя на Анхесенпаамон. Однако некоторое, правда, недолгое, время культы Амона и Атона сосуществовали. На стеле, хранящейся в Берлинском музее, Тутанхатон приносит моления Амону, хотя называет он себя еще по-прежнему. Имя фараона в обеих его формах начертано на спинке так называемого жреческого трона, который Г. Картер нашел в кладовой гробницы. С другой стороны, в Ахетатоне при раскопках обнаружено два кольца, где фараон уже именуется Тутанхамоном. Как бы то ни было, реставрация культа Амона и других исконных богов произошла именно при Тутанхатоне.

Так был положен конец попытке Эхнатона реформировать религию предков и укрепить деспотическую власть фараона.

Возможно, что примирение со знатью и жрецами, которого удалось достичь молодому царю с помощью окружающих его вельмож во главе с Эйе, способствовало и некоторому упрочению внешнего положения страны. Судя по надписи в гробнице одного из чиновников, некоторые сирийские племена регулярно выплачивали дань. Поступала она и из Нубии, где, впрочем, влияние Египта не поколебалось даже при Эхнатоне.

Вот почти все, что мы знаем о Тутанхамоне и его шестилетнем царствовании. Однако замечание Говарда Картера, что «из всей жизни Тутанхамона нам достоверно известен лишь один факт, а именно: он умер и был погребен», – нам представляется не совсем справедливым. При Тутанхамоне, пусть и без его активного участия, завершились события огромного политического и социального значения. Реакция, если правильно применить в данном случае это слово, одержала победу, что на многие десятилетия и даже столетия предопределило дальнейшие судьбы Египта.

Гробница молодого фараона, к сожалению, не добавила почти ничего нового к нашим скудным знаниям политической истории. Ведь против всех надежд и ожиданий в ней не найдено ни новых текстов, ни папирусов. То, что удалось установить путем изучения отдельных предметов и обследования мумии царя, в конце концов, касается частностей. Мы можем судить о его личных вкусах и склонностях, но продолжаем оставаться почти в полном неведении о важнейших событиях его царствования.

Тутанхамона после примерно шести лет правления сменил на престоле Эйе, который, видимо, сам подготовил для этого почву. Во всяком случае, такими возможностями он располагал вполне. Эйе был уже далеко не молод, когда увенчал себя двойной короной фараонов. Его недолговечным царствованием бесславно завершается XVIII династия. Ему наследовал Хоремхеб. Этому талантливому полководцу, энергичному государственному деятелю удалось еще при Эйе, командуя одной из армий, частично восстановить положение в азиатских провинциях. В дальнейшем он закрепил там свою власть и стабилизировал положение внутри страны. Его царствованием начинается новая страница в истории Египта – правление XIX династии, при которой великая цивилизация, достигнув вершины своего развития, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее клонилась к упадку.

Погребальная маска Тутанхамона.

Египетский музей, Каир, Египет

В религии древних египтян огромную роль играли культ мертвых и верования, связанные с представлениями о загробном мире. Они занимали очень важное место в их повседневном быту. Но все же глубоко ошибочно мнение, часто высказываемое многими, даже самыми авторитетными египтологами и, между прочим, автором настоящей книги, что «существование после смерти казалось древним египтянам всегда важнее, чем земное бытие». Рельефы на стенах гробниц, изображающие сцены повседневной жизни, любовные лирические песни, сказки и повести, поучения, наконец, предметы, находимые в могилах и гробницах, неопровержимо доказывают, как высоко ценили обитатели долины Нила «земное бытие» и с каким страхом они относились к потустороннему миру, созданному их воображением и религиозными умствованиями жрецов. Их радовала жизнь, хотя для большинства она была неслыханно тягостна; они боялись неизвестности смерти и населяли загробное царство фантастическими чудовищами и препятствиями, которые должен был преодолеть каждый мертвец на пути к вечному блаженству в «полях Иалу», как называли египтяне свой рай.

Чтобы вкусить райское блаженство, умерший, прежде всего, должен был сохранить тело-вместилище души – и обладать всеми теми сугубо земными и материальными благами, без которых не представлялись счастье и довольство. Душа мыслилась состоящей из двух начал – «Ка» и «Ба».

Ка – гений человека, жизненная сила, которая дается ему при рождении. Она невидима, но имеет облик того, кого одухотворяет. После смерти она хотя и покидает тело, но все же продолжает заботиться об умершем и приходит, внимая молениям, ему на помощь. Поэтому гробница считалась обиталищем Ка, и ей необходимо было приносить жертвы для ублаготворения покойного.

Ба – понятие менее определенное – душа, переживавшая человека и покидавшая его тело при кончине. Поэтому она представлялась в облике птицы с человеческим лицом. Чтобы Ба могла возвратиться, необходимо было сохранить ее вместилище, т. е. тело. Вот почему египтяне так заботились об усопших. Первоначально они зарывали трупы в горячий песок окружающих Нил пустынь. Когда умерших начали погребать в гробницах, их тела предохранялись от тления при помощи натрона и специальных бинтов и повязок, пропитанных различными смолами и благовониями. Наконец, в результате длительного опыта бальзамировщики достигли такого совершенства, что научились сохранять трупы, правда, в условиях сухого климата страны, на целые тысячелетия.