Валентин Михайлович Пролейко

17 декабря 1950 г.

Сегодня день выборов в местные советы. Я, правда, еще не голосую. <…> За эту неделю получил четверки по немецкому, алгебре, тригонометрии и пятерку по истории и астрономии, четверку по химии за лабораторную работу. Но своей учебой и особенно своим безвольным характером я совершенно не доволен. <…>

24 декабря 1950 г.

<…> Мне вечера теперь совершенно не нравятся. Абсолютно не черта на них делать, сидишь, как сова хлопаешь глазами. Да вообще мне нет охоты туда ходить. Во мне почему-то с каждым днем растет ужасное недовольство собой. В своих глазах я сплошь состою из недостатков. Но борьба с этими недостатками (с теми, которые можно исправить) не ведется – полнейшее отсутствие воли. В общем – тряпка, клякса и т.д. <…>

2 января 1951 г.

<…> Позавчера был у нас бал-маскарад. <…> Мы с ребятами немножко выпили. В общем, время провели довольно весело. Во всяком случае, лучше, чем в прошлом году. Ровно в 12 час. завуч поздравил учеников с Новым годом, после чего прочитали приказ по школе, в котором мне, в числе других, вынесена благодарность с занесением в личное дело. Домой пришел в 2 часа уже в 1951 году. Одно жалко, прозевал выступление по радио Утесова. Ну, ничего, у меня все-таки теплится надежда, что я когда-нибудь увижу и услышу его вместе с его великим, знаменитым оркестром. Да, если бы! <…>

9 января 1951 г.

Только что пришел с читательской конференции «Моя любимая книга». Выступал по повести Э. Казакевича «Весна на Одере». Можно сказать, провалился – не могу выступать перед аудиторией. <…>

27 января 1951 г.

Эта неделя окончательно разбила миф о моей хорошей учебе: получил двойку по тригонометрии, тройку по русскому, четверки по русскому и химии. Можно бы было привести в оправдание много причин: и болезнь, и отрывы от учебы военкоматом и то, что начинают болеть глаза и др.; но я сегодня услышал в кино интересные слова: «Никогда не объясняйте свои неудачи обстоятельствами». <…>

11 февраля 1951 г.

<…> В среду мы удостоились великой чести – нашу школу посетил кандидат в депутаты Верховного Совета РСФСР писатель Аркадий Первенцев. Мне он очень понравился: простой парень. <…> У меня все сильнее крепнет желание ехать учиться в Москву. Но там очень трудно будет сдать экзамены. <…>

18 февраля 1951 г.

Сегодня день выборов в Верховный Совет РСФСР. В этот раз мне даже жалко, что я не голосую. С удовольствием проголосовал бы за Первенцева. <…>

24 февраля 1951 г.

Сегодня получил справочник Московского энергетического института – по-моему самый лучший институт; я бы туда с удовольствием поступил, но, наверное, не выдержу экзамен по математике. <…> Только что слышал Утесова «Песенку шофера» с чужим оркестром. Черт бы побрал этих американцев. Испортили негритянский джаз, а наши пересаливают: ни одного джаза не услышишь, а главное, жалко Утесова, совсем затерли. Кнушевицкий – не то, более грубо и неумело, чем Утесов с его «ребятами».

3 марта 1951 г.

<…> Недавно получил от В. Доценко письмо, полное ценных для меня советов. Он тоже подтверждает: «В Москву без медали нечего и рыпаться». Так что, если задумал попасть в Москву, надо треснуть, а медаль получить, а то будет мировой скандал. У Юрки уже мысль о Москве отпала – кишка тонка, посмотрим, что будет со мной… <…>

25 мая 1951 г.

Подведем некоторые итоги. 21-го мая писали сочинение. <…> Содержание отличное, только в словах «Читайте, завидуйте, я гражданин Советского Союза» не поставил запятую после «завидуйте».

Так что теперь с медалью, наверное, ничего не выйдет; может быть, вытяну математику, но это почти невозможно. <…>

Готовлюсь к экзаменам не очень рьяно – каждый вечер катаюсь на велосипеде и еще – ну, в общем гуляю. Мамаша даже что-то заподозрила, у какой-то тети навела справки и ошибочно утверждает, что меня влечет в центр Риммка Д.; ну, пусть утверждает. <…>

16 июня 1951 г.

Сегодня сдали предпоследний экзамен – физику. Из 8-ми сданных экзаменов по 7-ми получил 5, русский письменно – 4. Но мысль о медали оказалась глупой, отсюда такую же оценку получают мысли о Москве. Придется ограничиться каким-нибудь захолустным Новочеркасском. Медаль не получит и Петя Башмаков, хотя он ее заработал больше всех. <…>

23 июня 1951 г.

Ну все, со школой покончено. Можно было окончить лучше, но не вышло. <…> И все-таки я решил ехать в Москву: надо один раз крупно рискнуть. <…>

30 июня 1951 г.

Сегодня мне стукнуло 18 лет. В этом году решили обойтись без именин – деньги нужно приберечь для Москвы. Все эти дни мы с Петей

Башмаковым готовились к математике. Вот это парень! Знает, что получит медаль, и все-таки готовится в противоположность самоуверенному Сонину. <…>

6 июля 1951 г.

Осталось 9 дней до моего отъезда. 1-го июля у нас был вечер, получили аттестаты. У меня четыре четверки, десять пятерок; медаль у нас никому не дали – край не утвердил оценки. На вечере «гульнули» правильно. Из моих попутчиков в Москву остался только один Башмаков, да и тот навряд ли поедет – до сих пор не может получить паспорт. Я эти дни «догуливаю» и не бесплодно. <…>

Студенческие годы

17 июля 1951 г.

Итак, я уже третий день в Москве. <…> С большими трудностями я нашел, где живет дядя Вася. Пришел к ним, а у них сидит мой двоюродный брат Юрий Дондуков (?) и еще какие-то родственники. Так как у них комнатка маленькая, пришлось ехать ночевать к Юре. Он моряк, майор, работает в министерстве. Весь целый день с Виктором лазили по Москве <…>. Вечером вчера я чуть было не заблудился. Утром сегодня сфотографировались (очень плохо) и пошли в институты. Были в ИЦМиЗ, нефтяном, горном, стали, но заявления никуда не подали.

7 июля 1951 г. – уже абитуриенты. Каневчане Валентин Пролейко и Виктор Марцинкевич

19 июля 1951 г.

Эти два дня мотаемся по Москве. Были с Витькой в нескольких институтах и, наконец, подали в МЭМИИТ. Но меня туда, наверно, не примут, подведут глаза, в общем, завтра выяснится, но надежды мало. Сегодня были в зоопарке (не понравилось) и в планетарии (это значительно лучше). Эти несколько дней в Москве стоит порядочная жара. По радио сказали, что такой жары не было уже 50 лет, позавчера в городе продано полтора миллиона порций мороженного! <…>

21 июля 1951 г.

Вчера мы прошли медицинскую комиссию. Сегодня пришли за результатами: Витька прошел, а мне майор сказал сначала, что не годен, а потом посмотрел аттестат и говорит, что посоветуется с начальником. <…>

24 июля 1951 г.

<…> Вчера утром пошел в институт и, наконец, получил утвердительный ответ. Итак, я допущен к приемным экзаменам в Московский электро-механический институт инженеров транспорта (МЭМИИТ) на энергетический факультет. Конкурс на этот факультет самый большой. Но уж теперь поступлю я или нет, зависит только от меня. <…>

26 июля 1951 г.

Сегодня переселяюсь в общежитие. <…> Меня начинает серьезно тревожить вопрос с конкурсом, уже больше 4-х человек. <…>

1 августа 1951 г.

Три часа назад сдал на «хорошо» экзамен по математике. Билет попался легкий, ответил я все, только немного наерундил из-за невнимательности со знаками. <…>

12 августа 1951 г.

После физики уже сдали два экзамена: по литературе и по русскому язык у. По устной литературе получил «отлично», а вот по письменной, как это ни удивительно, могу получить тройку. <…> Если получу тройку, буду уходить из института, поступлю в химический. Я не намерен жить пять месяцев на средства родителей, ведь им тоже трудно, а я еще буду теребить с них деньги. Лучше уж идти работать, чем решиться на такую подлость. <…>

20 августа 1951 г.

Ну, от МЭМИИТа я отделался. Последнее время я в нем разочаровался. Привлекало в нем только общежитие и бесплатный проезд домой, но специальность железнодорожника какая-то узкая, и потом в случае получения тройки лишение стипендии, а тройку я все-таки получил, хотя и незаслуженно. Эта самая Зеленцова исправила два раза в моем сочинении слово «участвовал» и смылась из института. Я целую неделю ходил, не имея в зачетке оценки по сочинению, а потом плюнул и твердо решил перейти в Московский химико-технологический институт им. Менделеева, он мне гораздо сильнее нравится, и его-то больше всего и советовал мне отец. <…>

Сегодня мне удалось взять документы в МЭМИИТе (между прочим, по конкурсу я прошел на энергетический факультет, и три секретарши хором сказали «жалко») и сдать в химико-технологическом на физико-химический факультет, обещали принять, так как у меня 25 баллов (да, по немецкому получил «хор»). Сегодня уже проходил комиссию (зрение за меня сдал Витька), послезавтра буду знать окончательный результат. <…>