Барышня-бунтарка

Глава 14

Вместе с Радимиром мы рухнули в траву возле калинового куста. Каким-то чудом, он поддержал меня, не позволив сильно удариться. Благодаря ему, я не ушиблась, но безумно испугалась, и не столько резкого падения, сколько неожиданного появления мужчины.

И тут меня накрыло. Весь тот ужас, что мне довелось пережить за последние сутки, всё волнение и беспокойство, что я пыталась подавить, внезапно прорвались наружу. Мне было совершенно непонятно, почему все эти несчастья обрушились на мою голову. Чем я так не угодила богам, что они посылают всё новые и новые испытания.

Не в силах больше сдерживаться, я неожиданно даже для самой себя заплакала. Слёзы брызнули из глаз, рыдания рвались из горла, и сдержать их не получалось никаким способом.

В этот миг мне вспомнилось всё: предательство семьи, унижение, которому меня подвергли, продав как бездушную вещь. Свою лепту внёс страх, испытанный при виде мёртвой жрицы, и отчаяние, охватившее меня после обвинений полицейского.

Я лежала на примятой траве и рыдала в голос от безумной жалости к себе и страха за своё будущее. Слёзы градом лились вниз по щекам, стекали к вискам, падая на землю, орошая мои растрепавшиеся волосы. Я всхлипывала и скулила, и это проявление слабости заставляло меня сходить с ума от стыда, вот только перестать рыдать, было выше моих сил.

Судя по всему, Ярогорский несколько опешил от столь бурного проявления чувств. Он приподнялся на локте, с изумлением глядя на меня. Даже надменное выражение на время покинуло его лицо, уступив место растерянности.

– Искра… – начал он и замялся, не придумав, что говорить.

Я же, заметив его замешательство, заревела ещё громче, сама не знаю, почему.

– Искра, послушайте… Да хватит рыдать! – воскликнул вдруг он, и на секунду на его лице промелькнуло выражение беспомощности.

Разумеется, рыдать я не перестала. Напротив, заголосила ещё громче, вдобавок начав вырываться и толкать его, желая сбросить с себя.

– Искра, я в последний раз говорю… – сделал ещё одну попытку Радимир, но я не слушала, а ужом извивалась под ним, пытаясь выбраться из-под большого мускулистого тела.

Ярогорскому это совсем не понравилось. Он перехватил меня сильнее и лёг мне на грудь, подмяв под себя, так что я не могла больше шевелиться. Его лицо оказалось совсем рядом с моим, и я почувствовала на  коже его горячее дыхание. И это произвело на меня потрясающее впечатление.

Мои чувства обострились до предела. Я ощутила терпкий мужской запах, смешанный с ароматом травы и влажной лесной земли. Услышала, или даже скорее, почувствовала, как колотится его сердце в широкой груди. Я увидела, как дрожат его ноздри – Радимир с жадностью втягивал воздух возле моего лица, как будто желая сильнее вобрать внутрь мой собственный запах.

Твёрдое тело мужчины было так близко, что я ощущала его силу каждым сантиметром кожи. Даже плотный лён платья и ткань одежды Радимира не были препятствием, они не защищали от его прикосновений, а, наоборот, усиливали телесный контакт, делая его почти невыносимым.

Где-то в животе зародилась горячая волна и покатилась по венам, опаляя каждую клеточку. От тела мужчины шёл жар, и он передавался мне, подчиняя, завораживая, заставляя трепетать.

– Прекратите истерику, Искра, – прошептал Ярогорский, вжимая меня в себя, так что я едва могла дышать.

Сказать по правде, рыдать мне и самой внезапно перехотелось. Заворожённая необычными ощущениями, я забыла обо всём на свете. Но его приказной тон разозлил меня. Естественно, я не собиралась подчиняться.

– А то что? – воскликнула я и уставилась ему прямо в глаза, желая показать, что не боюсь.

– Пожалеете… – протянул он, разглядывая мои губы.

Вместо того чтобы прислушаться к словам мужчины и успокоиться, я вновь принялась вырываться, в этот раз из чувства противоречия. Хотя вырываться, это громко сказано. Прижатая к земле сильным телом, я бессильно трепыхалась под ним, тем самым ещё больше усиливая наш контакт.

Неожиданно из мужской груди вырвался тихий, хриплый стон. Дыхание Радимира сбилось, а жар, исходящий от тела, усилился.

Я изумлённо вскинула голову и наткнулась на затуманенный взгляд зелёных глаз, которые с жадностью изучали моё лицо. Внезапная догадка пронзила сознание, заставив притихнуть, но было уже поздно. Ярогорский наклонился и впился в мои губы поцелуем.

На секунду я забыла, как дышать. Его влажный, горячий рот соединился с моим в столь интимном и потрясающе чувственном прикосновении, что моё тело затрепетало. Разряд, похожий на удар молнии, прокатился по венам, вызывая острейшее наслаждение.

Ничего подобного испытывать мне ещё ни разу не доводилось. Безумная слабость разлилась по телу, лишая последних сил, выбивая из головы остатки мыслей, не давая сопротивляться. А настойчивые губы молодого мужчины продолжали свои ласки, доводя до исступления.

Я замерла и распахнула глаза. Весь окружающий мир как будто исчез, испарился. Не осталось ничего: ни этого леса, ни травы, ни крон деревьев, раскинувшихся вверху. Пропало всё, кроме горячего мужского тела и ненасытных поцелуев, которыми Радимир осыпал мои губы.

Мы как будто парили в пустоте, и крохотные разряды молний пронзали наши тела насквозь, заставляя искрить и жаждать чего-то большего.

Глава 15

Неожиданно Радимир отстранился, поднял голову и прислушался. Я лежала под ним, ошарашено хлопая глазами, не в силах прийти в себя. Но даже моё замешательство, вызванное поцелуями молодого мужчины, не помешало мне заметить, что лицо его напряглось, а в зелёных глазах мелькнула тревога.

– Тихо. Кажется, где-то рядом опасность… Нежить. Чувствуете? – прошептал мне на ухо Ярогорский.

Внутри у меня всё похолодело. Моё бедное сердце в очередной раз за сегодня застучало как бешеное. Я сразу же поверила Радимиру и притихла, боясь даже пошевелиться.

«Нежить! Час от часу не легче! Да что за день такой!», – в ужасе подумала я.

Мне сразу же вспомнился страшный сон, который я видела прошлой ночью. Вспомнились те ужасающие чудовища, отчего мерзкие ледяные мурашки поползли у меня по спине.

Я никак не могла понять: почему мои несчастья множатся как снежный ком? Продажа в содержанки, смерть жрицы, обвинение в убийстве, теперь вот ещё и нежить. Внезапно мне стало понятно, почему в лесу стояла зловещая тишина.