Серебряная пуля. Антология авантюрного рассказа

Дорсея? Да это же родовое гнездо проклятых Вернонов!

Я расстегнул ворот кителя и нервно рассмеялся. Потом отключил двигатели.

– Вы что? – всполошился Деволье. – Зачем?

– Затем, что я намерен атаковать это корыто. – С этими словами включил модуль подачи сигнала SOS.

– Вы с ума сошли?! Мы так не договаривались! Вы не имеете права подвергать мою жизнь опасности! Я расплатился с вами сказочным изобретением! Вы можете столького добиться с ним, а хотите всё угробить!

– Кстати, о вашем изобретении. Пора проверить его в деле. Пусть эти олухи увидят, что мы свои. Набейте наши новые данные!

– А если не поверят? Это военный корабль, и там не дураки сидят!

– Тогда грош цена вашему «Обманщику». Ну же, профессор! Не теряйте время!

Деволье нахмурился, скукожился, и в этот момент здорово напоминал старую крысу, попавшую в ловушку. Глаза слезятся, руки дрожат, уголки губ обиженно опущены.

Я прочёл новое название своего корабля «Фоу» (Безумец) и покачал головой:

– Мне нравится. Лучше быть безумцем, чем трусом.

– У него рельсотрон, – всхлипнул Пьер.

– А у меня дезинтегратор!

Ожил сигнал связи. Я включил коммуникатор.

– Эй, на Безумце! – раздался чужой голос из динамиков. – Говорит лейтенант Паджерс, что у вас случилось?

– Сдох бортовой компьютер, – ответил я. – Не могу завести двигатели.

– Кто вы?

– Лейтенант Феричило из департамента Олло. Северный фронт. Нужен буксир.

– Простите, лейтенант. Мы не можем терять время. Мы продублируем ваш сигнал. Через несколько часов заберут.

– Лейтенант, у нас на борту раненый, – импровизировал я. – Состояние критическое. Возьмите его на борт.

– Помощь придёт через несколько часов. Ждите. Конец связи!

– У нас закончились медикаменты! – заорал я. – Хотя бы дополнительный блок жизнеобеспечения вы можете выдать?

После недолгой паузы вражеский офицер ответил:

– На стыковку нет времени. Блок сбросим – ловите.

– Спасибо.

– Это безумие, – шептал Деволье. – Безумие…

Я с мрачной усмешкой смотрел на приближающийся корабль и почему-то вспоминал отцовскую песенку:

Но смерть полна коварства,

Его подстерегла

И нанесла удар свой

Ножом из-за угла.

В какой-то момент понял, что пою вслух:

От этого удара

Кровь брызнула из жил,

И нечестивец старый

Скончался, как и жил.

Деволье смотрел на меня с ужасом.

– Пять, четыре, три, два, один, – считал я, а потом плавно потянул за гашетку дезинтегратора.

Вспышка!

* * *

Профессор отказался осматривать разбитый корабль. Сидел, нахохлившись, и избегал встречаться со мной глазами. А ещё я понял, что изобретатель стал бояться меня. За все четыре часа, пока мы летели к Белиор-7, почти не разговаривали. Лишь один раз Деволье произнёс:

– Я ошибся в вас, Анри Плермон. Вы – настоящий пират.

Я не ответил. Но понимал, что он прав.

Среди трёх мёртвых тел, плавающих в невесомости, не оказалось никого, носящего фамилию Вернон. Трюмы были пусты. Но я нашёл планшет в титановом корпусе с какими-то документами и звёздными лоциями.

В порту мы сухо распрощались. Деволье кивнул мне и тихо сказал:

– Спасибо, граф.

Он затерялся в толпе, а я отправился искать имперскую комендатуру.

Оказалось, что я добыл важные документы. Меня вызывали в военный департамент, жали руку и даже наградили бронзовым имперским орлом на китель. Был бы кадровым офицером – дали бы золотой, наверное.

Почти неделю я пытался набрать команду на Талион. Безуспешно. Матросов смущал мой возраст и размеры корабля.

– С таким бригом нужно действовать в команде, – сказал мне один пожилой рубака со шрамами на лице. – Вступай в общество «имперских джентльменов». Толпой легче воевать и выживать.