Исход – заговор ушедших. 2 часть

«Луи, надо будет пройтись по списку.», – обратилась фрау юстицрат к коллеге, когда они зашли в кабинет Фюрне – Рамзайер не хотелось говорить о служебных делах в коридоре, а ее кабинет был занят. «Вы возьмете первые десять фамилий, я – остальных.» , – продолжила Ангелика : «Там ничего особенного – только проверить, находятся ли эти люди в Германии, или приезжали в последние полгода.» Фюрне молча кивнул. «Но в этом списке находится фамилия, уже названная свидетелем раньше. Именно тот человек, про которого Вы справлялись во Франкфурте…» Рамзайер колебалась, стоило ли посвящать молодого коллегу в содержании её договоренности с Дебритцем, и решила пока ничего не говорить. Она пояснила: «Луи, Вы пошлете комиссару Йенингеру разъяснение, что мы опрашиваем свидетелей, которых нам удалось установить, и мы просим оказать нам любезность – официальную! – по возможности поговорить с этим человеком…» «Так комиссар уже ответил, что этот человек был там именно в вечер, когда произошло у них убийство…», – не понял Фюрне.

Ангелика поморщилась досадливо – ей было неловко вводить в заблуждение напарника, тем более выговаривать ему за нарушение формальности, допущенное, в первую очередь ею. Она решилась : «Коллега, мы чуть поспешили с оповещением иногородних коллег. Поэтому надо соблюсти формальность хотя бы задним числом. Вы меня поняли?» Фюрне, сообразив, чуть покраснел. «Только не расстраивайтесь, главное то, чтобы дело не стояло. Но это не все!» Молодой комиссар, все еще немного пунцовый, кивнул: «Фрау юстицрат, исключительно все ради дела…» Ангелика нетерпеливо повела подбородком, продолжив : «Сегодня надо обязательно встретиться с господином Лютцем. Во-первых…Запишите…». Фюрне торопливо раскрыл блокнот. «Проясним наконец с этой таинственной личностью – выезжал ли он тогда из Германии и как он оказался здесь в пятницу. Во-вторых, и это будет самым важным. Мы запишем со слов свидетеля все, что касалось последней переписки убитого. Судя по заверениям, в ней мы можем найти достаточные основания и, главное, чтобы они удовлетворили господина адвоката…» – Рамзайер показала рукой на дверь : «Основания, по которым мы можем составить запрос для EDV установить по возможности, с какого компьютера были отправлены письма с угрозами. Если повезет, нам удастся найти адрес главного подозреваемого… Вы согласны со мной!?» Фюрне задумался : «…А может быть, не теряя времени, нам разделиться!? Я бы мог не сидеть сейчас с Вами, а уже начать изучать переписку!?» «Боюсь, что так быстро не получится. EDV все-равно потребует официальный запрос. Затем нужен переводчик, хорошо разбирающийся в русском. Судя по тому жаргону, что в ходу даже среди нас, полицейских, у русских его не меньше. А потом – Вам не лишним совсем будет пообщаться с авдокатами. Для Вас станет очень полезной практикой на будущее.» Фюрне записал, закрыл блокнот. «Задержались на семь минут…Пойдемте скорее!», – спохватилась фрау юстицрат, легонько подтолкнув Фюрне к двери.

Игорь чувствовал себя выпотрошенным, вспоминая всех своих знакомых, с кем он виделся в Германии. Он не совсем понимал, для чего это нужно полицейским. Да и адвокат сидел с чуть прикрытыми глазами и больше глядел в смартфон. Периодически он поддакивал полицейским и изредка заносил пометки в толстый блокнот, обтянутый черной кожей с золотым тиснением.

Для Игоря оказалось большим облегчением присутствие переводчика. Он не боялся уже сказать лишнее или неправильно выразиться на немецком. Он также старался говорить попроще после того, как переводчик переспросил его несколько раз. Видно было, что он учил русский язык от родителей и поэтому не совсем точно употреблял некоторые русские слова. Впрочем, Игорь слышал в своей речи, как сам уже не мог найти точные слова и прибегал к эмигрантскому жаргону, характерному для провинциалов, что его в особенности раздражало. Но беседа шла споро. Пришлось Игорю назвать и мужчину, которого он видел в прошедшую субботу возле Спорт-Форума. Он не стал скрывать, что встречался с ним года три назад в Штуттгарте, то есть дословно повторил то, что уже говорил ранее только полицейским. Не скрыл он и того, что не помнил точно фамилии. Его удивило, что полицейские на этот раз не заострили внимания на этом человеке, просто записав со слов.

После перерыва стали выяснять, что о чем именно шел у них с «Аламо» разговор утром в прошлую субботу. Игорь по повторявшимся вопросам понял, что на сегодняшней встрече эти сведения полицейских интересовали куда больше, чем то, что они услышали до перерыва. Игорь навострил уши и стал внимательнее прислушиваться к вопросам комиссарши до того, как их переводил Константин, переводчик.

«…Behaupten Sie eindeutig, Herr Sternberg, da? der gemeinte Alamo durch die Emails be?ngstigt war?» – на этот раз Игорь точно понял вопрос и закивал, не дожидаясь перевода : «Ja! Ganz genau!» Рамзайер, молодой комиссар и адвокат тем не менее выслушали переводчика и все, как один, перевели взгляды на Игоря. Игорь сказал, теперь по-русски : «Да! Именно так он и сказал.»

Рамзайер тихо переговорила с напарником, потом с адвокатом, который энергично закивал. Константин склонил голову ближе к Игорю и облегченно промолвил, тоже тихо : «Кажется все…» Рамзайер сказала громко, что Игорь не понял. «Протокол подписать и можно идти», – подсказал переводчик.

Пока девушка допечатывала за компьютером, все немного успокоились. Адвокат Дебритц улыбнулся Игорю, держа глаза полуприкрытыми. Полицейские листали блокноты. Рамзайер нетерпеливо оглядывалась, готов ли протокол.

Протокол был наконец распечатан. Игорь подписал все три экземпляра – среди них свой. Полицейские сдержанно попрощались. Молодой комиссар с заметным интересом рассматривал Игоря, пока его начальница говорила негромко с адвокатом. Комиссары вышли, с ними ушел и переводчик. Остались адвокат и сероглазая девушка за компьютером, которая тут же занялась папками. Адвокат сделал Игорю знак и Игорь напрягся.

«Also, Herr Sternberg. jetzt k?nnen Sie sich jetzt entspannen. Sobald es noch zum Bedarf kommt, benachrichtige ich Sie unverz?glich, damit ich Sie weiter unterst?tzen k?nnte. Haben Sie mich verstanden, Herr Sternberg?», – адвокат смотрел немигающими глазами в упор на Игоря. Игорь отвел взгляд, ответил односложно «Ja!» «Gut! Bevor wir uns verabschieden, m?chte ich Ihnen zwingend und unumzugehend mitteilen, das Protokol, das Sie gerade unterzeichneten, bei Ihnen zu behalten. Haben Sie mich verstanden, Herr Sternberg?» Игорь отвечал опять односложно, поразившись, до чего похоже говорили все работники юстиции. Но долго думать об этом ему не пришлось – девушка протянула Игорю листок бумаги. Игорь промямлил нечленораздельно,потом опустил глаза к бумаге. Это был пропуск.

Игорь с опустошенной головой выбрался на улицу, подернутую легкими вечерними сумерками.

Едва отпустили свидетеля, как позвонил Лютц. Он ожидал обоих комиссаров через полчаса, в девятнадцать. «…Никакого пропуска не надо – только назовите себя.», – предупредил он вопрос Рамзайер. «Да, и есть для вас, думаю, приятная новость. Нашлись записи о вылете и прибытии человека, которым Вы накануне интересовались…» Ангелика выдохнула: «Про вылет – понятно! Вы говорили, что был сбой в данных. Я понимаю, что удалось все восстановить.. Но что за прибытие!?» «Приезжайте и я Вам все покажу!», – не стал говорить Лютц по телефону : «Жду Вас через полчаса!» Ангелика, повеселев, обратилась к Фюрне : «Луи, собираемся! Предчувствую, что мы напали на удачу!» Фюрне изобразил улыбку в тонких губах, тронул пистолет в наплечной кобуре, сунул блокнот в сумку. «Я готов, фрау юстицрат!»

Но пришлось неожиданно задержаться. Отпечатки, присланные из Франкфурта Йеннингером, совпали лишь в некоторых деталях со взятыми на месте убийства у Спорт-Форума. Точнее, как сообщили из лаборатории, сохранившиеся фрагменты расширяли возможный круг обладателей отпечатков до пятидесяти тысяч человек. «…Такое число можно определить вероятностным образом, исключительно по набору элементов папиллярныж линий. Пятьдесят тысяч – это максимально возможное число. Сколько их будет в действительности, можно сказать, лишь проведя поиск по картотеке. Возможно, что и никого не будет, если эти люди не попали к нам в картотеку. К сожалению, у нас не проводится повальное снятие отпечатков пальцев при рождении, как у наших заокеанских друзей», – посетовал на том конце Йорн Вальд, старший эксперт дактилоскопической лаборатории Полицей-Президиума.

Ангелика вопросительно посмотрела на Фюрне. «Что вы собиратесь делать? Разыскать для вас все, что у нас есть?», – спросил Вальд. Рамзайер, еще чуть поразмыслив, ответила : «Йорн, поищите! У Вас ведь оба отпечатка!? Наш и из Франкфурта!?» «Да, оба! Но франкфуртский очень четкий. По какому вам искать?» «Ищите по берлинскому, пусть даже он и нечеткий. И параллельно сравните из полученного списка с франкфуртским. Если будет точное совпадение, обязательно укажите. Я Вам еще нужна? Есть у вас еще что-нибудь для меня?» «Пока нет, Тогда мы принимаемся за работу и сразу Вас извещаем!» Ангелика положила трубку. Фюрне оживился : «Кстати, ведь нет никакой гарантии, что отпечатки снятые со стола, принадлежат нужному нам человеку…» Ангелика возразила, правда, не совсем уверенно : «Комиссар Йеннингер пояснил, если Вы помните, коллега, что было снято несколько отпечатков, но он выбрал те, что эксперты сочли самыми свежими – в последние три часа.» Фюрне прищурил глаза: «Тогда остается полагаться, что официант точно определил время, когда за этим столом находился опознанный им посетитель…» Ангелика согласилась : «Другого у нас, к сожалению, ничего нет. Приходится полагаться и на это. К тому же необязательно он должен быть тот, кого мы ищем. Пока что мы остановились на нем из-за маловероятных совпадений. Любой адвокат наши предположения просто похоронит, и мы окажемся снова в самом начале. Только с потерей недели труда.»

Фюрне замкнулся, ничего не говоря, смотря на старшую коллегу. «Говорил ли комиссар Йеннингер про то, отметил ли официант какие-то особые приметы!? Очень прямую осанку!? Она, пожалуй, самая яркая и бросающаяся в глаза примета.» «Ничего такого не говорили. Просто сидел и пил пиво. Бокалы там моют сразу – это все сотрудники показали! – как забирают. Так что отпечатков на бокале не искали. Расплачивался наличными. Впрочем, я никогда еще не видел, чтоб за пиво платили карточкой/» «А что-нибудь из одежды или еще чего характерного заметили?» Фюрне поджал тонкие губы, припоминая : «Нет, ничего! Он только упомянул, что рядом с ним, на сиденье лежал рюкзак, лямками вверх, так что фирмы не было видно. Точно установлено, что у убийцы был Nike, рыжий, с фосфоресцируюшей надписью.» «Да, я помню…», – задумчиво проговорила Ангелика, добавив: «Если он не совсем идит, Vollidiot, то он от рюкзака избавился уже. Так же как и от одежды…Ладно, Луи, не будем гадать – поехали!»

За окном разливалась лиловая тьма, перебиваемая движущимися огнями фар.

До Министерства добрались мигом – на машине с сиреной и мигалкой. Рамзайере сказала, когда они подходили к подъезду : «Луи, спать сегодня, вероятно, уже не придется. Надо, пока у нас есть такая поддержка, использовать ее до предела.» Фюрне сумрачно шел сзади, думая о чем-то своем.

Лютц провел их а ту же самую комнату, где вчера еще смотрели тысячи фотографии. Фюрне заметно передёрнуло от вида этой комнаты. За компьютером сидел парень в форме POK, комиссара полиции. «Отто Герхардт», – представил его Лютц. После представления все расселись за большим столом, на котором Лютц разложил бумаги из синей папки.

Начала совещание Рамзайер. «Вы, коллега Лютц, уже сообщили, что собирались нас порадовать. Но я, то есть мы» – она показала рукой на Фюрне – «хотели бы, чтоб наша встреча протекала следующим образом. Сперва Вы расскажете о том, что у Вас есть. Нас еще очень интересует содержание электронной почты убитого за последнюю неделю, то есть с понедельника до пятницы прошлой недели. Там, как уверяет наш свидетель, можно разыскать данные о том, как именно планировалось убийство. Но это только после Вашей информмции.» Фюрне раскрыл блокнот, поискал глазами ручку на столе – заметив это, Отто протянул ему свою.

«Вчера мы долго искали, с помощью Вашего свидетеля…э…», – заговорил Лютц, поглядывая в записи перед собой. .«Штернберг», – подсказала Рамзайер. «Да, Штернберга… Который рассказал, как он встретил своего старого знакомого из школы почти три года назад в Штуттгарте…» Рамзайер и Фюрне кивнули. Отто невозмутимо рассматривал обоих гостей. «…Затем свидетель Штернберг узнал своего знакомого по фотографии…Фрау юстицрат, я не буду снова объяснять, как мы составили список фотографий. Мой коллега Герхардт уже в курсе.»

Отто поглядел на Лютца и едва приметно улыбнулся. «Мы выяснили, что Sergey Burjak, так зовут этого человека, действительно был в Германии в командировке на фирме Edoko GmbH в период с мая 2010 по август 2010. Мы не нашли в нащих базах данных отметки о выезде потому что он вылетал обратно через Париж, CDG – Charles de Gaulle Airport, до Минска. Данные рейса я Вам передам…» «Как Вы это узнали?», – перебила Лютца Рамзайер. «Пришлось запросить базу данных по перелетам в Европейском Союзе, слава богу, разрешение у нас было с самого верха. Там нас соединили с коллегами в Police Judissiere Франции. Они уже от себя сделали запрос в базу данных Gendarmerie Nationale, которая контролирует границу. В точности, как наша Bundespolizei. Так к нам попали данные на интересующего Вас человека…» Рамзайер хотела что-то сказать, но Лютц не дал: «…И еще – упомянутый Burjak был в Германии, снова приехал в командировку, в Дармштадт, как раз последние две недели – с воскресенья. А в субботу, то есть позавчера в 15:35 он вылетел в Минск рейсом Lufthansa LH 1486…» Рамзайер не сразу ответила: «Значит, чисто теоретически, у него хватило бы времени на оба убийства.» Лютц согласился : «Получается так.» Фюрне вмешался, поймав невеселый взгляд старшей коллеги : «Я еще раз хотел бы обратить внимание на ту встречу, в парке у HBf Stuttgart…» «Там, где сейчас Riesenbaustelle Stuttgart 21, большая помойка, вместо вокзала…», – насмешливо встрял Отто. Фюрне хмуро поглядел на него : «Я в данном случае не о стройке, а о парке.» «Парка там уже нет!» «Как нет!?» «Вырубили как раз в 2012», – невозмутимо проговорил Отто. «Да уж…Ну все-равно,…», – настаивал Фюрне, пока Рамзайер молчала, задумавшись – «Так вот, Штернберг упомянул, что этот его знакомый работал в IBM. Не помню, называл ли, как он к нему обращался, в смысле по имени…» Лютц ответил : «Мы, когда тогда давали свидетелю фотографию для опознания, имя и фамилию ему не называли.»

Рамзайер попросила : «Луи, откройте список в своем блокноте, там по номером девять…» Фюрне хлопнул себя по лбу : «Не догадался! Спасибо, коллега…» Он пролистал быстро несколько страничек : «Вот… Имя – Александр… Значит, обманул.» Ангелика покачала головой. Лютц глядел то на неё, то на Фюрне. «Этот «Сергей-Александр», как мы установили, родился в Москве…» «Точно!» – согласился Лютц, сверившись со своими записями. «…Закончил школу в Lenigrad, который снова стал Петербургом, а в 90-е, то есть когда не стало UdSSR, перебрался в Minsk…» Лютц дополнил : «Но про школу, в которой он учился – то есть номера – у нас в записях нет».

Он воззрился на Рамзайер. Та объяснила : «Ничего необычного нет. Он попал в базу данных к нам, как лицо, въехавшее по бизнес-визе. Для ее оформления никаких данных, кроме нынешней работы и цели визита в Германию, не нужно. К тому же, он мог вполне сменить не только имя, но и фамилию после того, как уехал из Петербурга. Это не правонарушение. Точно так же, он назвался Штернбергу именем, которое носил в бытность в Lenigrad. Никак не привыкну к этому названию. Но главное – мы можем проверить, был ли такой сотрудник в IBM в указанный период времени.»

Рамзайер посмотрела внимательно на своего напарника : «Коллега Фюрне, Вы тогда займитесь этим. Во Франкфурте, в Fraport, Вам надо будет расспросить смену, стоявшую в субботу на пограничном контроле. Так же найдите экипаж самолета, выполнявшего рейс в Минск, стюардесс. Господин Лютц, простите, что мы говорим не с Вами, нам минут пять еще надо, чтобы обсудить.» «Фрау юстицрат, занимайтесь Вашими делами столько, сколько Вам неоходимо!», – Лютц устало махнул рукой. Ангелика озабоченно кивнула ему и Герхардту.

«…Значит, еще раз, Луи. В Bundespolizei я позвоню завтра с утра и договорюсь насчет Вас. С тем, чтобы Вам не надо было искать самому и обойтись без лишних бумаг. Но поездки во Франкфурт Вам все-равно не избежать. Теперь с «Люфтганзой». Придется оформить командировку. Я сейчас найду Маню и, если она еще на месте, то попрошу ее напечатать для Вас предписание. Я думаю еще, с какими полномочиями!?» Фюрне ухмыльнулся : «Просто текста, вроде «…f?r die Vernehmenug bevollm?chtigte Polizeibeamte, Rang, Name» недостаточно!?»

Рамзайер разглядывала Фюрне, наморщив лоб : «Луи, надо на всякий случай оформить Вас как полномочного представителя следственной бригады на выезде. Тогда Вам не надо будет каждый раз сноситься со мной и ждать разрешения. Погодите, я Мане скажу.» Фюрне почесал над бровью.

Рамзайер отошла в угол комнаты и прижала к уху мобильник. Видно ей ответили, так как она тихо заговорила, время от времени выискивая глазами Фюрне. «Отлично, Маня!» , – сказала Ангелика так, чтобы было слышно напарнику : «Оставьте на моем столе..Только прикройте чем-нибуль.» Он рассмеялась и вернулась к столу : «К девяти у пойду к директору управления, Вы тоже будьте наготове – вдруг он захочет у Вас что-то выяснить. Не выдавайте, что Маня сидела допоздна – он возражает, чтобы эксплуатировали молодых сотрудниц.» Отто, неслышно что-то пробормотал.

Рамзайер и Фюрне подсели снова к ближе к хозяевам кабинета. Рамзайер начала: «Коллега Лютц, еще одна вещь, которую мы должны сегодня решить. Получено разрешение на проверку почты убитого. Как я Вас поняла, для этого не обязательно тащить к вам компьютер.» «Совершенно верно!», – подтвердил Лютц : «Нужен только электронный адрес, как говорят, IP-Adresse. Нужен также пароль, по которому владелец компьютера открывал почту. И мой сотрудник Отто Герхардт будет с Вами этим заниматься…» «Коллега Рамзайер,», – сказал Фюрне : «Боюсь, что у нас нет паролей. Только IP.» Ангелика переспросила : «Этого недостаточно?» – и обвела всех глазами. «По IP мы можем определить, какой провайдер, иными словами, какая компания подключала компьютер к интернету. Но дальше надо обращаться к провайдеру, чтобы они предоставили все пароли к сетевым ресурсам, к электронной почте, в частности. Тот ресурс, на котором «сидел» ваш подопечный…» «Что значит «сидел»?», – не поняла Ангелика. Фюрне пришел на помощь : «Ну этот тип участвовал во всяких дискуссиях на так называмых форумах. А эти форумы, иначе сообщения, которые участники посылают друг другу, хранятся не на домашнем компьютере, на сервере…» «Ага, то есть, на основном!? Вроде телефонной станции…» Герхардт и Фюрне переглянулись, Лютц улыбался : «Очень точно заметили, фрау Рамзайер. То есть, все сообщения записываются где-то на большом компьютере. А потом, по команде с домашнего, сообщение, направленное от собеседника хозяину этого домашнего компьютера, посылается на него по электронной почте. И в почтовый сервер приходит сообщение…» «Я поняла! Не стойте! Давайте дальше!» Вступил Отто : «… И пользователь, который сидит дома, открывает сообщение, читает его и пишет злобный ответ…»

Лютц, усмехнувшись, возразил : «Не всегда злобный. Но ответ.» Отто продолжил : «…когда нажимается кнопочка на экране «Senden» или «Send», то это сообщение уходит на сервер в форум. Если получить доступ к серверу, на котором сохраняется форум, то по IP можно сообразить, откуда, с какого компьютера, пришло сообщение. То есть, нашему клиенту прислали ответ с форума. Мы вскрываем форум – по IP сортируем сообщения дл нашего клиента, а в этих сообщениях есть еще дополнительный IP, который указывает, кто именно послал сообщение…» Отто мелко потряс головой, поджав губы. «Фрау юстицрат, Вы поняли?», – терпеливо обратился Лютц к Рамзайер. «Да, в общих чертах… Значит, нам с моим коллегой надо обратиться к провайдеру. Ему будет достаточен IP-Adresse, который мы уже имеем, и провайдер, точнее тот, кто обеспечивает связь через интернет, выдаст нам адрес электронной почты, а по нему все сетевые ресурсы, к которым наш клиент обращался!? Так!?» «Именно так!!» – оживленно подтвердили одновременно Лютц и Герхардт. Лютц уточнил : «Мы не имеем права сами ковыряться на чужих серверах. Только с разрешения…»

Ангелика воскликнула : «Так вы имеете доступ к ним!?» Лютц неохотно ответил : «Да! Но нам нужно разрешение от провайдера.» Рамзайер переглянулась с Фюрне : «Тогда давайте сделаем так! Мы принесем вам разрешение на обработку персональных данных на сетевом ресурсе – я правильно сказала!?..» – «Да!», – кивнули оба, Лютц и Отто – «И вы, имея разрешение на руках, быстро для нас все вскрываете!? Идет!?» Лютц несмело возразил : «Нужно разрешение от нашего руководства.» «Будет! Вы сомневаетесь!?», – поддразнила его Рамзайер. Тот с некоторой натугой усмехнулся : «Если Вы, фрау юстицрат, этим заниматесь, не сомневаюсь!» «Тогда,», – поставила точку Рамзайер : «завтра, до полудня у вас будет разрешение, и я прошу, как можно быстрее, нам все сделать. Странно, конечно, почему полицю называют тако всесильной!? Мы вас не станем сейчас отвлекать от других дел… Кстати, еще раз, большое спасибо за данные по персоне! Это нас сильно подвинуло в расследовании.»

Рамзайер встала, следом поднялся Фюрне. За ними – хозяева. Ангелика задержалась у двури : «Чуть не забыла – у вас есть переводчики с русского или вам он нужен?» «Хороший вопрос», – отозвался Лютц. С минуту он подумал, глянул на Герхардта и сказал : «Лучше, чтоб был от вас» «Konstantin Kreuzhof, личный номер I – … Он вам позвонит и еще раз уточнит, что именно вам нужно.» Лютц оторвал листок от стикера, записал, сунул в синюю папку. «Я сообщу на вахту. Надо бы направление тоже, но можете прислать позже.»

Садясь в машину, Рамзайер, сокрушенно вздохнула: «Еще один день и практически ничего. Одна бюрократия.» Фюрне уже думал о предстоящей поездке во Франкфурт и не ответил. Молча доехали до управления. Там Рамзайер, сослалавшись на срочное на несданное оружие, оставила Фюрне одного..

…Вторник начался с беготни. Найдя под стопкой чистой бумаги Манину записку, Ангелика отправилась в к директору. У того только что открылось совещание, но Ангелика настояла, и секретарша, Кордула, позвонила, почти сразу встала, приоткрыла дверь в кабинет и ненадолго исчезла там.

Поблагодарив вышедшую Кордулу, Рамзайер ринулась к себе.

…Пальцы Фюрне проворно бегали по клавтатуре. «Луи, вот ваша направление.», – протянула ему подписанный бланк Ангелика. «Теперь я звоню в Bundespolizei, как вчера договаривались. Вы прямо сейчас заказываете машину, которая отвезет Вас во Франкфурт. Передайте мне то, что записали вчера к себе.» «Я как раз все перепечатал, только проверю и тотчас отправлю Вам по служебной почте.» Ангелика просияла: «Молодец Вы, Луи! Поставьте в рассылку еще и Маню.» Фюрне наклонился над клавиатурой, щелкнул «мышкой». «По Люфтганзе…», – напомнила было Рамзайер, Фюрне закончил фразу : «…в аэропорту есть генеральный представитель компании. Я позвоню ему сразу, как выясню с выездом. Только бы стюардессы не загорали где-нибудь в DomRep…» «Луи, я вижу, что Вам не надо ничего подсказывать! Не удивлюсь, если Вы скоро станете руководить мной.» Фюрне отмахнулся в притворном страхе : «Фрау юстицрат, боюсь, чтоб Вы мене не переоценили…» Она перешла на серьезный тон: «Луи, с пограничным контролем необходимо прояснить как можно скорее. Показания стюардессс или стюардов , хотя женщины всегда более наблюдательны, не так важны. Правда, кто знает!?»

Ангелика взялась за телефон, искоса наблюдая за напарником. Тот тоже снял трубку и заговорил, повернувшись вполоборота к Рамзайер. Ангелика услышала голос помощника шефа Bumdespolizei Дитера Романна, любимца министра Фридриха. Она едва принялась объяснять, как голос в трубке сменился энергичным, принадлежавшим человеку, привыкшему командовать, а не к тишине, располагавшей к политическим интригам. Оказалось, что Романн не оставался в неведении относительно решений министра.

Обошлось без бумаг и направлений – Ангелика назвала своего напарника помощнику, с которым после короткого разговора вновь соединил ее Bundespolizeipr?sident. Рамзайер управилась со своим звонком еще быстрее, чем Фюрне. Положив трубку, она с любопытством прислушалась к тихому голосу молодого комиссара. Ангелике стало неудобно за подслушивание, и она переключилась на обдумывание, как построить разговор с шефом SE Info & Kommu Полицей-Президиума Берлина по поводу обращения к провайдеру, как зазвонил телефон. Ангелика посмотрела на дисплей – Nummer unbekannt, номер неизвестен. Она с некоторой опаской подняла трубку.

Голос в ней напомнил о себе не только по репортажам о политиках, но и по пятничному разговору. Она сделал знак Фюрне – тот исчез за дверью, тихо ее притворив. «…Фрау Рамзайер!? Мне важно узнать, насколько я смог Вам помочь!» Если бы Ангелика присутствовала на заседании Bundesregierung, она бы не поверила метаморфозам голоса. Тем не менее, звонок оказался как нельзя кстати.

«Господин министр! Я хочу Вас поблагодарить за помощь! Расследование продвинулось заметно вперед. Я бы хотела, коль так случилось…» – в трубке засмеялись свободным смехом: Ангелика улыбнулась, представив господина Фридриха, рассматривающего одновременно с разговором документы из-под очков – «…попросить еще Вашей помощи…» Она мучительно стала подбирать слова, чтобы объяснить министру то, что она впервые услышала вчера от современных, куда более технически образованных сотрудников EDV. Не рассказывать же министру в самом деле тонкости интернета!? Она произнесла лишь одну фразу, упомянув посещение министерства.

Это был действительно министр, политик, мгновенно схватывавший суть любого разговора. «…Фрау Рамзайер, я дам распоряжение руководителям департаментов, чтобы все Ваши запросы исполнялись тут же, без промедления. Я был очень рад услышать Вас и узнать, что Вы успешно ведете расследование. Кстати, как Ваш помощник? Справляется?» «Я еще раз хочу Вас поблагодарить, господин министр! С такой помощью даже сама мысль о неуспехе невозможна. Со мной вместе работает KOK Фюрне. Я счастлива иметь такого помощника, даже скорее напарника. » Голос министра излучал удовольствие: «Фрау Рамзайер, я очень благодарен Вам за Ваши усилия! И Вашего напарника мы не забудем! Успехов! До свидания, фрау юстицрат Рамзайер! Auf wiederh?ren, Frau Justizrat Ramsaier!» В трубке загудело.

Ангелика произносила и воспринимала фразы благодарности привычно, но из услышанного она сделала довольно неприятный вывод – понадобился еще один звонок министра с уверениями в том, что все его распоряжения исполняются беспрекословно и незамедлительно. Что, очевидно, являлось излишним, если бы так происходило на самом деле.

А второй вывод стал совершенно ясным – министру необходимым и срочным стало как можно более быстрый результат расследования.

Значит, не оставалоь ничего другого, как завершить расследование успешно. От этого зависела уже и судьба, не только карьера, молодого комиссара Луи Фюрне. Редко бывает так, чтобы попасть под пристальное наблюдение самого высокого руководства при первом деле в самостоятельной жизни. Поэтому каждый шаг молодого коллеги должен был быть выверенным и безошибочным и ответственным за него была уже Рамзайер. Её страшило такое внимание к себе, но, как она уже объясняла коллеге, в таком внимание были и огромные плюсы.

Ангелика вышла в коридор – Фюрне не терял времени: он одновременно говорил по мобильнику и, наклонившись, записывал на стикере, прижатом к коленке. Увидев Ангелику, он кивнул, мол, сейчас. Она просто показала коллеге на дверь и вернулась в кабинет.

Фюрне вынырнул буквально через несколько секунд. Ангелика взяла сразу его в оборот : «Луи, Ваше направление у Вас уже есть. Все разрешения и распоряжение полицейским коллегам на любую помощь получены. У Вас очень важная задача. Информируете меня без задержки, как только что-то узнаете. Теперь относительно комиссара Йеннингера. Вы, Луи, пока ничего ему из того, что мы узнали, не сообщайте – у него много других дел, а нашими сведениями мы пока вряд ли ему поможем. Еще: разыщите смену Bundespolizei, которая дежурила в тот день, когда прибыл «Sergey». От них узнайте, помимо подробностей в облике, куда и к кому он приезжал. Записываете!? То есть, фирму и ничего больше. Разумеется, от какой фирмы. Правда, не в Европейском Союзе нам искать не разрешат, да и сотрудничество с ними затруднено. Поэтому обратите внимание только на фирму, которая пригласила. Вы только сообщите мне, а как с ними разговаривать и о чем расспрашивать, мы решим чуть позже. Потом – постарайтесь найти отель, если он жил в отеле. Дармштадт не так велик, там их не больще десятка. Может, конечно, он останавливался во Франкфурте – ведь он же посещал кафе вечером в день убийства. Как приедете во Франкфурт, сразу идите в Полицей-Президиум, я прослежу, чтобы там Вам оказали помощь. При любом отказе сразу звоните. Об IBM, где он якобы работал… У меня здесь сомнения, потому что такая фирма обычно не берет сотрудников на три месяца. Вероятнее всего, это какой-то проект, который куда дешевле, если отдать его иностранцам. В компаниях, вроде IBM, неохотно идут нам навстречу. У них, если поискать, нарушений столько, что их можно оштафовать, если не совсем закрыть, за нарушение всех существующих законов, начиная от неуплаты налогов. Но тут мы не можем, к сожалению, ничего сделать. Придется действовать формально – брать разрешение на поиск в базах данных Ведомства по труду, Amt f?r Arbeit, а там искать, что за фирма пригласила. Если, конечно, они все эти данные не унчтожили. Это с Вами, Луи. Вы все поняли!?»

Фюрне дописал, захлопнул блокнот. «Фрау Рамзайер, давайте, для надежности внесу план моей поездки в виде ToDo в компьютер, разошлю по вам всем. А Вы будете иметь возможность его корректировать!?» Ангелика не стала возражать : «Да, конечно! Вы, Луи, уже знаете время, когда отправляетесь?» «В одиннадцать тридцать, отсюда, с нашей парковки. Они мне позвонят, как приедут. Мы еще должны заехать ко мне домой, а то у меня с собой только то, что на мне. Пообещали доехать быстро и без нарушения правил движения.», – Луи сдержанно улыбнулся.

Ангелика замечала порой недоверчивость напарника. Она объясняла её, скорее, различием в происхождении, чем в возрасте. Но об этом Ангелика предпочитала не думать, зная, что первое являлось куда большей причиной для недопониманий, чем декларировалось официально. С коллегами могло быть единственным средством ломки отчуждения – доверие в мелочах. Все-равно любое, даже самое огромное дело состояло из мелких деталей, движений и зачастую не удавалось тоже только из-за мелких ошибок, обид, несогласованности.

Поэтому она подробно осветила то, чем станет заниматься, пока будет отсутствовать ее коллега. «…Луи, я, как Вам уже говорила, получила все разрешения с благословения с самого верха…» Ангелика подождала, давая Фюрне возможность понять, почему она выпроваживала его из кабинета – Фюрне понял. «Я отправлюсь в EDV, как только провожу Вас. Очень надеюсь, что надолго не затянется, и мы сегодня-завтра найдем путеводную нить к убийце/» Фюрне слушал внимательно. «Коллега Рамзайер,» , – он обратился так, чтобы снять с Рамзайер напряженность, еще пока не рассеявшуюся со вчерашнего дня: «я допускаю, что даже IP – Adresse не даст нам точного адреса. Есть такие Proxy, из-за которых постоянно меняются эти IP. И я готов уже к долгой и нудной работе.» Ангелика рассмеялась : «Луи, Вы все-равно молодец. Если нам удастся довести дело до конца, я предрекаю Вам блестящую карьеру. Вы вполне заслуживаете её…»

…Рокотаев вернулся в консульство, зная что делать. Нынешнее происшествие как нельзя лучше способствовало формулированию единственно верного плана. Итак, надо было всего лишь, вместо запланированных «акций» – Рокотаев снова посмеялся в глубине души над усвоенным им нехарактерным словом – нарисовать картину широко задуманной и внедренной сети, опутывающей по-крайней мере Германию. Ему не нравилось нарушать тот принцип, по которому тайная деятельность не направлялась из самой страны пребывания, но после размышления Рокотаев решил, что фиктивность организации будет лучшей защитой для него самого. Он, при всем, самом активном участии, не считал свое пребывание вне России завершенным. Да и за много лет, когда каждое возвращение в Москву становилось лишь короткой паузой перед очередным отъездом – иной раз в «никуда», с самыми малыми шансами остаться в живых. Рокотаев отчасти привык к спокойной жизни вице-консула и даже снижение объема работы он оценивал не иначе, как заслуженный им давно отдых. Он, и это въелось в его натуру, тем не менее постоянно был готов к самой резкой смене деятельности и места пребывания.

Все-таки он так сильно привязался к Франкфурту, не такому вбалмошному, суматошному и беспорядочному как Кёльн или не такому показному деловому, как имперский Берлин. И Рокотаев очень хотел задержаться во Франкфурте, который он еще не успел узнать.