Смерть найдёт каждого

– Вы знакомы с Юлией Митроновой и Александром Кондрачуком?

– Впервые о таких слышу.

– Неужели? И они никогда не посещали ваш ломбард?

– Даже если посещали, я не обязан помнить каждого. Кроме того, это их личное дело, а личные дела, особенно в некоторых заведениях, имеют обыкновение оставаться тайной. И ничего предосудительного в том нет.

Если мыслить логично, Герер был склонен согласиться с мужчиной. Однако в данный момент на первый план у Анатолия тоже выходила злоба: он чувствовал, что ломбардщик увиливает, врёт, причём нагло, не краснея. Мало того, он продолжал забавляться с двумя служителями закона, словно с какими-нибудь пацанами.

– Очень странно, что вы их не помните, – заметил Анатолий, – потому что они вас запомнили очень хорошо.

– Ещё раз: я не обязан помнить каждого, к тому же по фамилии. Да и не уверен, что они представлялись.

– Ах, вы уже не уверены? А только что вы точно их не знали.

Ломбардщик сжал губы и ничего не ответил.

– Ваше имя?

– Сергей. Но какое это имеет отношение…

– Фамилия?

– Шольц. Я не понимаю…

– Сейчас поймёшь, – проскрежетал, выдвигаясь вперёд, Вольский.

Герер попытался загородить ему проход рукой, но Евгений не обратил на неё внимания.

– Мы расследуем дело об убийстве, – рыкнул Вольский. – Ясно?

– Я… – начал Сергей, но ему не дали договорить:

– Убийстве! – уже громче повторил Вольский. – И все эти ваши па – помеха расследованию и неуважение к полиции.

– Не было никакого неуважения. И вы не имеете права…

– Я могу тебе популярно объяснить, на что я имею право, а на что нет. Особенно в случае с такой жопой, как ты.

Теперь Сергей Шольц был напуган. Его глаза безумными хорьками метались туда-сюда; он не знал, куда себя деть, и нервно тёр одной рукой другую.

– А я ведь хотел тебе помочь, – сказал, будто выплюнул, Вольский.

– Каким образом? – Сергей всё-таки старался выглядеть достойно.

Пока что никто ему не предъявил ничего серьёзного и конкретного. Пока что не было доказательств. Пока что…

И тут Вольский достал из кармана бумагу, развернул и, можно сказать, впечатал в лицо Сергея.

Шольц испуганно отстранился. Потом его глаза снова забегали, но уже по бумаге. Глаза расширились от ужаса. От потянулся к бумажному листу, однако Вольский вовремя убрал его и снова спрятал в карман.

– Всё верно, – вступил в разговор Герер, – расписка от Александра с Юлией.

– Мы могли бы забыть про неё, – произнёс через силу Вольский, – потерять её или вовсе никогда не находить у той сладкой парочки… Но теперь ты у меня на крючке, понял, лысый? И за свои враньё и наглость будешь отвечать.

Сергей вроде бы не обиделся на «лысого» – только уточнил:

– Вы пришли, чтобы посадить меня в тюрьму?

– Нет, лысый, мы пришли сделать свою работу, быстро и качественно. А ты нам мешаешь!

– Но я ничего не сделал…

Во взгляде Вольского читалось «Да неужели?».

– Вы как минимум мешали полиции и вводили её в заблуждение, – ответил за напарника Герер. И подчеркнул: – Как минимум.

– А как максимум? – упавшим голосом поинтересовался Шольц.

– А как максимум нам любопытно было бы узнать, откуда у владельца обычного ломбарда столько денег, чтобы выкупить подобную драгоценность, – предельно чётко пояснил Вольский.

– Вы о бриллианте?

– Какой сразу стал догадливый.

– Да, я отдал за него почти все накопления. Но оно того стоило!..

– Не сомневаюсь. Ты облапошил молодых, дал им в десятки раз меньше, а сам решил перепродать камушек подороже. Чтобы хватило на сытую жизнь и развитие бизнеса, не так ли?

Сергей понурил голову. В его эмоциях и поведении читалось: «Попался!» Он соглашался. Впрочем, как понимал Анатолий, не признавал своих ошибок, поскольку те не были для него ошибками.

– Очень похоже на помощь мафии, – проронил Вольский.

Сергей вскинул голову. Казалось, он с ума готов сойти от нахлынувшего на него ужаса.

– Что?

– Что слышал! Кто тебя спонсирует? Имена? Фамилии? Ну, живо!

Шольц молчал и трясся.

– Можете молчать, – вновь заговорил Анатолий. – Вы имеете на это право.

И посмотрел на Вольского, как бы говоря: «На этот раз».