Кровби. Школа магии

– Я отправлю часы в путешествие в будущее. Они должны пробыть в будущем пять минут и вернуться, причем в ту же минуту, когда мы их отправляем. То есть для них пройдет пять минут, а для нас один миг. Ну, все. В путь!

Он нажал ещё пару кнопок, яйцо запыхтело, закрылось и исчезло. Прошла минута, две, десять, но яйцо так и не появилось. Мистер Лоуренс уныло смотрел на то место, где недавно было яйцо, гипнотизируя его взглядом, но это не помогало. Яйцо так и не порадовало его своим возвращением.

– Папочка, миленький, не переживай! – Нэлл нежно обвила руками шею отца. – Ну не получилось, что теперь. Тем более, нам не привыкать к тому, что твои изобретения не всегда работают так, как хотелось. Помнишь, ты изобрел миксер, который не работал так, как ему следует, и вместо того чтобы взбивать им что-то, мы стали завивать им волосы? Кстати, не забывай, что на чердаке уже нет места для неудачных изобретений И то, что яйцо пропало, – это даже хорошо. Так что, все что делается – делается к лучшему. Такое гигантское яйцо на чердаке точно бы не поместилось! Все нормально. Главное что ты есть у нас. Такой добрый и такой хороший. Ведь ты самый лучший папа в мире. Не огорчайся!

С этими словами Нэлл звонко чмокнула отца в щеку.

Том печально улыбнулся:

– Я хотел подарить вам эту машину времени, чтобы вы могли подшутить над одноклассниками. Я так хотел…

– Ничего, следующая твоя машина времени как раз будет работать. Я в этом уверена, – перебила его Элизабет. – Эта была ненадежная. Следующая будет лучше.

Мистер Лоуренс обнял обеих дочерей и крепко расцеловал их.

Глава 5

Когда Элизабет пришла к Сьюзен, та уже ждала её во дворе. Зайдя в прихожую, Лиз вежливо поздоровалась с мамой Сьюзен, которая суетилась на кухне, и девушки поднялись по лестнице на второй этаж.

Зайдя в свою комнату, Сьюзен решила задернуть синие шторы, чтобы из окон соседних домов не было видно происходящее внутри. Стол, что был у окна, не дал возможности как следует закрыть окно, и Сьюзен залезла на стул, чтобы поправить штору. На полу возле двери стоял большой торшер, освещая комнату теплым светом, а на синем диване, стоящем в углу, валялись в беспорядке подушки.

Элизабет тут же плюхнулась на диван и сразу достала Лори из кармана, чтоб её волшебная мышка не задохнулась и могла размять лапки. Девушки смотрели, как Лори сладко потянулась и стала бегать по полу, обнюхивая мебель. Она с любопытством озиралась по сторонам, и особого её внимания заслужили плакаты с изображением актеров кино, висевшие на стенах. Мышка долго и подозрительно изучала незнакомые лица, улыбающиеся с картинок, но, поняв, что от изображений не стоит ждать никаких проявлений враждебных действий, тут же успокоилась.

– Почему ты мне раньше не рассказала о Волшебном Мире? – спросила Элизабет у подруги. – Мне было бы проще принять все происходящее.

Сьюзен слезла со стула и села рядом с Элизабет, откинувшись на мягкую спинку дивана.

– Прости, но я не имела права. Меня с младенчества воспитывали в строгости. Первое, чему меня научили, – исполнять свой долг. Мне было всего семь лет, когда меня прислали в Обычный Мир, но уже тогда я понимала, что на мне лежит большая ответственность. Нам с тобой было по шесть лет, когда Эрна заглянула в Шар Судьбы, и предсказала, что в Обычном Мире живет девочка, которая спасет Волшебный Мир, а у этой девочки, то есть у тебя, будет подруга из Кровби и эта подруга – я. Ох, и носились же тогда со мной родители и учителя, которые готовили меня к жизни в Обычном Мире! Пылинки сдували. Замечательные были времена. А с тех пор, как я поселилась в Обычном Мире, я всегда рядом с тобой. И в радости и в беде. Причем, если тебе грозили болезни и неприятности, я смягчала их действие своим волшебством. Очень часто хотелось рассказать тебе всю правду, но я не могла. Ты не должна была узнать все от меня. Это должен был быть специально обученный и более опытный волшебник.

– А что, Джек именно такой? – с замиранием сердца поинтересовалась Элизабет.

Да, конечно! – воскликнула Сьюзен, всем своим видом давая понять, что Джек – само совершенство. – Он чудесный. Он превосходный маг и замечательный человек. Я познакомилась с ним, когда мы с родителями во время летних школьных каникул ездили в Кровби. Его воспитывал сам мистер Ковгэнс и с малолетства обучал его особому волшебству, подвластному лишь немногим. Ко всему прибавь его заинтересованность тобой. Он же глаз с тебя не сводит! По-моему, это здорово! Я была бы счастлива, имея такого парня!

– Нет уж! Он мой! Хочу тебе напомнить, что ты и так увела у меня Питера! – голос Лиз звучал шутливо. – Но если говорить честно, то я думала, что его появление – холодный расчет, покорность миссии.

– Появление – да, но меня-то не проведешь в делах сердечных. Он смотрит на тебя, как на предмет обожания. Неужели ты хочешь сказать, что не замечаешь этого?!

– Ты меня смущаешь. Перестань, – отмахнулась от Сьюзен подруга.

– Ну почему же? Если у вас сложится хорошая, крепкая дружба с оттенком романтики, – это замечательно. Самый прекрасный расклад по Шкале Фубуса.

– Что ещё за Шкала Фубуса? – недоуменно поинтересовалась Лиз.

Сьюзен театрально вздохнула и стала объяснять подруге прописные истины Волшебного Мира, о которых знали даже дошколята.

– Фубус – ученный маг, построивший определенные логические и нелогичные явления и приравнял к шкале идеалов.

Элизабет, услышав это мудреное толкование, весело рассмеялась:

– Могу поспорить, что ты и сама не поняла, что сказала. Твоя речь похожа на набор слов, не подходящих друг другу по смыслу.

– О нет. Во всем сказанном – море смысла, но поймешь ты это лишь в Кровби. Я бессильна объяснить тебе все. Это надо почувствовать, ощутить, и лишь тогда понимание придет.

– Да? – усомнилась Элизабет.

– У нас в стране много необъяснимого на первый взгляд, но если присмотреться – все понятно. Вот твой Мир – загадка.

– Но не для меня, – парировала Лиз.

– Возможно. Но ты полюбишь Волшебный Мир. Его нельзя не любить. Его ощущаешь кожей и душой. В нашем Мире, как и в вашем, есть Добро и Зло. Они находятся в постоянной борьбе. Вся жизнь – борьба. У одних – борьба за выживание, у других – за власть. Именно последние приносят массу горя. Не люблю честолюбивых волшебников. Они считают, что Волшебный Мир должен принадлежать им. Но пока мистер Ковгэнс у власти, можно быть спокойными. Он не допустит беспредела. Это великий маг всех времен. Он бессмертен и за свою жизнь сделал много прекрасного для Волшебного Мира. Ковгэнс любит Волшебный Мир, и Волшебный Мир любит Ковгэнса. Наш Мир живой. Он все чувствует и на все реагирует. И по предсказаниям Шара Судьбы, если наш Мир попадет в беду, ты его спасешь.

– И как ты представляешь себе все это? Возьму биту и поколочу злых волшебников? Или они должны просто испугаться моего вида?

– Нет, конечно! Просто ты должна обучиться волшебству.

– А, ну да! – воскликнула Элизабет, подавляя смех. – Я как-то и не подумала! Я просто обучусь волшебству! Что может быть проще? Таблица умножения и та сложнее!

Сьюзен сразу посерьезнела и наставительным тоном произнесла:

– Не смейся. Тем более что это действительно несложно. У тебя будет возможность убедиться в этом. Уверяю тебя.

– И где я буду этому учиться? – не унималась с расспросами Элизабет.

– Сначала мы с Джеком тебе поможем освоить кое-какие навыки в этом нехитром деле, а мастерство придется оттачивать в Волшебном Мире.

– И ты, конечно, знаешь, как мне туда попасть?!

– Попасть – не проблема. Сложнее будет уговорить твоих родителей отпустить тебя в Волшебную Страну, – как-то обыденно сообщила Сьюзен, как будто речь шла о поездке в Нью-Йорк.

– Да, уговорить маму с папой очень проблематично… – пробормотала себе под нос Элизабет. – Практически невозможно. Тем более, занятия в школе только что начались.

– До начала осенних каникул – месяц. За это время что-то придумаем. Кстати, у нас тоже есть школы, – поспешила сообщить Сьюзен.

– И что, там изучают химию, физику, литературу? – уточнила Лиз.

– Нет, – Сьюзен опустила глаза, – в них обучают волшебству.

– И что я скажу родителям? «Дорогие мама и папа. Я бросаю школу и еду неизвестно куда учиться волшебству»? – Элизабет с трудом подавила смех и удобнее уселась на диване.

– Надо чтоб мои родители уговорили твоих отпустить тебя с нами в путешествие, а к началу школьных занятий мы вернемся.

– Так что, мы поедем на неделю? – искренне удивилась Элизабет, представляя себе поездку в неведомую страну довольно продолжительной.

– За неделю ничего не успеть. Но твои родители даже не заподозрят, что ты отсутствовала дольше, – заверила её подруга.

– И как же? За время нашего отсутствия они должны потерять память?

– Сама все увидишь. Ну не могу я говорить об этом. Не могу, и все тут. Хоть убей.