Дэнс, Дэнс, Дэнс

Мой ответ, похоже, сильно ее разочаровал. Она скривила губы и какое-то время молча разглядывала руки.

– Вы уж извините, что ничем не могу вам пригодиться. Вы-то мне вон сколько всего нарассказывали…

– Да ладно, – вздохнула она. – Вы же не виноваты. А я хоть выговорилась, уже облегчение. Очень тяжело, когда долго держишь в себе такое. Постоянно тревога какая-то…

– Еще бы, – сказал я. – Если такое держать в голове слишком долго, голова раздувается, как воздушный шар…

И я изобразил руками, как моя голова раздувается на манер воздушного шара.

Она молча кивнула. Потом еще раз взялась за кольцо на мизинце, покрутила, почти сняла – и вернула в прежнее положение.

– Скажите честно… Вы мне верите? Ну, про шестнадцатый этаж… – спросила она.

– Конечно, верю, – очень серьезно ответил я.

– Правда? Но ведь это… очень ненормальная история, разве нет?

– Да, пожалуй, нормальной ее не назовешь… И все же такие вещи иногда случаются. Это я знаю точно. Потому и вам верю. Так бывает: одно пересекается с другим и образуется узел. Одно начинает зависеть от другого и наоборот.

Она подумала над моими словами.

– А с вами в жизни так бывало когда-нибудь?

– Пожалуй… – кивнул я. – Думаю, да.

– Страшно было?

– Да там скорее не страх… – ответил я. – Просто разные узлы по-разному завязываются. В моем же случае…

На этом все подходящие слова у меня иссякли. Словно кто-то говорил со мной по телефону из другой части света и вдруг оборвали связь. Я отхлебнул еще виски и сказал:

– Не знаю… Не могу хорошо объяснить. Но такие вещи случаются, это факт. И потому я вам верю. Кому-то другому, может, и не поверил бы. А вам верю. Раз вы говорите, значит, так все и было.

Она вдруг подняла голову и улыбнулась – немного не так, как улыбалась мне до сих пор. Какой-то очень личной улыбкой. Выговорившись, она действительно казалась намного спокойнее.

– Интересно, с чего бы это? Поговорила с вами – и точно камень с души свалился… Обычно у меня с незнакомыми людьми нормального разговора не выходит, стесняюсь ужасно. А с вами вот получается…

– Наверное, это потому, что в некоторых местах мы с вами здорово пересекаемся, – усмехнулся я.

Она, похоже, изрядно запуталась, придумывая, что на это ответить, и в итоге не ответила ничего. Лишь глубоко вздохнула. Хорошим вздохом, без недовольства. Просто проветрила лишний раз легкие – и все.

– Послушайте, вы есть не хотите? Я что-то ужасно проголодалась.

Я тут же предложил сходить куда-нибудь поужинать как полагается, но она заявила, что легко перекусить прямо здесь вполне достаточно. Подозвав официанта, мы заказали по пицце и салату.

За едой мы болтали о всякой всячине. О ее работе в отеле, о жизни в Саппоро и так далее. Она рассказала кое-что о себе. Двадцать три года. После школы поступила в училище, где готовят персонал для отелей, через два года закончила, пару лет проработала в одном из токийских отелей, потом по объявлению в газете подала заявку в новый отель в Саппоро. Переезд сюда, на Хоккайдо, был ей очень кстати: неподалеку от Асахикавы ее родители держали небольшую гостиницу в японском стиле.

– Довольно приличная гостиница, – добавила она. – С давних времен сохранилась.

– То есть сейчас вы как бы тренируетесь, чтобы потом унаследовать ту гостиницу и принять дела на себя? – спросил я.

– Да нет, дело не в этом… – сказала она. И в очередной раз поправила очки на носу. – О наследстве и всяких там планах на будущее я еще серьезно не думала… Просто мне нравится работать в отеле. Самые разные люди приезжают, останавливаются, потом снова едут куда-то… И мне хорошо, уютно становится. Сразу успокаиваюсь… Может, потому, что все детство в этом прошло?

– Так я и думал.

– Что вы думали?

– Там, в фойе, мне совершенно ясно представилось, будто вы – дух отеля «Дельфин».

– Дух отеля? – Она рассмеялась. – Скажете тоже… Я даже не знаю, привыкну когда-нибудь к этой работе или нет…

– Ну, вы-то уж непременно привыкнете, стоит лишь постараться, – улыбнулся я. – Вот только… В таких местах, как отель, ничто не задерживается надолго. Вас это не смущает? Ведь кто бы ни прибыл, все непременно уезжают дальше своей дорогой…

– Ну конечно, – кивнула она. – Если бы кто-то начал задерживаться, я сама первой испугалась бы… Почему у меня так? Может, я просто трусиха? Кто бы ни появился, скоро исчезнет – и от одной мысли об этом спокойно на душе. Странно, да? Ведь у обычной женщины совсем не так, правда же? Обычная женщина должна хотеть чего-то конкретного, неизменного. Или нет?.. А я какая-то не такая. Отчего? Сама не знаю…

– Я не думаю, что вы странная, – сказал я. – Просто вы еще не приняли Главного Решения.

Она посмотрела на меня с изумлением.

– Но… откуда вы это знаете?

– Откуда? – переспросил я. – Да ниоткуда. Просто знаю, и все.

Она задумалась на несколько секунд.

– Расскажите о себе.

– Да что рассказывать? Ничего интересного, – ответил я.

Но она настаивала: мол, пускай, все равно интересно послушать. Тогда я рассказал ей чуть-чуть о себе. Тридцать четыре года, развелся, на жизнь зарабатываю тем, что пишу тексты – по заказам, от случая к случаю. Езжу на подержанной «субару». Машина хоть и старенькая, но с магнитофоном. И кондиционер есть…

В общем, рассказал ей «несколько слов о себе». Голые факты.

Она же, как ни странно, захотела узнать побольше о моей работе. Скрывать что-либо смысла не было, и я рассказал ей чуть больше. Про интервью с малолетней примадонной и про репортаж о деликатесах Хакодатэ.

– Вот, наверное, интересная у вас работа! – воскликнула она.

– За все эти годы не припомню ничего интересного. То есть само это занятие – писать – мне не в тягость. И я не сказал бы, что писать не люблю. Когда пишу, успокаиваюсь. Но все-таки смысла в том, что я делаю, – ноль. Сплошная белиберда…

– Например?

– Ну, например, объезжаем по пятьдесят ресторанов в день и в каждом – только притрагиваемся к еде и оставляем все на тарелке. По-моему, здесь что-то в корне неверно.

– Ну не есть же вам все подряд, в самом деле.

– Да уж… Начни мы есть все подряд, затри дня просто в ящик бы сыграли. А народ вокруг назвал бы нас идиотами. И даже над нашими трупами никто б не заплакал…

– Так значит, тут уже ничего не попишешь? – засмеялась она.