– Куда именно? – настороженно спросил я. – Тебя же вроде там на какое-то семейное торжество вызвали.
– Вот именно, но пару минут назад позвонил старейшина и приказал прихватить с собой одного хумана.
– А вот это прозвучало стремно, – постарался пошутить я, хотя какие уж тут шутки. – Помнится, кто-то мне говорил, что если я и попаду на ваши оркские гулянки, то только в виде блюда, да и то не основного.
– Это я так прикалывался. Никто тебя жрать не собирается.
– Даже не знаю, сейчас ты одно говоришь, а потом скажешь, что, мол, извини друг, но у нас закусь закончилась, так что не обессудь.
– Слушай, – недовольно заворчал орк, – у нас действительно мало времени. Сегодня клановый хурул, но в последний момент узнали, что на праздник придет вождь всего племени с ближниками. Вот он и захотел увидеть того, кто спас ясли с мелкотой. Тем более это считается достижением нашего клана.
– С чего бы? – еще более настороженно уточнил я.
– Ну, наши старейшины всем намекали, что ты согласился обезвреживать бомбу в основном потому, что я твой друг.
– И ты не стал их в этом разубеждать?
– В чем? В том, что ты мой друг? А это не так?
Мне показалось или я услышал в голосе орка растерянные и даже испуганные нотки? Впрочем, в том густом рокоте, который сопровождает речь любого представителя его расы, тонкие эмоциональные оттенки распознать очень трудно.
– Конечно же ты мой друг. Я имел в ввиду, что если бы не приказ Иваныча, то фиг бы я сунулся в ваш зверинец.
В трубке послышалось обиженное сопение, так что пришлось срочно исправляться:
– Ладно, не заморачивайся. Раз это нужно тебе и твоему клану, то поедем и поторгуем перед вождем мордами. Ну, я-то лицом, а ты мордой.
– Грубый ты, а еще оценщиком зовешься.
– А вот сейчас ты с чего ты обиделся? Сам говорил, что в вашем языке нет разделения понятий звериной морды и орочьего лица.
– У нас нет, а в общем и твоем родном очень даже есть, – тут же парировал орк. – Так, не морочь мне голову. Ты едешь или нет?
– Еду, конечно.
– Тогда быстро собирайся. Я через пару минут буду у твоего дома.
Бисквит прервал связь, а я посмотрел на совсем уж погрустневшего Тик-така. Быстро собраться и закончить толком не начавшийся рассказ все равно не получится. А если даже попробовать, то сказку придется комкать до предела. Впрочем, идея решения этой проблемы у меня уже мелькала, причем совсем недавно. Так что я быстро набрал номер Веры Павловны, которая ответила сразу после второго звонка.
– Ну и что тебе неймется? – немного грубовато сказала явно чем-то занятая зельеварка.
Скорее всего, именно сбором тех листочков, название которых я забыл, как только услышал.
– У вас очень важное дело образовалось.
– Какое именно? – настороженно уточнила женщина, практически повторяя мои интонации в разговоре с орком.
Что вполне объяснимо: иногда я подбрасывал ей нестандартные задачки, порой находящиеся на грани законности. Такие, как тот случай с мышоурской наркотой.
– Нужно рассказать Тик-таку сказку о Золушке, – не стал я томить собеседницу.
– Ты это так шутишь? – разозлилась соседка.
– Ни в коем случае. Я начал рассказывать сам, и тут мне позвонили. Нужно срочно бежать, а парень настроился на сказку. Вон сидит, весь из себя обиженный. Вы поможете?
Зельеварка пару минут молчала, явно переваривая ситуацию, а затем сработал женский инстинкт. Она вздохнула и сказала:
– Конечно помогу, расскажу ему любую сказку на выбор, тем более уходу за растениями это никак помешает, а, наоборот, создаст нужную атмосферу.
Вот эксплуататорша! С другой стороны, вон как завернула – значит, и сказку сможет нормально рассказать.
– Так, малыш, беги к Павловне. Она тебе и сказку расскажет, и чем-нибудь вкусным покормит.
Неблагодарный гаденыш даже не пискнул в ответ и тут же рванул в приоткрытую дверь. Ну и фиг с ним. Главное, что не бродит по дому, распространяя флюиды тоски и безнадеги. Судя по поведению мышоура, о выселении фейки он если не забыл, то уже начал привыкать к новым реалиям.
Я же, вполне резонно предполагая, что орк звонил мне прямо из машины, начал быстро собираться. Благодаря стараниям Заряны мой гардероб уже давно был набит вещами, подходящими под любую задачу. В этот раз, я думаю, будут уместны рубаха и штаны из плотной ткани, сапоги практически до колен, плотная кожаная жилетка с элементами защиты, ну, и, дабы соответствовать орочей моде, да и погоде тоже, кожаный плащ. Без шляпы обойдемся – головные уборы я вообще не любил. Благо зимы в Женеве очень мягкие.
Вот в таком образе то ли английского путешественника начала двадцатого века, то ли стимпанковского персонажа я и покинул свой дом. То, что вырядился немного неуместно, понял не сразу. Орк прикатил на самом натуральном армейском хаммере, причем желтого цвета. Машины он менял как перчатки, поначалу я вполне закономерно подумал, что мой друг до безобразия богат, особенно видя, как его принимают в автомобильных салонах. Но потом открылась кое-какая неприглядная истина. После истории с похищением Женьки бедолага Бисквит долго мучился, а затем разразился покаянной речью насчет того, почему сам не предложил мне деньги для найма группы Йохана. Дело в том, что практически все заработанные средства контролировал его клан. Я мало что понял из его рассказа, но получить единовременно большую сумму в эльфийском серебре, причем настолько быстро, он попросту не мог. Так что мне пришлось обращаться к Пахому. Если честно, в тот момент даже в голову не пришло просить деньги у Бисквита. Шансы на их возвращение были очень малы, как и на мое выживание. Впрочем, чего сейчас об этом переживать, раз уж все закончилось вполне благополучно.
Эти мысли немного задержали меня перед машиной, а когда я все-таки открыл дверь, то опять замер, впав в состоянии легкого шока. Орк, обычно рядившийся как внезапно разбогатевший рэпер из глухих трущоб, в этот раз нацепил на себя кожаную, расшитую жилами и бисером жилетку, а также набедренную повязку. И это все, что было на нем из одежды! Он явно хорошо рассмотрел меня через окно и поэтому сразу встретил своей острозубой улыбкой:
– Что, хотел влиться в общую среду? Забыл куда мы едем? Там не городские орки соберутся, а отпетые ретрограды.
– Повязку надевать не буду, – тут же ушел я в глухую оборону. – Щеголять голыми ляжками ты меня не заставишь.
– Да никто от тебя таких жертв не требует. Садись уже. Ты – гость, а гостям у нас послабление. Особенно тем, кто идет на закуску, – тупо пошутил орк и, загоготав, рванул джип с места, едва я успел забраться внутрь. Так что дверь захлопнулась не моими стараниями, а именно от рывка машины.
Блин, он словно озверина обожрался. Обычно Бисквит ведет себя намного адекватнее, но приготовление к встрече с родственниками что-то меняет в его черепной коробке. Скорее всего, это какая-то защитная реакция сознания, чтобы подготовиться к встрече с первобытным хаосом и свести к минимуму полученные в процессе психологические травмы. Наверное, стоит подготовиться и мне, потому что в орочьем поселении я был только один раз, причем мельком, и нахватался впечатлений по самое не могу. А тут, судя по всему, предстоит полное погружение.
Я косился на орка, который лихо гнал машину по улицам Серой Женевы, и неожиданно для себя подумал, что, по большому счету, знаю о нем не так уж много. Нет, о привычках, наклонностях и даже эротических предпочтениях, учитывая, что нынешних подружек он нашел не без моей помощи, мне было хорошо известно, а вот насчет семьи все как-то совсем уж невнятно. Учитывая, что мы сейчас едем именно на семейное посиделки, данный вопрос не мешало бы обсудить. И это даже не любопытство, а разумная предосторожность – мало ли, ляпну что-то не то, и у человека, точнее орка, потом проблемы будут. Оно мне надо?
– Слушай, ты по телефону упоминал сказки от мамы, а ведь я вообще ничего не знаю о твоих родителях. Нехорошо как-то.
– А зачем тебе что-то о них знать? – почему-то зло ответил орк.
Я, конечно, понимал, что у таких звероподобных ребят и отношения с родаками могут быть очень специфическими и непривычными даже для моих, сложившихся в детдоме представлений.
– Если не хочешь говорить, то и не надо. Я не собираюсь лезть тебе в душу.
– Да что уж там, – тяжело вздохнул орк. – А насчет моей мамаши – там все очень просто. Она продала меня шаману еще до беременности. Понесла от шамана, да еще и позволила ему творить со мной в ее утробе все, что заблагорассудится. Кормила, пока я не начал связно разговаривать. Даже сказки рассказывала. Напомни, чтобы я тебе одну такую пересказал на ночь и под пивко. Может, поймешь, почему я такой получился. Потом моя мамаша хапнула свои бабки и свалила в другое племя.
– Шаман хоть признал тебя своим сыном?
– Ага, одним из полудюжины. Троих из нас он в процессе обучения и уморил. Папашка по вашим меркам вообще красавец. Хорошо, что могильный дух задрал его семь лет назад. Мне меньше мороки. В итоге статус у меня в клане неоднозначный. Вроде вольный шаман, но при этом закуп, потому что воспитывался и учился за деньги клана. Я уже говорил тебе, что бабла зарабатываю кучу, но распоряжаться им практически не могу. Хорошо хоть, Иван Иванович из полной кабалы выкупил за какую-то услугу, но все равно еще два года придется отдавать им все заработанное. А вот за то, что мне необязательно жить в стойбище, я Секатору по гроб обязан. Сдох бы я там.
Ох, как все запущено!
– И что, вот прям все забирают? – спросил я, вновь поднимая тему нашего недавнего разговора, получившегося довольно скомканным и малоинформативным.