Devil’s Smile. Tом II

– Я отомщу! – сказал Акира, в глазах которого пылала ярость. – Клянусь я найду того кто это сделал! И он ответит за всё!

– Не стоит… это дело поли… – Кеншин неуспел закончить фразу, до того как Акира его перебил.

– Этот городок – Основан моими предками! Он и всё в нём – это часть истории о великих мечниках и кузнецах! И в этом городе нет места столь мерзким людям! Простите Кеншин-сан, но я уже поклялся!

Мысли о том, что Шизуко – его подруга детства умерла, причем от рук маньяка насильника, и он не может это никак исправить, не довали ему собраться. Но сейчас, поклявшись что найдёт виновника, он воодушевился новой целью. А это значит, что даже если ему потребуется на это вся жизнь, то он отдаст её ради достижения цели. У него появилось то, что он ещё может сделать.

Он побежал дальше, но уже не лёгким бегом как раньше, а на всей скорости, словно бежит спринт.

Его питала ярость…

***

Закончив с пробежкой, Акира забежал в дом, и быстро принял теплый душ. Затем надев халат, он пошёл в свою комнату, оставляя за собой мокрые следы, и капли на полу. Робот-пылесос включился, и последовал за ним, сметая всю влагу с пола.

Спавшая в корзине с красной подушкой, белая кошка, на шее которой красовался, красный ошейник – лениво запрыгнула на пылесос, не утруждая себя излишней ходьбой.

Переодевшись в домашнюю одежду, Акира пошел завтракать на кухню.

Глядя на него, кошка мяукнула выпрашивая еды.

Акира сделал нахмуренный вид и сказал:

– Широ! Ты снова бездельничала и просишь еды?

Кошка снова мяукнула, и сделала самодовольную мордочку, словно принимая похвалу.

– А где Куро?

Спросил Акира, и открыл раздвижную дверь, ведущую из кухни во двор. Там на деревянном паркете, чуть возвышавшимся над землёй, закрытым козырьком дома от дождя, сидел черный кот.

Широ – в переводе с японского означало – белый. Эту кошку, два года назад, настоятель храма подарил Ямато. Ещё котёнком, привыкшая к ласке, заботе и вниманию – Широ была очень ленивой кошкой.

В то время как Куро был её противоположностью.

Черный кот, с белым левым зрачком, и шрамом на том же глазу, чьё имя переводилось как – черный, держал в зубах мертвую мышь. Белая шерсть, растущая на животе, груди и кончиках лап, напоминала рубашку, надетую под пиджак.

– Аа, Куро, вот и ты!

Кот положил мышь на пороге, и мяукнул.

Акира когда то читал, что коты считают людей беспомощными и неспособными добывать еду. Ведь у людей нет ни клыков, ни когтей, они большие и неловкие.

– Так… – Акира погладил кота, и заодно кое что выяснил – мышь свежая, а ты не мокрый. Значит ты поймал её не в поле, а где-то в доме? Надо будет проверить склады. Что же молодец! Вот кто заслуживает корма! Заходи!

Год назад, Акира услышав лай собак возле школы, пошел узнать что там происходит. Там на небольшом дереве, сидел трясущийся черный котенок, с окровавленым глазом. Разогнав собак, Акира снял его с дерева, и взял домой. С тех пор Куро предан своему хозяину, и приносит ему каждый день мышей, воробьев и тому подобную живность, словно подношения своему богу.

– Видишь, Широ? Бери пример со своего кохайа! Хоть ты и не заслужила, я должен кормить обоих, чтобы вы не дрались.

Акира открыл нижний шкаф, ручки которого были подперты стулом, и достал оттуда большую пачку кошачьего корма. Положив корм сначала Широ, потом Куро, в миски стоявшие поодоль друг от друга, он посмотрел на часы, висевшие рядом с холодильником.

– 07:00…

***

В просторной комнате, Послышались дробные звуки дождя из-за раздвижной двери. На полу, в футоне спал пожилой мужчина. Его впалые морщины на лбу, говорили о прожитом опыте, а морщины на щеках о доброте. Его телосложения было достаточно спортивным, но до бела седые волосы, и борода с усами, выдовали его приклонный возраст.

Это был Ямато – дедушка Акиры. Он медленно открыл глаза с мыслью:

«Проснулся… снова…»

Он посмотрел на пустой графин, со стаканом, стоявшим на полу. Он вспомнил, что вчера уговорил Кеншина, пойти домой, не беспокоясь о нем. Ему не нравилось когда он утруждает кого-то, заботой о себе. Но с тех пор как его настиг этот недуг, он стал периодически зависеть от посторонней помощи.

Врачь сказал что его лёгкие, поразили частички железной пыли, и черезмерно горячий воздух кузнечьей печи. В клане Игараши, это называлось кузнечьей болезнью, и среди пожилых людей этого рода, совсем не была редкостью. Для Ямато, эта болезнь была честью, потому что она значила, что он посвятил всю свою жизнь родовому ремеслу. В отличие от его великих предков, на его век не выполо великих сражений, достойных участия, и поисков своей славной смерти на них. Он считал себя самым худшим, из всех носивших эту фамилию.

Но с другой стороны, его внук – Акира. Не смотря на то что он ещё так юн, и «чист» он уже достоин, с гордостью носить эту фамилию. Он получил титул, который вряд ли когда-нибудь кто-то другой получит. Титул – Самый молодой Мэйдзин. Акира с того момента как обрёл сознание, тренеровался с мечом, пока руки не переставали подниматься. Затем он садился за книги, пока не уснёт. Когда один из его предков получил этот титул в 62 года, никто не верил что этот рекорд когда нибудь побьют. Но теперь когда его получил Акира, эксперты в шутку говорят: «чтобы побить его рекорд, нужно начинать тренероваться ещё в утробе матери». Он доказал, что никто не понимает искусство меча лучше, чем их творцы. Ямато гордился им. Сам он только к пятидесяти годам, достиг дана Рю. Сейчас ему уже слегка за 70, и он Акире уже давно не годится в спарринг партнёры.

Ямато резко закрыл рот рукой, а второй нервно начал искать что-то на полу рядом. Наконец нащупав салфетку, он приложил её ко рту, и сухо закашлял.

Когда он еле остановился, он взглянул на салфетку. Как он и ожидал на ней была кровь.

– Снова…

Он посмотрел на часы стоявшие рядом с графином, они показывали 07:03. По негласному обычаю этого дома, в это время они завтракали. Как хороший внук, Акира должен был бы помочь ему подняться, и проводить до кухни, но из-за личных просьб самого Ямато, Акира этого не делал. Акира уважал личное достоинство Ямато, по этому старался не обходится с ним как со стариком.

Приняв сидячее положение, он взял свою катану, лежавшую рядом с футоном. В отличие от катаны Акиры, его меч выглядел более обычно. Оплётка рукояти была темно синей, как и ножны.

Шестнадцать лет назад, когда Ямато потерял жену и сына, какое-то время от него ничего не было слышно в городе. Тогда поползли слухи о том что он покончил с собой, помимо них, старик живущий один в большом доме, всегда был достаточно привлекательной добычей для грабителей. Когда слухи дошли до приезжих, беглых преступников, они решили ограбить Ямато. Благо у них небыло огнестрельного оружия, их было шестеро и каждый с ножом. Ямато был один, но потеря которую он понес порождала в нем безразличную злость. В тот день он не получив ни единого ранения отбил их нападение. Его действия были расценены как самооборона, двое из грабителей погибли от потери крови, остальные четверо навсегда лишились по одной из конечностей. Их чудом успели спасти подоспевшие медики. С тех пор горожанам даже в голову не приходит мысль о том что Ямато лёгкая добыча.

– Пора, завтракать с юным Мэйдзином.

Уперев ножны в пол, он с трудом медленно встал на ноги. Но как только он выпрямился, у него потемнело в глазах. Он чуть не упал, и приложив ладонь ко рту, снова закашлял.

Ладонь окрасила красная слизь.

– Ничего… не долго осталось…

Операясь на меч, он медленно покинул свою комнату.

***

Закончив готовить и сервировать стол Акира дождался дедушку.

Послышался тихий скрип досок со стороны лестницы. Чуть позже в дверях кухни, он увидел своего дедушку. Он был одет в своё любимое, синее кимоно. Которое он обычно надевал на фестивали.

– Доброе утро дедушка! – сказал Акира поклонившись.

– Теперь ты Мэйдзин! Акира… это мне, как младшему по рангу, стоит тебе кланяться.