Непокорное сердце

Непокорное сердце
Ханна Хауэлл

Очарование (АСТ)
Два дара достались в наследство саксонской леди Иде – редкая красота и способность видеть будущее. Именно в одном из видений девушка впервые взглянула в глаза своей судьбе – в глаза Дрого де Тулону. Но Ида и вообразить не могла, при каких ужасных обстоятельствах состоится ее встреча с мужчиной, посланным небом. Прекрасная саксонка досталась суровому норманнскому рыцарю как военная добыча… однако стала его самым драгоценным сокровищем и величайшей любовью.

Ханна Хауэлл

Непокорное сердце

Серия «Очарование» основана в 1996 году

Hannah Howell

UNCONQUERED

Перевод с английского Н.С. Сергеевой

Печатается с разрешения Kensington Publishing Corp. и литературного агентства Andrew Nurnberg.

© Hannah Howell, 1996

© Издание на русском языке AST Publishers, 2020

Глава 1

Побережье Англии

28 сентября 1066 года

Ничто не предвещало беды. Ведетта присела у окна и, глядя на голые ветви деревьев, с грустью подумала о приближающейся зиме. И вдруг с улицы раздался крик, а в следующее мгновение в дом стремглав влетел невысокий восьмилетний мальчуган.

– Что случилось, Этелред, почему ты так кричишь?

Мальчик подбежал к матери, зарылся головой в ее юбки и расплакался.

– Успокойся, не плачь. Так что случилось?

– Там корабли, очень много, большие, а на них лошади и люди.

Его круглая мордашка раскраснелась, волосы торчали во все стороны.

– Может, даны? – пытаясь успокоить себя и сынишку, с трудом выговорила Ведетта севшим от ужаса голосом, поскольку уже знала ответ: даны обычно совершали свои набеги всего на двух-трех кораблях.

– Нет, мама, – покачал головой мальчик, высвобождаясь из-под руки матери. – Это не даны: у них другие флаги, мне папа показывал, – а у этих – как у Вильгельма Ублюдка и… Ай, больно!

Мать дернула его за ухо и прошипела:

– Никогда больше не произноси эти слова, Этелред, слышишь? Никогда! Выпорю!

– Да, мама, – пробормотал мальчик, и на глазах его выступили слезы.

Выбранив себя за то, что потеряла самообладание и выплеснула тревогу и страх на ребенка, Ведетта прижала Этелреда к груди, нежно погладила непокорные вихры, потом они вместе подошли к окну. Да, сынишка не ошибся: к берегу шла эскадра. О, господи, нет времени успокаивать ребенка, надо действовать.

– Надо бежать! Сынок, быстро собери свои вещи, возьми только самое необходимое.

Мальчик никогда не видел мать такой бледной и взволнованной: похоже, надвигается что-то страшное, – и поэтому опрометью бросился в свою комнату. Ведетта повернулась к дочери, худенькой тринадцатилетней девочке, которая сидела, склонившись над рукоделием.

– Аверил, ты что, оглохла? Марш к себе собирать вещи, да поторопись! Много не бери.

Аверил медленно выпрямилась, в недоумении глядя на мать. Ведетта опять едва не вышла из себя, но сдержалась, лишь легонько встряхнула девочку:

– Беги же, милая! У нас совсем мало времени!

Словно только что очнулась ото сна, Аверил вздрогнула и поплелась к дверям, а Ведетта поспешила в комнату прислуги отдать необходимые распоряжения. Через несколько мгновений один слуга уже мчался в конюшню запрягать в повозку лошадей, двое других схватили холщовые мешки, плетеные корзины и короба и принялись заталкивать в них все, что влезало. Ведетта укладывала свои вещи и молила Бога, чтобы они успели покинуть город, захватив с собой как можно больше: судя по всему, Англию ждут тяжелые времена, и надо как-то их пережить.

Когда в повозку ставили последнюю корзину, Этелред вдруг вспомнил:

– Мама, а где же Ида?

Он спрыгнул с телеги и хотел было мчаться на поиски сестры, но Ведетта поспешно схватила его за воротник.

– Стой! Ида сумеет о себе позаботиться, а нам нельзя задерживаться.

– Но как так? Мы не можем оставить ее здесь! – побледнев, испуганно сказала Аверил.

– У нас нет другого выхода! – с горечью заметила Ведетта и жестом указала на залив: – Посмотрите туда, дети! Если мы потеряем время, никто из нас уже не выберется отсюда живым.

Со слезами на глазах дети забрались в повозку, и слуга, хлестнув лошадей, тронул с места. Ведетта обернулась, с тоской посмотрела на дом, сад, что пришлось бросить, и едва слышно проговорила:

– Да поможет тебе Бог, Ида. Я буду каждый день молиться, чтобы леса и холмы, которые ты так любишь, дали тебе приют и безопасность.

Осень иногда еще радовала солнышком, и каждый такой день Ида, прихватив своих лопоухих охотничьих собак, отправлялась гулять в лес, стараясь забраться как можно дальше. Нельзя сказать, что в маленьком прибрежном городке Пивинси было скучно, и все же при каждом удобном случае девушка стремилась убежать от шума, пыли и суеты. Но не только тенистой прохладой и густым сосновым ароматом привлекал ее лес: здесь жила старая Эдит, отшельница, которой много лет назад пришлось покинуть людей.

Добравшись до почерневшей от времени старой, покосившейся хижины, Ида сразу увидела в дверном проеме сгорбленную фигуру и радостно помахала рукой. Ответное приветствие было едва заметным: каждое движение давалось старухе с великим трудом, – и девушка с грустью подумала, что самому близкому для нее человеку осталось жить совсем недолго. Силы стремительно уходили из иссохшего тела, и только удивительно ясный взгляд добрых, всепонимающих глаз остался неизменным…

– Не надо бы тебе выходить, – мягко пожурила Ида старуху. – На улице уже свежо.

Эдит рассеянно кивнула, думая о чем-то своем, отступила в сторону, и девушка проскользнула в полумрак хижины.

– Скоро зима: хочу увидеть первый снег – поди, в последний раз.

– Ну зачем ты так? – укорила ее Ида, устраиваясь на разостланной возле печки рогоже. – Я вот тебе гостинцы принесла.

– А что здесь плохого? – задумчиво проговорила Эдит, с трудом опускаясь на скамейку. – Смерть – это ведь только для тела: оно устало, душа рубцами покрылась. Приходит время, и человек уже ничего не боится, сам хочет уйти в мир иной.

– Неужели все так плохо? – Ида передала Эдит небольшой холщовый мешок, который принесла с собой.

– Каждое утро я просыпаюсь и думаю, почему Господь так жесток, за какой тяжкий грех так долго держит меня на земле. Скажи, прелестное дитя, неужели тебе хочется, чтобы мои страдания продолжались вечно?