Тропой Койота. Плутовские сказки

Топор смерил Юаня изумленным взглядом.

– Какие рога? О чем ты?

– Она же – чудовище.

Чаап передернул плечами.

– Хуже! Она – ученая. Быть может, гораздо ученее, чем те, кто дома сдает экзамены на государственную должность. Какому мужчине нужна ученая жена? Кто ему будет стирать и стряпать? Ведь не она же! У нее голова до отказа забита странными раздумьями да завиральными мыслями.

Юань слушал его и ничего не понимал. Неужто Чаап не видел той женщины с жуткой мордой? Или это он, Юань, что-то путает?

– Выходит, все, что я сделал, напрасно. Будь прокляты эти двое! – Топор почесал плечо. – Жаль, топор у меня забрали.

Услышав эти слова, Юань совсем пал духом. Как же ему теперь убедить обманутого Чаапа вернуться в лавку к духам? Силой? Но, даже зверски избитый, Топор превосходил Юаня в весе на много цзиней и мог легко одолеть его. Значит, всему конец. Он оплошал кругом. Оплошал перед лживыми духами, подвел больного брата и навлек бесчестье на предков: теперь их духи обречены страдать без потомков, которые могли бы отдать дань их памяти.

Едва не рухнув на землю рядом с Чаапом, он подумал, что любой прохожий мог бы принять их за отца с сыном, удрученных какими-то невзгодами. Но дело было куда как хуже: скорее всего, в этот день они оба навсегда остались без семьи.

Если бы он и вправду был таким мудрым, каким считала его мать… Стараясь не обращать внимания на хоровой стон Чаапа и пустого желудка, Юань закрыл глаза и начал собираться с мыслями. А чтобы успокоиться и сосредоточиться, еле слышно затянул:

– А-ми-та-бха… А-ми-та-бха…

И тут ему на ум пришло излюбленное изречение одного из монахов: «Водам далекой реки не утолить сиюминутной жажды». Юань знал, что это значит: не гонись за тем, что далеко, обходись той малостью, что под рукой. Может, отыщется способ убедить девушку помочь? Одной ее улыбки может оказаться достаточно, чтобы Чаап передумал!

– Пожалуйста, подожди меня здесь, – сказал он Топору и вошел в дом.

Надеясь, что не ошибся дверью, Юань постучал. После второго стука дверь распахнулась, и на пороге появился крепко сложенный человек средних лет. Судя по простой темной одежде, слуга.

– Мне крайне необходимо поговорить с вашей хозяйкой, – с легким поклоном сказал Юань.

Слуга оглядел его с ног до головы и слегка нахмурился.

– Я могу передать ей все, что потребуется, – сказал он, не спеша впускать юношу внутрь.

– Дело касается ее нареченного.

Слуга сдвинул брови еще сильнее.

– Об этом моя повелительница Ханг-нэ не упоминала ни словом.

С этими словами он начал было закрывать дверь прямо перед носом Юаня.

– Подождите.

Слуга остановился.

– Учти, дитя смертных: я чую ложь, – прорычал он, оскалив острые желтые клыки.

При виде этого Юань едва не забыл, что собирался сказать.

– Это они послали меня. Топор со мной, внизу.

Оставалось только молиться, чтобы в этих словах оказалось больше правды, чем лжи. О том, что может воспоследовать, если этот слуга, кем бы он ни был, останется недоволен, не хотелось и думать.

Обычное с виду лицо слуги вновь превратилось в жуткую морду – ту самую, что показалась из окна. Черный собачий нос звучно втянул воздух. Юань ахнул от страха.

– Входи, – прорычал слуга, медленно возвращаясь в человеческий облик.

Следуя за ним, Юань миновал анфиладу крохотных, тесных комнаток, битком набитых бесценными статуями, увешанных картинами и картами. Наконец сильная рука толкнула юношу в плечо, усаживая его на жесткую скамью.

– Минуту, и сможешь увидеть ее.

С виду вышедшая к Юаню девушка выглядела не старше Ченя, а может, даже его самого. Хрупкая, стройная фигурка, пышные одежды из множества драгоценного шелка и золотой тесьмы… Казалось, все это богатство не возвышает ее, а гнетет, пригибает к земле. На лице, под слоем белил цвета слоновой кости, застыла печаль.

– Вы пришли с новостями о Гэне Чаапе?

– Да, – с низким поклоном ответил Юань.

Девушка кивнула в знак готовности слушать.

Юань глубоко вздохнул. Сегодня он выслушал много раззолоченных языков. Оставалось надеяться, что это придаст хоть какой-то лоск и его собственному.

– Достопочтенный и достославный Чаап ожидает свою возлюбленную внизу.

В дверном проеме напротив мелькнул силуэт слуги.

– Он хочет представить вас великим духам, Ханг-нэ и Бурену, – поспешно добавил Юань.

Девушка вскинула руку, прикрыв ладонью рот.

– Вы взволнованы? Не бойтесь. В последние дни Гэн Чаап сумел снискать немалую известность. Теперь известен он даже американцам, а их люди в мундирах оберегали его жизнь.

Похоже, эти слова только встревожили девушку сильнее прежнего. В уголке ее глаза набухла слеза.

Юань опустился на колени.

– Прошу вас, позвольте узнать, чем я мог вас расстроить?

– Я не знакома с Гэном Чаапом, но знаю Ханг-нэ. Это она похитила меня из дому и перенесла сюда.

Юань терпеливо ждал, в уверенности, что это еще далеко не все.

– Мой отец – правитель провинции Ганьсу. Сыновей у него нет, и он уступил моим детским желаниям учиться. – Девушка коснулась пальцем ближайшего свитка. – Теперь он вынужден оплакивать меня, как умершую, и считать, что понес наказание за этот грех.

– Но отчего же?

– Однажды вечером к нам в дом явилась женщина, которой я никогда прежде не видела. Она вручила мне послание, где было написано, что мне суждено выйти замуж за совершенно незнакомого человека. Едва дочитав письмо до конца, я обнаружила, что я уже не дома. А здесь.

«Выходит, ее похитили? – подумал Юань. – И только из-за того, что Чаапу не терпится жениться?» Его охватил жгучий стыд. Ведь он пытался надуть ее! Повел себя не лучше, чем эти духи…