Новый шериф

– Я хочу знать, кто вас подослал, – сказал он, переводя тяжелый взгляд с одного на другого. – И чем быстрее вы заговорите, тем лучше.

– Нас никто не подсылал, – произнес Маклейн.

– Конечно. Два торговца на колесах. Первый день в городе. Думаешь, я поверил? Кто дал координаты?

– Никто не давал.

Чисхолм обернулся к своим людям, будто искал поддержки, и кивком указал кому-то на Брайана. Не прошло и пары секунд, как от байкеров отделились двое крепких парней в коже. Один зашел Брайану за спину и ухватил за капюшон толстовки. Он держал парня, пока другой наносил удары кулаком. Маклейн напрягся, чувствуя, как внутри закипает ярость, а вместе с ней чувство беспомощности.

– Хватит! Отпустите его! Прошу! Я все объясню, просто дайте мне сказать. Хорошо?

Байкеры прекратили побои, ожидая решения босса. Тот кивнул, и оба, встряхнув парня, отошли в сторону. Чисхолм выжидающе уставился на Маклейна.

– Нас никто не подсылал, и координаты никто не давал, – выпалил тот скороговоркой. – Нас нашел один местный парень. Билли Кейп, так он представился. Сказал, что есть плевое дело, и он может провести нас туда. Он был с нами все это время. Он был внутри. Когда мы… вы нас взяли, он был там, внутри.

Шериф вздернул подбородок и обернулся к своим.

– Чушь собачья, – вспыхнул байкер с нашивкой "вице-президента" на жилетке. – Парни проверили каждый угол. Никого не нашли. Только открытую решетку на окне. Должно быть, через него они и забрались внутрь, а обратно хотели выйти парадным входом.

Ушел. С сумками и ушел, раз их не обнаружили, или успел припрятать где-нибудь снаружи, чтобы вернуться потом, когда шум уляжется. Маклейн едва не чертыхнулся вслух.

– Послушай, я не вру, – проговорил он, косясь на напряженную спину парня. – С чего бы нам врать? Ты взял нас на месте. Вернул свое. Ты прав, мы приехали сегодня, без информации от местных, откуда нам было знать, где расположен твой склад? Этот тип, Билли Кейп, он ошивался в закусочной… ээ… как же ее… "У Глории"! Да, так она называлась. Он нашел нас там, подсел за столик и вывалил все это. Попросил треть добычи за свой план и участие в нем.

Маклейн говорил, поглядывая на шерифа с опаской. Тот вытащил ствол из наплечной кобуры и дернул затвором, сняв с предохранителя. Брайан вздрогнул от этого звука, но даже не взглянул в его сторону. Он продолжал смотреть на собственные колени и судорожно хватать воздух носом. Его трясло. Маклейн и сам был недалек от срыва, только чудом сохраняя рассудок. Они безоружны, связаны и ему в лицо вот-вот посмотрит смерть. Нужно говорить. Все, что остается, говорить без умолку. Найти нужную жилку, убедить Чисхолма не стрелять.

– Мы были не правы. Мы пытались ограбить тебя, да, грязное дело. Грязная работа. Мир жесток, мир вокруг, зомби, разруха… мы выживаем, как умеем. Я сожалею, очень сожалею, что доставили тебе и твоим людям неудобства, прошу простить меня и моего товарища…

Шериф так же неспешно обернулся и вскинул руку с пушкой, нацелив ее на Маклейна.

"Не прекращай. Только не прекращай говорить. Должно же быть хоть что-то!".

– У нас ничего нет. Мы в безнадежном положении, иначе не пошли бы на этот шаг. Чтобы выжить, прокормить себя и девочку. Она сирота, у нее никого больше нет. Прошу, не убивай нас, кто-то должен о ней заботиться! Мы все, что у нее есть! – бормотал Уэйн, сжавшись всем телом и бегая взглядом.

Брайан вдруг поднял голову и посмотрел на него, словно впервые увидел. Пусть смотрит, лишь бы выбраться живыми. Чисхолм, заметив перемену в парне, взял под прицел его.

– В Холбруке найдется, кому о ней позаботиться, – произнес он.

– Давай! Пристрели меня, хренов ублюдок! Я вернусь! И сожру твои мозги! Ясно тебе, а? Только тронь Мэйдей, я тебя выпотрошу! Слышишь? – взорвался парень, истолковав его слова по-своему.

– Брайан! Заткнись! Мы сделаем все, что скажешь! Послушай, шериф, что угодно! Мы крадем и сбываем, достаем ценные вещи из труднодоступных мест. Мы можем украсть для тебя! Все, что угодно. Прошу, умоляю… не убивай нас, – он принялся бормотать, сбиваясь на нервные всхлипы, зажмурившись крепко. – Что угодно…

Брайан часто дышал, хватая воздух ртом, и не мог надышаться. Чисхолм перевел ствол на Маклейна. Снова. Задумался, с усмешкой слушая его трепотню. Затем дернул стволом и нажал на спуск.

Выстрел будто впитал в себя все остальные звуки. Где-то впереди засмеялось сразу несколько байкеров. До торгаша начало доходить, что он все еще жив и даже не ранен. Когда он открыл глаза, то увидел, что шериф тоже смеялся, а его младший подельник так же непонимающе озирался.

– Все, что угодно? Хочешь сказать, если я велю вам обоим снять штаны и поиметь друг друга в зад, обещая оставить в живых, ты так и сделаешь? – уточнил Чисхолм, продолжая ухмыляться в усы. – А твой приятель? Он согласен? Все, что угодно! – он снова рассмеялся, явно издеваясь над пленниками.

– Давай, давай! А я подрочу, – выкрикнул один из байкеров и подкрепил свои слова бряцаньем ремня.

Маклейн с Брайаном переглянулись. С ужасом, отвращением и страхом в глазах.

– Слушай меня, ты. Как тебя зовут?

– Уэйн Маклейн, – вытолкнул из себя мужчина.

В горле пересохло. Сердце в груди трепыхалось, напоминая об аритмии.

– Слушай, Маклейн. Вот как мы поступим, – Чисхолм, словно расслабившись, сел на свой байк, поставив одну ногу на подножку и продолжая держать правой рукой ствол. – Ты прав, сегодня я ничего не потерял, кроме времени, убитого на вашу вшивую компанию. Я не знаю, кто такой Билли Кейп, но я верю, что в вашей команде был третий. Тот, кто влез внутрь, пока вы двое выключали моих людей.

Маклейн отчаянно закивал.

– И мы его найдем, под этим именем или другим, в какую бы нору он не забился. Никто не смеет грабить "Всадников", так что теперь это наша задача. Ты опишешь его Паку, пока вас будут везти к угнанному пикапу, – Чисхолм поднял голову, перехватив его взгляд, словно хотел сказать этим "да, я знаю и это тоже". – Что до предложения ограбить кого-либо для меня, это интересно. Заманчиво.

– Я тебя слушаю, – произнес Маклейн, чувствуя, как пульс понемногу приходит в норму.

– У меня есть встречное предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Ты грабишь для меня того, кого я скажу, и ваша девчонка вместе с пижонской машиной в мотеле на Запад-Хемпшир-стрит остаются там же. В целости и сохранности.

Он почувствовал, как воздух вокруг, сухой, стремительно выстывающий к середине ночи, уплотнился, стало труднее дышать. Как напрягся всем телом Брайан, услыхав настоящую угрозу в адрес их подопечной.

– Пара моих людей сейчас там. Они останутся и проследят, чтобы вы не задумали сбежать. Решите, что задача вам не по зубам, умрут все. Ты, твой приятель, девчонка, – Чисхолм пожал плечами, мол, ничего не попишешь, выбор за тобой.

Маклейн окинул взглядом напрягшихся байкеров, их "президента"-шерифа, занявшего нарочито вальяжную позу на "Харлее", растерянного и злого Брайана. Мужчина подозревал, что задание будет в разы сложнее, чем все, что они проделывали прежде. Но у них не было выбора.

– Кого нужно ограбить? – выдохнул он, с чувством, что затянулась петля на шее.

– Питера Колби.

С этими словами Чисхолм велел их освободить. Пока Маклейн переваривал имя, продолжавшее набатом звучать в висках, тот в двух словах пояснял где, что и когда нужно вынести. И еще раз напомнил, что от этого зависят не только их жизни, но и жизнь приставучей рыжей девчонки. Потом завел свой мотоцикл и умчал, разрывая пространство ночи грохотанием движка. Торгашей усадили обратно в фургон, на этот раз без веревок и мешков на головах. Под конвоем мотоциклов, минуя брошенный пикап, они добрались до мотеля, где их встретила Мэйдей в компании двоих молчаливых "Всадников". Шмыгая носом, она бросилась к избитому парню и принялась убеждать, что ничего никому не сказала, и что ее вообще не расспрашивали, только велели сидеть тихо и не дергаться.

Питер Колби. Человек, владевший Холбруком, к которому лучше не соваться.

Маклейн без сил опустился на край кровати и взялся за голову. Они выбрались из одной передряги, только чтобы угодить в еще большую. Без права схитрить или отказаться. Без шанса сбежать.

Им дали время на сон. Один из байкеров, громила с русой гривой под банданой, пообещал, что вернется утром и поделится информацией. Маклейн смог только кивнуть, провожая их спины взглядом. Он был обессилен, раздавлен. То, что еще недавно казалось легким делом, обернулось против них.

Брайан скрылся в ванной вместе с чистой одеждой и долго чертыхался под плеск воды. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он вернулся, с мокрыми волосами, в одних тренировочных штанах. С толстовкой в руках, пытаясь натянуть ее на себя, парень прошествовал к пустующему креслу на деревянных ножках. Все это время Маклейн не произнес ни слова, он чувствовал свою вину, а девчонка сидела на одной из узких кроватей в позе лотоса. Мужчина не мог не замечать, как временами Мэйдей смотрит на Брайана и его татуировки, когда он переодевается, когда что-то рассказывает. Наверно, она сама еще не понимала до конца, что к нему чувствует, но когда разберется, их спокойной жизни в дороге придет конец. Женщина на корабле к беде, и дело тут не в дурацких суевериях. Маленькая рыжая женщина с характером Мэйдей – к урагану в одиннадцать баллов по шкале из десяти. А Паркер словно не видит или не хочет замечать этой влюбленности и продолжает опекать девчонку, будто она его младшая сестра. От всего мира, от зомби. Но, в конце, концов, он молодой парень, а она скоро превратится из угловатого подростка в девушку. "Лет десять разницы. Разве это много. И сам не заметишь, как станешь лишним, старый пень", – размышлял Маклейн, пока Брайан сушил волосы полотенцем. Но это, если они выберутся из Холбрука живыми.

– И что будет? – подала голос Мэйдей. – Они нас убьют, так?

Маклейн шумно вздохнул.

– Только если мы не выполним условие.

– Какое условие? Что нужно сделать?

Любопытная. Не спрашивает, требует ответа.

– Нужно ограбить человека.