Ты еси!..

В последнем вопросе смысла не было. Нечинский и сам это понял, а потому, не прерывая связи, приказал вывести на экран сектор, где отбивались Рин с его отрядом и энтропщики. И также не поверил своим глазам.

Жирные зелёные агрессоры срывали с себя гнущиеся костюмы, являясь миру во всём своём неблаголепном виде: фигура как картошка, без шеи, круглые заплывшие белые глаза, две коротенькие сухонькие ручки… И эти фигуры, стоя на «пеньках» с ластами, дёргались в конвульсиях; теряя равновесие, падали на пол и продолжали исходить предсмертной судорогой лёжа. В конечном итоге, застывали – только для того, чтобы эта же страшная, гибельная картина повторилась с их братьями по оружию.

Да, картина ужасала, однако отвести от неё взгляда не мог никто из станционников.

Через десять минут в живых не осталось ни единого врага…

…Обрадованный, что всё закончилось, и пусть загадочно, но к лучшему, Нечинский сидел в мягком удобном автокресле в комнате отдыха командующего состава. Тут-то его и нашёл взволнованный рядовой из защитников.

– Командир! Вам стоит на это взглянуть!

– На что?

Но рядовой уже выпрыгнул назад в коридор.

Ворча что-то об отсутствии субординации, Нечинский вышел следом. И сразу же остолбенел.

На самодвижущейся трансформер-коляске, предназначенной для перевозки больных и убитых, сидел… давешний агрессор! И улыбался! Конечно, Нечинский не мог побиться об заклад, поскольку был знаком с представителями этой расы каких-нибудь часа два или немногим больше, да притом в не годящихся для наблюдения и анализа обстоятельствах, но, чёрт возьми, растянутый во всю ряху зелёный рот явно представлял собой улыбку. Причём улыбку дружескую!

С не меньшим удивлением Нечинский заметил, что давешний враг похудел, раза в два-три минимум. Ручки инопланетянина, тем временем, прибавили в объёме, ноги – наоборот, а ступни перестали походить на ласты, сделавшись как у среднего мужчины-землянина. Ярко-зелёный окрас побледнел; на конечностях прибавилось по двум пальцам, и сейчас их насчитывалось шесть, а не четыре.

– Не могу встать, чтобы должным образом приветствовать вас, крит Нечинский! – беззаботно проговорил нападавший. Или всё-таки не он, а кто-то чем-то на него похожий?

Нечинский не знал уж, что и думать.

Дальнейшие слова, с одной стороны, разрешили некоторые загадки, а с другой, привели командира станции в ещё большее замешательство.

– Мы прибыли с далёкой и пока не известной вам системы планет под названием Чризгелль. Я вот, например, родом с Чризгелля-34. Наша система расположена настолько далеко от освоенных Вселенским Союзом звёзд и планет, что вы просто не в состоянии увидеть нас, пускай и самым вооружённым глазом. Да и мы прознали о вашем существовании совершенно случайно, когда наткнулись на пропавший крейсер «Титан – 13». Земной, если не ошибаюсь.

– Солнечный, – автоматически поправил Нечинский, пытаясь усвоить информацию, что буквально вырывала почву из-под ног. – С начала века Земля входит в НСПСС – Неделимое Содружество Планет Солнечной системы.

– Значит, так, – безропотно согласился пришелец. И вдруг спохватился: – Ах да, меня зовут… э-э, на эврине это будет звучать примерно как Цевтрем.

В этот миг подъехали на колясках ещё два чризгеллийца: один повыше, другой пониже. Точнее, другая, если судить по помаде там, где у людей располагалось лицо.

Цевтрем перехватил ошалелый взгляд Нечинского.

– Наши женщины тоже любят прихорашиваться, – быстро пояснил – кто он был? Захватчик? Контактёр? Сумасшедший? – И поверьте, у нас с вами и с остальными членами Союза гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд.

– Позвольте представиться, – когда замолк Цевтрем (судя по всему, старший в троице), вступил в разговор второй мужчина-чризгеллиец. – Меня зовут Пурт. А это – Акшыдел.

Девушка кивнула, скромно, а может, просто беззвучно.

Позади троицы пришельцев стоял Рин, над чем-то напряжённо раздумывавший: это читалось на его сморщенном от усердия лбу. Внезапно он громко прищёлкнул пальцами.

– Ваши имена!

Теперь уж покивали все трое зелёных на колясках, слаженно, будто репетировали.

– Да, – вновь заговорил Цевтрем. – И они отражают самую суть нашей расы и каждого отдельного её члена. Впрочем, как и любое имя во Вселенной, верно?

Нечинский подвигал губами, проверяя догадку. Она оказалась верной. Тогда командир СП – 1 громко выругался, за что, однако, тут же извинился.

– Мертвец, Труп, Ледышка, – не переставая кивать, продолжал Цевтрем. – Это мы, да. Наш жизненный цикл, достаточно длительный для критус сапиенс, то есть существ разумных, начинается не с жизни как таковой, не с долгого взросления и набирания ума, но, наоборот, со скоротечной смерти и чего-то наподобие слабоумия или безумия.

Рин был настолько ошарашен, что почесать затылок лучестрелом не показалось ему сколь-нибудь противоречивой идеей.

– Видите, мы даже похудели! – пошутил Цевтрем.

– Постройнели, – прибавил Пурт.

– И похорошели, – закончила Акшыдел.

Нечинский постарался сделать вид, что услышанное не поставило его в тупик. Вышло с трудом – если вообще вышло.

– Тогда, полагаю, – медленно, вдумчиво произнёс он, – есть смысл сесть за стол переговоров. – Он не сдержался и рассмеялся, довольно-таки нервным смехом. – Если, конечно, кому-нибудь не по душе возобновить пальбу.

Исходя из парадоксальной, однако дружественной тишины, наполненной, в основном, несмелыми улыбками, никто из присутствующих не собирался голосовать за первый, весьма неудачный способ знакомства.

    (Октябрь 2015 года)

Доктор Пауз

[из цикла «Доктор Пауз»]

Недавно прошёл слух, что доктор Пауз вернулся. Одни говорят, он опять взялся за старое, а другие утверждают, что он никогда не прекращал своих дел с прошлым. Может быть, с того момента, как всё началось, он уверенно шёл к намеченной цели. Что, вы не знаете, кто такой доктор Пауз? Нет, он отнюдь не врач. Если уж на то пошло, он не имеет никакого отношения к медицине и не обладает докторской степенью. А впрочем, если вам интересно, давайте я расскажу историю этого загадочного человека.

Впервые уникальные способности проявились у него в шесть лет. В тот день он играл во дворе со своим другом Ником. У Ника был красивый резиновый мячик. Мальчик, который в будущем станет доктором Пауз, очень хотел получить эту игрушку. Он просил отдать её, предлагал взамен пластмассовых солдатиков, но Ник наотрез отказывался. В конце концов, последнему так надоели эти просьбы, что он сильно толкнул друга. Малыш «Пауз» вывалился из песочницы и больно ударился ногой.

Вечером Ник не вернулся домой, но там его никто уже и не ждал. Исчезли семейные фотографии, на которых был запечатлён озорной мальчуган, его вещи и игрушки пропали. А самое удивительное, что родители забыли Ника, будто и не было у них никогда сына. Из памяти их знакомых тоже навсегда испарились воспоминания о ребёнке.

И это был не единственный подобный случай: время шло, а исчезновения не прекращались. Наверное, в чём-то доктор Пауз ошибся, потому что им заинтересовалась полиция. Сохранился даже полицейский протокол, в котором записано, что этот «сверхчеловек» чётко осознавал свои действия. Такой вывод сделали служители правопорядка со слов доктора Пауз. Психиатрическую экспертизу провести не удалось, поскольку виновник событий исчез. Злопыхатели надеялись, что навсегда и не по собственной воле. Те же, кто был настроен более нейтрально, продолжали покупать газеты и смотреть телепередачи в надежде узнать что-то новое о его судьбе. Я помню точную дату этого исчезновения – 12 декабря, – так как оно сопровождалось всеобщими провалами в памяти. Казалось, Бог, по какой-то одному ему ведомой причине, лишил людей воспоминаний, причём исключительно позитивных, и сделал это в угоду доктору Пауз. Но то был не Бог – то был сам доктор Пауз.

Знаете, есть теория, что вселенная состоит из воспоминаний и существует только прошлое, а настоящего и будущего нет. Таким образом, весь мир, как живая стена, сложен из кирпичиков, фрагментов произошедшего. Но кирпичи неплотно прилегают друг к другу, между ними есть расстояния. Эти-то расстояния и называют паузами, эти миллимиллимилли… короче говоря, чрезвычайно маленькие промежутки времени. Зачем они нужны? Опять же по теории, к которой приложил руку сам доктор Пауз, в течение их реальность осмысливает происходящее. Как огромный компьютер, она анализирует случившееся, ищет ошибки, новые варианты развития событий. А когда приходит к какому-то выводу, кладётся новый кирпич.

Эта теория так и осталась бы теорией, если бы на свет не появился тот, кто мог вынимать из стены кирпичи. Потому-то журналисты и прозвали его «доктором»: найдя паузу до события и после него, он вырезал часть прошлого из действительности, словно ампутировал орган. Вот как из-за этого «доктора» люди теряли память. Вот как пропал Ник – его просто извлекли из стены реальности. И, похоже, доктору Пауз было всё равно, не разрушит ли он своими действиями стену. Либо он абсолютно чётко знал, как не погубить сущее.

И вот что интересно: почти всё, о чём я вам рассказываю, доктор Пауз сам поведал полиции, а та – журналистам. Кто знает, зачем новоявленному вершителю судеб это понадобилось. Может быть, ему захотелось славы – он же знал, что скоро исчезнет, и перед этим решил показать миру свою силу. А может, он всего лишь хвастался. Или просто делал, что ему хочется, то есть поступал так, как редко мог себе позволить. Сверхспособность накладывала свои ограничения и обязанности. Быть не таким, как все, очень сложно. Дар, или, если угодно, проклятие доктора Пауз неотступно преследовало его. Нигде не мог он чувствовать себя спокойно. Любые близкие отношения неизбежно наталкивались на преграду, выстроенную его способностью. И хотя никто не догадывался о ней до поры, он-то всегда знал о своей неординарности. Доктору Пауз было тяжело, иногда настолько, что он думал покончить с собой. Но «несуществующее» время лечило раны, помогало забывать обиды, уничтожало страхи и боролось с чувством вины. Вины за всё, что он натворил, а натворил он немало, особенно по молодости. Представьте, что вы обидели того, кто способен разобрать реальность по кусочкам. Используя всем известную фразу, он мог бы просто стереть вас с лица земли.

Но вернёмся к жизни доктора Пауз. Какое-то время этот необычный человек, можно сказать, не знал бед, но однажды против него возбудили уголовное дело. Произошло это незадолго до его исчезновения. Доктор Пауз поссорился с одной особой из-за того, что не хотел на ней жениться. Даму – её звали Сара – это очень задело. Поводом к ссоре послужил какой-то совершеннейший пустяк, вроде того, что возлюбленный забыл поздравить её с днём рождения. А затем пошло по накатанной. В итоге он дал подруге от ворот поворот. Но та оказалась на редкость злобной и мстительной, она решила засадить экс-бойфренда в тюрьму. Подстроила махинацию с ценными бумагами (доктор Пауз тогда работал в банке), подкупила присяжных. У Сары хватало денег – но не было способности менять мир. Говорят, её бесплодие – это месть доктора Пауз. Что ж, вполне возможно, ведь именно Сара могла сдать его полиции.

В истории этого человека (да и человека ли?) вообще очень много «белых пятен». Например, почему доктор Пауз не уничтожил протокол своего дознания? Может, дело в том, что он возвёл для себя рамки, выходить за которые нельзя? Не исключено. Кто знает, что ждёт за новым поворотом судьбы человека, поставившего себя выше Бога? Доктор Пауз решил не узнавать ответа на этот вопрос. По крайней мере, я так думаю.

И вот теперь, когда прошло уже много лет с момента его исчезновения, начались странные события. Люди стали жаловаться на плохую память. Совершенно неожиданно они забыли самые важные в жизни вещи: свадьбу, рождение ребёнка или другую исполнившуюся мечту. Свои радости и успехи. В общем, то, что человек никогда не должен забывать. А СМИ охотно подхватили эту сенсационную новость, и за несколько часов она облетела весь мир. «Доктор Пауз, – кричали заголовки, – настолько овладел своей способностью, что научился «красть» жизни людей, несмотря на расстояния!». Во всяком случае, это приписывали именно ему, ведь у общества должен быть виноватый.

Не буду скрывать, я давно знаком с доктором Пауз, пусть и не очень близко. И как-то раз он проговорился мне – вероятно, именно потому, что мы не были близки. Мне кажется, он легче открывался тем людям, с которыми его ничто не связывало. Не знаю. Итак, он рассказал мне о своей необыкновенной способности, а потом – об одной давней мечте. Она была родом из его детства. Ещё маленьким мальчиком доктор Пауз хотел построить мир, где он будет кем-то вроде смотрителя. И этот мир должен был стать гораздо лучше нашего. Там, во вселенной детских грёз, нет убийств, насилия, лжи. Нет там и мужей, которые избивают и унижают жён, как делал это отец доктора Пауз. Нет подружек, жаждущих засадить вас в тюрьму. Нет всей той гадости и мерзости, что окружает нас. Вот какая у него была мечта.

Так что знайте, если вы случайно забудете что-то важное, что-то доброе и светлое, то, возможно, по его вине. Возможно, это доктор Пауз забирает у нас с вами кирпичики, из которых потом построит лучший, «дивный новый мир». Мир, в котором мы все когда-нибудь будем жить.