Валентин Михайлович Пролейко

9 января 1961 г.

Надо упорней заниматься, глубже влезать в науку. «Широко и мелко» для ведущего инженера уже не подходит.

С другой стороны, хочется жить, развлекаться, заниматься спортом, фотографией, марками, музыкой, читать умных писателей, иметь интересную компанию и т.д.

– Когда и как все это? <…>

19 января 1961 г.

В связи с предстоящей работой факультета усовершенствования инженеров насыщенность моей недели получается следующей:

Понедельник – занятия дома по СВЧ и английскому,

вторник – ФУИ и курсы английского языка,

среда – бассейн,

четверг – курсы английского языка,

пятница ФУИ и бассейн,

суббота – филателия или фотография. <…>

15 февраля 1961 г.

Купил магнитофон «Spalis» Эльфа-10. Теперь буду иметь хорошие записи. Сегодня уже записывал Леку[23 - Дочь Лену.]. Получилось очень забавно: «Какая начала», вместо «не коршун ли унес» – «не корж ли он унес» и т.д.

Отдал за магнитофон 90 руб. (столько же стоит новый, но Плисковский есть Плисковский, и я в таких случаях еще не научился противостоять наглости). <…>

6 марта 1961 г.

Из этой крошки складывается человечек. Так приятно обнимет лапкой и говорит: «Папа, будь тут. Ты другую девочку не люби!» <…>

17 марта 1961 г.

Трудно понять мне Левку. Он хочет взять от жизни максимум, а если это не удается, то зачем же жить. Я тоже стремлюсь прожить полнее, но если не удается, – ограничиваюсь достигнутым. А вот Дижонов бьется до тех пор, пока не достигнет. Интереснейшая работа, глубокие знания – кандидат наук – но не такой кандидат, как В. Мак, который способен все лето без отпуска долбить философию, он – серьезный альпинист, автор собственных фильмов, владелец автомобиля, развитый человек[24 - Воспоминания В.Ф. Дижонова о Пролейко см. в главе 5 данной книги.]. Вряд ли я. Но мне иногда кажется, что я не способен на большее. Боюсь, что я не способен, отстав от ворон, пристать к павам. Чего-то во мне не хватает: то ли ума, то ли знаний, то ли упорства. <…>

11 апреля 1961 г.

Пару дней проболел. «Катаральная ангина». Все время распределилось между английским, магнитофоном и разбором земства. <марок>

12 апреля 1961 г.

Сегодняшний день войдет в историю так же, как и 4 октября 1957 г. Тогда мы рвали друг у друга газету, стоя у баллоновского стенда. Тогда лаборатория, в которую только что поступил, уже была отмечена как участвующая в запуске. Несколько дней назад мы отбирали баллоны, зная почти наверняка, куда они должны пойти.

И вот сегодня я услышал в 1-м отделе голос Левитана: «Внимание! Говорит Москва».

В 10 часов было передано сообщение о запуске в космос первого человека. Им оказался майор летчик Гагарин Юрий Алексеевич. <…>

Весь мир гудит, как встревоженный улей. На Западе выходит по насколько выпусков газет в день (а у нас «Известия» еле-еле успевают принести к 23 часам). «The man in space, «Communist in space».

14 апреля 1961 г.

Сегодня Москва встречает Гагарина. С аэродрома он прибыл на Красную площадь, где на трибуне Мавзолея вместе с правительством принимал демонстрацию, устроенную москвичами в его честь. Парень очень симпатичный, с хорошим лицом, младше меня на полгода, уже майор. Как раз сейчас, когда я пишу это, в Кремле идет прием в его честь, на который приглашен и Копылов, как начальник лаборатории, участвовавшей в создании этой ракеты. Здесь ничего не скажешь, он делал этот прибор, ему повезло в том, что этот прибор использовался.

Встреча Ю.А. Гагарина в Москве

В.М. Пролейко с товарищами по лаборатории на демонстрации в честь Юрия Гагарина. 14.04.1961 г.

В демонстрации участвовала почти вся наша лаборатория. На одной из улиц мне очень понравились ребятишки из детского сада с лозунгом «Мы тоже хотим в космос». На почтамте несколько сотен человек часами стоят в очереди за спецгашением. Кто-то на демонстрации нес плакат: «Чур, я второй». <…>

30 июня 1961 г.

28 лет. Принято в этот день подводить итоги. Как правило, это «подведение» портит настроение, особенно у не очень сильных натур. Не знаю точно, какая я натура, но у меня оно всегда вызывает мобилизующие идеи, которые, как правило, к следующему дню рождения находят только частичные воплощения. <…>

7 октября 1961 г.

[Каневская] Ире сегодня повезло, в железнодорожном буфете ей удалось купить 0,5 кг сливочного масла (оно бывает здесь раз в полгода и по цене 3,60 – в Москве 2,90). Но вот мне не повезло, я ездил против сильного ветра в Старую Деревню в надежде хоть там купить керосин (хотя бы для лампы), но его нет и там. Вот картинка из местной жизни. <…>

25 октября 1961 г.

Бывают же такие дни! До обеда все шло обычным чередом, я был в 20-м цехе по поводу «Бальзама», занимался с Володей Севрюгиным расчетом «Ангары»[25 - «Бальзам» и «Ангара» – условные названия приборов.]. Но вот после обеда меня пригласил к себе Калабухов и, видно, помня мой доклад по цеху № 9, пригласил меня к себе заместителем в технологический отдел комитета электронной техники. Не успел я опомниться от этого предложения, как Шлифер предложил мне перейти в его группу, чтобы заняться там новейшим прибором. Если пообещают комнату, продамся в Комитет.

26 октября 1961 г.

Продолжение следует. Спасский с утра завел разговоры о переходе к Шлиферу: «только твоя кандидатура подходит…, не перейдешь, переведем приказом». Вдруг, звонок из Комитета от Кругликова – пришлите Пролейко. Кругликов повел к начальнику управления Якименко, тот к начальнику отдела кадров Шульженко. В результате предложили место главного специалиста, 250 руб. в месяц, кремлевская поликлиника, путевки, а главное – шанс получить квартиру.

Нужно продаваться. <…>

1 ноября 1961 г.

Сегодня был у главного инженера управления Искренко (опять хохол!). Он произвел на меня неплохое впечатление. «Я понимаю ваши сомнения. Когда Эйнштейна спросили, кем бы он стал, если бы начинал сначала, он ответил: «Водопроводчиком, потому что последнему никто не говорит, какой рукой взять ключ». Поговорили о будущей работе, кажется, она будет интересной. <…>

9 ноября 1961 г.

Снова беседа с «хозяином»[26 - Имеется в виду директор И.А. Живописцев.]. «Преступление, когда молодой разработчик уходит в кабинет». «Да, но мне нужна квартира». «Ты получишь квартиру в это распределение»

У меня такое чувство, что я играю в шахматы с Ботвинником, я точно знаю, что проиграю, но не могу понять, какой ход я сделал неверно. <…>

10 ноября 1961 г.

Мир набит трепачами, и один из них – наш «хозяин». Сегодня в присутствии секретаря парткома, зама по кадрам и главного инженера он заявил: «Я никому ничего не обещал, никаких векселей не давал, я буду за тебя ходатайствовать и только. Что же касается работы, то ты здесь будешь начальником лаборатории, а, может быть, даже и главным инженером. Дальше решай сам».

И я решаю – идти в Комитет. Все говорят мне, что я гибну как инженер. Может быть, но я приобретаю шансы на квартиру и лишние 60 руб. в месяц. <…>

14 ноября 1961 г.

О, неисчерпаемый год!