Паломник. Книга первая

– Прекрати, что бы это ни было, – сказал Данзен. Его голос стал ниже и злее.

– Я не могу тебя впустить, раз у тебя нет денег, дорогуша, – сказала женщина, внезапно оказываясь совсем рядом. Оба стояли перед самой дверью.

Данзен оглянулся на кресло, в котором только что сидел, гадая, как сумел так быстро добраться до выхода. Когда он успел встать? Или все это время он и так стоял?

– Возвращайся, когда у тебя появятся деньги, – сказала женщина, открывая перед ним дверь. – Если тебе повезет, те, кого ты ищешь, все еще будут здесь. Если нет, уж извини. Кстати, меня зовут Ева Инь. Еще увидимся.

Дверь захлопнулась, и Данзен вновь оказался на крыльце. По его спине бегали неприятные мурашки. Он отошел на несколько шагов, встряхнулся и обернулся, чтобы оглядеть здание борделя. Только теперь он заметил, насколько оно огромно. Все соседние дома, скорее всего, были его частью, а фасады сделаны лишь для отвода глаз.

А может, и нет?

Данзен помотал головой и повернулся в сторону Шуи.

Если он выйдет из Чутама прямо сейчас, то к утру окажется в деревне. Там он сможет получить еще денег от старейшины Сондерса, и на следующий вечер вернется в Чутам.

Или…

Он мог просто прибегнуть к своей силе, но это привлекло бы внимание. Кроме того, Данзен надеялся, что ему никогда не придется использовать свои способности в долине Генсин. Нет, такой вариант его не устраивал.

Данзен знал, как просто было бы вытащить меч, ворваться в бордель и получить желаемое. Возможно, если он использует демонический голос, ему даже не придется браться за оружие.

Или он мог вернуться в таверну и отобрать деньги у всех посетителей. А потом заставить их позабыть о том, что их только что ограбили.

Но нет.

Два года он не ввязывался ни в какие передряги, или, по крайней мере, не делал ничего, что позволило бы за ним проследить. И за то же время он ни разу не прибегал к своим способностям.

Придется делать все по старинке, как любому другому человеку. А значит, предстоит ночной бросок до Шуи, пусть такое путешествие и опасно.

Глава четвертая

Через час после того, как он покинул Чутам, Данзен Равджа остановился. Поморщившись, он медленно поднял руку к пришитому с внутренней стороны одежды карману и нащупал под тканью расписку старейшины Сондерса.

Потом крякнул и развернулся обратно.

Уже стемнело, и его путь освещали установленные вдоль дороги фонари; в нескольких закончилось масло, и среди освещенного пространства тут и там встречались темные пятна.

В долине Генсин похолодало, вдобавок начал завывать ветер, и Данзен заподозрил, что утро будет туманным. Он чувствовал в воздухе запах влаги.

Он медленно шел по дороге, и тут его обогнал торговец в сопровождении нескольких охранников.

– Городские ворота скоро закроют! – крикнул Данзену торговец.

– Спасибо.

Данзен едва прибавил шаг.

Помня странное колдовство мадам Евы, он не спешил снова оказаться в борделе. Женщина явно была старухой.

Или нет?

Ева Инь могла оказаться какого угодно возраста, а то, что она проделывала с помещением, как-то искажая пространство… Главное, чтобы она согласилась взять расписку. И тогда старейшина Сондерс заодно покроет любой ущерб, который нанесет заведению Данзен. Потому что без этого обойтись никак не удастся.

Он видел сборщиков долгов прошлым вечером. Они явно привыкли действовать силой и наверняка не отдадут Шедрупа, если их просто вежливо попросить. Нет, ему, вероятнее всего, придется пролить кровь.

И, если это будет не его кровь, такой план Данзена вполне устраивал.

Да, он не испытывал жажды убийства. Но сражение со странными созданиями перед заставой напомнило ему, на что он способен, и как просто было бы вернуться к прежним привычкам.

Никаких сомнений, лишь действие. Именно этому Данзен и был обучен.

Он достиг Чутама как раз когда стражники навалились на скрипучие створки и начали закрывать ворота на ночь. Это была не та же парочка, что прежде пыталась выманить у Данзена деньги за вход в город.

Он приготовился к новому противостоянию, но на этот раз удача была на его стороне. Без единого слова стражники махнули, чтобы он проходил, Данзен благодарно кивнул и проскользнул между створок.

На улицах Чутама теперь стало куда тише, многие окна потемнели, в некоторых еще мигали огоньки свечей. В городе была своя внутренняя стража, патрульные попарно обходили улицы с фонарями в руках и проверяли всех, кто казался им подозрительным.

Данзен заметил их заранее и отступил в тень, которую отбрасывала изогнутая крыша просевшего дома – сухая кладка не выдерживала веса строения. Он переждал какое-то время, прижавшись спиной к стене и надвинув капюшон на лицо.

Тихо переговариваясь, патрульные прошли мимо, и Данзен продолжил путь.

Посреди одной из улиц, не обращая на человека никакого внимания, бродила одинокая овца. Совсем иначе повела себя собака, которая с лаем выскочила из-за угла, но при виде Данзена резко остановилась и прижала уши.

Бывший убийца наконец добрался до громадного, занимавшего несколько зданий публичного дома. На каждом фасаде теперь висел красный фонарь, в воздухе стоял удушающий запах благовоний.

Центральная дверь распахнулась, наружу вывалился долговязый мужчина, споткнулся и едва не свалился с крыльца. Следом за ним выскочила женщина.

Она упала в его объятия и поцеловала, мужчина же пришлепнул ладонями ее ягодицы. Женщина игриво оттолкнула любовника, послала ему кокетливый воздушный поцелуй и с хихиканьем пропала за дверью.

– Желаю здорово повеселиться, – сказал мужчина, когда Данзен прошел мимо. Его одежда находилась в беспорядке, один ботинок развязался, от кожи несло спиртным.

Данзен не ответил.

Он вновь оказался перед красной дверью и постучал. Открыла ему та же мадам.

– Вижу, ты вернулся, – сказала Ева Инь.

Она жестом пригласила его войти, велела вытереть сапоги о красный ковер и вновь провела к креслам в углу передней.

Данзен старался не упускать из виду устрашающего охранника у противоположной двери; гигант был чуть ли не на несколько голов выше него.

– С тех пор, как ты ушел, у нас случился небольшой разлад, – сказала мадам с легким волнением.

Данзен опустил руку, которой потянулся было к карману. Он еще не готов был вытащить долговую расписку.

– Ты не особенно-то разговорчивый, – заметила Ева.

Вокруг нее на мгновение вспыхнул свет, и она моментально превратилась в девочку лет десяти с раскрасневшимися щеками и громадными черными глазами, в цветастом платье, которое явно было ей велико.