Отпираться не имело смысла. Мать проехала пятнадцать миль вечером буднего дня вместо того, чтобы готовить качественный домашний ужин и ждать мужа с работы. Вряд ли сейчас она примет отказ. Да и аргумент в виде неправильной парковки работал хорошо. Если на лобовом стекле окажется штраф, виновата будет конечно же Лиззи.
– Мне сегодня еще нужно поработать, – попыталась возразить Элизабет.
Возражение ради возражения. Просто потому, что не хотелось так легко сдавать позиции. Но мама только беспечно отмахнулась.
– Мы не будем долго гулять, скоро все торговые центры начнут закрываться. Где твоя куртка? – Сара развернулась на пятках, увидела вешалку для одежды и процокала к ней. – Эта? – она дёрнула за рукав чёрной парки. – Надевай и выходи. Мы пойдём в машину, сделаем вид, что не парковались, а просто на секунду заглохли.
Она не ждала ответа. Обойдя Маргарет, Сара вышла из квартирки и исчезла на тёмной лестнице. Сестра продолжала стоять в дверях, на её лице застыло скептическое выражение.
– Ты попала, Лиз. Ты еще даже не знаешь, как сильно попала.
– Ты мне не скажешь, что случилось? – вздёрнула одну бровь Элизабет.
– Если я скажу, она меня убьёт.
Ну и как это всё понимать?
***
– Возьми еще эти, – Сара втиснулась в примерочную кабинку с двумя вешалками.
На вешалках болтались якобы шёлкове платьица в пастельных тонах, на тонких бретельках, с кружевной оторочкой на декольте. Еще несколько лет назад такая одежда называлась ночной сорочкой, но видимо что-то в этом мире кардинально изменилось. Элизабет, прикрылась своим вязаным свитером и закатила глаза.
– Мам, в такой одежде нормальные люди ложатся спать.
– Не говори ерунду, – шикнула Сара. – Очень симпатичные. Выбирай: кремовое или сиреневое?
– Можно я оденусь, и мы пойдём?
– Нельзя. Ты у меня симпатичная девочка, а одеваешься как бомж.
– Я нормально одеваюсь! – возмутилась Лиззи. – А ботинки вообще новые!
– У тебя нету ни одного хорошего платья. Что ты будешь делать, если молодой человек пригласит тебя, скажем, в кино?
– Какое счастье, что у меня нет молодого человека.
За оставшееся время до закрытия «Галерей» Сара провернула немыслимый забег по магазинам масс-маркета. Теперь Марго в торговом зале караулила несколько бумажных пакетов с разными логотипами, но ни в одном из них не было вещей для Элизабет. Она отмахивалась от всего. А мать закусила удила и не собиралась отступать. Её план всё еще был не ясен, но она шустро заталкивала Лиз в примерочную кабинку, только переступив порог очередного брендового торгового объекта. Всё это напоминало погоню. Поесть Лиззи так и не дали.
– Надевай платье, – приказала мама, не предпринимая попыток выйти из примерочной.
Элизабет вздохнула и посмотрела в потолок. Очень красноречиво. Но Сара, конечно, проигнорировала. Лиззи отшвырнула на табуретку свой свитер, сдёрнула с вешалки одну из «ночных сорочек» и, старясь не ударить мать локтями, влезла в тонкий шёлк. Попрыгала на месте, чтобы платье заструилось по телу.
– Ну? – раскинула руки Лиз.
Мама нахмурилась.
– Сними джинсы, я так ничего не понимаю.
– Боже, что тут понимать? Сорочка она и с джинсами сорочка!
– Снимай.
Еще один вздох, еще одно закатывание глаз. Но кого это интересует? Элизабет задрала подол платья, и медленно стянула с ног джинсы-скини. Забытый в кармане мобильник выпал и звучно ударился о пол. Класс. Лиззи не успела его подобрать. Сара, как ястреб, стремительно спикировала вниз и схватила телефон.
– Я подержу. Снимай дальше.
Дались ей эти платья? Даже если мама сама за них заплатит, Элизабет не станет их носить. Даже спать в них не станет, потому что английский климат не особенно приспособлен под шёлковые сорочки. Спустив, наконец, джинсы к самым ботинкам, Лиззи разогнулась и снова раскинула руки.
– Ну?
Сара молчала. Задумчиво пожевала нижнюю губу, пробежала взглядом по дочери от ключиц до спущенных джинсов, попыталась отступить назад, но теснота кабинки не позволила.
– Ладно, снимай, – махнула рукой мама через несколько долгих мгновений. – Тебе нужно что-то веселее. Может, примеришь те цветочки?
– Нет!
– Ну как хочешь. Я подожду снаружи, мы успеем зайти в еще один магазин.
Сара выскользнула из кабинки и плотно прикрыла за собой шторку. Элизабет шумно выдохнула. Еще один магазин она сможет выдержать. Наверно. Вообще-то она не имела ничего против шоппинга, но не тогда, когда нужно работать над отснятым материалом, а желудок скручивается в узел, потому что последнее, что он видел – это эсперессо. Быстро натянув джинсы и свитер, Лиз схватила с табуретки куртку и выбежала на поиски родственниц.
Первой она увидела Маргарет. Та стояла около ряда стоек под вешалки с разноцветными футболками, и без интереса перебирала тряпки. Поймав взглядом приближающуюся Элизабет, она сделала какое-то движение рукой, и из-за той же самой стойки вынырнула Сара. Что она там делала?
– Что ты делаешь? – спросила Лиззи, подойдя к компании.
Мама завела руки за спину.
– Ничего,– слишком поспешно ответила она. – Уронила монету.
Правдоподобно.
– Мы идём? – добавила мама, возвращая себе самообладание.
– Я у тебя хотела спросить.
– Тогда идём.
Сара выступила вперед и как полководец пошагала к выходу из магазина. Дочери послушно посеменили следом. Марго сделалась тихой, смотрела себе под ноги, но Лиз заметила, что в уголках её губ затаилась сдерживаемая улыбка. Интрига вечера закручивалась всё сильнее. Они вышли из магазина и пошли вдоль витрин торгового центра, когда откуда-то раздался знакомый звук.
«Мяу!»
Лиззи рефлекторно хлопнула себя по карманам джинсов и тут же остановилась.
– Мам, где мой телефон?
Сара даже не обернулась.
– Что? – невозмутимо отозвалась она.