Горец-защитник

– Значит, вы не его дети?

– Ну как же, Элен-то его дочь, но у него есть жена и восемь других ребятишек, так что Элен ему без надобности. Но я думаю, он просто не хочет, чтобы жена знала, что он жил с другой. – Покраснев, мальчик бросил на Илзбет встревоженный взгляд. – Прошу прощения, сестра!

Илзбет махнула рукой.

– Никогда не извиняйся, если говоришь правду, какой бы горькой и бесцеремонной она ни была. А что за бессердечная скотина выгнала из дому собственного ребенка?

– Его зовут Дональд Чизхолм.

Илзбет поклялась себе – если сумеет выбраться из переделки, в которую угодила, обязательно позаботится о том, чтобы этот Дональд Чизхолм получил основательный урок насчет того, как надлежит вести себя мужчине и отцу. Этот человек, видно, полный дурак, раз выгнал из дому таких миленьких детей. Илзбет смотрела, как они едят – очень деликатно, несмотря на то что сильно голодны. Похоже, их мать не была дочерью простого пастуха-бедняка. А при мысли о том, как Рейд заботился о младшей сестренке, у Илзбет навернулись слезы на глаза. Ей даже пришлось пошмыгать носом, чтобы не разреветься.

– Вы так добры, сестра, – робко сказал Рейд, подняв на Илзбет испуганные карие глаза.

– Сколько тебе лет, Рейд? – спросила Илзбет с улыбкой.

– Семь. Почти семь. А Элен как раз накануне исполнилось два.

– Поздравляю, Рейд и Элен. А я Илзбет Армстронг. – Она терпеливо дожидалась, пока до него дойдет смысл сказанного, и совсем не удивилась, когда он нахмурился.

– Странное имя для монашки. – Покраснев, он сделал большие глаза. – Но, знаете, я ведь мало что смыслю. Конечно, это хорошее, достойное имя и все такое. Просто раньше не приходилось его слышать.

Илзбет вздохнула. Похоже, сейчас не остается ничего другого, как сказать правду.

– Я не монашка. Мое облачение – маскарад. Мне нужно целой и невредимой добраться до одного человека, помощь которого мне нужна. Поэтому монашеское одеяние должно скрыть меня от врагов. Моим кинжалом зарезали одного из людей короля. Но я не убивала его; зато отлично знаю, кто это сделал.

– У вас нет родных, чтобы помочь?

– Их преследуют те, кто охотится за мной. Если бы один из двоюродных братьев не перехватил меня, когда я бежала домой, то я давно бы была у них в руках! Он дал мне монашескую одежду, еду и этого пони и велел скакать к сэру Саймону Иннезу просить помощи. Он обязательно найдет настоящего убийцу и докажет мою невиновность. К нему-то я как раз и направляюсь. Сказать по правде, я почти у цели. Села тут, чтобы набраться смелости пойти и постучать в его дверь.

Судя по грустному выражению лица мальчика, он лелеял надежду, что она поможет ему и сестре. Ясно, что ее рассказ убил эту робкую надежду. Если она спасается бегством, защищая собственную жизнь, то уж ей точно не до них.

– Я рассказываю тебе это лишь затем, Рейд, чтобы ты знал, чего ожидать, если ты решишь остаться со мной, – объяснила она.

– А вы возьмете нас с собой?

– Не могу же я бросить вас здесь одних. Вы умрете с голоду.

Мальчик встал и расправил плечи.

– Я сумею позаботиться о себе и сестре, – заявил он с гордостью.

– Конечно, сумеешь и уже это доказал. Но разве тебе не хочется иметь крышу над головой, чистую и теплую одежду, уютную постель и вдоволь еды?

– Думаете, сэр Иннез пустит нас к себе в дом? Говорят, у этого человека ледяное сердце, и он верит только в справедливость.

– Так и говорят? А ты, случайно, пришел не из этой деревни?

– Нас оттуда выгнали. Я не знал, куда идти, вот и остался поблизости.

Илзбет надеялась, что он остался неподалеку от деревни потому, что там нашлись добрые люди, которые время от времени делились с детьми едой – но, видно, ошиблась.

– И все-таки мы пойдем к сэру Саймону. Если у него нет сердца и он откажет в помощи нам всем, найдем другого, того, кто поможет. Моим родным приходится скрываться, но у меня есть и другие родственники, семья Мюрреев. Не все Мюрреи ушли в горы. Я не хочу навлекать беду на их дома, но я отвезу вас к ним. Они вас не бросят.

Некоторое время мальчик смотрел на Илзбет, а затем улыбнулся. Ни грязь, ни губительное действие голода не могли скрыть того, что он очень красив. Илзбет улыбнулась в ответ и в душе поклялась, что найдет для детей спокойное место. Если сэр Саймон Иннез настолько бессердечен, чтобы отказать ей в помощи, хотя бы приютить детей, она доставит их к Мюрреям, чего бы ей это ни стоило.

Тихий голос предостерег Илзбет, что она идет по опасной дорожке, пытаясь спасти детей, но она велела голосу заткнуться. Если сэр Саймон откажется помочь ей или хотя бы детям, у нее не останется выбора. Разумеется, ей совсем не хотелось столкнуться лоб в лоб с опасностью по дороге обратно домой, поэтому она отчаянно стала молиться в душе, чтобы сэр Саймон вопреки слухам оказался не только холодным искателем справедливости, но и просто добрым человеком. Хотя, подумала она с усмешкой, не мешало бы ему найти справедливость в отношении этой свиньи по имени Дональд Чизхолм!

– Почему вы улыбаетесь? – спросил Рейд.

Илзбет заметила, каким взглядом он смотрит на оставшийся кусок хлеба и сыра, и велела ему взять все это и поделиться с сестрой.

– Я просто подумала, как удивится сэр Саймон Иннез!

– Ох, что да, то да. Думаю, ему не очень понравится.

– Посмотрим.

– А почему ваша родня думает, что он станет вам помогать?

– Потому что он уже помог двоим моим родственникам, когда их обвинили в убийствах, которых они не совершали.

Рейд задумался.

– А почему вас то и дело обвиняют в убийствах?

Рассмеявшись, Илзбет потрепала его по волосам:

– Не знаю, парень! Похоже, нас сглазили.

– Да, есть немного. Или это из зависти. Мама говорила, что зависть заставляет людей делать другим всякие мерзости.

– Твоя мама была мудрой женщиной.

– Я по ней скучаю, – сказал Рейд тихо.

– Конечно, ты скучаешь по ней! Тут нечего стыдиться. Но, думаю, я достаточно насиделась тут, стараясь набраться храбрости пойти и постучать в двери сэра Саймона. Если не хватит смелости сейчас, не хватит никогда. Лучше всего нам закончить это путешествие.

– А вы боитесь? – Рейд незамедлительно начал собирать остатки еды, помогая Илзбет укладывать сумки.

– Совсем чуть-чуть, – ответила Илзбет, смочив салфетку и ласково обтерев личико и ладошки Элен. – Хотела бы я верить в этого человека так, как верит моя семья. Но я ни разу его не видела. Трудно довериться незнакомцу, особенно если дело касается таких вещей, как убийство и измена. Да и он меня не знает. С чего бы ему мне верить?

– Но вы говорите, что он уже помогал вашей семье?

– Да. Он помог моим двоюродным братьям, Мюрреям. Но их я тоже толком не знаю, так что не могу сказать, что много слышала о сэре Саймоне. Я наполовину Мюррей; все остальное во мне от Армстронгов.

– Это плохо?

– В каком-то смысле – ничего хорошего, мальчик. Мой маленький клан, мой отец-лэрд – все они добрые, честные люди, чего никак не скажешь о старших. Они здорово запятнали честь нашей семьи, потому что кое-кто из родственников отца погряз в бесчестье. – Она поморщилась. – Знаешь, среди моей родни немало воров. – Мальчик было рассмеялся, и она усмехнулась, помогая детям взобраться на Голиафа. – Я не слишком обижусь, если он предпочтет видеть во мне родственницу Мюрреев, по крайней мере поначалу.